Лошади неохотно пошли вперед, но потом, когда через мешанину ветвей были пробиты несколько проходов, дело пошло быстрее. На этом берегу ручья Сорген обнаружил пятерых тсуланцев и одного селер ормана , уставшего метать молнии. Это был довольно молодой человек в простых одеждах, с бледным лицом и светлыми волосами. Он сообщил, что вражеские стрелки и волшебники отошли, пытаясь снова скрыться в тумане, но на лугу они оставили заслоны, чтобы встретить поднимающихся из балки Черных. Как раз в это время нестройными и редкими группами кочевники стали взбираться от ручья наверх. Навстречу им полетели стрелы, и теперь они уже пробивали кожаные и матерчатые доспехи всадников. Один за другим зазвучали вопли – страха, гнева, боли. Кони карабкались по твердому, поросшему бурой травой склону, а под копытами у них катились убитые и раненые. Мелькнула яркая молния, раздался хлесткий удар. Над ручьем, кувыркаясь, взлетела оторванная конская голова и еще какие-то куски.
– Всем остановиться! – закричал Сорген. – Эй, болваны, сомкните ряды, подтянитесь и используйте щиты.
Кочевники перестали рваться наверх и стали выстраиваться в некое подобие кривой шеренги вдоль ручья. Сверху по-прежнему летели стрелы, но они были редкими и чаще всего попадали теперь в щиты. Сорген яростно схватил в кулак соколиные глаза и потряс ими над собой, крича, что было сил: "Заргел !! Заргел !!". Поток стрел сверху тут же иссяк. Сорген помчался вдоль строя кочевников, словно пытаясь заглянуть по очереди в глаза каждому из них. Приподнявшись на стременах, он кричал:
– Слушайте меня, рожденные безногими овцами! Сейчас мы поднимемся наверх и увидим перед собой врага, потому как он уже не далее, чем в четырех сотнях саженей от нас. Вы все, как один, броситесь в атаку, и каждый, кто повернет, будет иметь дело со мной. Я уверен, кому-то покажется, будто это лучше, чем сразиться с Белым отродьем, но я смогу быстро вас разубедить, поверьте. Мне известно, что все вы тут хуже сырого кизяка, поэтому жалости не ждите. Помните об этом и постарайтесь быть хорошими воинами. Иначе вы будете мертвыми воинами… – с последними словами Сорген выхватил Вальдевул и поднял его в воздух. Набрав в грудь побольше воздуха, он вытолкнул из себя могучий рев: – Ву-ур-р-рр! ВВУУУУРРРРР!
Вся шеренга кочевников, застывшая на несколько мгновений, которые длилась речь, после этого вопля ощетинилась мечами и копьями. Притихшие было, воины во всю глотку повторяли за колдуном боевой клич Страны Без Солнца: «ВУР!! ВУР!! ВУР!!!». Все разом, кочевники с воодушевлением поддали своим коням пятками и ринулись вслед за Соргеном, поведшим их в решительную атаку.
Дрожащая земля под копытами коней, прыгающие перед глазами шеренги разноцветных щитов, вопли раненых, упавших и тем самым обреченных на быструю смерть всадников. Справа и слева крики «Вур!», перетекающие один в другой, сладостный свист ветра в ушах и пение разрезаемого лезвием меча воздуха. Испуганные лица вражеских стрелков, не успевших отойти и найти себе укрытие, а потому быстро и безжалостно смешанных с землей. Позади оставались лишь бесформенные кучи окровавленного тряпья и искореженного металла. Не стой на пути орды!
Они неслись вперед, на проступившие сквозь туман ряды вражеской армии, суетливо выстраивающей оборонительные порядки, вонзающей в землю треугольные щиты, вытягивающей вперед копья. Их много, они готовы, они тоже жаждут крови… Сорген, приникший к шее Дикаря, словно какой-то рядовой кавалерист, вдруг понял, что здесь и сейчас, в течение небольшого промежутка времени, вся его армия будет уничтожена. Просто повиснет на этих многочисленных копьях, обвалится грудами мертвого мяса, превратится в искалеченных, жалких уродов, которых смеющиеся Белые добьют кинжалами.
А в следующее мгновение он увидел перед собой трех длинноволосых, белокурых красавцев, похожих друг на друга, словно капли воды. Шевелюры, не скрытые шлемами, развевались на яростном ветру, так же, как и ослепительно белые плащи; отполированные до блеска кольчуги серебрились в тусклом свете, словно рыбья чешуя. Каждый из Белых колдунов отличался своим цветом одежды: у среднего штаны и куртка были небесно-голубые, у правого – желтые, у левого – зеленые.
Сорген быстро оглянулся по сторонам. Кочевники неслись вперед с выкаченными глазами и красными от натужного крика лицами. Кто-то потрясал копьем, кто-то размахивал мечом, кто-то сжимал в руках лук с наложенной стрелой. Кажется, несмотря на всегдашнюю осторожную трусость, сегодня эти люди готовы были последовать за Соргеном прямо в лапы смерти. Хорошо… но глупо. Колдун бросил в рот маленький черный шарик и закричал громовым голосом, чтобы перекрыть жуткий грохот копыт и вой тысяч глоток:
– Гримал!! Уводи их в сторону! – и в тот же момент взлетел в небе, покинув седло мчащегося во весь опор Дикаря. Ветер ударил его в спину, как огромный молот, так что в первый момент Сорген потерял ориентировку и потратил несколько мгновений, чтобы взять полет под контроль. Конная лава под его ногами проносилась дальше, прямо на торчащие впереди копья. Могучий клич «Вур!» постепенно стихал и распадался на несколько нестройных хоров, а скорость несущихся лошадей начала немного замедляться. До строя противника оставалось не больше четверти льюмила; трое Белых в небе приближались, неспешно преодолевая сопротивление ветра.
Средний волшебник в голубых одеждах стал набирать высоту, явно направляясь к Соргену, остальные же двое, напротив, начали спускаться и разлетаться по сторонам с намерением заняться конницей. Сорген выставил перед собой меч, прижимая лезвие плашмя к ладони левой руки. С темной, будто бы покрытой пятнами поверхности клинка сорвались три молнии. К сожалению, они были не такими мощными, как хотелось бы… Голубой волшебник был готов к атаке, и поэтому молния соскользнула с него, как струя воды с камня, бессильно растворившись в воздухе под ногами. Двое его собратьев наоборот, были захвачены врасплох. Оба закричали, задымились и закрутились волчками в ворохах искр, сыплющихся от кольчуг. Впрочем, большого ущерба молнии им не причинили, зато этот удар заставил Желтого и Зеленого переменить первоначальное решение заняться конницей. Они тоже принялись набирать высоту, устремившись при этом к Соргену. Внезапно сзади, от покинутой ложбины, прилетел небольшой, но яркий сгусток огня, попавший точно в Зеленого. Волшебник снова закричал; его роскошные волосы обуглились, а одежда занялась пламенем. Беспорядочно кувыркаясь, Белый рухнул на землю и принялся кататься по ней, в каких-то пятидесяти саженях перед передовыми конями кочевников. Он находился как раз на полпути между атакующими и обороняющимися – но к тому моменту офицеры по команде Гримала замедлили бег орды и стали постепенно заворачивать ее налево, к открытому флангу войска Белых. Путаясь и сталкиваясь, теряя всадников, сброшенных неумелым маневром под копыта коней, кочевники смогли завернуть и помчались не на строй копий, а вдоль него, на расстоянии в полста саженей. Волшебник в зеленом подпрыгнул, чтобы взлететь в небо, но оказавшийся поблизости кочевник огрел его копьем, как дубиной. Схватившись за плечо, Зеленый тяжело ухнул обратно, к земле – и другие кочевники растоптали его конями.
Сорген видел это краем глаза, успевая держать на виду все сразу. Сам он поспешил атаковать Голубого, пока Желтый был еще далековато для настоящей схватки. Сфера Отчаяния была хорошим заклинанием, необычным и неожиданным для врага: в радиусе пяти саженей вокруг него исчезал воздух, так что жертва не могла дышать. Голубой замахал руками, от неожиданности выронив меч с синим лезвием, который успел вытащить. Глаза у него вылезли из орбит, пальцы принялись скрести кольчугу на груди. Все это он делал скорее от страха и внезапности, чем от нехватки воздуха, но какая разница! Как и то, что удерживать Сферу дольше пары десятков мгновений Сорген не мог. «Отпустив» голубого, к которому приблизился на двадцать шагов, он резко повернул навстречу Желтому. Маневрирование облегчалось тем, что ветер дул в спину; Белым приходилось гораздо труднее.
Бросив взгляд вниз и убедившись, что кочевники скачут вдоль строя энгоардцев, осыпая его стрелами, Сорген обратил все внимание на волшебника в Желтом. Тот, как видно, опасался противника, потому что сразу стал подниматься отвесно вверх. Он летел, обернувшись к Соргену лицом, и готовил какое-то заклинание. Колдун сформировал у него на пути плиту из сгустившегося воздуха – вернее, это была замороженная вода, содержавшаяся в воздухе. Квадрат серого льда, зернистого и тяжелого даже на вид. Желтый с разгону врезался в нее плечом и спиной, охнул и изогнулся дугой. Плита раскололась на части, которые стали валиться вниз; ледяная крошка усыпала тело белого волшебника с ног до головы. Пока он приходил в себя и пытался остановить беспорядочное падение, Сорген очутился рядом. Противник встряхнул головой, поднимая голову и обращая на колдуна полный гневного блеска взгляд голубых, словно весенние небеса, глаз. В следующий момент они, вместе с головой, отлетели в сторону, будто брошенный булыжник. Вальдевул с ревом очертил в воздухе широкую дугу. Шлейф крови тянулся за ним, яркий и дымящийся в холодном воздухе. Обезглавленное тело раскинуло руки и свалилось вниз. Со стороны казалось, что его толкает струя крови, бьющая из обрубка фонтаном, но почти сразу плащ, вздернутый порывом ветра, захлестнул рану и закрыл ее.
Наблюдать падание убитого врага было некогда – оставался еще один. Когда Сорген повернулся к нему, то увидел в небе новых участников сражения. С юга, от центра позиций Белых, летела плотная группа воинов с бронзовыми перьями на шлемах и в зеленых, как хвоя елей, плащах. С запада приближалась другая группа: три дайсдага с легкими копьями и щитами во весь рост, и один муэлан, скаливший в полете желтые клыки. И те, и другие были еще слишком далеко, чтобы присоединиться к схватке волшебников.
Последний уцелевший волшебник успел каким-то образом поднять свой меч из-под копыт скачущих под ним до сих пор лошадей. В отчаянии озираясь, он медленно поднимался вверх; ветер безжалостно рвал его разом поблекшие локоны и скручивал в спираль плащ за спиной. Волшебник с тоской и злостью бросил последний взгляд на приближавшихся воинов в зеленых плащах и что-то закричал на белом языке. Воздев над собой меч, он ринулся на Соргена. Это была безнадежная, безрассудная и обреченная на поражение атака. Белый волшебник просто бросился на противника, как новичок, впервые взявший в руки меч. Ударил прямо, без всяких ухищрений, на полную силу. Сорген подставил Вальдевул, позволив лезвию вражеского меча скользнуть вдоль клинка прочь от себя; потом выкрутил кисть, высвобождая Вальдевул. Одновременно колдун приподнялся чуть вверх, отчего меч самым кончиком раскроил надвое череп Белого. Из огромной раны на лицо хлынула темно-красная кровь. Последний крик волшебника захлебнулся; он задрожал, снова выронил свой меч и последовал за ним.
Последнее тело медленно, но потом все быстрее и быстрее полетело к земле. Вскоре оно упокоилось там, на взрыхленной сотнями копыт почве, которая уже лишилась жухлой травы. Конница ускакала прочь; миновав правый фланг энгоардцев, кочевники снова повернули, на сей раз на запад, словно бы собирались отступать. Кони их шли спокойным, неторопливым галопом, а всадники, напротив, были чрезвычайно возбуждены. Как всегда, они похвалялись подвигами и количеством убитых врагов – если судить по этим похвалам, все энгоардское войско за их спиной лежало мертвым.
К тому времени, как Сорген расправился со своими противниками, центры армий тоже сошлись в битве. Наступавшая тсуланская фаланга сшиблась с цветом войска Белых, которое тоже наступало вперед. Они сцепились плотно и страстно, как неистовые любовники и их лихорадило в приступе последней, смертельной страсти. Даже на расстоянии льюмила были слышны лязг металла, выкрики победителей и жуткие возгласы умирающих. В небе над центром мельтешили многочисленные фигурки, мелькали молнии и вспыхивали огненные цветки, но разобрать, кто побеждает, и побеждает ли хоть кто-то, было невозможно.
Еще дальше, едва видные в дымке, покрывавшей поле сражения, князья на левом крыле армии Черных подались и отступили под натиском войск Восходной провинции. Над ними в воздухе тоже шла битва, но там Сорген не смог даже разглядеть отдельных бойцов.
Казалось, две армии заполнили собой весь луг, как вышедшая из берегов река. Кругом, куда ни взгляни, кипела битва или маячили одинокие фигурки раненых и трусов, направляющиеся в тыл. Солнце, багровое, сжавшееся, медленно поднималось над горизонтом все выше и выше. Казалось, оно удивленно взирает на безумцев, размахивающих мечами и копьями.
На широком пространстве лесной опушки, на севере луга появилась большая группа конников в золотисто блистающих на солнце доспехах.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59
– Всем остановиться! – закричал Сорген. – Эй, болваны, сомкните ряды, подтянитесь и используйте щиты.
Кочевники перестали рваться наверх и стали выстраиваться в некое подобие кривой шеренги вдоль ручья. Сверху по-прежнему летели стрелы, но они были редкими и чаще всего попадали теперь в щиты. Сорген яростно схватил в кулак соколиные глаза и потряс ими над собой, крича, что было сил: "Заргел !! Заргел !!". Поток стрел сверху тут же иссяк. Сорген помчался вдоль строя кочевников, словно пытаясь заглянуть по очереди в глаза каждому из них. Приподнявшись на стременах, он кричал:
– Слушайте меня, рожденные безногими овцами! Сейчас мы поднимемся наверх и увидим перед собой врага, потому как он уже не далее, чем в четырех сотнях саженей от нас. Вы все, как один, броситесь в атаку, и каждый, кто повернет, будет иметь дело со мной. Я уверен, кому-то покажется, будто это лучше, чем сразиться с Белым отродьем, но я смогу быстро вас разубедить, поверьте. Мне известно, что все вы тут хуже сырого кизяка, поэтому жалости не ждите. Помните об этом и постарайтесь быть хорошими воинами. Иначе вы будете мертвыми воинами… – с последними словами Сорген выхватил Вальдевул и поднял его в воздух. Набрав в грудь побольше воздуха, он вытолкнул из себя могучий рев: – Ву-ур-р-рр! ВВУУУУРРРРР!
Вся шеренга кочевников, застывшая на несколько мгновений, которые длилась речь, после этого вопля ощетинилась мечами и копьями. Притихшие было, воины во всю глотку повторяли за колдуном боевой клич Страны Без Солнца: «ВУР!! ВУР!! ВУР!!!». Все разом, кочевники с воодушевлением поддали своим коням пятками и ринулись вслед за Соргеном, поведшим их в решительную атаку.
Дрожащая земля под копытами коней, прыгающие перед глазами шеренги разноцветных щитов, вопли раненых, упавших и тем самым обреченных на быструю смерть всадников. Справа и слева крики «Вур!», перетекающие один в другой, сладостный свист ветра в ушах и пение разрезаемого лезвием меча воздуха. Испуганные лица вражеских стрелков, не успевших отойти и найти себе укрытие, а потому быстро и безжалостно смешанных с землей. Позади оставались лишь бесформенные кучи окровавленного тряпья и искореженного металла. Не стой на пути орды!
Они неслись вперед, на проступившие сквозь туман ряды вражеской армии, суетливо выстраивающей оборонительные порядки, вонзающей в землю треугольные щиты, вытягивающей вперед копья. Их много, они готовы, они тоже жаждут крови… Сорген, приникший к шее Дикаря, словно какой-то рядовой кавалерист, вдруг понял, что здесь и сейчас, в течение небольшого промежутка времени, вся его армия будет уничтожена. Просто повиснет на этих многочисленных копьях, обвалится грудами мертвого мяса, превратится в искалеченных, жалких уродов, которых смеющиеся Белые добьют кинжалами.
А в следующее мгновение он увидел перед собой трех длинноволосых, белокурых красавцев, похожих друг на друга, словно капли воды. Шевелюры, не скрытые шлемами, развевались на яростном ветру, так же, как и ослепительно белые плащи; отполированные до блеска кольчуги серебрились в тусклом свете, словно рыбья чешуя. Каждый из Белых колдунов отличался своим цветом одежды: у среднего штаны и куртка были небесно-голубые, у правого – желтые, у левого – зеленые.
Сорген быстро оглянулся по сторонам. Кочевники неслись вперед с выкаченными глазами и красными от натужного крика лицами. Кто-то потрясал копьем, кто-то размахивал мечом, кто-то сжимал в руках лук с наложенной стрелой. Кажется, несмотря на всегдашнюю осторожную трусость, сегодня эти люди готовы были последовать за Соргеном прямо в лапы смерти. Хорошо… но глупо. Колдун бросил в рот маленький черный шарик и закричал громовым голосом, чтобы перекрыть жуткий грохот копыт и вой тысяч глоток:
– Гримал!! Уводи их в сторону! – и в тот же момент взлетел в небе, покинув седло мчащегося во весь опор Дикаря. Ветер ударил его в спину, как огромный молот, так что в первый момент Сорген потерял ориентировку и потратил несколько мгновений, чтобы взять полет под контроль. Конная лава под его ногами проносилась дальше, прямо на торчащие впереди копья. Могучий клич «Вур!» постепенно стихал и распадался на несколько нестройных хоров, а скорость несущихся лошадей начала немного замедляться. До строя противника оставалось не больше четверти льюмила; трое Белых в небе приближались, неспешно преодолевая сопротивление ветра.
Средний волшебник в голубых одеждах стал набирать высоту, явно направляясь к Соргену, остальные же двое, напротив, начали спускаться и разлетаться по сторонам с намерением заняться конницей. Сорген выставил перед собой меч, прижимая лезвие плашмя к ладони левой руки. С темной, будто бы покрытой пятнами поверхности клинка сорвались три молнии. К сожалению, они были не такими мощными, как хотелось бы… Голубой волшебник был готов к атаке, и поэтому молния соскользнула с него, как струя воды с камня, бессильно растворившись в воздухе под ногами. Двое его собратьев наоборот, были захвачены врасплох. Оба закричали, задымились и закрутились волчками в ворохах искр, сыплющихся от кольчуг. Впрочем, большого ущерба молнии им не причинили, зато этот удар заставил Желтого и Зеленого переменить первоначальное решение заняться конницей. Они тоже принялись набирать высоту, устремившись при этом к Соргену. Внезапно сзади, от покинутой ложбины, прилетел небольшой, но яркий сгусток огня, попавший точно в Зеленого. Волшебник снова закричал; его роскошные волосы обуглились, а одежда занялась пламенем. Беспорядочно кувыркаясь, Белый рухнул на землю и принялся кататься по ней, в каких-то пятидесяти саженях перед передовыми конями кочевников. Он находился как раз на полпути между атакующими и обороняющимися – но к тому моменту офицеры по команде Гримала замедлили бег орды и стали постепенно заворачивать ее налево, к открытому флангу войска Белых. Путаясь и сталкиваясь, теряя всадников, сброшенных неумелым маневром под копыта коней, кочевники смогли завернуть и помчались не на строй копий, а вдоль него, на расстоянии в полста саженей. Волшебник в зеленом подпрыгнул, чтобы взлететь в небо, но оказавшийся поблизости кочевник огрел его копьем, как дубиной. Схватившись за плечо, Зеленый тяжело ухнул обратно, к земле – и другие кочевники растоптали его конями.
Сорген видел это краем глаза, успевая держать на виду все сразу. Сам он поспешил атаковать Голубого, пока Желтый был еще далековато для настоящей схватки. Сфера Отчаяния была хорошим заклинанием, необычным и неожиданным для врага: в радиусе пяти саженей вокруг него исчезал воздух, так что жертва не могла дышать. Голубой замахал руками, от неожиданности выронив меч с синим лезвием, который успел вытащить. Глаза у него вылезли из орбит, пальцы принялись скрести кольчугу на груди. Все это он делал скорее от страха и внезапности, чем от нехватки воздуха, но какая разница! Как и то, что удерживать Сферу дольше пары десятков мгновений Сорген не мог. «Отпустив» голубого, к которому приблизился на двадцать шагов, он резко повернул навстречу Желтому. Маневрирование облегчалось тем, что ветер дул в спину; Белым приходилось гораздо труднее.
Бросив взгляд вниз и убедившись, что кочевники скачут вдоль строя энгоардцев, осыпая его стрелами, Сорген обратил все внимание на волшебника в Желтом. Тот, как видно, опасался противника, потому что сразу стал подниматься отвесно вверх. Он летел, обернувшись к Соргену лицом, и готовил какое-то заклинание. Колдун сформировал у него на пути плиту из сгустившегося воздуха – вернее, это была замороженная вода, содержавшаяся в воздухе. Квадрат серого льда, зернистого и тяжелого даже на вид. Желтый с разгону врезался в нее плечом и спиной, охнул и изогнулся дугой. Плита раскололась на части, которые стали валиться вниз; ледяная крошка усыпала тело белого волшебника с ног до головы. Пока он приходил в себя и пытался остановить беспорядочное падение, Сорген очутился рядом. Противник встряхнул головой, поднимая голову и обращая на колдуна полный гневного блеска взгляд голубых, словно весенние небеса, глаз. В следующий момент они, вместе с головой, отлетели в сторону, будто брошенный булыжник. Вальдевул с ревом очертил в воздухе широкую дугу. Шлейф крови тянулся за ним, яркий и дымящийся в холодном воздухе. Обезглавленное тело раскинуло руки и свалилось вниз. Со стороны казалось, что его толкает струя крови, бьющая из обрубка фонтаном, но почти сразу плащ, вздернутый порывом ветра, захлестнул рану и закрыл ее.
Наблюдать падание убитого врага было некогда – оставался еще один. Когда Сорген повернулся к нему, то увидел в небе новых участников сражения. С юга, от центра позиций Белых, летела плотная группа воинов с бронзовыми перьями на шлемах и в зеленых, как хвоя елей, плащах. С запада приближалась другая группа: три дайсдага с легкими копьями и щитами во весь рост, и один муэлан, скаливший в полете желтые клыки. И те, и другие были еще слишком далеко, чтобы присоединиться к схватке волшебников.
Последний уцелевший волшебник успел каким-то образом поднять свой меч из-под копыт скачущих под ним до сих пор лошадей. В отчаянии озираясь, он медленно поднимался вверх; ветер безжалостно рвал его разом поблекшие локоны и скручивал в спираль плащ за спиной. Волшебник с тоской и злостью бросил последний взгляд на приближавшихся воинов в зеленых плащах и что-то закричал на белом языке. Воздев над собой меч, он ринулся на Соргена. Это была безнадежная, безрассудная и обреченная на поражение атака. Белый волшебник просто бросился на противника, как новичок, впервые взявший в руки меч. Ударил прямо, без всяких ухищрений, на полную силу. Сорген подставил Вальдевул, позволив лезвию вражеского меча скользнуть вдоль клинка прочь от себя; потом выкрутил кисть, высвобождая Вальдевул. Одновременно колдун приподнялся чуть вверх, отчего меч самым кончиком раскроил надвое череп Белого. Из огромной раны на лицо хлынула темно-красная кровь. Последний крик волшебника захлебнулся; он задрожал, снова выронил свой меч и последовал за ним.
Последнее тело медленно, но потом все быстрее и быстрее полетело к земле. Вскоре оно упокоилось там, на взрыхленной сотнями копыт почве, которая уже лишилась жухлой травы. Конница ускакала прочь; миновав правый фланг энгоардцев, кочевники снова повернули, на сей раз на запад, словно бы собирались отступать. Кони их шли спокойным, неторопливым галопом, а всадники, напротив, были чрезвычайно возбуждены. Как всегда, они похвалялись подвигами и количеством убитых врагов – если судить по этим похвалам, все энгоардское войско за их спиной лежало мертвым.
К тому времени, как Сорген расправился со своими противниками, центры армий тоже сошлись в битве. Наступавшая тсуланская фаланга сшиблась с цветом войска Белых, которое тоже наступало вперед. Они сцепились плотно и страстно, как неистовые любовники и их лихорадило в приступе последней, смертельной страсти. Даже на расстоянии льюмила были слышны лязг металла, выкрики победителей и жуткие возгласы умирающих. В небе над центром мельтешили многочисленные фигурки, мелькали молнии и вспыхивали огненные цветки, но разобрать, кто побеждает, и побеждает ли хоть кто-то, было невозможно.
Еще дальше, едва видные в дымке, покрывавшей поле сражения, князья на левом крыле армии Черных подались и отступили под натиском войск Восходной провинции. Над ними в воздухе тоже шла битва, но там Сорген не смог даже разглядеть отдельных бойцов.
Казалось, две армии заполнили собой весь луг, как вышедшая из берегов река. Кругом, куда ни взгляни, кипела битва или маячили одинокие фигурки раненых и трусов, направляющиеся в тыл. Солнце, багровое, сжавшееся, медленно поднималось над горизонтом все выше и выше. Казалось, оно удивленно взирает на безумцев, размахивающих мечами и копьями.
На широком пространстве лесной опушки, на севере луга появилась большая группа конников в золотисто блистающих на солнце доспехах.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59