* * *
“Дополнительная информация на О.Х. Бейнса. За два дня до первой зарегистрированной смерти на “Интернэшнл Мид-Америка” Бейнс продал сто тысяч акций ИМА по цене 48 долларов за акцию. После серии убийств на авиалинии — акции ИМА продавались уже по одному доллару. В результате Бейнс получил 4,7 миллиона прибыли. За день до убийств на авиалинии “Эйр Юуроп” проделал такую же операцию и в результате получил прибыль в размере 2,1 миллиона, долларов. Большую часть денег, полученных в результате этих операций, Бейнс вложил в покупку акций прогоревших компаний и теперь владеет контрольными пакетами акций обеих авиалиний. Остаток прибыли составляет 1,9 миллиона. Конец информации”.
Смит дважды прочитал, сообщение, прежде чем поднес к нему спичку. Обработанная особым способом бумага мгновенно вспыхнула, тут же, обратившись в горку пепла.
Вот, значит, как. Бейнс не только упрочал финансовое положение “Джаст Фолкс”, что было несложно после того, как там воцарились тишь да гладь. Он сколотил себе состояние и даже прибрал к рукам, две авиалинии.
Веский мотив для убийства, подумал Смит. Даже для массового.
Итак, Бейнс.
Смит опустил ноги с кровати, снова садясь. Отдыхать было некогда.
Но тут он увидел нечто, чего не заметил раньше, и пройдя в дальний угол комнаты, подобрал там некий предмет, оказавшийся рукою, а именно, рукою статуи, вылепленной из обожженной глины. Покрутив, ее перед собой, Смит вспомнил, где он видел нечто подобное. Точно такие руки были у статуи в храме, что, расположен через дорогу от мотеля в складском; помещении. Выходит, Римо заходил туда. И Бейнс, возможно тоже. Недаром его соседка по Денверу рассказывала, что, он; вступил в какую-то религиозную секту. Все сходится и, скорее всего, ашрам — новая штаб-квартира Бейнса.
Вздохнув, Смит проделал нужные манипуляции с замками на кейсе и вышел из номера.
Когда он вновь подошел к церкви, дверь была заперта. Изнутри доносились голоса, но они были плохо различимы. Смит отошел, к краю тротуара, пытаясь разглядеть, нельзя ли проникнуть в ашрам с верхнего этажа. Нет, ничего не получится. Тогда он, завернув, за угол, вышел на боковую улочку искать черный ход.
* * *
Став бизнесменом, О.X. Бейнс полагал, что политика потеряла в его лице звезду первой величины. Но все еще можно исправить. Он молод, контролирует все три авиалинии. Когда, положив конец убийствам на “Эйр Юуроп” и “Интернэшнл Мид-Америка”, он сольет их с “Джаст Фолкс”, то его состояние будет не меньше четверти миллиарда. Довольно приличная сумма, с ней можно развернуть достойную предвыборную компанию.
Да, приятно помечтать, но сначала надо вправить мозги психам.
Стоя на платформе рядом со статуей, Бейнс всматривался в ждущие наставлений юные лица.
— Она любит вас, — произнес он. Юнцы возликовали. — И я, главный фанзигар, тоже люблю вас.
— Да здравствует Главный фанзигар! — завопили они.
— Европейская операция прошла с большим успехом. Кали довольна вами. И я рад, что дети мои, здоровые и невредимые, вернулись на родину. — Выдавив из себя улыбку потеплее, он кивнул сыну Джошуа, стоявшему неподалеку. — Для моей дочки время сейчас уже позднее, поэтому ее в ашраме нет. А вот Джошуа здесь, рядом с другими сыновьями и дочерьми Кали. Так, Джошуа?
— Убивай ради Кали, — произнес Джошуа монотонным и равнодушным голосом. — Убивай!
Другие юнцы подхватили призыв, и вскоре стены уже сотрясались от их скандирования.
— Убивай! Убивай для любви к Кали! Убивай! Убивай!
Бейнс поднял руки, призывая к молчанию, но ему потребовалось несколько минут, чтобы угомонить зал.
— Скоро вы предпримите еще одно путешествие, — сказал он, и в эту минуту увидел в зеркале около входа отражение мужчины в очках с металлической оправой.
Должно быть, тот вошел с черного входа и сейчас стоял в узком проходе, ведущем в кабинет Бейнса.
“Федеральный агент”, — мелькнуло у Бейнса в голове. Он снова обратился к толпе:
— Мы выбрали нелегкий путь, а сегодня вечером он может стать еще труднее.
На лицах молодых людей появилось вопросительное выражение.
— Среди нас затесался, чужак. Он может причинить нам зло своей ложью и ненавистью к Кали.
Услышав эти слова, Смит почувствовал спазм в горле. Юнцы, не видя его, перешептывались, между собой. Смит стал потихоньку пятиться. Пока его не увидели, есть шанс спастись.
Чья-то рука потянула его за запястье. Обернувшись, Смит увидел перед собой толстяка-коротышку.
— Т-сс. Идите за мной, — прошептал Бен Cap Дин. Он втащил Смита в кабинет Бейнса и закрыл за ними обитую железом дверь.
— Он убьет вас, — сказал Бей Cap Дин.
— Полагаю, именно это он и собирается сейчас сделать.
— Я не позволю ему убивать федерального агента, — заявил Бен Cap; Дин.
— Разве я таковым назвался? — удивился Смит.
Бен Сар Дин в отчаянии хлопнул себя по лбу.
— Ладно, пусть так. Не буду спорить. Давайте просто выбираться отсюда.
Тут раздался первый стук в дверь, последующие удары ритмически соответствовали скандированию: “Убивай для Кали! Убивай для Кали!”
— Пожалуй, действительно не стоит здесь задерживаться.
— А вы замолвите за меня словечко перед иммиграционными властями? — спросил Бен Cap Дин. — Знайте, я никого не убивал.
— Там будет видно, — уклонился от ответа Смит. Деревянные планки по краям; железной двери стали зловеще потрескивать под ударами множества кулаков.
— Будем считать, что мы договорились, — боязливо произнес Бен Сар Дин и, отойдя к дальней стене, нажал кнопку. Стальная панель отъехала в сторону, открыв проход в боковую улочку. — Скорее, — торопил толстяк. Оказавшись у “Порше”, он открыл дверцу и первым забрался в автомобиль. Смит последовал за ним. Индус завел мотор и покатил по переулку к главной улице.
— Уф, — проговорил Бен Cap Дин. — Чуть не влипли.
У Смита не было желания поддерживать такого рода разговор, и он перевел его на другую тему.
— Помнится, я спрашивал вас еще про одного американца. Темноволосый, мощные запястья. Где он?
Бен Cap Дин повернулся к Смиту.
— Его нет в живых.
Смит непроизвольно вздрогнул.
— Нет в живых? Вы уверены?
— Я подслушал разговор Бейнса, — сказал Бен Сар Дин. — Его звали Римо?
— Да. Римо.
— Он находился в самолете, который взлетел около двух часов назад. И тут же рухнул в озеро. Думаю, Бейнс подложил бомбу.
Онемевшими губами Смит произнес:
— Ему, видно, никогда не наскучит убивать.
— Он сумасшедший, — сказал Бен Сар Дин. — Подстраивает убийства, губит репутацию авиалиний, а потом скупает их акции по дешевке. Но ему нужны не просто деньги, а могущество. Только сила здесь замешана уж очень большая. Он и не понимает, откуда к нему идет власть.
— Как откуда? — сказал Смит. — Разве не как следствие убийств?
— Все — от Кали, — ответил Бен Cap Дин.
Отъехав на некоторое расстояние от ашрама, Бен Сар Дин остановился на красный свет.
— Я и сам ничего не донимав — задумчиво проговорил он. — Думал, что покупаю старый хлам. А в ней есть сила, непонятная сила, и я…
Эти люди будто выросли из кустов. Другие выступили из-за деревьев, поднялись из канализационных люков. Индус не успел даже ногу поставить на акселератор, как “Порше” окружили десятки людей, мужчин и женщин, и у каждого в руках был желтый румал.
— Бог мой, — только и произнес Смит, когда их автомобиль стали крушить.
Высадив окна, молодые люди вытащили маленького индуса из машины через разбитое стекло и стали зверски избивать. Несчастный визжал от боли.
Его били покрасневшими от крови камнями и дубинками, лица палачей лоснились от пота, в глазах горел дьявольский, ненасытный огонь. Наконец Бен Cap Дин замолк навсегда.
Теперь настала очередь Смита.
Молодые люди открыли дверь и вытащили его наружу. “Мой кейс”, — мелькнуло в голове.
Маньяки убьют его и заберут кейс. Воспользоваться им они, конечно, не смогут. Технология компьютерно-телефонного устройства, им не по зубам. И все же, несмотря на то, что рабочие кабинеты “Фолкрофта” самовозгорятся, если Смит не появится в течение десяти часов, кейс-то останется. След может привести в “Фолкрофт”. И теоретически существовала возможность, пусть и небольшая, что кто-то пронюхает про существование КЮРЕ, и тогда правительство неминуемо падет.
— Мой кейс! — выкрикнул Смит после первого удара палкой.
Его долго били камнями и даже комьями засохшей глины, пока кто-то наконец не спросил:
— А что это он такое бормочет про кейс?
Вопрошающего подростка Смит уже видел в ашраме. Тот тем, временем, подобрал кейс с мостовой.
— Потише, потише, — говорил он, протискиваясь в ряды единомышленников. — Посмотрим, в чем тут дело.
Мальчик протянул кейс Смиту.
— Вот ваш кейс. Что в нем?
Но когда Смит потянулся к портфелю, подросток тут же одернул его и саданул Смита в плечо.
— Может важные бумаги? Или записная книжка с нашими фамилиями?
И мальчик заливисто рассмеялся.
— Не открывай его. Пожалуйста, — умоляющим голосом просил Смит, а про себя подумал: “Открой же его, ты, маленький ублюдок”.
— А почему насмешливо спросил мальчишка.
Он стоял над Смитом, широко расставив ноги; на лице его застыло выражение, которое нельзя спутать ни с каким другим: торжество от сознания, что ты можешь взирать на люден сверху вниз. В эту минуту Смит вспомнил, что мальчик — сын О.Х. Бейнса.
— Пожалуйста, не надо, — продолжал просить Смит. — Не открывайте его.
Закрыв глаза, Смит постарался не думать о том, что произойдет. Джошуа Бейнс, упершись кейсом в перевернутый “Порше”, начал, как и предполагал Смит, открывать кейс, как обычный портфель, чем привел в действие взрывное устройство, мальчика отбросило на тротуар, на месте головы и рук торчали теперь обуглившиеся обрубки, а сам кейс превратился в ничто — бесформенный сплав металла и пластика.
Смит не пострадал от взрыва. Его защитил кузов автомобиля, но теперь он почувствовал, как жёлтый платок обвился вокруг его шеи. Смит почти не обратил на это внимание. Теперь можно спокойно умереть, — думал он. КЮРЕ исчезнет вместе со мною, но Соединенные Штаты будут жить.
Справа от него распростерлось тело Бен Сар Дина — жалкая плоть, растерзанная и окровавленная. Камень больно ударил Смита по ноге — он вздрогнул. Наверное, его ждет мучительный конец, такой же, как и индуса. Но ведь всякая смерть тяжела, думал он. И так она его долго обходила. Только одно терзало его сердце: он не успел доложить, что за убийствами на авиалиниях стоят О.Х. Бейнс и эти молодые безумцы из секты. Но ничего: кто-то другой узнает о них и оборвет этот беспредел. Римо не будет этим другим — он мертв, и Смит скоро последует за ним. А без Римо Чиун тоже не задержится в стране. Вернувшись в Америку, он узнает, что ученик погиб в авиакатастрофе и отправится доживать свой век в корейскую деревушку. А может быть, думал, Смит, настанет день, когда возникнет новый КЮРЕ. Дела могут пойти плохо, Америку припрут к стенке, и президент, который тогда будет стоять у власти, стукнет в раздражении кулаком по столу и скажет: “Надо бороться, черт подери!” — Эта мысль немного успокоила Смита, и он, несмотря на трясущиеся пальцы, задышал глубоко и ровно, стараясь контролировать боль, обрушившуюся на его тело.
Да, больше ждать нечего. Смит нащупал белую капсулу в боковом кармане, обещавшую быструю, пахнущую миндалем смерть. Повернувшись на живот, он резким движением бросил капсулу в рот, а румал тем временем все туже затягивался на его шее.
И вдруг кто-то крикнул. Всего лишь один раз. Прежде чем Смит успел осознать, что его перестали избивать, чья-то посторонняя сила, встряхнув, поставила его на ноги. Он поперхнулся — капсула с ядом застряла в горле. А потом почувствовал, что куда-то летит. От падения на живот капсула с цианистым калием пулей вылетела изо рта. Некоторое время он лежал, бездумно глядя на белый пластиковый цилиндрик, потом, понемногу приходя в чувство, оглянулся. Что же все-таки приключилось с нападавшими.
По всей улице были раскиданы тела его мучителей, с дюжину юнцов еще держались на ногах, а среди них мелькнуло что-то бирюзового цвета, и это “что-то” двигалось так стремительно, что казалось одним порывом, лишенным плоти:
Юные убийцы валились один за другим, наконец осталась только молодая женщина, сумевшая убежать. А на улице в окружении неподвижных тел стоял Чиун. Убрав руки в парчовое кимоно бирюзового цвета, он медленно направился к Смиту:
— Чиун, — только и сказал Смит.
— Вы разочаровали меня, император, — упрекнул его Чиун.
Звук его голоса напоминал шипение бекона на сковороде.
— Почему? — искренне удивился Смит.
Чиун раздавил каблуком капсулу с ядом.
— Неужели вы думаете, я потерплю, чтобы потомки говорили, что император, которому я служу, вынужден был принять яд? Какой позор!
— Простите меня, — сказал Смит.
Лучшего ответа он придумать не мог. Он хотел было встать, но ноги не держали его, и тогда Чиун поднял его, как ребенка, и поставил на землю.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30