Какой же материал выбрать?..
Может тот, из которого изготовляют протезы?
Тоже — вряд ли. Он слишком прочный, его так легко не разрушишь!
А что, если зайти с другой стороны и задаться вопросом — из чего делают муляжи рук и ног в кино? И тут же задать себе еще один вопрос — кто делает?..
Вот и все!..
Бывший заслуженный ленфильмовский бутафор никак не мог понять, какой фильм собирается снимать нашедший его заказчик.
— Ужасов, что ли?
— Да каких ужасов?.. И не фильм это вовсе, а хохма. Розыгрыш, понимаешь? Решили мы маскарад устроить, а я костюм Шварценеггера выбрал, ну того качка голливудского, который еще киборга играл. Чтобы все ахнули, когда увидят. Чтобы здесь бицепсы, а здесь трицепсы — как у него. Понял?
— Так это вам муляжные накладки на тело нужны. Вроде искусственного бюста. Так бы сразу и сказали...
Вообще-то на все тело не нужны, только на руки, но в целях конспирации заказывать пришлось весь костюм.
— Когда у вас съемка... то есть я хотел сказать, маскарад?
— Скоро, отец, — послезавтра. Так что ты уж напрягись, а я в долгу не останусь!
Бутафор напрягся и заказ выполнил.
— Классно! — похвалил его Резидент, примеривая костюм Шварценеггера. — А что это за материал такой? Прямо как настоящая кожа!
— А это вам знать, молодой человек, не обязательно. Вы просили бицепсы, я сделал...
Ну и ладно, не хочет говорить — не надо. И без него разберемся. Главное, чтобы исходный материал был, а перешить его до нужных размеров дело нехитрое.
Сильно ушитый и перелицованный костюм Шварценеггера превратился в два манжета от кисти до локтя. Которые в темноте и горячке драки могли запросто сойти за руку. Ну не станут же они, подсвечивая себе фонариками, его рассматривать. Не до того им будет!..
Так все и случилось: никто ничего не рассматривал и на зуб не пробовал — ему задрали рукава, накинули и защелкнули на них полукружья наручников. Потому что в голову никому не могло прийти, что его руки вовсе даже не его руки, а руки Шварценеггера...
Резидент ухватил следующий кусок муляжа и оторвал его. На этот раз оторвал вкруговую, лентой. Кольцо наручников провалилось в образовавшуюся пустоту.
Теперь можно попробовать... Сложить ладонь лодочкой и осторожно потянуть, выкручивая ее из металлического кольца.
Кожа цеплялась за острый металл, слезая с руки лохмотьями, примерно так же, как до того материал муляжа. Только уже не искусственная кожа, а настоящая — его кожа! Но это ничего, это не смертельно, это всего лишь царапины!..
Есть! Левая рука — свободна!
Теперь правая...
Сорвать манжет с правой руки было много проще, так как он мог действовать свободной левой.
Теперь выдернуть кисть из кольца.
Вот и все...
Резидент стал мягко сгибать и разгибать затекшие пальцы, восстанавливая в них кровообращение. Скоро они должны ему пригодиться.
Ну вот теперь — полный порядок!..
Машина все так же ровно мчалась по шоссе, позволяя обгонять себя кому угодно, водитель все так же смотрел на дорогу и на лежащего сзади пленника. Его напарник сидел полубоком... Они ничего не заметили!
Когда?..
Да хоть сейчас — чего тянуть! Надо только дождаться, когда на дороге будет поменьше машин.
Мимо прорычал какой-то пошедший на обгон грузовик, после чего заднее стекло потухло. Там, сзади, больше никого нет. А спереди?.. Кажется, тоже свободно.
Значит — пора!
Резидент медленно распрямил ноги, уперевшись подошвами в дверцу. Ему нужна опора. Сделал медленный, глубокий вдох и выдох. Как хищный зверь, который перед броском расслабляется.
Все!
Начинать следовало с того, что сидел впереди и справа. Он был опасней, потому что свободен, а на коленях у него пистолет.
Значит — он!
Прикинуть разделяющее их расстояние и мысленно повторить свои действия. Ошибиться он не может, не должен! Ошибка будет стоить очень дорого, будет стоить пули в грудь.
Теперь напрячься, почувствовав себя сжатой пружиной...
Наверно, боец справа что-то почувствовал, какую-то невнятную, исходящую сзади угрозу. Словно как при грозе, воздух в салоне вдруг наэлектризовался и вот-вот должен был прорваться электрическим разрядом. Молнией!
Он мгновенно и резко повернулся.
Но Резидент жил уже в другом временном измерении. Он, как на замедленной пленке, увидел, что его противник начал разворот, и в то же мгновение, толкнувшись ногами от опоры, рванулся вперед, вбиваясь телом в щель между передними сиденьями.
Противник почти повернулся, уже смотрел на него большими, круглыми, удивленными глазами, а с его колен медленно плыл вверх и назад пистолет.
Их взгляды встретились, как перекрестившиеся друг с другом дуэльные шпаги! И каждый понял, что будет дальше.
Он не успел выстрелить!
Резидент ударил его в висок, одновременно левой рукой вышибая и разворачивая пистолет. Лицо его врага было не защищено, открыто для удара, и кулак точно впечатался в височную кость.
Боец откинулся назад, головой ударившись о стекло правой боковой дверцы. Но все равно в последнее мгновение он успел нажать на спусковой крючок! Громоподобно бабахнул выстрел! Пуля ударила в крышу, пробивая обшивку и дырявя жесть.
Но выстрел был только один — обмякший палец бессильно выпал из спусковой скобы.
Машина резко вильнула вбок, но тут же выровнялась. Расчет был верен, водитель не смог среагировать сразу на две опасности, шоферские рефлексы оказались сильнее. Те несколько мгновений, что он мог использовать на драку, он использовал на то, чтобы удержать машину на дороге.
И этих мгновений Резиденту хватило... С силой крутнувшись, он перевалился на спину, слыша, как трещат его упершиеся в сиденья ребра, выбросил вверх правую руку и схватил водителя пальцами за кадык. Схватил очень жестко, погружая их глубоко в шею.
Водитель захрипел, закатывая глаза. Резидент чуть ослабил нажим.
— Руки! Руки на руль! Убью!!!
Он мог убить, водитель это сразу понял, вернее, почувствовал! Он мог вцепиться изо всей силы и, рванув на себя, вырвать трахею и сонную артерию.
— Машину к обочине! — приказал Резидент. — Мы приехали.
Сзади истерично прогудела какая-то промчавшаяся мимо легковушка.
Водитель, косясь на него, свернул на обочину и затормозил. Машина встала. И в то же мгновение водитель потерял сознание, потому что пленник передавил ему указательным пальцем сонную артерию.
Все — дело сделано!
Они были ему нужны живыми, были нужны в машине, потому что таскать их по городу на плечах было бы слишком опасно. Вот они — оба, здесь. Пусть полу-, но все равно — живые. И в машине, в которую пришли сами, своими ножками!
Резидент включил “аварийку” и выдернул из поясов пленников ремни, которыми наскоро стянул им руки. Перевалил приходящего в себя водителя на заднее сиденье, еще раз, для верности, огрев по затылку. Туда же отправил “пассажира”. Ткнул их мордами в спинку сиденья, завернув руки назад — он их ошибки не повторит, он им не позволит пялиться на себя. Собрал четыре руки в “пучок”, перехлестнул, стянул ремнями, привязав к рычагу ручного тормоза. Теперь пленники лежали, упираясь задами друг в друга, ничего не видя и не имея возможности ничего сделать. А чтобы они не кричали, он сунул им в рот по кляпу, скрученному из каких-то случайных, которыми, возможно, мотор протирали, тряпок. Так-то, ребята!
Резидент сел за руль и, выключив аварийку, тронулся с места. До ближайшего километрового столба. Возле которого притормозил, чтобы рассмотреть на нем цифру.
Ого!.. Девяносто пятый километр!
Теперь ему понятно, сколько они проехали, и сколько прошло времени. Много проехали — сорок с гаком “лишних” километров, которые ему предстоит отмотать в обратную сторону... Потому что на пятидесятом километре, на съезде на грунтовку, в кустах его ждет машина, куда он перебросит свой груз.
Вот только, определив километраж, он еще не понял, что это за шоссе! То ли северное, то ли идущее на юг?.. Впрочем, это не имеет никакого значения, потому что выходящих из города шоссе не так уж много, и на каждом из них на пятидесятом километре, в кустах, у него стоит машина. Потому что откуда ему было знать, в какую сторону его повезут?..
Развернувшаяся на сто восемьдесят градусов “Волга” мягко катила по шоссе. Не спеша катила, как и до того, с соблюдением всех дорожных правил, позволяя себя обгонять даже грузовикам...
До пятидесятого километра было не так уж далеко — рукой подать...
Глава 57
— Ну что, будем разговоры говорить или молчать, как рыба об лед? — поинтересовался Резидент на понятном пленникам языке.
Резидент сидел на раскладном дачном кресле, в подземном гараже купленного им загородного дома. Напротив понуро стояли его пленники, пристегнутые к бамперу машины. Пленником которых он недавно был.
Говорить они явно не расположены.
Агитировать их, произнося расхожие кинематографические банальности насчет того, что “если вы будете молчать, то только себе хуже сделаете” или “ваши хозяева вас все равно не простят” и уж тем более “я гарантирую вам жизнь” — как-то не хотелось. Ничего он им не гарантирует — не может гарантировать. Что они прекрасно осознают. Осознают, что из этого подвала не выйдут, а здесь и останутся.
Пришлось, минуя слова, сразу переходить к делу. Резидент встал с кресла, приблизился к пленникам и ткнул ближайшего из них кулаком в зубы и левой — в живот. Чувствительно ткнул, чтобы дыхание перехватило, чтобы во рту солоно стало. Что на некоторых действует.
Пленник согнулся и упал на колени, уперевшись головой в бампер.
— Падаль! — сквозь мычание просипел он. Это были первые произнесенные ими слова. Но не совсем те, на которые он рассчитывал.
Нет, пленники его не испугались, пленники не торговались и о пощаде не просили. Они стояли, один на ногах, другой на коленях — набычившись, с ненавистью глядя прямо ему в глаза. Наверно, они сожалели, что не прикончили его еще там, в руинах.
— Кто вы? — спросил он. Молчание.
— Куда вы должны были меня доставить?
Молчание.
Крепкие ребята. Похоже, придется с ними повозиться.
Возился он с ними долго — до полуночи и после полуночи тоже. Нет, он не резал им уши и не рубил пальцы, он сразу понял, что это бесполезно. К боли они были готовы.
Прямолинейные, с членовредительством пытки — удел профанов. Если клиент не “поплыл” сразу, после первого удара, то вряд ли пойдет на сотрудничество дальше. По крайней мере, такой клиент, с каким он имеет дело.
Физические меры хороши в полевых условиях, в тылу врага, когда деваться некуда, когда нужно как можно скорее разговорить “языка”, потому что его сослуживцы на пятки наступают! Тогда — да, тогда бери штык-нож и кромсай его на куски, чтобы узнать проходы в минных полях или сегодняшний комендантский пароль! Тогда любые пытки оправданны, потому что или ты — или тебя.
В “мирных” условиях боль является лишь одной из составляющих допросов с пристрастием. Когда она чередуется с задушевными беседами, угрозами и прочими методами психологической обработки. А если сразу рубануть клиенту руку, то он может лишиться сознания, сойти с ума, утратить чувствительность или, чтобы избавиться от непереносимых мук, покончить с собой. Или того не лучше, с перепугу начать каяться во всех, от Адама до сегодняшнего дня, грехах, засыпая своих палачей информацией, которую те не будут успевать проверять. Поэтому степень болевого воздействия всегда подбирается с учетом индивидуальной переносимости, с постепенным нарастанием “дозы”... На что нужен вагон времени и куча помощников. Которых, в данном случае — нет.
Так что от пыток, равно как прочих психологических изысков, придется отказаться. И всецело довериться... химии. Есть такие, не продающиеся в аптеках “лекарства”, которые способны развязывать даже скрученные морскими узлами языки.
Резидент приготовил ампулы и шприц. Одноразовый. Один. Что шло вразрез с инструкциями Минздрава, но его “пациентам” было все равно — они передающихся через иглу СПИДов с гепатитами не боялись. Уже. Так что закатывайте, ребятки, рукава — будем ставить “укольчики”!
Но “пациенты”, проявляя редкостное упрямство, принимать прописанные им “доктором” медицинские процедуры отказались. Категорически! Они ругались и брыкались.
Пришлось их усмирять с помощью их же, трофейных, электрошокеров. Получившие разряд “пациенты” легли на пол и больше “доктору” не мешали. Но — и не помогали. Пальчиками, чтобы венки набухли, не шевелили. Ничего не попишешь — придется справляться самому.
Резидент срезал ножом рукава рубах, перехватил руки повыше локтей жгутами. Вены набухли, полезли из-под кожи синеватыми буграми. Хорошие венки!..
Место укола Резидент ваткой со спиртом не мазал. И вообще ничем не мазал — и так сойдет! Сунул в вену иголку и медленно, сверяясь с секундной стрелкой часов, стал давить большим пальцем на поршень. Здесь торопиться нельзя — если ввести “лекарство” разом, ударной дозой, то “пациент” ничего сказать не сможет, потому что сразу же богу душу отдаст.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41