Но это была гора, созданная людьми – вырезанная из отполированного камня – гладкого, правильной формы. Перкар был взволнован, но не все еще прояснилось, хоть он и чувствовал, насколько важно было увидеть эту пирамиду. Наконец, он встряхнул головой и отвел от нее взгляд.
Река у подножия холма была даже шире, чем там, где на Перкара напали разбойники, – противоположный берег совершенно терялся в ночной мгле. Перкар увидел еще несколько каналов – все они вели к дворцу. Он видел также освещенные серебристым светом путаницу пристаней, вдающихся в речную гладь, похожие на короткие, темные хвостики. Они лежали южнее холма, на котором стоял Перкар, – туда он и направился искать свою судьбу, и искусственная гора все еще стояла перед его мысленным взором.
Спустившись с холма, Перкар потерял из виду пристани – и вскоре вновь заблудился. По пути ему пришлось остановить еще нескольких ребятишек, и наконец он, когда ночная тьма стала непроницаемой, обнаружил, что находится у кромки воды, вблизи неприглядных, грязных лачуг. Перкар сел, прислонившись спиной к стене, и принялся смотреть на реку, испещренную огнями факелов, прикрепленных к лодкам.
Он с грустью вздохнул – его приподнятое настроение исчезло с последним отблеском заката. Перкар чувствовал, что дом сейчас бесконечно далеко от него.
– Что ж, – сказал он Реке. – Вот я здесь. Ты убила моих друзей, посрамила мое достоинство, перебросила меня на край света. Чего же ты хочешь теперь? И где же та девочка?
В ответ он слышал только ночные звуки города да плеск волн у молов.
Перкар вдруг понял, что задремал: кто-то разбудил его, пнув ногой. Перкар ахнул и схватился за меч.
– Эй, потише! Гляди-ка сюда! – услышал он молодой голос.
Перкар вгляделся и при свете факела различил молодого воина, одетого, как стражники у ворот.
– Прости, – пробормотал Перкар, все еще сконфуженный.
– Спать на улице – не слишком удачная затея, чужеземец, – предупредил его стражник.
– Я не знаю, куда надо идти, – объяснил Перкар. – Не знаю, где найти ночлег.
– Правда? Разве капитан не сказал тебе?
– Капитан?
– А ты разве не с корабля?
– Нет, – ответил Перкар, поднимаясь на ноги.
Мимо кто-то прошел с фонарем, и Перкар отчетливо увидел лицо ночного стражника – безусое, совсем юное и доброе.
– Нет, – повторил Перкар, – я добирался сюда сушей.
– Сушей? Но тогда стражники у ворот должны были тебе объяснить, куда следует направиться.
– Они сказали мне, что я должен идти к пристани, в Южный город.
– Ты уже почти дошел, – сказал юный воин. – Пойдем вместе. Я обхожу эти улицы и могу быть твоим провожатым.
– Конечно! – с воодушевлением согласился Перкар.
– Идем, и держись рядом, – предупредил его стражник.
После того как они прошли несколько шагов, Перкар вновь заговорил.
– Меня зовут Перкар, я из рода Барку, – представился он.
– Да? Надо же! – ответил юноша. – А меня зовут Ханг, сын Чвэна. А откуда ты родом, чужеземец?
– Из Пастушеских земель.
– Это далеко отсюда?
– Надо месяц плыть по Реке.
– Но ты ведь сказал, что добирался сушей, – с некоторым подозрением напомнил воин.
– От Ньела, – уточнил Перкар. – Я потерял свою лодку в Ньеле.
– Забавно, – проговорил Ханг.
– Почему?
– Я недавно слышал… Ах, взгляни-ка на них!
Ханг перешагнул через двоих мужчин, спавших лицом вниз на мостовой. Похоже было, что это корабельщики. Перкар спросил, почему Ханг также не разбудил их и не предупредил, что нельзя спать на улице.
Ханг фыркнул.
– Это бесполезно – они напились так, что совершенно отупели, – сказал он. – Но я подумал, что ты еще не совсем отупел, и потому разбудил тебя.
– Спасибо.
Юноша пожал плечами и мельком взглянул на него.
– Большинство людей совсем не такие, как чужестранцы, – сказал он. – Мне они кажутся интересными. Моя мать, знаешь ли, тоже была из варваров.
– Она…
– Она была пленницей из племени менгов. Мой отец купил ее и взял себе в жены.
– Купил? – недоверчиво переспросил Перкар, неуверенный, правильно ли он понял услышанное.
– Да, за кругленькую сумму: он уплатил за нее двенадцать королевских. Так он и прозвал ее потом: двенадцать королевских.
Перкар все еще не был уверен, правильно ли он понимает юношу, но вовремя вспомнил совет отца: лучше промолчать, нежели обнаружить свое невежество.
– Я когда-то мечтал отправиться с купцами вверх о реке, чтобы побольше узнать о чужих землях.
– Ясно…
– Для чего ты пришел в Нол?
– Поглядеть на город, – ответил он, не зная толком, что говорить. – Найти работу для своего меча.
Воин кивнул и, как показалось Перкару, взглянул на него снисходительно.
– Тебе следует остановиться в таверне «Подруга Краба». Пойдем, я провожу тебя – и там мы расстанемся.
Они свернули с набережной и пересекли несколько улиц. Наконец воин постучался в массивную деревянную дверь.
– Вот это место, Перкар-из-дальних-стран. Не давай им больше, чем два солдатских за ночь. Запомни это хорошенько!
– Спасибо, запомню, – сказал Перкар.
Дверь отворили, и ночной стражник ушел. Дюжий детина стоял в дверном проеме, буравя Перкара испытующим взглядом.
– Наемник из варваров? Держи эту штуку в ножнах, ясно тебе? Тут таких, как ты, немало, я уж знаю, как с вами надо обходиться. У тебя нет здесь родичей, земляков, знакомых, которые тебя будут тут искать и мстить за тебя? Верно?
Перкар нахмурился, услышав скрытую угрозу, но промолчал. Эти люди не имеют представления ни о Пираку, ни о достойном поведении, хоть и называют его варваром. Ему следует попросту молчать и слушать, пока не станет понятно, как держать себя с ними.
– Мне нужен ночлег, – пробормотал Перкар. – Я весь день провел в пути.
– Плати четыре солдатских – прямо тут, у порога, – буркнул детина.
Перкару хоть это по крайней мере было ясно: он прежде никогда не имел дело с металлическими деньгами, но участвовал в обмене, где все приравнивалось к количеству бычьих голов.
– Один солдатский – это все, что я могу уплатить.
– Тогда убирайся отсюда, – отрезал детина. – Хотя для альбиносов мы делаем скидку. Три солдатских.
Они сошлись на двух, как и подсказывал стражник. Перкар вошел во внутренний дворик, он показался ему довольно уютным, потому что напоминал большой зал дамакуты – здесь также стояли столы, а вдоль них – скамьи. Тут сидело много мужчин и женщин, они ели и пили из больших глиняных кубков.
– Можешь занять вон ту комнату в углу, – сказал детина. – Пинта пива или вина стоит один солдатский. Скажи разносчику, чего тебе принести.
– Куда мне следует пойти, чтобы отыскать работу? – чуть поколебавшись, спросил Перкар.
– Знаю-знаю. – Детина тяжело вздохнул. – Оставайся тут и держи эти ножны на виду. Если придет вербовщик, он сразу тебя заметит.
– Спасибо, – сказал Перкар.
Уставший от вида города, от его звуков и запахов, он пробрался сквозь толпу к двери, на которую указал ему детина. Она вела в комнату, что была чуть шире амбарного отсека, но там было ложе и небольшая лампа. Перкар затворил дверь, повозившись, нашел задвижку и заперся. Он плюхнулся на замызганный соломенный тюфяк, пахнущий пивом и потом. Раздумывая о том, почему город столь огромен, а комнаты в нем так малы, Перкар, несмотря на вонь и шум снаружи, погрузился в глубокий, благодатный сон.
VIII
НА ДВОРЦОВОЙ КРЫШЕ
Гана на следующее утро Хизи в библиотеке не застала, и ей было понятно, что это значит: он ушел в город, где затевает ее побег. Она еще не вполне освоилась с этой мыслью; поздно ночью она бродила по внутреннему дворику, крепко сжимая статуэтку женщины из племени менгов. Каким-то образом эта странная полуженщина-полулошадь помогала Хизи понять, что покинуть Нол, уйти из дворца – затея вполне возможная. Но сомнения все еще не рассеялись вполне. Куда она пойдет, чем займется? Она уже не будет принцессой, за которой ухаживают слуги. Она только это и знала, да еще книги в библиотеке переписывала. Где понадобится ее умение обращаться с книгами? Может быть, в Болотном Королевстве, там могут быть библиотеки… Но Болотное Королевство слишком близко к Реке, оно входит во владения Реки. Имеют ли менги библиотеки? Вряд ли…
Всю ночь Хизи провела в страхе и надеждах и под конец поняла, что, если не убежит, будет жить в подземелье и превратится в демона наподобие того, что она разбудила. Там ее не ждет ничего хорошего, в том затопленном, ужасном месте тоже нет книг.
Надежда шептала ей, что Ган обязательно что-нибудь придумает, надежду вселяла статуэтка, изображавшая существо свободное, ничем не связанное.
Хуже всего было то, что пока ее друзья действовали, сама Хизи была совершенно беспомощна. Годы она провела, разузнавая, как избежать уготованную ей судьбу, и вот теперь вновь оказалась во власти обстоятельств. Утро она провела, лениво перелистывая книги, глаза ее лишь скользили по строчкам. На месте Гана сидел упитанный молодой человек из Двора Бабочек; там, в коллекторе, работали наемные библиотекари, которые посылали им книги. Он был любезен и рассеян и ничем не мог помочь Йэну, который явился в библиотеку около полудня. Разумеется, Йэн поспешил обратиться за помощью к Хизи.
Йэн значительно продвинулся в своих изысканиях и задавал довольно непростые вопросы. Хизи обрадовалась ему, потому что Йэн отвлек ее от раздумий, где сейчас находятся Ган и Тзэм и чем занимаются. Но едва только она отыскала для него нужный текст – описание сети сточных канав, проложенных во времена Второй Династии, – как вновь ее охватили раздумья о том, куда же она должна бежать из Нола. Она все еще не могла представить, что может бежать из Нола и что будет вольна выйти замуж за кого угодно, даже за купеческого сына.
Но ей также пришло в голову, что, если она перестанет быть принцессой, никто не захочет взять ее в жены, даже купеческий сын. И уж конечно, не Йэн, который всю жизнь собирается проработать во дворце как инженер. И все-таки мысль о свободном выборе мужа показалась ей приятной.
Йэн поднял глаза от книги, собираясь задать ей какой-то вопрос, и встретил ее задумчивый взгляд. Хизи вспыхнула: вдруг он сумел отгадать ее мысли?
– Прости, – с сожалением сказал Йэн, – я, кажется, отвлек тебя?
– Нет-нет, – слишком поспешно заявила Хизи, – я сегодня слишком рассеянна. Мне нужно многое обдумать.
– Тогда я пойду. – Йэн собрался встать и уйти.
– Пожалуйста, останься, – попросила Хизи. – Мне нужно кое о чем спросить тебя.
– Меня? – Йэн казался удивленным. – Я могу только высказать свое мнение о чем-то, так как не обладаю основательными познаниями.
– Я спрошу о том, что хорошо тебе известно, – успокоила его Хизи.
Йэн взглянул на нее ожидающе.
– Я никогда не выходила за дворцовую ограду, – сказала Хизи. – Город – загадка для меня, хоть я и могу смотреть на него. Тзэм – мой слуга – рассказывает мне о городе, но ведь он, по правде говоря, никогда не жил там. Я хочу, чтобы ты рассказал мне хоть что-нибудь.
– Ты уже как-то упоминала об этом, – сказал Йэн, – но я тебе ничего не рассказывал. Ведь это странно: я много раз встречал в городе аристократов. Да, это было не однажды. Почему ты никогда не была в городе?
– Я еще недостаточно взрослая, – постаралась сказать Хизи как можно спокойнее.
– В самом деле… Но ведь ты уже скоро вырастешь?
– Да. Вот потому я и спрашиваю.
– Не знаю, с чего и начать. Мне все там привычно и потому кажется понятным. Видишь ли, многие люди всю жизнь проводят, гадая, как тут у вас, во дворце… Можно ли получить представление о скорпионах или торговцах рыбой, пока не увидишь их?
– О скорпионах?
– Да, скорпионах. О ворах, головорезах… Иные городские кварталы очень опасны.
– И торговый квартал, где ты вырос?
– Нет, не слишком. У нас есть ночные грабители, которые проникают в дома ночью и воруют, но они не очень опасны. Они не убивают богатых, опасаясь мести. Они ловки, изворотливы – но не опасны. А скорпионы обитают в гавани, где располагаются склады, это близ Южного города.
– Ты не мог бы пойти со мной? – вдруг спросила Хизи.
– Куда?
– Совсем ненадолго…
– Да, я понимаю. Но куда мы пойдем?
– Я знаю место, откуда виден город, ты будешь мне не только рассказывать, но и показывать.
– А можно ли так? Без охраны?
Хизи вспомнила, что Тзэм ушел с Ганом.
– Да ведь совсем ненадолго. Никто не заметит нас, обещаю.
– Что ж, если ты обещаешь, я обязан верить твоему слову, – торжественно сказал Йэн.
– Вот это дом моего отца, – рукой указал Йэн. – Вон тот, видишь, с красным навесом?
Хизи перевела взгляд от дворцового сада туда, куда указывал Йэн.
– Да. Это самый большой дом в квартале!
– Отец мой постарался… И все же в сравнении с самым маленьким двориком во дворце он покажется жалкой лачугой.
Хизи нахмурилась.
– А что за дома вон там? – указала она на приземистые, крохотные хижины Южного города.
– Да, это настоящие лачуги. Каморки, крытые ветхой крышей.
– Что за люди там живут?
Йэн пожал плечами.
– Я знаю только тех, кого приходилось видеть.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55
Река у подножия холма была даже шире, чем там, где на Перкара напали разбойники, – противоположный берег совершенно терялся в ночной мгле. Перкар увидел еще несколько каналов – все они вели к дворцу. Он видел также освещенные серебристым светом путаницу пристаней, вдающихся в речную гладь, похожие на короткие, темные хвостики. Они лежали южнее холма, на котором стоял Перкар, – туда он и направился искать свою судьбу, и искусственная гора все еще стояла перед его мысленным взором.
Спустившись с холма, Перкар потерял из виду пристани – и вскоре вновь заблудился. По пути ему пришлось остановить еще нескольких ребятишек, и наконец он, когда ночная тьма стала непроницаемой, обнаружил, что находится у кромки воды, вблизи неприглядных, грязных лачуг. Перкар сел, прислонившись спиной к стене, и принялся смотреть на реку, испещренную огнями факелов, прикрепленных к лодкам.
Он с грустью вздохнул – его приподнятое настроение исчезло с последним отблеском заката. Перкар чувствовал, что дом сейчас бесконечно далеко от него.
– Что ж, – сказал он Реке. – Вот я здесь. Ты убила моих друзей, посрамила мое достоинство, перебросила меня на край света. Чего же ты хочешь теперь? И где же та девочка?
В ответ он слышал только ночные звуки города да плеск волн у молов.
Перкар вдруг понял, что задремал: кто-то разбудил его, пнув ногой. Перкар ахнул и схватился за меч.
– Эй, потише! Гляди-ка сюда! – услышал он молодой голос.
Перкар вгляделся и при свете факела различил молодого воина, одетого, как стражники у ворот.
– Прости, – пробормотал Перкар, все еще сконфуженный.
– Спать на улице – не слишком удачная затея, чужеземец, – предупредил его стражник.
– Я не знаю, куда надо идти, – объяснил Перкар. – Не знаю, где найти ночлег.
– Правда? Разве капитан не сказал тебе?
– Капитан?
– А ты разве не с корабля?
– Нет, – ответил Перкар, поднимаясь на ноги.
Мимо кто-то прошел с фонарем, и Перкар отчетливо увидел лицо ночного стражника – безусое, совсем юное и доброе.
– Нет, – повторил Перкар, – я добирался сюда сушей.
– Сушей? Но тогда стражники у ворот должны были тебе объяснить, куда следует направиться.
– Они сказали мне, что я должен идти к пристани, в Южный город.
– Ты уже почти дошел, – сказал юный воин. – Пойдем вместе. Я обхожу эти улицы и могу быть твоим провожатым.
– Конечно! – с воодушевлением согласился Перкар.
– Идем, и держись рядом, – предупредил его стражник.
После того как они прошли несколько шагов, Перкар вновь заговорил.
– Меня зовут Перкар, я из рода Барку, – представился он.
– Да? Надо же! – ответил юноша. – А меня зовут Ханг, сын Чвэна. А откуда ты родом, чужеземец?
– Из Пастушеских земель.
– Это далеко отсюда?
– Надо месяц плыть по Реке.
– Но ты ведь сказал, что добирался сушей, – с некоторым подозрением напомнил воин.
– От Ньела, – уточнил Перкар. – Я потерял свою лодку в Ньеле.
– Забавно, – проговорил Ханг.
– Почему?
– Я недавно слышал… Ах, взгляни-ка на них!
Ханг перешагнул через двоих мужчин, спавших лицом вниз на мостовой. Похоже было, что это корабельщики. Перкар спросил, почему Ханг также не разбудил их и не предупредил, что нельзя спать на улице.
Ханг фыркнул.
– Это бесполезно – они напились так, что совершенно отупели, – сказал он. – Но я подумал, что ты еще не совсем отупел, и потому разбудил тебя.
– Спасибо.
Юноша пожал плечами и мельком взглянул на него.
– Большинство людей совсем не такие, как чужестранцы, – сказал он. – Мне они кажутся интересными. Моя мать, знаешь ли, тоже была из варваров.
– Она…
– Она была пленницей из племени менгов. Мой отец купил ее и взял себе в жены.
– Купил? – недоверчиво переспросил Перкар, неуверенный, правильно ли он понял услышанное.
– Да, за кругленькую сумму: он уплатил за нее двенадцать королевских. Так он и прозвал ее потом: двенадцать королевских.
Перкар все еще не был уверен, правильно ли он понимает юношу, но вовремя вспомнил совет отца: лучше промолчать, нежели обнаружить свое невежество.
– Я когда-то мечтал отправиться с купцами вверх о реке, чтобы побольше узнать о чужих землях.
– Ясно…
– Для чего ты пришел в Нол?
– Поглядеть на город, – ответил он, не зная толком, что говорить. – Найти работу для своего меча.
Воин кивнул и, как показалось Перкару, взглянул на него снисходительно.
– Тебе следует остановиться в таверне «Подруга Краба». Пойдем, я провожу тебя – и там мы расстанемся.
Они свернули с набережной и пересекли несколько улиц. Наконец воин постучался в массивную деревянную дверь.
– Вот это место, Перкар-из-дальних-стран. Не давай им больше, чем два солдатских за ночь. Запомни это хорошенько!
– Спасибо, запомню, – сказал Перкар.
Дверь отворили, и ночной стражник ушел. Дюжий детина стоял в дверном проеме, буравя Перкара испытующим взглядом.
– Наемник из варваров? Держи эту штуку в ножнах, ясно тебе? Тут таких, как ты, немало, я уж знаю, как с вами надо обходиться. У тебя нет здесь родичей, земляков, знакомых, которые тебя будут тут искать и мстить за тебя? Верно?
Перкар нахмурился, услышав скрытую угрозу, но промолчал. Эти люди не имеют представления ни о Пираку, ни о достойном поведении, хоть и называют его варваром. Ему следует попросту молчать и слушать, пока не станет понятно, как держать себя с ними.
– Мне нужен ночлег, – пробормотал Перкар. – Я весь день провел в пути.
– Плати четыре солдатских – прямо тут, у порога, – буркнул детина.
Перкару хоть это по крайней мере было ясно: он прежде никогда не имел дело с металлическими деньгами, но участвовал в обмене, где все приравнивалось к количеству бычьих голов.
– Один солдатский – это все, что я могу уплатить.
– Тогда убирайся отсюда, – отрезал детина. – Хотя для альбиносов мы делаем скидку. Три солдатских.
Они сошлись на двух, как и подсказывал стражник. Перкар вошел во внутренний дворик, он показался ему довольно уютным, потому что напоминал большой зал дамакуты – здесь также стояли столы, а вдоль них – скамьи. Тут сидело много мужчин и женщин, они ели и пили из больших глиняных кубков.
– Можешь занять вон ту комнату в углу, – сказал детина. – Пинта пива или вина стоит один солдатский. Скажи разносчику, чего тебе принести.
– Куда мне следует пойти, чтобы отыскать работу? – чуть поколебавшись, спросил Перкар.
– Знаю-знаю. – Детина тяжело вздохнул. – Оставайся тут и держи эти ножны на виду. Если придет вербовщик, он сразу тебя заметит.
– Спасибо, – сказал Перкар.
Уставший от вида города, от его звуков и запахов, он пробрался сквозь толпу к двери, на которую указал ему детина. Она вела в комнату, что была чуть шире амбарного отсека, но там было ложе и небольшая лампа. Перкар затворил дверь, повозившись, нашел задвижку и заперся. Он плюхнулся на замызганный соломенный тюфяк, пахнущий пивом и потом. Раздумывая о том, почему город столь огромен, а комнаты в нем так малы, Перкар, несмотря на вонь и шум снаружи, погрузился в глубокий, благодатный сон.
VIII
НА ДВОРЦОВОЙ КРЫШЕ
Гана на следующее утро Хизи в библиотеке не застала, и ей было понятно, что это значит: он ушел в город, где затевает ее побег. Она еще не вполне освоилась с этой мыслью; поздно ночью она бродила по внутреннему дворику, крепко сжимая статуэтку женщины из племени менгов. Каким-то образом эта странная полуженщина-полулошадь помогала Хизи понять, что покинуть Нол, уйти из дворца – затея вполне возможная. Но сомнения все еще не рассеялись вполне. Куда она пойдет, чем займется? Она уже не будет принцессой, за которой ухаживают слуги. Она только это и знала, да еще книги в библиотеке переписывала. Где понадобится ее умение обращаться с книгами? Может быть, в Болотном Королевстве, там могут быть библиотеки… Но Болотное Королевство слишком близко к Реке, оно входит во владения Реки. Имеют ли менги библиотеки? Вряд ли…
Всю ночь Хизи провела в страхе и надеждах и под конец поняла, что, если не убежит, будет жить в подземелье и превратится в демона наподобие того, что она разбудила. Там ее не ждет ничего хорошего, в том затопленном, ужасном месте тоже нет книг.
Надежда шептала ей, что Ган обязательно что-нибудь придумает, надежду вселяла статуэтка, изображавшая существо свободное, ничем не связанное.
Хуже всего было то, что пока ее друзья действовали, сама Хизи была совершенно беспомощна. Годы она провела, разузнавая, как избежать уготованную ей судьбу, и вот теперь вновь оказалась во власти обстоятельств. Утро она провела, лениво перелистывая книги, глаза ее лишь скользили по строчкам. На месте Гана сидел упитанный молодой человек из Двора Бабочек; там, в коллекторе, работали наемные библиотекари, которые посылали им книги. Он был любезен и рассеян и ничем не мог помочь Йэну, который явился в библиотеку около полудня. Разумеется, Йэн поспешил обратиться за помощью к Хизи.
Йэн значительно продвинулся в своих изысканиях и задавал довольно непростые вопросы. Хизи обрадовалась ему, потому что Йэн отвлек ее от раздумий, где сейчас находятся Ган и Тзэм и чем занимаются. Но едва только она отыскала для него нужный текст – описание сети сточных канав, проложенных во времена Второй Династии, – как вновь ее охватили раздумья о том, куда же она должна бежать из Нола. Она все еще не могла представить, что может бежать из Нола и что будет вольна выйти замуж за кого угодно, даже за купеческого сына.
Но ей также пришло в голову, что, если она перестанет быть принцессой, никто не захочет взять ее в жены, даже купеческий сын. И уж конечно, не Йэн, который всю жизнь собирается проработать во дворце как инженер. И все-таки мысль о свободном выборе мужа показалась ей приятной.
Йэн поднял глаза от книги, собираясь задать ей какой-то вопрос, и встретил ее задумчивый взгляд. Хизи вспыхнула: вдруг он сумел отгадать ее мысли?
– Прости, – с сожалением сказал Йэн, – я, кажется, отвлек тебя?
– Нет-нет, – слишком поспешно заявила Хизи, – я сегодня слишком рассеянна. Мне нужно многое обдумать.
– Тогда я пойду. – Йэн собрался встать и уйти.
– Пожалуйста, останься, – попросила Хизи. – Мне нужно кое о чем спросить тебя.
– Меня? – Йэн казался удивленным. – Я могу только высказать свое мнение о чем-то, так как не обладаю основательными познаниями.
– Я спрошу о том, что хорошо тебе известно, – успокоила его Хизи.
Йэн взглянул на нее ожидающе.
– Я никогда не выходила за дворцовую ограду, – сказала Хизи. – Город – загадка для меня, хоть я и могу смотреть на него. Тзэм – мой слуга – рассказывает мне о городе, но ведь он, по правде говоря, никогда не жил там. Я хочу, чтобы ты рассказал мне хоть что-нибудь.
– Ты уже как-то упоминала об этом, – сказал Йэн, – но я тебе ничего не рассказывал. Ведь это странно: я много раз встречал в городе аристократов. Да, это было не однажды. Почему ты никогда не была в городе?
– Я еще недостаточно взрослая, – постаралась сказать Хизи как можно спокойнее.
– В самом деле… Но ведь ты уже скоро вырастешь?
– Да. Вот потому я и спрашиваю.
– Не знаю, с чего и начать. Мне все там привычно и потому кажется понятным. Видишь ли, многие люди всю жизнь проводят, гадая, как тут у вас, во дворце… Можно ли получить представление о скорпионах или торговцах рыбой, пока не увидишь их?
– О скорпионах?
– Да, скорпионах. О ворах, головорезах… Иные городские кварталы очень опасны.
– И торговый квартал, где ты вырос?
– Нет, не слишком. У нас есть ночные грабители, которые проникают в дома ночью и воруют, но они не очень опасны. Они не убивают богатых, опасаясь мести. Они ловки, изворотливы – но не опасны. А скорпионы обитают в гавани, где располагаются склады, это близ Южного города.
– Ты не мог бы пойти со мной? – вдруг спросила Хизи.
– Куда?
– Совсем ненадолго…
– Да, я понимаю. Но куда мы пойдем?
– Я знаю место, откуда виден город, ты будешь мне не только рассказывать, но и показывать.
– А можно ли так? Без охраны?
Хизи вспомнила, что Тзэм ушел с Ганом.
– Да ведь совсем ненадолго. Никто не заметит нас, обещаю.
– Что ж, если ты обещаешь, я обязан верить твоему слову, – торжественно сказал Йэн.
– Вот это дом моего отца, – рукой указал Йэн. – Вон тот, видишь, с красным навесом?
Хизи перевела взгляд от дворцового сада туда, куда указывал Йэн.
– Да. Это самый большой дом в квартале!
– Отец мой постарался… И все же в сравнении с самым маленьким двориком во дворце он покажется жалкой лачугой.
Хизи нахмурилась.
– А что за дома вон там? – указала она на приземистые, крохотные хижины Южного города.
– Да, это настоящие лачуги. Каморки, крытые ветхой крышей.
– Что за люди там живут?
Йэн пожал плечами.
– Я знаю только тех, кого приходилось видеть.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55