Каждый день мог бы смотреть, как золотистый свет из окон падает на тротуары и заснеженные газоны…
– Уверен… уверен… уверен… это как раз здесь, – задергался Эдди.
– Да… – согласился Питер, думая о своем.
Они подъехали к дому, адрес которого был указан на бумажке, которую вручил им Билли.
– Встань где-нибудь и затаись. Жди меня. Я хочу попасть в дом до того, как женщина вернется, – скомандовал другу Питер.
Эдди умел выбирать местечко для стоянки. Он загнал машину в тень, и она стала совсем неприметной. Они вышли из машины, обошли дом и остановились у черного хода. Эдди заранее приготовил связку отмычек – искусством открывания дверей он в совершенстве овладел еще тогда, когда шатался по улицам. Открыть самый сложный замок было для него делом нескольких минут. Сам Эдди знал себе цену – ту же работу какие-нибудь подонки с улицы, которых мог нанять Билли, сделали бы куда хуже.
Торопыга повернулся и вопросительно глянул на тролля. Тот одобрительно усмехнулся:
– Хорошая работа. Ты все еще в прекрасной форме. Теперь ступай на улицу, спрячься и подожди меня.
Эдди торопливо забормотал:
– Хорошо… хорошо… хорошо…
Некоторое время Питер наблюдал за другом – тот вышел на улицу и нырнул за угол. Теперь его никакая собака не отыщет… И все же… стареет Эдди на глазах, и нервы у него совсем расшатались. Вот судьба. Эдди – подлинный человек, нормальней не бывает – угасает на глазах, а он, тролль, по мнению многих – полуживотное, сейчас стоит на пороге великого открытия. Он, недочеловек, смог двинуть вперед науку!… Каково!…
Он отогнал в сторону посторонние мысли и вошел в дом. Прошел на кухню… Тусклые голубоватые полосы света падали из окон на пол. В углах светился серебристый полумрак. Тролль окинул взглядом комнату. Вот что он сразу отметил – каждый предмет здесь занимал предназначенное ему место. На деревянной планке висели кухонные ножи, они даже в этой полутьме явственно посверкивали. Питер засомневался – пользуются ли ими когда-нибудь? Пластмассовые цветы покоились в отполированных до глянца горшках. Рисунок на стенах показался Питеру угольно-черным, но тролль вспомнил о своей способности улавливать инфракрасные лучи и сообразил, что на самом деле узор голубой. Плитки на полу, кресла, столы – все гармонично сочеталось между собой.
Он направился в глубь дома – вошел в холл. Сюда посетители попадали через парадную дверь. Из холла одна дверь вела в столовую, а другая в кабинет. На второй этаж можно было подняться по широкой лестнице. Питер замер и огляделся. От всей этой богатой обстановки, начиная с кресел и кончая хрустальными люстрами, веяло каким-то холодом, какой-то удивительно странной бездушностью. Как от гостиничного номера, например… Того, в котором он сам проживал долгое время. В доме был порядок, и по всем меркам это местечко можно было считать уютным, но тепла в нем не было. Вещи в комнатах были дорогие и все-таки случайные: личность хозяйки не отпечаталась на них.
На одной из стен в гостиной он заметил стеклянную панель с выключателем. Питер подошел, нажал кнопку, и за стеклом вспыхнул свет. Перед ним была ниша, встроенная в стену, а в ней – миниатюрная игрушечная комната. Эта комната была обставлена старинной мебелью и казалась вполне жилой, уютной, зовущей… В крошечном камине играл огонь, над ним висела полка, на ней стоял вырезанный из какого-то желтовато-зеленого камня Будда. Этот крошечный интерьер потряс Питера. Он прижался лбом к стеклу. Деревянные резные кресла зачехлены, из того же материала пошиты и занавеси на окнах. Они были задвинуты шторами. Картины величиной с ноготь висели на стенах, на мраморных стойках белели бюсты и миниатюрные статуи. Там же висели игрушечные зеркала в резных рамах.
Питер затаил дыхание. Может быть, в этой игрушечной комнате появятся люди? Вон в том кресле должна сидеть нарядно одетая женщина и читать книгу. У окна он бы поставил мужчину – пусть заглядывает за занавеску, как бы ждет кого-то. Это было интересно. Питер мог бы придумывать бесконечные истории о людях, живущих в этой комнате.
Но комната была пуста. Тролль вздохнул. Даже собаки на ковре перед камином нет. Эта волнующая, дорогая декорация была бездушна. И правильно – неожиданно понял он. Помести сюда людей – и вмиг исчезнет обаяние чуда. Мгновение, схваченное неизвестным художником, расползется, каждый персонаж отвлечет внимание на себя, а тут важно именно уловить миг! Тот неуловимый момент, тот неожиданный луч солнца, который одухотворял комнату, делал ее живой и манящий. Эта комната была прекрасна потому, что в ней поселились тишина и ожидание. Остановленные мгновения придавали ей таинственность, а значит, рождали ее душу. Здесь все было естественно и вместе с тем исполнено тайны, здесь все было несказанным. А люди… люди по природе своей шумны и беспокойны, и неподвижность их фигур моментально нарушит иллюзию, родит разочарование.
Питер выключил свет и тут же зажег лампочки в двух других стеклянных нишах. В одной из них был кафедральный собор, в другой – старинная английская кухня. Затаив дыхание, тролль разглядывал внутреннее убранство Божьего дома. Точность и совершенство работы были поразительны. Все было выполнено на высочайшем художественном уровне – создавалось впечатление, что эти миниатюрные пространства вбирают в себя человека целиком. Не иначе как какой-нибудь колдун поработал… Зритель как бы перемещался в страну лотофагов, где вечны изобилие и праздность.
Вспомнив наконец о делах, Питер с чувством сожаления выключил подсветку и направился к главному входу. Осторожно выглянул из-за занавески. Никого. Бросил взгляд на часы – судя по всему, женщина вернется домой не ранее чем через полчаса. Если, конечно, информация Билли точна.
Он решил подождать ее в кабинете. По опыту он знал, что самый лучший способ сделать грязную работу – это выбрать укромное местечко и дождаться своего часа. Лучше всего стрелять, когда жертва входит в комнату, только-только переступает через порог – лучшей мишени не придумать. Правда, это очень смахивает на гнусное убийство исподтишка. Но что поделать, работа есть работа. И все же сомнения оставались – что-то в этом было не так…
Может, позволить ей пройти и посмотреть на него – вот, явился в дом непрошеный гость… Это меняет дело. Кстати… надо еще и об охраннике подумать… Если хозяйка вошла в дом, прошла в комнату и начала беседу с гостем, значит, все в порядке. Точно, надо встретить хозяйку вежливо, лучше каким-либо невинным вопросом – скажем, где у вас тут можно найти выпить? Или спросить – сегодня было много работы? Подобный тон кого хочешь собьет с толку. Ошарашенная хозяйка потеряет контроль над ситуацией и будет ждать объяснений. Хорошенькое дельце – ждать объяснений от наемного убийцы!… Да, это лучшее решение!…
Питер вошел в кабинет и включил маленькую настольную лампу. Компьютер типа «Фучи нова» стоял на столе. Вдоль стены тянулись полки, на них стояли коробки с оптическими дискетами и старинные – по-видимому, антикварные – книги. По большей части это были учебники, научные труды по истории Европы. На дискетах были экономические программы, доклады для акционеров «Исследований клетки» и другие деловые сведения. В общем, здесь хранилось все, чего требовали профессия и должность.
В кабинете была еще одна дверь. Питер легонько толкнул ее – и перед ним предстал такой беспорядок, какого он никак не ожидал встретить в этом доме. Все в этой комнате было разбросано и перевернуто, ящики выдвинуты, голографические снимки валялись на полу. Впечатление складывалось такое, что здесь побывали какие-то древние грабители и перевернули все вверх дном. Питер был заинтригован… Он опустился на колени и обнаружил портативный дисплей для просмотра голографических снимков. Тролль подобрал дисплей, сел возле кучи голографии и сунул в щель первую попавшую под руку карточку. Она была помечена непонятным шифром – 7/18/30.
Перед его глазами возникло стереоскопическое изображение маленькой девочки с ярко-рыжими волосами. Девочка сидела за компьютером. То, что это Катарина Эмидж, угадать было нетрудно. Билли так и описал ее: волосы, мол, – рыжее не бывает. На снимке ей было семь или восемь лет. Она улыбнулась в камеру очень симпатичной улыбкой. Ее пальцы покоились на клавиатуре компьютера – она, очевидно, в тот момент что-то заносила в память.
Питер сменил карточку и сразу же попал в 2035 год. Катарина, сидя верхом на лошади, брала барьер. Лицо ее было серьезно. Видимо, она контролировала каждое свое движение. Катарина уже не была похожа на ту улыбчивую девочку, какой была пять лет назад. Перед Питером предстал подросток, который со временем обещал превратиться в очень привлекательную девушку.
Тролль нашел карточку, помеченную 2039 годом. Ну-ка, а тут что? То, что он увидел, поразило его. Катарина выглядела страшно. Худая, крайне истощенная, нервная. Снимок был сделан на дне рождения, которое она праздновала вместе со своими одноклассницами. В центре стола возвышался торт – целая гора из мороженого. Другие девицы улыбались в камеру, некоторые – так и не успев проглотить мороженое. Катарина же смотрела в объектив с совершенно убитым видом. Питер приблизил глаза к экрану и рассмотрел, что кусочек торта на ее тарелке уже начал подтаивать. Складывалось впечатление, что к нему и не притрагивались.
Тролль вздохнул и стал просматривать более поздние снимки. Вот, все еще очень худая, Катарина стоит на палубе океанского лайнера, рядом с ней мужчина и женщина, тоже с рыжими волосами. Вероятно, ее родители. Теперь девушка улыбалась, но во взгляде ее было все же больше удивления, чем радости. На краю снимка Питер приметил женщину, свесившуюся через борт лайнера. Она упорно вглядывалась в воду. Посмотрев на нее, Питер почему-то вспомнил о Томасе.
Перед его глазами разворачивалось что-то похожее на рассказ в картинках. Не комикс – нет, чья-то реальная жизнь оказалась куда более занимательной, чем досужие выдумки о похождениях космических пиратов, монстров-упырей и схваток между гангстерами. Что-то его зацепило в биографии Катарины Эмидж… Следующая карточка была сделана уже в 2041 году. Этот кадр совершенно потряс его – Катарина лежала на больничной койке, а вокруг было множество цветов. Она улыбалась в камеру почти так же победно, как и в восьмилетнем возрасте. Девушка выглядела очень счастливой, но ее лицо скорее напоминало маску смерти – как говорят, кожа да кости. Питер долго вглядывался в ее глаза – все никак не мог понять, победили врачи ее болезнь или нет?
Он так и не получил ответа на этот вопрос – с улицы донесся шум мотора, затем скрипнула автоматическая дверь гаража. Питер невольно оторвался от экрана, повертел дисплей в руках. Его охватила досада. Он сам не знал почему, но ему очень не хотелось, чтобы хозяйка дома застала его за разглядыванием голографии. Он собрал карточки в кучу, отбросил в сторону дисплей и потушил настольную лампу. Затем сел в кресло, достал пистолет и положил его на колени.
Где-то в глубине дома щелкнул замок, чуть слышно скрипнула дверь. Голосов не было. Женщина пришла одна. Секундой позже в прихожей загорелся свет. Питер посмотрел на компьютер – рано или поздно Катарина Эмидж заглянет сюда, чтобы просмотреть почту.
Точно – она направилась к кабинету, толкнула дверь, машинально включила свет и, увидев Питера, замерла. Так и стояла несколько мгновений с поднятой рукой, чуть отставив в сторону правую ногу. Рот ее открылся, она, видимо, пыталась что-то сказать, но голос отказал ей. Пошатнувшись, женщина схватилась за дверную ручку.
Красива она была необыкновенно. Какая бы хворь ни одолевала ее в юности, на ее внешности это не сказалось. Она вовсе не была похожа на тех стандартных красоток, которые постоянно окружали Билли. В ней было что-то свое, особенное… Чуть вьющиеся рыжеватые волосы тяжелой волной спускались до середины спины. Катарина была высока, стройна и, по-видимому, так же сильна, как и новая королева красоты из Техаса. И характером она была не мямля…
На ней был зеленоватого тона жакет, того же цвета юбка и легкая белая блузка в английском стиле. Поток фотонов отразился от этой женщины, пронзил водянистый раствор, скопившийся в моих глазах, попал на сетчатку. Там изображение превратилось в цепь нервных импульсов, скользнуло по оптическим нервам в мой мозг и вызвало удушающую волну вожделения…
Питер вздрогнул. Вся эта абракадабра, взявшись невесть откуда, за сотую долю секунды пронеслась в его сознании. Зачем, с какой стати?… Удивительно… неужели он до сих пор способен влюбиться? А ведь такую способность ему надо было убить в самом зародыше еще много-много лет назад…
Тут же, по привычке, он отметил, что женщина не вооружена.
– Привет… – наконец неуверенно проговорила она. – Чем могу помочь?
– Мисс Эмидж, – приветствовал ее тролль и улыбнулся.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53
– Уверен… уверен… уверен… это как раз здесь, – задергался Эдди.
– Да… – согласился Питер, думая о своем.
Они подъехали к дому, адрес которого был указан на бумажке, которую вручил им Билли.
– Встань где-нибудь и затаись. Жди меня. Я хочу попасть в дом до того, как женщина вернется, – скомандовал другу Питер.
Эдди умел выбирать местечко для стоянки. Он загнал машину в тень, и она стала совсем неприметной. Они вышли из машины, обошли дом и остановились у черного хода. Эдди заранее приготовил связку отмычек – искусством открывания дверей он в совершенстве овладел еще тогда, когда шатался по улицам. Открыть самый сложный замок было для него делом нескольких минут. Сам Эдди знал себе цену – ту же работу какие-нибудь подонки с улицы, которых мог нанять Билли, сделали бы куда хуже.
Торопыга повернулся и вопросительно глянул на тролля. Тот одобрительно усмехнулся:
– Хорошая работа. Ты все еще в прекрасной форме. Теперь ступай на улицу, спрячься и подожди меня.
Эдди торопливо забормотал:
– Хорошо… хорошо… хорошо…
Некоторое время Питер наблюдал за другом – тот вышел на улицу и нырнул за угол. Теперь его никакая собака не отыщет… И все же… стареет Эдди на глазах, и нервы у него совсем расшатались. Вот судьба. Эдди – подлинный человек, нормальней не бывает – угасает на глазах, а он, тролль, по мнению многих – полуживотное, сейчас стоит на пороге великого открытия. Он, недочеловек, смог двинуть вперед науку!… Каково!…
Он отогнал в сторону посторонние мысли и вошел в дом. Прошел на кухню… Тусклые голубоватые полосы света падали из окон на пол. В углах светился серебристый полумрак. Тролль окинул взглядом комнату. Вот что он сразу отметил – каждый предмет здесь занимал предназначенное ему место. На деревянной планке висели кухонные ножи, они даже в этой полутьме явственно посверкивали. Питер засомневался – пользуются ли ими когда-нибудь? Пластмассовые цветы покоились в отполированных до глянца горшках. Рисунок на стенах показался Питеру угольно-черным, но тролль вспомнил о своей способности улавливать инфракрасные лучи и сообразил, что на самом деле узор голубой. Плитки на полу, кресла, столы – все гармонично сочеталось между собой.
Он направился в глубь дома – вошел в холл. Сюда посетители попадали через парадную дверь. Из холла одна дверь вела в столовую, а другая в кабинет. На второй этаж можно было подняться по широкой лестнице. Питер замер и огляделся. От всей этой богатой обстановки, начиная с кресел и кончая хрустальными люстрами, веяло каким-то холодом, какой-то удивительно странной бездушностью. Как от гостиничного номера, например… Того, в котором он сам проживал долгое время. В доме был порядок, и по всем меркам это местечко можно было считать уютным, но тепла в нем не было. Вещи в комнатах были дорогие и все-таки случайные: личность хозяйки не отпечаталась на них.
На одной из стен в гостиной он заметил стеклянную панель с выключателем. Питер подошел, нажал кнопку, и за стеклом вспыхнул свет. Перед ним была ниша, встроенная в стену, а в ней – миниатюрная игрушечная комната. Эта комната была обставлена старинной мебелью и казалась вполне жилой, уютной, зовущей… В крошечном камине играл огонь, над ним висела полка, на ней стоял вырезанный из какого-то желтовато-зеленого камня Будда. Этот крошечный интерьер потряс Питера. Он прижался лбом к стеклу. Деревянные резные кресла зачехлены, из того же материала пошиты и занавеси на окнах. Они были задвинуты шторами. Картины величиной с ноготь висели на стенах, на мраморных стойках белели бюсты и миниатюрные статуи. Там же висели игрушечные зеркала в резных рамах.
Питер затаил дыхание. Может быть, в этой игрушечной комнате появятся люди? Вон в том кресле должна сидеть нарядно одетая женщина и читать книгу. У окна он бы поставил мужчину – пусть заглядывает за занавеску, как бы ждет кого-то. Это было интересно. Питер мог бы придумывать бесконечные истории о людях, живущих в этой комнате.
Но комната была пуста. Тролль вздохнул. Даже собаки на ковре перед камином нет. Эта волнующая, дорогая декорация была бездушна. И правильно – неожиданно понял он. Помести сюда людей – и вмиг исчезнет обаяние чуда. Мгновение, схваченное неизвестным художником, расползется, каждый персонаж отвлечет внимание на себя, а тут важно именно уловить миг! Тот неуловимый момент, тот неожиданный луч солнца, который одухотворял комнату, делал ее живой и манящий. Эта комната была прекрасна потому, что в ней поселились тишина и ожидание. Остановленные мгновения придавали ей таинственность, а значит, рождали ее душу. Здесь все было естественно и вместе с тем исполнено тайны, здесь все было несказанным. А люди… люди по природе своей шумны и беспокойны, и неподвижность их фигур моментально нарушит иллюзию, родит разочарование.
Питер выключил свет и тут же зажег лампочки в двух других стеклянных нишах. В одной из них был кафедральный собор, в другой – старинная английская кухня. Затаив дыхание, тролль разглядывал внутреннее убранство Божьего дома. Точность и совершенство работы были поразительны. Все было выполнено на высочайшем художественном уровне – создавалось впечатление, что эти миниатюрные пространства вбирают в себя человека целиком. Не иначе как какой-нибудь колдун поработал… Зритель как бы перемещался в страну лотофагов, где вечны изобилие и праздность.
Вспомнив наконец о делах, Питер с чувством сожаления выключил подсветку и направился к главному входу. Осторожно выглянул из-за занавески. Никого. Бросил взгляд на часы – судя по всему, женщина вернется домой не ранее чем через полчаса. Если, конечно, информация Билли точна.
Он решил подождать ее в кабинете. По опыту он знал, что самый лучший способ сделать грязную работу – это выбрать укромное местечко и дождаться своего часа. Лучше всего стрелять, когда жертва входит в комнату, только-только переступает через порог – лучшей мишени не придумать. Правда, это очень смахивает на гнусное убийство исподтишка. Но что поделать, работа есть работа. И все же сомнения оставались – что-то в этом было не так…
Может, позволить ей пройти и посмотреть на него – вот, явился в дом непрошеный гость… Это меняет дело. Кстати… надо еще и об охраннике подумать… Если хозяйка вошла в дом, прошла в комнату и начала беседу с гостем, значит, все в порядке. Точно, надо встретить хозяйку вежливо, лучше каким-либо невинным вопросом – скажем, где у вас тут можно найти выпить? Или спросить – сегодня было много работы? Подобный тон кого хочешь собьет с толку. Ошарашенная хозяйка потеряет контроль над ситуацией и будет ждать объяснений. Хорошенькое дельце – ждать объяснений от наемного убийцы!… Да, это лучшее решение!…
Питер вошел в кабинет и включил маленькую настольную лампу. Компьютер типа «Фучи нова» стоял на столе. Вдоль стены тянулись полки, на них стояли коробки с оптическими дискетами и старинные – по-видимому, антикварные – книги. По большей части это были учебники, научные труды по истории Европы. На дискетах были экономические программы, доклады для акционеров «Исследований клетки» и другие деловые сведения. В общем, здесь хранилось все, чего требовали профессия и должность.
В кабинете была еще одна дверь. Питер легонько толкнул ее – и перед ним предстал такой беспорядок, какого он никак не ожидал встретить в этом доме. Все в этой комнате было разбросано и перевернуто, ящики выдвинуты, голографические снимки валялись на полу. Впечатление складывалось такое, что здесь побывали какие-то древние грабители и перевернули все вверх дном. Питер был заинтригован… Он опустился на колени и обнаружил портативный дисплей для просмотра голографических снимков. Тролль подобрал дисплей, сел возле кучи голографии и сунул в щель первую попавшую под руку карточку. Она была помечена непонятным шифром – 7/18/30.
Перед его глазами возникло стереоскопическое изображение маленькой девочки с ярко-рыжими волосами. Девочка сидела за компьютером. То, что это Катарина Эмидж, угадать было нетрудно. Билли так и описал ее: волосы, мол, – рыжее не бывает. На снимке ей было семь или восемь лет. Она улыбнулась в камеру очень симпатичной улыбкой. Ее пальцы покоились на клавиатуре компьютера – она, очевидно, в тот момент что-то заносила в память.
Питер сменил карточку и сразу же попал в 2035 год. Катарина, сидя верхом на лошади, брала барьер. Лицо ее было серьезно. Видимо, она контролировала каждое свое движение. Катарина уже не была похожа на ту улыбчивую девочку, какой была пять лет назад. Перед Питером предстал подросток, который со временем обещал превратиться в очень привлекательную девушку.
Тролль нашел карточку, помеченную 2039 годом. Ну-ка, а тут что? То, что он увидел, поразило его. Катарина выглядела страшно. Худая, крайне истощенная, нервная. Снимок был сделан на дне рождения, которое она праздновала вместе со своими одноклассницами. В центре стола возвышался торт – целая гора из мороженого. Другие девицы улыбались в камеру, некоторые – так и не успев проглотить мороженое. Катарина же смотрела в объектив с совершенно убитым видом. Питер приблизил глаза к экрану и рассмотрел, что кусочек торта на ее тарелке уже начал подтаивать. Складывалось впечатление, что к нему и не притрагивались.
Тролль вздохнул и стал просматривать более поздние снимки. Вот, все еще очень худая, Катарина стоит на палубе океанского лайнера, рядом с ней мужчина и женщина, тоже с рыжими волосами. Вероятно, ее родители. Теперь девушка улыбалась, но во взгляде ее было все же больше удивления, чем радости. На краю снимка Питер приметил женщину, свесившуюся через борт лайнера. Она упорно вглядывалась в воду. Посмотрев на нее, Питер почему-то вспомнил о Томасе.
Перед его глазами разворачивалось что-то похожее на рассказ в картинках. Не комикс – нет, чья-то реальная жизнь оказалась куда более занимательной, чем досужие выдумки о похождениях космических пиратов, монстров-упырей и схваток между гангстерами. Что-то его зацепило в биографии Катарины Эмидж… Следующая карточка была сделана уже в 2041 году. Этот кадр совершенно потряс его – Катарина лежала на больничной койке, а вокруг было множество цветов. Она улыбалась в камеру почти так же победно, как и в восьмилетнем возрасте. Девушка выглядела очень счастливой, но ее лицо скорее напоминало маску смерти – как говорят, кожа да кости. Питер долго вглядывался в ее глаза – все никак не мог понять, победили врачи ее болезнь или нет?
Он так и не получил ответа на этот вопрос – с улицы донесся шум мотора, затем скрипнула автоматическая дверь гаража. Питер невольно оторвался от экрана, повертел дисплей в руках. Его охватила досада. Он сам не знал почему, но ему очень не хотелось, чтобы хозяйка дома застала его за разглядыванием голографии. Он собрал карточки в кучу, отбросил в сторону дисплей и потушил настольную лампу. Затем сел в кресло, достал пистолет и положил его на колени.
Где-то в глубине дома щелкнул замок, чуть слышно скрипнула дверь. Голосов не было. Женщина пришла одна. Секундой позже в прихожей загорелся свет. Питер посмотрел на компьютер – рано или поздно Катарина Эмидж заглянет сюда, чтобы просмотреть почту.
Точно – она направилась к кабинету, толкнула дверь, машинально включила свет и, увидев Питера, замерла. Так и стояла несколько мгновений с поднятой рукой, чуть отставив в сторону правую ногу. Рот ее открылся, она, видимо, пыталась что-то сказать, но голос отказал ей. Пошатнувшись, женщина схватилась за дверную ручку.
Красива она была необыкновенно. Какая бы хворь ни одолевала ее в юности, на ее внешности это не сказалось. Она вовсе не была похожа на тех стандартных красоток, которые постоянно окружали Билли. В ней было что-то свое, особенное… Чуть вьющиеся рыжеватые волосы тяжелой волной спускались до середины спины. Катарина была высока, стройна и, по-видимому, так же сильна, как и новая королева красоты из Техаса. И характером она была не мямля…
На ней был зеленоватого тона жакет, того же цвета юбка и легкая белая блузка в английском стиле. Поток фотонов отразился от этой женщины, пронзил водянистый раствор, скопившийся в моих глазах, попал на сетчатку. Там изображение превратилось в цепь нервных импульсов, скользнуло по оптическим нервам в мой мозг и вызвало удушающую волну вожделения…
Питер вздрогнул. Вся эта абракадабра, взявшись невесть откуда, за сотую долю секунды пронеслась в его сознании. Зачем, с какой стати?… Удивительно… неужели он до сих пор способен влюбиться? А ведь такую способность ему надо было убить в самом зародыше еще много-много лет назад…
Тут же, по привычке, он отметил, что женщина не вооружена.
– Привет… – наконец неуверенно проговорила она. – Чем могу помочь?
– Мисс Эмидж, – приветствовал ее тролль и улыбнулся.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53