А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  A-Z

 

Возраст двадцать плюс. Переступила комингс босыми ногами и улыбнулась гостям.
– Как тут холодно! – Девушка стянула к горлышку тонкую ткань, стыдливо пряча вырез.
– А ну, – сурово сказал Колманов и грозно нахмурил брови, – марш в постель!
Девушка переступила ногами, нимало не беспокоясь. Оглядев стажера, она захлопала ресницами на главного киберинженера.
– Вы Жилин, да? – спросила полуночница, высматривая в Глебе некое сходство с образом положительного героя и находя его.
– Он самый, – поклонился Жилин. – А вы – Наташа?
Наташа Колманова присела в книксене, оттягивая ночнушку за складку.
– Антон, – поклонился стажер, густо краснея.
Девушка улыбалась, а Глеба в этот момент пробрало тоскливое воспоминание – о Гунилле. Промелькнувшей тени Наташа не заметила.
– Наташка, – просяще сказал Колманов, – ну пол же холодный!
Барышня вздохнула, состроив гримаску великомученицы, и взялась за ручку двери.
– Спокойной ночи, – сказала девушка, удовлетворясь произведенным эффектом, и перешагнула через комингс. Полупрозрачный стереосинтетик плотно обтянул подвижные ягодицы, мелькнула розовая пятка, и дверь закрылась, гася промельк девичьей улыбки.
– Я ее и шлепнуть боюсь, – признался, смущаясь, Колманов. – Мучение мое…
Жилин кивнул с полным пониманием.
– Пошли на кухню, – пригласил хозяин, – а то так и будут ходить…
Кухонный отсек занимал дольку круглого купола – две стенки смыкались под прямым углом, а третья, вогнутая, замыкала скосок. Колманов выглянул в маленький иллюминатор и задернул зачем-то занавеску.
– И много у вас народу? – спросил он без околичностей. – Садитесь, что стоять…
– Мало, – с той же прямотой ответил Жилин и осторожно присел на табурет из тонких блестящих трубок. Антон прислонился к стене.
– А оружие имеется? – спросил Колманов.
– Откуда?
Фармбой закряхтел.
– Черт, что ж делать… – Он потер щеку. – Так бы я тебе хоть сотню ребят привел, а без оружия… М-да…
– Бойцы – ладно, – сказал Жилин, – мне сейчас нужны метеотехники, инженеры-аэрологи и терраформисты. Срочно.
Фармбой оживился.
– О, так я и сам могу метеотехником! – сказал он. – По образованию я оператор систем внутреннего транспорта, но климатизатор соберу и разберу с закрытыми глазами. Я ж из мерзлотников, в Заполярье работал на макропогодниках.
– А климатическую станцию, ту, что на мальпаисе, – сможете запустить?
– Какие проблемы! – фыркнул Колманов. – В два счета!
– Ну, вообще хорошо! – сказал Жилин обрадованно. – А вы, случайно, не знаете… тут где-то туристы бродят, целая группа. Не подскажете, где их надо искать?
– Туристы? – переспросил Колманов. – А они-то тебе зачем?
– Да я всех хочу собрать, кого найду. А у этих тут сафари, устроили большую охоту на рыбозмей…
– А, ну тогда конечно, – Колманов изобразил понимание, – изымем оружие для шохо…
– И вы туда же, – вздохнул Жилин. – Замучили уже…
– А… чего? – не понял Колманов.
– Того! – резко сказал Жилин. – Какие, на фиг, шохо?! Какие хомо?! Что за привычка делить? Мы – люди! Все, без исключения! И те, что на Марсе, и землежители! И «арбайтеры», и неработающие! Все!
– Ага, – криво усмехнулся Колманов, – человек человеку друг, товарищ и брат. Тунеядец мне брат?! – завелся он. – Или туристы твои? Болтаются, как говно в ополонке! На хрен мне нужны такие друзья-товарищи!
– Тогда извини, – по-прежнему резко сказал Жилин, – не по адресу пришел! Я хочу собрать ополчение, и мне насрать, кто за мной пойдет – шохо или хомо, работник или неработающий!
Колманов вскочил, опрокидывая табурет. Сгреб пальцы в кулаки. Антон испуганно взглянул на Жилина – мастер был невозмутим, как будто его это и не касалось.
– А мне не насрать! – прошипел фармбой. – Ладно, там шохо – хомо! Если землежитель нормальный, он тут быстро «омарсианится»! Но «жруны»… Куда их, на хрен, в ополчение?! Да им бы только пожрать побольше да поспать подольше! Бойцы, блин!
– Не могут – научим, – спокойно сказал Жилин, – не хотят – заставим. Неработающих, кстати, больше, чем прочих. Тебе понравится, что они всем скопом запишутся в «Пурпурную гвардию»? Или ты предпочитаешь, чтобы Локи из них исполнителей понаделал?
Колманов засопел. Молча достал из холодильника поллитра, плеснул по сто граммов в три «груши».
– Попробуйте не выпейте только… – проворчал он и поставил на стол миску с вареной «фиолеткой».
Жилин поднял «грушу» и вопросительно глянул на Колманова.
– Ну, за победу! – буркнул фармбой и чокнулся с Глебом и Антоном.
Жилин выдохнул и сделал два глотка. Горло обожгло душистым и горячим, прокатилось по пищеводу, пробрало, растеклось, согрело… Во рту было терпко. Запахло мандариновыми корками. Глеб посмотрел на Антона – того аж передернуло.
– Капустовка, на оболочках спор настаивали… – просипел Колманов скороговоркой и запихал в рот кусок ложномяса. – Закусывай, закусывай…
Жилин зажевал хороший шматик.
– Туристов твоих, – неторопливо сказал Колманов, – я бы поискал за Кордильерами, по разломам. Хафмун-Вэлли, Фоссил-Крик, Ребристая гора, Органная скала – где-то там они все. Ну, давай еще по одной…
– Не, хватит. Пойдем мы.
Колманов будто и не слышал – долил себе, Жилину и Антону.
– Сейчас вместе пойдем, – сказал он с будничной ноткой в голосе, – соберем всех да и двинем… Ну, поехали!
Фармбой лихо опорожнил пластиковую «грушу». Жилин отхлебнул для приличия и отставил. Антон к своей не притронулся.
– Наташка! – Колманов решительным шагом направился к овальной двери в спальный отсек, просунулся в нее и скомандовал: – Поднимайся давай! Переезжаем!
– К Жилину? – сонно пробормотал Наташин голос.
– Да, да!
– Чичас я…
Колманов сделал знак Жилину – подожди, мол, – и вышел в коридор. Через приоткрытую дверь донесся осторожный стук, затем приглушенный голос:
– Я это… Ничего не случилось. Пока. Собирайся, Оскар. Уходим в подполье, хе-хе… Рома спит? Буди его. Только тихо, у нашего исполнителя сон чуткий… Давай.
Звякнула еще одна дверь, но слов было не разобрать.
– Побудь здесь, – сказал Жилин и выскользнул в коридор. Из спального отсека вышла Наташа, умытая и волосы уложены. Подмигнула Антону.
– Можно? – громко прошептали из коридора.
– Просим, просим, – пропела Наташа, впуская двух парней в серых комбинезонах с наклеенными латками на локтях и коленях, и вышла. Парни напомнили Антону деревенских парубков на светском рауте, больших, неуклюжих, не шибко сведущих в этикетах и табльдотах.
– Оскар, – первым протянул руку туповатый с виду, добродушный увалень. Ладонь у него, однако, была – сплошная мозоль.
– Антон.
– Р-роман, – завел знакомство горбоносый, очень смуглый малый. Он слегка картавил и оттого, наверное, пережимал с согласными.
– Антон.
Оскар заоглядывался, шумно ворочаясь негабаритным организмом, подхватил контейнер с надписью «Для образцов» и спросил с натугой:
– Куда нести?
– В гараж, – показал рукой Рома.
По коридору, ступая на цыпочках, прошла высокая блондинка в ярко-оранжевом спецкостюме и девушка лет пятнадцати – хрупкая шатеночка в новеньком блестящем комбезе. Блондинка звала ее Ингой. Вместе они тащили длинный пластмассовый ящик.
Стажеру было очень стыдно, но биология перевешивала в нем социологию. Стажера неудержимо клонило в сон. Тепло и тишина, мягкое кресло и порция «капустовки» – все сложилось. Упали веки, и Антон – брык! – вошел в фазу быстрого сна. Ему снились какие-то гигантские роботы, с энергобашню величиной. Они изображали из себя перерабатывающие комбинаты и одновременно гнались за поездом. Антон ехал в самом хвосте состава, в последнем вагоне. Вышел зачем-то на заднюю площадку, протянул руки, ухватился за проплывавший светофор… Его плавно снесло с поезда, покрутило вокруг столба… Поезд уходил, заворачивая за холм, а роботы все ближе и ближе… Гремят, стучат, качаются… Один синий, другой еще какой-то…
– Руки на затылок! – проревел синий колосс. – Лицом к стене!
Стажера медленно выносило из сна. Наплывали стены отсека, неясные формы очерчивались узнаваемым инвентарем гермокупола. Антон вскочил, шатаясь со сна и понимая, что происходит несчастье. Неловкими руками напялив шлем, он нашарил на поясе пистолет-парализатор. Красно-лиловая вспышка осветила коридор, пронзительное шипение ударило по нервам, как резкий ночной звонок, неожиданный и пугающий.
– Стоять!
– Беги, Инга, беги!
– Буду стрелять!
– Сволочь!
Вой плазмы, грохот падения, крик боли и страха. На пороге гермокупола выросла громадная фигура, закованная в тяжелую броню. Пурпур-исполнитель (а кто бы еще это мог быть?) сильно пригнулся, переступая комингс, и Антон, не думая, руководствуясь неким древним рефлексом, дважды выстрелил по черному лоснящемуся шлему БК. Пурпур как стоял, так и упал, звонко стукнувшись о пол головным сегментом. Постоял в исходном положении перед кувырком и завалился набок.
– Отходим! – послышался в наушниках голос Жилина. – Георгий, к агрокуполу! Наташа, Инга, Зина! Быстро, быстро! Антон!
– Я! – крикнул стажер.
В коридоре скрестились голубые лучи ПП, зеленые и красные – дезинтеграторов. Горячие выхлопы парализаторов глушились раскатистым воем лучеметов.
Антон вырвал из рук иммобилизованного пурпура плазменный излучатель «Мьелнир», поставил на боевой взвод… и тут его словно окунули в черную замерзающую воду. Отрезало все звуки, тело сковало, будто льдом. Закольцованная, кружилась последняя мысль: «Аварийный люк… в спину стрельнули… аварийный люк… в спину… аварийный…» Крутнулась думка краешком гаснущего сознания и смерзлась.
Первое, что почувствовал Антон, очнувшись, была тряска. Потом лопатки его ощутили нечто большое, мягкое и выпуклое. Фиолетовая капуста. Глаза устремились вверх, к багровым тучам, несущимся в высоте наискосок. Стажер судорожно вдавил ладони в дрожащий склон – ему показалось, что он скатывается с горы. Но пальцы ощупывали упругий рубчатый пол. То плавно, то резко качались высокие борта. Он сидел в песчаном танке. Полкузова было загружено фиолеткой, а чтобы кочаны не катались «тудым-сюдым», под них подбили колодки. У борта, уныло качая шлемом, сидел Оскар. Его пыльный сапог почти касался черного бронескафандра, согнутого буквой «Г». Исполнитель вытянул ноги в толстенной, четко сегментированной броне, а спиной прижался к кабине. Он не шевелился. Лучемет, лежавший у него на коленях, был наставлен на Оскара. Спросить, не спросить? А, хуже не будет!
– Оскар! – тихо позвал Антон. Фигура в спецкостюме вздрогнула, повернулся пыльный шлем.
– Где все?
– Ушли! Успели…
– Не разговаривать! – залязгал исполнитель. Дуло лучемета дернулось, поглядело на Антона, на Оскара и со стуком вернулось на место. А стажер повеселел. В теле жила слабость и дрожь после стан-излучения, но дух окреп. «Наши ушли!»
Танк покатился с горы, глухой шум песка, бьющего в днище, сменился тарабанящим градом камешков. За гермокабиной поднялись прыгающие агрокупола, окрашенные рассветом во все оттенки красного. Ломаная линия Изиды четко делила небо и грунт, и лишь в одном месте скалы светились размытой алой полоской – вставало Солнце. Почему-то здесь, на Марсе, язык не поворачивался назвать светило с маленькой буквы. Звезда все-таки…
Высокие борта то загораживали вид, то открывали его. Пологие песчаные холмы, неотличимые от них внешние скаты кратеров… Сажные глыбы, густо усеявшие неяркий оранжевый песок… Удивительно даже – из космоса краски такие насыщенные, а на поверхности все размывается…
Буря усиливалась. Плотные волны газа, шебурша пылью, ощутимо дули в борт. По пустыне мело, безугомонный ветер гнал туманные полосы, закручивал вихорьки, порой весь Марс терялся в пыльном шатании.
Антон стал готовить себя к подвигу. Жаждал вкусить героических будней. В воображении даже мелькнула картинка, исполненная строгого достоинства и скорби: «Награждается посмертно…» Фу-ты, чепуха какая! Он представил себя крадущимся вдоль коридоров Соацеры… Метко отстреливающимся от вражьих сил… А потом он подходит к Яэль – она стоит у окна, вот так, к нему спиной, – он обнимает ее… Антон вздохнул. Вечно у него одно на уме… Так, правильно, если они ходят, крутят… То Яэль, то Наташа, то эта… Инга. Вот и идет на ум…
Малая сила тяжести делала сносным сидение на твердом, и Антон задремал. Ему что-то даже приснилось. Танк тряхнуло, и он открыл глаза. Посмотрел на клевавшего носом соседа – марсианская заря расцветила Оскаров шлем в малиновые тона – и словно очнулся. Бежать надо, бежать! Надо. Но не сейчас. Слабость такая… Антон попробовал сжать пальцы в кулак, и у него ничего не получилось. Станнер совершенно лишил его сил. Что-то пихнуло его под правую руку. Антон посмотрел вбок, не поворачивая шлем. Это кочан фиолетки болтался – подпорку растрясло. Антон медленно подтянул под себя ногу и уперся подошвой в колодку.
«Подъезжаем». Над кабиной поднимался огромный прозрачный купол города-порта.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61
Поиск книг  2500 книг фантастики  4500 книг фэнтези  500 рассказов