Наконец Хохел через силу выдавил:
– Могу предложить майки с воротником из ценного меха неизвестного зверя. Можно гулять в мороз. – Хохел подумал и тихо добавил: – Но недолго.
– Если через сутки не будет других предложений – сгною, – обреченно вздохнул Владимиров и бросил трубку.
Фурманов довольно крякнул:
– Вот, товарищ Владимиров, узнаю боевого командира. Надо и впредь больше упирать на сознательность.
– У нас проблемы, комиссар, – устало отмахнулся Владимиров. – Тут такая задачка нарисовалась – не сотрешь.
Фурманов подобрался. В отличие от своего зама по пропаганде Баранова, свято исповедовавшего принцип «делай, как я сказал», Фурманов проблем не боялся и работал по устаревшему правилу «делай, как я».
– На, читай, – зашарил Владимиров по столу руками в поисках туеска пневмопочты. – Вот черт, ладно, слушай…
Выслушав командира, Фурманов с минуту любовался своим отражением в лакированных сапогах, а потом грустно вздохнул:
– Недооцениваешь, ты, Евгеньевич, социальной ответственности широких кругов нашей общественности, не веришь в порыв и творчество классово подкованных масс.
– Вече, что ли, созывать? – изумился Владимиров. – А кто мне про единоначалие все уши прожужжал, когда я места на карусели распределял?
– Революционная этика суть ситуативна, – глубокомысленно пояснил комиссар, снимая и протягивая начальнику телефонную трубку. – Суть диалектична.
– Дежурный! – громко крикнул в трубку Владимиров.
Дверь тут же приоткрылась, и непривычно вежливый Задов, лихо откозыряв, поинтересовался:
– Вызывали?
– Всех свободных ко мне. В обязательном порядке обеспечить присутствие командующего военно-морскими силами товарища Батырбека. Моря-окияны по его части.
Лева кивнул и вышел.
– Кстати, – мстительно поинтересовался командир у комиссара, – говорят, коллега твой кровь пьет.
– Кто сказал? – выдохнул побледневший Фурманов.
– Так, болтают, – туманно заметил Владимиров и ехидно улыбнулся.
* * *
Командир обвел присутствующих невидящим взглядом и, остановившись на дежурном, тихо спросил Леву:
– Где военмор?
– Я успел сказать только про море-океан, – привычно начал оправдываться Задов, – а он заперся у себя в домике и изнутри начал заколачивать досками двери и окна. Еще он сказал, что думает о вечности и просит не беспокоить.
– Так! – Командир прихлопнул на столе невидимую муху. – Двери-окна расколотить! Батыра сюда!
– Алеша! – Задов окликнул Поповича и, подмигнув, скорчил гримасу. – Поможешь?
Алексей легко поднялся и пружинистым шагом вышел вслед за Левой.
Ждать пришлось недолго. Деревянная юрта батыра находилась практически рядом со штабом. Через несколько минут в проеме дверей кабинета появился взъерошенный Батыр. За ним, посмеиваясь, шли Попович и Задов. Судя по их довольным физиономиям, поручение они выполнили с удовольствием.
Батыр строевой походкой вразвалочку подошел к командирскому столу и, дерзко глядя в глаза Владимирову, протянул ему листок с рапортом об увольнении.
Некоторые документы по старой привычке Владимиров жег, даже не читая. Убедившись, что его рапорт постигла именно эта участь, Батыр отправился к свободному стулу. На ходу он сипло и тихо ворчал:
– Где бы спрятаться от вас, чтобы вы меня долго искали и никогда не нашли?
– В преисподней, – ласково посоветовал беку Скуратов и подставил лицо под струю воздуха от вентилятора. – Но там очень жарко.
– Зато спокойно, – огрызнулся на Малюту озлобленный Батырбек. Это был уже десятый, юбилейный, его рапорт.
– Заткнитесь оба, – посоветовал командир и набрал в широкую грудь воздуха побольше. Задачу подчиненным, по совету комиссара, он решил поставить быстро и решительно: – Так, парни. Делов-то – с гулькин нос. Надо по-быстрому смотаться в Калифорнию и поймать беглого осьминога. Вопросы есть? Вопросов нет. Приступаем к отбору кандидатур.
– Погодь, Евгеньевич, – зевнул Илья. – Споймать – дело нехитрое. Ты хоть вразуми, старшой, что за зверь такой – восьминог.
– Вроде медузки? – с надеждой поинтересовался Батырбек.
Фурманов неторопливо подошел к плакату, висевшему на стене лицевой стороной внутрь, и неторопливо его развернул.
– Медузка, – облегченно вздохнул бек. – А что это за игрушечный кораблик у нее в лапках?
– Крейсер «Аврора», – деликатно кашлянул Дзержинский, узнав знакомые очертания судна.
– Наш зверек чуть поменьше, – успокоил присутствующих Фурманов, показывая за спиной кулак Баранову, отвечавшему за подбор наглядной агитации.
Когда бека привели в чувство, он понял, что часть разговора пропустил.
– Длина с лапками всего около шести метров, вес в пределе двух центнеров, – небрежно комментировал рекламный плакат фильма ужасов «Щупальцы-17» комиссар, стараясь не поворачиваться к беку спиной.
– Ничего себе! Двести кило подводной ярости, – присвистнул кто-то в заднем ряду. Похоже, это был Садко Новгородский.
– Тихо! У нас на Полтавщине сомы больше весят. А ребятишки их ловят, и ничего, – сурово оборвал загалдевших подчиненных командир.
– Это все? – с интересом прищурился Илья, глядя не на Фурманова, а на Владимирова.
Владимиров опять набрал воздуха побольше.
– Не все, – весело признался он. – Есть тонкость. Нюансик, я бы сказал. Перед побегом из океанариума несчастному животному по ошибке всадили мозг Гитлера.
– Дмитрий Евгеньевич, – встал подтянутый Кузнецов, – если я вас правильно понял, сейчас по мировому океану реальности околачивается головоногий психопат, имеющий практически неограниченный доступ к потерянным и затопленным биологическим, химическим, ядерным и обычным боеприпасам.
«Ах как хреново! – мысленно поморщился Владимиров. – Об этом-то я и не подумал. А все Фурманов с его мозговым штурмом».
– Ну конечно! – жизнерадостно подтвердил Владимиров, излучая непоколебимую уверенность. – Разве иначе нас бы пригласили?
– Спасибо, – вежливо поблагодарил Кузнецов и тихо сел, тактично стараясь не глядеть на батыра, который все уже понял и теперь беззвучно плакал, низко опустив голову и вытирая хлюпающий нос носовым платком Добрыни.
Сидевшие рядом с батыром товарищи деликатно отводили глаза в сторону.
– Старшим в группе будет наш эксперт по морским делам товарищ Батырбек. С ним – товарищ Кузнецов, который лучше любого из нас знает психологию немцев.
– Гитлер – австриец, – возразил Кузнецов, привыкший расставлять все точки над «i».
– Спасибо за уточнение, но ваше участие не отменяется. Хрен, как известно, редьки не слаще.
Кузнецов пожал плечами. Его уточнение было вызвано исключительно педантичностью. Ни осьминога, ни Гитлера по отдельности он не боялся, а о сумме их гадать не было смысла.
– Мне под воду нельзя. Нашкодил я там слегка по купеческой части, – раздался упреждающе звонкий от обиды голос Садко. – Мне сразу каюк будет! Я к пруду нашему и то подойти боюсь. Предъява на меня у царя морского.
– Третьим будет товарищ Садко, – спокойно продолжал Владимиров. – У него есть оперативная смекалка, опыт работы водолазом, гусли и всего три командировки за этот год. Еще двое добровольцев, товарищ Батырбек, на ваше усмотрение.
Батыр благодарно вернул Добрыне мокрый платок и мстительно оглядел присутствующих. Все как-то сразу притихли, внезапно заинтересовавшись цветом обоев и меблировкой знакомого до мельчайших деталей кабинета. Батыр остановил горящий ненавистью взгляд на Алеше.
Алеша, Илья и мгновение колебавшийся Добрыня незаметно показали беку по пудовому кулачищу каждый, и первым добровольцем неожиданно для Батыра оказался Петруха, в которого бек торопливо ткнул пальцем. Кузнецов сжал руками седые с некоторых пор виски, но остальные продолжали изучать обои молча.
Бек, наслаждаясь ситуацией, минут пять внимательно искал взглядом Задова, но, к своему удивлению, никак не мог его обнаружить.
– Я готов, Батыр Бекович, – спокойно встал Дуров, смущенно теребя в руках пенсне. – Полагаю, животные – это мой профиль, не так ли, Дмитрий Евгеньевич?
Владимиров вопросительно глянул на бека, но тот отрицательно махнул головой. Дуров тихо присел на место под беззвучные аплодисменты Кузнецова, Ильи, Нестерова и Ермака.
Пользуясь паузой, Латын Игаркович, доселе смирно сидевший в углу и перебиравший разноцветные перья и камушки, вопросительно глянул на командира и, получив согласие, обратился к насупленному батыру:
– Дорогой мой бек, – выдержав драматическую паузу, Шаманов продолжал: – Я обеспечу всех участников рейда защитными амулетами из высушенных жабр золотых рыбок. Есть одно серьезное «но»: мочить их нельзя. Ты понял? А тебе лично вот… О неприятеле они тебя предупредят.
Латын Игаркович протянул Батыру пластиковую коробочку с зубочистками.
Бек мрачно кивнул и сунул зубочистки в карман, продолжая взглядом искать последнего добровольца.
Тем временем Илья протянул Петрухе руку. На мозолистой ладони его лежал потемневший от времени деревянный нательный крестик. Илья тихо прогудел:
– На, Петруша, надень!
– Зачем, Илья Тимофеевич?
– На всякий случай, касатик. Чтобы ангелы тебя при случае опознали, не дай бог, конечно.
Петька бережно поцеловал и спрятал крестик в нагрудный карман.
– Да что тут за упаднические настроения! – взвился Владимиров. – В первый раз, что ли? Вас там встретят, разместят, выделят помощников для охоты под водой…
– Вы же гуторили, шо все умные люди у них на берегу остались и в воду их калачом не заманишь? – зажав пальцами нос, иронично загнусавил Задов, прятавшийся где-то за широкими спинами тройки богатырей.
– Во-первых, я говорил про умных людей. Во-вторых, это и не люди вовсе, – глядя исподлобья в зал, размеренно отвечал Владимиров. – В-третьих, обращаясь к командиру, интеллигентные люди по уставу встают.
Задов встал, переминаясь с ноги на ногу.
– Лева! – радостно воскликнул бек.
Командир облегченно вздохнул: отряд был сформирован.
– На сборы час. Экипировка, снаряжение и все необходимое – на месте прибытия.
* * *
Карусель, давая возможность насладиться открывшимся видом, покрутилась чуть дольше обычного и остановилась на залитом солнцем песчаном пляже. Калифорнийское побережье встретило одуряющим зноем.
Плескались волны. Метрах в тридцати от кромки прибоя расположился внушительного вида сборный дом-модуль. Рядом стоял мужчина и приветственно махал им рукой.
Батыр спрыгнул на песок первым. Его примеру последовали остальные. Карусель за спиной напоследок непринужденно проиграла «Море, море, плещут волны». Батыр сквозь зубы ругнулся, не оглядываясь, скомандовал: «За мной!» Увязая в песке, группа двинулась в сторону встречающего. Тот терпеливо ждал. Рядом с ним стояли два чемодана.
Незнакомец по очереди пожал всем руки и отрекомендовался: «Смит, просто Смит». Был он молод, подтянут и лучился энергией успеха. И при этом заметно нервничал, хотя его широкой улыбке мог позавидовать и Бонд. Джеймс Бонд.
«Неплохо их тут дрессируют», – с неприязнью подумал Задов о своем американском коллеге, но вслух только представился и вежливо сплюнул в песок.
Экскурсия была короткой. Жилой модуль был разделен на несколько комнат, в углу одной из них валялось не новое, но вполне добротное снаряжение для подводного плавания: ласты, маски, трубки, гидрокостюмы, пояса с грузами и мощные подводные ружья для охоты на акул.
Там же стоял и компрессор для зарядки баллонов. Сами баллоны стояли у стены в два ряда. Рядом лежала свернутая в рулон сеть с коническими грузами по периметру. Заглянув в эту комнату, Батыр с радостным криком бросился именно к сети, однако, повертев ее в руках, почему-то разочаровался и в дальнейшем осмотре участие принимал чисто номинальное.
Что до жилых комнат и кухни, то они не отличались особой роскошью. Приятно удивил – даже взыскательного Леву – морозильный шкаф, под завязку забитый полуфабрикатами. Судя по количеству продуктов, успеха в их предприятии ждали явно не в тот же день. Крышу домика покрывали пластины солнечных батарей, а резервный источник питания – дизель-генератор – стоял на улице.
Завершая ознакомительную экскурсию, Смит подвел гостей к небольшому навесу у берега, под которым хранилась надувная моторная лодка с многообещающим названием «Звезда Бермуд».
– Вам никто не помешает. Даже наших наблюдателей не будет, – ласково улыбнулся Смит. – Пляж в собственности Центра, и местным вход сюда запрещен. Все инструкции по использованию снаряжения и оборудования лежат под спутниковым телефоном в гостиной. Выход на связь только в экстренном случае. Связь, кстати, за счет вызывающего.
Еще Смит выразил абсолютную уверенность, что каждый из прибывших отдает себе отчет, чем чреваты глубоководные погружения, и несет полную ответственность за свою безопасность. При этих словах его проницательный взгляд задержался на фигуре военмора чуть дольше, чем на остальных участниках экспедиции.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41
– Могу предложить майки с воротником из ценного меха неизвестного зверя. Можно гулять в мороз. – Хохел подумал и тихо добавил: – Но недолго.
– Если через сутки не будет других предложений – сгною, – обреченно вздохнул Владимиров и бросил трубку.
Фурманов довольно крякнул:
– Вот, товарищ Владимиров, узнаю боевого командира. Надо и впредь больше упирать на сознательность.
– У нас проблемы, комиссар, – устало отмахнулся Владимиров. – Тут такая задачка нарисовалась – не сотрешь.
Фурманов подобрался. В отличие от своего зама по пропаганде Баранова, свято исповедовавшего принцип «делай, как я сказал», Фурманов проблем не боялся и работал по устаревшему правилу «делай, как я».
– На, читай, – зашарил Владимиров по столу руками в поисках туеска пневмопочты. – Вот черт, ладно, слушай…
Выслушав командира, Фурманов с минуту любовался своим отражением в лакированных сапогах, а потом грустно вздохнул:
– Недооцениваешь, ты, Евгеньевич, социальной ответственности широких кругов нашей общественности, не веришь в порыв и творчество классово подкованных масс.
– Вече, что ли, созывать? – изумился Владимиров. – А кто мне про единоначалие все уши прожужжал, когда я места на карусели распределял?
– Революционная этика суть ситуативна, – глубокомысленно пояснил комиссар, снимая и протягивая начальнику телефонную трубку. – Суть диалектична.
– Дежурный! – громко крикнул в трубку Владимиров.
Дверь тут же приоткрылась, и непривычно вежливый Задов, лихо откозыряв, поинтересовался:
– Вызывали?
– Всех свободных ко мне. В обязательном порядке обеспечить присутствие командующего военно-морскими силами товарища Батырбека. Моря-окияны по его части.
Лева кивнул и вышел.
– Кстати, – мстительно поинтересовался командир у комиссара, – говорят, коллега твой кровь пьет.
– Кто сказал? – выдохнул побледневший Фурманов.
– Так, болтают, – туманно заметил Владимиров и ехидно улыбнулся.
* * *
Командир обвел присутствующих невидящим взглядом и, остановившись на дежурном, тихо спросил Леву:
– Где военмор?
– Я успел сказать только про море-океан, – привычно начал оправдываться Задов, – а он заперся у себя в домике и изнутри начал заколачивать досками двери и окна. Еще он сказал, что думает о вечности и просит не беспокоить.
– Так! – Командир прихлопнул на столе невидимую муху. – Двери-окна расколотить! Батыра сюда!
– Алеша! – Задов окликнул Поповича и, подмигнув, скорчил гримасу. – Поможешь?
Алексей легко поднялся и пружинистым шагом вышел вслед за Левой.
Ждать пришлось недолго. Деревянная юрта батыра находилась практически рядом со штабом. Через несколько минут в проеме дверей кабинета появился взъерошенный Батыр. За ним, посмеиваясь, шли Попович и Задов. Судя по их довольным физиономиям, поручение они выполнили с удовольствием.
Батыр строевой походкой вразвалочку подошел к командирскому столу и, дерзко глядя в глаза Владимирову, протянул ему листок с рапортом об увольнении.
Некоторые документы по старой привычке Владимиров жег, даже не читая. Убедившись, что его рапорт постигла именно эта участь, Батыр отправился к свободному стулу. На ходу он сипло и тихо ворчал:
– Где бы спрятаться от вас, чтобы вы меня долго искали и никогда не нашли?
– В преисподней, – ласково посоветовал беку Скуратов и подставил лицо под струю воздуха от вентилятора. – Но там очень жарко.
– Зато спокойно, – огрызнулся на Малюту озлобленный Батырбек. Это был уже десятый, юбилейный, его рапорт.
– Заткнитесь оба, – посоветовал командир и набрал в широкую грудь воздуха побольше. Задачу подчиненным, по совету комиссара, он решил поставить быстро и решительно: – Так, парни. Делов-то – с гулькин нос. Надо по-быстрому смотаться в Калифорнию и поймать беглого осьминога. Вопросы есть? Вопросов нет. Приступаем к отбору кандидатур.
– Погодь, Евгеньевич, – зевнул Илья. – Споймать – дело нехитрое. Ты хоть вразуми, старшой, что за зверь такой – восьминог.
– Вроде медузки? – с надеждой поинтересовался Батырбек.
Фурманов неторопливо подошел к плакату, висевшему на стене лицевой стороной внутрь, и неторопливо его развернул.
– Медузка, – облегченно вздохнул бек. – А что это за игрушечный кораблик у нее в лапках?
– Крейсер «Аврора», – деликатно кашлянул Дзержинский, узнав знакомые очертания судна.
– Наш зверек чуть поменьше, – успокоил присутствующих Фурманов, показывая за спиной кулак Баранову, отвечавшему за подбор наглядной агитации.
Когда бека привели в чувство, он понял, что часть разговора пропустил.
– Длина с лапками всего около шести метров, вес в пределе двух центнеров, – небрежно комментировал рекламный плакат фильма ужасов «Щупальцы-17» комиссар, стараясь не поворачиваться к беку спиной.
– Ничего себе! Двести кило подводной ярости, – присвистнул кто-то в заднем ряду. Похоже, это был Садко Новгородский.
– Тихо! У нас на Полтавщине сомы больше весят. А ребятишки их ловят, и ничего, – сурово оборвал загалдевших подчиненных командир.
– Это все? – с интересом прищурился Илья, глядя не на Фурманова, а на Владимирова.
Владимиров опять набрал воздуха побольше.
– Не все, – весело признался он. – Есть тонкость. Нюансик, я бы сказал. Перед побегом из океанариума несчастному животному по ошибке всадили мозг Гитлера.
– Дмитрий Евгеньевич, – встал подтянутый Кузнецов, – если я вас правильно понял, сейчас по мировому океану реальности околачивается головоногий психопат, имеющий практически неограниченный доступ к потерянным и затопленным биологическим, химическим, ядерным и обычным боеприпасам.
«Ах как хреново! – мысленно поморщился Владимиров. – Об этом-то я и не подумал. А все Фурманов с его мозговым штурмом».
– Ну конечно! – жизнерадостно подтвердил Владимиров, излучая непоколебимую уверенность. – Разве иначе нас бы пригласили?
– Спасибо, – вежливо поблагодарил Кузнецов и тихо сел, тактично стараясь не глядеть на батыра, который все уже понял и теперь беззвучно плакал, низко опустив голову и вытирая хлюпающий нос носовым платком Добрыни.
Сидевшие рядом с батыром товарищи деликатно отводили глаза в сторону.
– Старшим в группе будет наш эксперт по морским делам товарищ Батырбек. С ним – товарищ Кузнецов, который лучше любого из нас знает психологию немцев.
– Гитлер – австриец, – возразил Кузнецов, привыкший расставлять все точки над «i».
– Спасибо за уточнение, но ваше участие не отменяется. Хрен, как известно, редьки не слаще.
Кузнецов пожал плечами. Его уточнение было вызвано исключительно педантичностью. Ни осьминога, ни Гитлера по отдельности он не боялся, а о сумме их гадать не было смысла.
– Мне под воду нельзя. Нашкодил я там слегка по купеческой части, – раздался упреждающе звонкий от обиды голос Садко. – Мне сразу каюк будет! Я к пруду нашему и то подойти боюсь. Предъява на меня у царя морского.
– Третьим будет товарищ Садко, – спокойно продолжал Владимиров. – У него есть оперативная смекалка, опыт работы водолазом, гусли и всего три командировки за этот год. Еще двое добровольцев, товарищ Батырбек, на ваше усмотрение.
Батыр благодарно вернул Добрыне мокрый платок и мстительно оглядел присутствующих. Все как-то сразу притихли, внезапно заинтересовавшись цветом обоев и меблировкой знакомого до мельчайших деталей кабинета. Батыр остановил горящий ненавистью взгляд на Алеше.
Алеша, Илья и мгновение колебавшийся Добрыня незаметно показали беку по пудовому кулачищу каждый, и первым добровольцем неожиданно для Батыра оказался Петруха, в которого бек торопливо ткнул пальцем. Кузнецов сжал руками седые с некоторых пор виски, но остальные продолжали изучать обои молча.
Бек, наслаждаясь ситуацией, минут пять внимательно искал взглядом Задова, но, к своему удивлению, никак не мог его обнаружить.
– Я готов, Батыр Бекович, – спокойно встал Дуров, смущенно теребя в руках пенсне. – Полагаю, животные – это мой профиль, не так ли, Дмитрий Евгеньевич?
Владимиров вопросительно глянул на бека, но тот отрицательно махнул головой. Дуров тихо присел на место под беззвучные аплодисменты Кузнецова, Ильи, Нестерова и Ермака.
Пользуясь паузой, Латын Игаркович, доселе смирно сидевший в углу и перебиравший разноцветные перья и камушки, вопросительно глянул на командира и, получив согласие, обратился к насупленному батыру:
– Дорогой мой бек, – выдержав драматическую паузу, Шаманов продолжал: – Я обеспечу всех участников рейда защитными амулетами из высушенных жабр золотых рыбок. Есть одно серьезное «но»: мочить их нельзя. Ты понял? А тебе лично вот… О неприятеле они тебя предупредят.
Латын Игаркович протянул Батыру пластиковую коробочку с зубочистками.
Бек мрачно кивнул и сунул зубочистки в карман, продолжая взглядом искать последнего добровольца.
Тем временем Илья протянул Петрухе руку. На мозолистой ладони его лежал потемневший от времени деревянный нательный крестик. Илья тихо прогудел:
– На, Петруша, надень!
– Зачем, Илья Тимофеевич?
– На всякий случай, касатик. Чтобы ангелы тебя при случае опознали, не дай бог, конечно.
Петька бережно поцеловал и спрятал крестик в нагрудный карман.
– Да что тут за упаднические настроения! – взвился Владимиров. – В первый раз, что ли? Вас там встретят, разместят, выделят помощников для охоты под водой…
– Вы же гуторили, шо все умные люди у них на берегу остались и в воду их калачом не заманишь? – зажав пальцами нос, иронично загнусавил Задов, прятавшийся где-то за широкими спинами тройки богатырей.
– Во-первых, я говорил про умных людей. Во-вторых, это и не люди вовсе, – глядя исподлобья в зал, размеренно отвечал Владимиров. – В-третьих, обращаясь к командиру, интеллигентные люди по уставу встают.
Задов встал, переминаясь с ноги на ногу.
– Лева! – радостно воскликнул бек.
Командир облегченно вздохнул: отряд был сформирован.
– На сборы час. Экипировка, снаряжение и все необходимое – на месте прибытия.
* * *
Карусель, давая возможность насладиться открывшимся видом, покрутилась чуть дольше обычного и остановилась на залитом солнцем песчаном пляже. Калифорнийское побережье встретило одуряющим зноем.
Плескались волны. Метрах в тридцати от кромки прибоя расположился внушительного вида сборный дом-модуль. Рядом стоял мужчина и приветственно махал им рукой.
Батыр спрыгнул на песок первым. Его примеру последовали остальные. Карусель за спиной напоследок непринужденно проиграла «Море, море, плещут волны». Батыр сквозь зубы ругнулся, не оглядываясь, скомандовал: «За мной!» Увязая в песке, группа двинулась в сторону встречающего. Тот терпеливо ждал. Рядом с ним стояли два чемодана.
Незнакомец по очереди пожал всем руки и отрекомендовался: «Смит, просто Смит». Был он молод, подтянут и лучился энергией успеха. И при этом заметно нервничал, хотя его широкой улыбке мог позавидовать и Бонд. Джеймс Бонд.
«Неплохо их тут дрессируют», – с неприязнью подумал Задов о своем американском коллеге, но вслух только представился и вежливо сплюнул в песок.
Экскурсия была короткой. Жилой модуль был разделен на несколько комнат, в углу одной из них валялось не новое, но вполне добротное снаряжение для подводного плавания: ласты, маски, трубки, гидрокостюмы, пояса с грузами и мощные подводные ружья для охоты на акул.
Там же стоял и компрессор для зарядки баллонов. Сами баллоны стояли у стены в два ряда. Рядом лежала свернутая в рулон сеть с коническими грузами по периметру. Заглянув в эту комнату, Батыр с радостным криком бросился именно к сети, однако, повертев ее в руках, почему-то разочаровался и в дальнейшем осмотре участие принимал чисто номинальное.
Что до жилых комнат и кухни, то они не отличались особой роскошью. Приятно удивил – даже взыскательного Леву – морозильный шкаф, под завязку забитый полуфабрикатами. Судя по количеству продуктов, успеха в их предприятии ждали явно не в тот же день. Крышу домика покрывали пластины солнечных батарей, а резервный источник питания – дизель-генератор – стоял на улице.
Завершая ознакомительную экскурсию, Смит подвел гостей к небольшому навесу у берега, под которым хранилась надувная моторная лодка с многообещающим названием «Звезда Бермуд».
– Вам никто не помешает. Даже наших наблюдателей не будет, – ласково улыбнулся Смит. – Пляж в собственности Центра, и местным вход сюда запрещен. Все инструкции по использованию снаряжения и оборудования лежат под спутниковым телефоном в гостиной. Выход на связь только в экстренном случае. Связь, кстати, за счет вызывающего.
Еще Смит выразил абсолютную уверенность, что каждый из прибывших отдает себе отчет, чем чреваты глубоководные погружения, и несет полную ответственность за свою безопасность. При этих словах его проницательный взгляд задержался на фигуре военмора чуть дольше, чем на остальных участниках экспедиции.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41