В конце концов, началась очередная война, и лэрд с чистой совестью забросил свое увлечение. Чтобы вспомнить о нем, когда ему потребовалось найти способ передвигаться с перебитым позвоночником.
Или поднять в воздух военный корабль.
Нечего было и думать повторить сложнейшую, сворачивающуюся в саму себя сеть энергетических плетений. Для этого ему и в лучшие времена требовалась целая лаборатория и пара помощников в придачу. Нет, идти надо было самым простым путем. Перенос магического свойства с одного объекта на другой. Расширение магического свойства путем подпитки энергией. Заклинания первого курса обучения в Академии.
И никаких «мысленных операций». Чародейство нужно строить с опорой на внешнюю структуру, чтобы как можно меньше осталось на откуп его искалеченному сознанию.
Магистр своим перстнем обвел круг на досках палубы, внутренним зрением видя, что вслед за движениями кольца в воздухе остаются выжженные линии. В круге четырехлучевую звезду. Сосредоточившийся на цели маг даже не замечал, что поверхность, на которой он чертил, вздрагивает и опадает под ударами волн.
Северный луч – знак близости. Близость объектов, их родство, их единство.
Восточный луч – знак возрастания. Знак умножения, прибавления силы стихий.
Южный луч – знак неба. Недостижимость, свобода, бесконечность.
Западный – знак ветра. Южного ветра, ласкового, юного. Знак ветреной стихии, благодаря которой родится и которой будет напитана эта магия.
В центре – символы тех двух заклинаний, что он хотел получить. И – символ крови.
Теперь тот объект, с которого он будет переносить свойство. Лучше всего было бы кресло, но оно осталось в особняке Алория, а камень вызова в ножнах треснул еще во время схватки с кейлонгцами. Значит, придется обойтись тем, что есть под рукой.
Тэйон, покачиваясь, поднялся на ноги. Теперь, когда их жизни зависели от его ладоней, боль отступила, тело и голову наполняла чуть звенящая, пьяная мягкость. Он горел вдохновением и дрожал уже не от холода, а от возбуждения. Ради таких минут маги стихий и жили.
– Таш. Подойди сюда, девочка. – Оковы Протокола рассыпались сухим, чуть серебрящимся песком. Какая все-таки бессмыслица…
Она отбросила одеяло и молча, без колебаний шагнула в круг, встала на указанное место, повернувшись к нему спиной. Тэйон шагнул к ней, обнял сзади за талию, взял в свои ладони холодную руку.
– Адмирал, сейчас это – привилегия ди Ваи, но он не любит суеверия, а Вы никогда не любили делиться. Скажите, после последней перестройки Вы поили «Сокола» своей кровью?
– В день спуска судна на воду я порезала руку, – ответила первая леди Адмиралтейства.
– Умница.
Он снял перстень со знаком ветра и надел ей на палец, замыкая еще одну цепь. Сжал ее руки в своих. В последний раз окинул палубу, взбесившееся ночное море, людей.
Не больше минуты. Шестьдесят секунд, в которые нужно успеть прожить целую жизнь.
Магистр воздуха закрыл глаза и начал медленный речитатив. Линии, начертанные на дереве, перстень под их ладонями, корабль под их ногами.
Ветер.
Заклинания рванулись к жизни, как цветы, тянущиеся к свету. Таш гортанно вскрикнула, ощутив себя единым целым с кораблем, зашаталась под ударами стихии. Воздух запел, сияя опасным, безумным, ослепительно прекрасным буйством магии. Тэйон сжал руки, поддерживая падающую женщину и чувствуя, как не поддается, не выдерживая нагрузки, его сознание. Как распадаются, рассыпаются жемчужным ожерельем символы заклинаний, как вырываются из-под власти уже начавшие сплетаться ветры. То, что еще недавно казалось естественным и простым, вдруг стало безумно сложным, его разум не слушался, он не удержит, не удержит, не удержит…
Это было мгновение вечности, краткое мгновение абсолютной тишины и абсолютной откровенности в сердце бушующей бури. Глупый смертный, он пытался овладеть тем, что смертным не дано. Теперь, на пороге смерти, можно было признать очевидное – сколь многого он ни достиг, ему всегда будет мало. Признать – и принять. И продолжить в том же духе.
Это сомнительная честь – быть человеком, и относиться к ней следовало скептически. Но ничем другим маг быть не умел, а переучиваться, похоже, уже поздно.
Тэйон видел себя, видел хрупкое человеческое сознание, его смешные попытки набросить узду на дикие порывы первозданных стихий. Видел страх и звериную надежду в разумах окружавших его людей.
И яростное, захлебывающееся беззвучным криком стремление к небу, сжигающее бьющееся у него в руках существо. Истинное желание, рядом с которым его собственная жажда власти, или силы, или жизни блекли, как пастельный набросок дождя рядом с бушующим штормом.
Спокойствие и хмельное вдохновение пришли вместе с новой, измененной схемой заклинания. С хладнокровным изяществом Тэйон вер Алория связал в неразрывное целое корабль, названный «Соколом», сознание бескрылой шарсу и дикую силу воздушной стихии.
И на один ослепительный, обжигающий, точно истина, миг он увидел, как разум лишенной магии женщины поймал ветер. И ярость неизбывного, невозможного желания сделала ее равной по силе совоокой богине. На миг. На один лишь миг.
Но сколько еще нам нужно?
Грохот. Треск дерева. Крики ужаса.
И – крики изумления.
Старый, побитый, но так и не утративший спеси «Сокол» величественно поднялся над затягивающими его волнами. Сначала медленно, а затем все увереннее, все быстрее набирал высоту, поднимаясь к расцвеченному луной небу. Люди бросились к бортам, в тихом, потрясенном молчании наблюдая, как все стремительнее закручивается во тьме воронка водоворота. Бессильная. Бесполезная. Но все равно пробирающая до костей ужасом.
– Стихии, – повторял вцепившийся побелевшими пальцами в какой-то канат огненный маг. – Стихии. Стихии…
Корабль царственно развернулся на север. В спину дышал теплый южный ветер, несущий дожди, бури и весну. Далеко впереди ждал город, над которым, должно быть, все еще взмывали в воздух причудливые свечи магических фейерверков и плыли, подобно редким духам, музыкальные чары. «Сокол» летел, разделяя собой безумную ночь и зарождающийся на востоке рассвет.
А на палубе стояла, слепо раскинув руки и запрокинув голову, старейшина клана соколов. Ветер развевал спутанные полночные волосы, высушивал слезы, уносил прочь смех. Тэйон вер Алория поднял руки, поддерживая женщину, которой он вернул небо.
Yours is the Earth and everything that's in it,
And – which is more – you'll be a Man, my son!
–
Весь мир у ног твоих,
И все, что есть в том мире,
И – что важнее, сын,
Ты Человек отныне!
ЭПИЛОГ
Тэйон вер Алория стоял, прислонившись к широкому древесному стволу, и рассеянно вертел в пальцах черное, с красноватым отливом перо. Ночь, тишина и размеренный бег мыслей. Ощущением легчайших дождевых капель, едва касающихся кожи – безмолвная женщина, застывшая на расстоянии вытянутой руки. Они не часто виделись в последнее время, но когда все-таки встречались, говорили о деле. Или же молчали.
Приглушенным уханьем раздался сигнал.
Маг оттолкнулся от ствола и неторопливо пошел к дорожке, ведущей к ничем не примечательному загородному дому. Таш вер Алория шла на полшага позади него, молчаливая, собранная. Нейтральная.
Они оба кивнули воину в цветах клана сокола, замершему у дверей.
– Старейшины, – поклонился тот в ответ, – лэрд просил вас подняться на второй этаж.
Они пропустили еще двоих соколов, вытаскивающих из дома обезглавленный труп, и прошли внутрь. Обстановка особняка почти не пострадала во время короткой, напоминавшей скорее резню схватки.
– Чисто сработано, – заметила Таш, скользнув равнодушным взглядом по пятну крови на паркетном полу. – Мальчик грамотно спланировал операцию.
– Неплохо, – вынужден был признать более критичный Тэйон. – Хотя ди Ромаэ слишком полагался на магическую защиту.
– Это была хорошая защита.
– Была.
Они прошли в гостиную, в которой уже ждали первый лорд ди Шрингар и адепт-целитель ди Крий. По почти официальному требованию царства халиссийского, лаэссэйские власти почти закрыли глаза на эту операцию клана сокола, и Рек ди Крий присутствовал здесь в качестве единственного наблюдателя и агента янтарной Короны. Ну а лэрд генерал – по личному приглашению старейшин клана.
– Что-нибудь интересное? – спросил Тэйон, оглядывая помещение.
– Увы, – пожал плечами ди Крий. – Мы и не ждали, что удастся найти новые улики. В конце концов, это всего лишь временное убежище.
Магистр Алория пристально посмотрел на невозмутимого князя.
– Не думаю, чтобы мне были нужны еще доказательства, – чуть резковато заметил ди Шрингар. – Даже если бы не было свидетельства лэрда Терра, того, что удалось найти в лаборатории мастера течений и что рассказали младшие члены его темного ковена, более чем достаточно! Магистр ди Ромаэ должен ответить за все, что он сотворил.
– Айе, – согласился Тэйон. – Однако меня беспокоит, что он будет отвечать за все один.
– То есть? – Из дверного проема показался Терр вер Алория. Следовавшие за ним двое оруженосцев тащили потерявшего сознание мага, в котором лишь с трудом можно было узнать мастера ди Ромаэ. Тэйон и Таш вскинули руки, одновременно салютуя своему лэрду.
– Слишком уж много улик указывает именно на бывшего мастера течений, – сухо заметил магистр Алория. – Создается ощущение, что из него пытаются вылепить удобного козла отпущения. Слишком все… гладко. Я не сомневаюсь, что именно ди Ромаэ обрушил корринские порталы. Мы также совершенно точно установили, что он лично инициировал и провел покушение, в результате которого погибла Ойна. Однако мне почему-то сомнительно, чтобы мастер течений действовал один. Он не настолько умен, да и изысканная темная магия просто не в его стиле. С использованием аркана медленной смерти все отнюдь не так ясно, как нас пытаются убедить клоуны из этого одиозного «темного ковена».
«А еще мне действительно хотелось бы раз и навсегда избавиться от Первого в Совете», – закончил про себя Тэйон.
На спину ему так и не легла легкая рука, успокаивающая и поддерживающая. На мгновение замерев, он почти неощутимо подался вперед, уходя от не-прикосновения.
Таш. Прекрасная, дивная, опасная Таш.
Прежде всего – опасная.
Похищение Терра наглядно показало, что в личной войне, которую каждый из них вел против окружающего мира, они по-прежнему остаются друг для друга самыми надежными союзниками. Что же касается доверия, близости… любви…
Некоторые вещи, однажды разрушенные, не так просто склеить. Остается только довольствоваться осколками.
Магистр воздуха знал, что никогда больше не позволит Таш считать его помощь и поддержку чем-то само собой разумеющимся, не требующим просьб и объяснений. И знал, что никогда больше она не шагнет к нему в водоворот созданных ветром магических вуалей.
Вот только остальным об этом знать было совсем не обязательно.
– В этой истории должен быть замешан кто-то еще, – сухо произнес Тэйон. – Кто-то, кто по-настоящему разбирается в темных сторонах искусства.
– Вы сами обследовали лэрда Алория, – напомнил ди Крий.
– Айе. – Тэйон встретился взглядом со своим высоким, невозмутимым сыном. – И не нашел никаких ментальных следов, помимо тех, что оставили прихвостни ди Ромаэ. Но я все равно не верю, чтобы они сами смогли провести такой ритуал. Существуют способы наложить подобное заклятие издали и не оставляя следов.
– Вот как? – прищурился ди Шрингар.
– При использовании в качестве фокуса ментального кристалла. Ди Эверо достаточно разбирался в магии духа, чтобы сделать это. Терр говорил, что во время ритуала видел похожий камень…
Целитель пожал плечами, являя собой совершенную картину скучающего равнодушия:
– Мы не нашли ничего подобного.
– К сожалению. Потому что если бы мы его нашли, то все вопросы отпали бы сами собой. Одного взгляда на кристалл хватило бы, чтобы увидеть отпечаток темного ритуала и оттиск ауры того, кто его проводил.
– В таком случае камень наверняка уже давно уничтожен. – Рек ди Крий улыбнулся ни о чем не говорящей улыбкой.
– Айе. – В звездном взгляде первой леди Адмиралтейства мелькнула ночь. И бег корабля по темным, темным волнам. И молодой сокол, чья кровь смешалась с солеными водами древнего моря.
В глазах ди Крия была лишь сталь.
– Их величества, король и королева Лаэссэ, выразили свою надежду, что никто не пострадает от недоразумений и несчастных случаев… если, конечно, его вина не будет предварительно неоспоримо доказана.
– Конечно, – склонила увенчанную косами голову леди адмирал. – Мы все знаем, сколь… неудобны могут стать для организатора неудачные покушения.
Рука Тэйона дрогнула, но он не стал прикасаться к ней, не стал успокаивать.
Он помогал создавать воздушный флот Лаэссэ. Рабочий стол мага был завален чертежами дельтапланов и искусственных крыльев, могущих дать ощущение свободного полета. В его мыслях зрела теория заклинаний, которые позволят человеку сродниться с летающими кораблями.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67
Или поднять в воздух военный корабль.
Нечего было и думать повторить сложнейшую, сворачивающуюся в саму себя сеть энергетических плетений. Для этого ему и в лучшие времена требовалась целая лаборатория и пара помощников в придачу. Нет, идти надо было самым простым путем. Перенос магического свойства с одного объекта на другой. Расширение магического свойства путем подпитки энергией. Заклинания первого курса обучения в Академии.
И никаких «мысленных операций». Чародейство нужно строить с опорой на внешнюю структуру, чтобы как можно меньше осталось на откуп его искалеченному сознанию.
Магистр своим перстнем обвел круг на досках палубы, внутренним зрением видя, что вслед за движениями кольца в воздухе остаются выжженные линии. В круге четырехлучевую звезду. Сосредоточившийся на цели маг даже не замечал, что поверхность, на которой он чертил, вздрагивает и опадает под ударами волн.
Северный луч – знак близости. Близость объектов, их родство, их единство.
Восточный луч – знак возрастания. Знак умножения, прибавления силы стихий.
Южный луч – знак неба. Недостижимость, свобода, бесконечность.
Западный – знак ветра. Южного ветра, ласкового, юного. Знак ветреной стихии, благодаря которой родится и которой будет напитана эта магия.
В центре – символы тех двух заклинаний, что он хотел получить. И – символ крови.
Теперь тот объект, с которого он будет переносить свойство. Лучше всего было бы кресло, но оно осталось в особняке Алория, а камень вызова в ножнах треснул еще во время схватки с кейлонгцами. Значит, придется обойтись тем, что есть под рукой.
Тэйон, покачиваясь, поднялся на ноги. Теперь, когда их жизни зависели от его ладоней, боль отступила, тело и голову наполняла чуть звенящая, пьяная мягкость. Он горел вдохновением и дрожал уже не от холода, а от возбуждения. Ради таких минут маги стихий и жили.
– Таш. Подойди сюда, девочка. – Оковы Протокола рассыпались сухим, чуть серебрящимся песком. Какая все-таки бессмыслица…
Она отбросила одеяло и молча, без колебаний шагнула в круг, встала на указанное место, повернувшись к нему спиной. Тэйон шагнул к ней, обнял сзади за талию, взял в свои ладони холодную руку.
– Адмирал, сейчас это – привилегия ди Ваи, но он не любит суеверия, а Вы никогда не любили делиться. Скажите, после последней перестройки Вы поили «Сокола» своей кровью?
– В день спуска судна на воду я порезала руку, – ответила первая леди Адмиралтейства.
– Умница.
Он снял перстень со знаком ветра и надел ей на палец, замыкая еще одну цепь. Сжал ее руки в своих. В последний раз окинул палубу, взбесившееся ночное море, людей.
Не больше минуты. Шестьдесят секунд, в которые нужно успеть прожить целую жизнь.
Магистр воздуха закрыл глаза и начал медленный речитатив. Линии, начертанные на дереве, перстень под их ладонями, корабль под их ногами.
Ветер.
Заклинания рванулись к жизни, как цветы, тянущиеся к свету. Таш гортанно вскрикнула, ощутив себя единым целым с кораблем, зашаталась под ударами стихии. Воздух запел, сияя опасным, безумным, ослепительно прекрасным буйством магии. Тэйон сжал руки, поддерживая падающую женщину и чувствуя, как не поддается, не выдерживая нагрузки, его сознание. Как распадаются, рассыпаются жемчужным ожерельем символы заклинаний, как вырываются из-под власти уже начавшие сплетаться ветры. То, что еще недавно казалось естественным и простым, вдруг стало безумно сложным, его разум не слушался, он не удержит, не удержит, не удержит…
Это было мгновение вечности, краткое мгновение абсолютной тишины и абсолютной откровенности в сердце бушующей бури. Глупый смертный, он пытался овладеть тем, что смертным не дано. Теперь, на пороге смерти, можно было признать очевидное – сколь многого он ни достиг, ему всегда будет мало. Признать – и принять. И продолжить в том же духе.
Это сомнительная честь – быть человеком, и относиться к ней следовало скептически. Но ничем другим маг быть не умел, а переучиваться, похоже, уже поздно.
Тэйон видел себя, видел хрупкое человеческое сознание, его смешные попытки набросить узду на дикие порывы первозданных стихий. Видел страх и звериную надежду в разумах окружавших его людей.
И яростное, захлебывающееся беззвучным криком стремление к небу, сжигающее бьющееся у него в руках существо. Истинное желание, рядом с которым его собственная жажда власти, или силы, или жизни блекли, как пастельный набросок дождя рядом с бушующим штормом.
Спокойствие и хмельное вдохновение пришли вместе с новой, измененной схемой заклинания. С хладнокровным изяществом Тэйон вер Алория связал в неразрывное целое корабль, названный «Соколом», сознание бескрылой шарсу и дикую силу воздушной стихии.
И на один ослепительный, обжигающий, точно истина, миг он увидел, как разум лишенной магии женщины поймал ветер. И ярость неизбывного, невозможного желания сделала ее равной по силе совоокой богине. На миг. На один лишь миг.
Но сколько еще нам нужно?
Грохот. Треск дерева. Крики ужаса.
И – крики изумления.
Старый, побитый, но так и не утративший спеси «Сокол» величественно поднялся над затягивающими его волнами. Сначала медленно, а затем все увереннее, все быстрее набирал высоту, поднимаясь к расцвеченному луной небу. Люди бросились к бортам, в тихом, потрясенном молчании наблюдая, как все стремительнее закручивается во тьме воронка водоворота. Бессильная. Бесполезная. Но все равно пробирающая до костей ужасом.
– Стихии, – повторял вцепившийся побелевшими пальцами в какой-то канат огненный маг. – Стихии. Стихии…
Корабль царственно развернулся на север. В спину дышал теплый южный ветер, несущий дожди, бури и весну. Далеко впереди ждал город, над которым, должно быть, все еще взмывали в воздух причудливые свечи магических фейерверков и плыли, подобно редким духам, музыкальные чары. «Сокол» летел, разделяя собой безумную ночь и зарождающийся на востоке рассвет.
А на палубе стояла, слепо раскинув руки и запрокинув голову, старейшина клана соколов. Ветер развевал спутанные полночные волосы, высушивал слезы, уносил прочь смех. Тэйон вер Алория поднял руки, поддерживая женщину, которой он вернул небо.
Yours is the Earth and everything that's in it,
And – which is more – you'll be a Man, my son!
–
Весь мир у ног твоих,
И все, что есть в том мире,
И – что важнее, сын,
Ты Человек отныне!
ЭПИЛОГ
Тэйон вер Алория стоял, прислонившись к широкому древесному стволу, и рассеянно вертел в пальцах черное, с красноватым отливом перо. Ночь, тишина и размеренный бег мыслей. Ощущением легчайших дождевых капель, едва касающихся кожи – безмолвная женщина, застывшая на расстоянии вытянутой руки. Они не часто виделись в последнее время, но когда все-таки встречались, говорили о деле. Или же молчали.
Приглушенным уханьем раздался сигнал.
Маг оттолкнулся от ствола и неторопливо пошел к дорожке, ведущей к ничем не примечательному загородному дому. Таш вер Алория шла на полшага позади него, молчаливая, собранная. Нейтральная.
Они оба кивнули воину в цветах клана сокола, замершему у дверей.
– Старейшины, – поклонился тот в ответ, – лэрд просил вас подняться на второй этаж.
Они пропустили еще двоих соколов, вытаскивающих из дома обезглавленный труп, и прошли внутрь. Обстановка особняка почти не пострадала во время короткой, напоминавшей скорее резню схватки.
– Чисто сработано, – заметила Таш, скользнув равнодушным взглядом по пятну крови на паркетном полу. – Мальчик грамотно спланировал операцию.
– Неплохо, – вынужден был признать более критичный Тэйон. – Хотя ди Ромаэ слишком полагался на магическую защиту.
– Это была хорошая защита.
– Была.
Они прошли в гостиную, в которой уже ждали первый лорд ди Шрингар и адепт-целитель ди Крий. По почти официальному требованию царства халиссийского, лаэссэйские власти почти закрыли глаза на эту операцию клана сокола, и Рек ди Крий присутствовал здесь в качестве единственного наблюдателя и агента янтарной Короны. Ну а лэрд генерал – по личному приглашению старейшин клана.
– Что-нибудь интересное? – спросил Тэйон, оглядывая помещение.
– Увы, – пожал плечами ди Крий. – Мы и не ждали, что удастся найти новые улики. В конце концов, это всего лишь временное убежище.
Магистр Алория пристально посмотрел на невозмутимого князя.
– Не думаю, чтобы мне были нужны еще доказательства, – чуть резковато заметил ди Шрингар. – Даже если бы не было свидетельства лэрда Терра, того, что удалось найти в лаборатории мастера течений и что рассказали младшие члены его темного ковена, более чем достаточно! Магистр ди Ромаэ должен ответить за все, что он сотворил.
– Айе, – согласился Тэйон. – Однако меня беспокоит, что он будет отвечать за все один.
– То есть? – Из дверного проема показался Терр вер Алория. Следовавшие за ним двое оруженосцев тащили потерявшего сознание мага, в котором лишь с трудом можно было узнать мастера ди Ромаэ. Тэйон и Таш вскинули руки, одновременно салютуя своему лэрду.
– Слишком уж много улик указывает именно на бывшего мастера течений, – сухо заметил магистр Алория. – Создается ощущение, что из него пытаются вылепить удобного козла отпущения. Слишком все… гладко. Я не сомневаюсь, что именно ди Ромаэ обрушил корринские порталы. Мы также совершенно точно установили, что он лично инициировал и провел покушение, в результате которого погибла Ойна. Однако мне почему-то сомнительно, чтобы мастер течений действовал один. Он не настолько умен, да и изысканная темная магия просто не в его стиле. С использованием аркана медленной смерти все отнюдь не так ясно, как нас пытаются убедить клоуны из этого одиозного «темного ковена».
«А еще мне действительно хотелось бы раз и навсегда избавиться от Первого в Совете», – закончил про себя Тэйон.
На спину ему так и не легла легкая рука, успокаивающая и поддерживающая. На мгновение замерев, он почти неощутимо подался вперед, уходя от не-прикосновения.
Таш. Прекрасная, дивная, опасная Таш.
Прежде всего – опасная.
Похищение Терра наглядно показало, что в личной войне, которую каждый из них вел против окружающего мира, они по-прежнему остаются друг для друга самыми надежными союзниками. Что же касается доверия, близости… любви…
Некоторые вещи, однажды разрушенные, не так просто склеить. Остается только довольствоваться осколками.
Магистр воздуха знал, что никогда больше не позволит Таш считать его помощь и поддержку чем-то само собой разумеющимся, не требующим просьб и объяснений. И знал, что никогда больше она не шагнет к нему в водоворот созданных ветром магических вуалей.
Вот только остальным об этом знать было совсем не обязательно.
– В этой истории должен быть замешан кто-то еще, – сухо произнес Тэйон. – Кто-то, кто по-настоящему разбирается в темных сторонах искусства.
– Вы сами обследовали лэрда Алория, – напомнил ди Крий.
– Айе. – Тэйон встретился взглядом со своим высоким, невозмутимым сыном. – И не нашел никаких ментальных следов, помимо тех, что оставили прихвостни ди Ромаэ. Но я все равно не верю, чтобы они сами смогли провести такой ритуал. Существуют способы наложить подобное заклятие издали и не оставляя следов.
– Вот как? – прищурился ди Шрингар.
– При использовании в качестве фокуса ментального кристалла. Ди Эверо достаточно разбирался в магии духа, чтобы сделать это. Терр говорил, что во время ритуала видел похожий камень…
Целитель пожал плечами, являя собой совершенную картину скучающего равнодушия:
– Мы не нашли ничего подобного.
– К сожалению. Потому что если бы мы его нашли, то все вопросы отпали бы сами собой. Одного взгляда на кристалл хватило бы, чтобы увидеть отпечаток темного ритуала и оттиск ауры того, кто его проводил.
– В таком случае камень наверняка уже давно уничтожен. – Рек ди Крий улыбнулся ни о чем не говорящей улыбкой.
– Айе. – В звездном взгляде первой леди Адмиралтейства мелькнула ночь. И бег корабля по темным, темным волнам. И молодой сокол, чья кровь смешалась с солеными водами древнего моря.
В глазах ди Крия была лишь сталь.
– Их величества, король и королева Лаэссэ, выразили свою надежду, что никто не пострадает от недоразумений и несчастных случаев… если, конечно, его вина не будет предварительно неоспоримо доказана.
– Конечно, – склонила увенчанную косами голову леди адмирал. – Мы все знаем, сколь… неудобны могут стать для организатора неудачные покушения.
Рука Тэйона дрогнула, но он не стал прикасаться к ней, не стал успокаивать.
Он помогал создавать воздушный флот Лаэссэ. Рабочий стол мага был завален чертежами дельтапланов и искусственных крыльев, могущих дать ощущение свободного полета. В его мыслях зрела теория заклинаний, которые позволят человеку сродниться с летающими кораблями.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67