— Зачем? — недовольно спросила Галина, всегда начинавшая капризничать, когда дело доходило до Томминого дома.
— Жениться будем! — весело ответил Томми и подмигнул Ивану.
— Еще чего! — Галка аж вся закраснелась и инстинктивно прижалась к Робаху, как бы ища у него защиты от своей детской мечты. — Кто ж за тебя замуж пойдет, за такого оболтуса?
— За меня в нужное время выйдешь ты, если я, конечно, тебя такую возьму! — ответил Томми, кивая на Робаха и как бы намекая на ее связь с ним. — А сегодня женить мы будем Ивана!
— Вот тебе раз! — сказал Иван, выруливая машину к вилле Хаггардов. — Без меня меня женили!
— На ком, если не секрет? — поинтересовалась Галя.
— Как на ком? — удивленно воскликнул Томка. — А про мулатку ты забыла?
— Ну, если на мулатке, то я согласен! — удовлетворенно ответил Иван. — Тем более папа на это дал благословение!
— Ура! — закричала Галка и захлопала в ладоши. — Салатику поедим!
— А под шумок и еще одну свадьбу справим! — согласился в ее устремлениях к французской кухне Иван.
— Это чью же? — хором спросили Томми и Галя, одновременно подумав об одном и том же.
— Как, ты разве забыла, о чем говорил наш уважаемый отец?!
— Нет, не помню… — на самом деле не помнила Галя, да и как ей было вспомнить, когда ее там тогда и не было?
— Про брата мулатки!
— Ну и что? — сердито ответила Галя, к сожалению, начиная догадываться, куда он клонит.
— Будешь женой мулата! — ответил за Ивана Томми и добавил: — Если не будешь меня слушаться!
— Вот еще! Ну и пожалуйста! Ну и с удовольствием! В исконно русских традициях! Только если он мусульманин! Буду любимой его женой! Эфиоп его мать! — и так далее, начала бурчать обманутая в своих надеждах Галка.
— Вот тогда уж точно салатика поедим! — подытожил дискуссию Томми, и в этот момент они приехали.
14
Родителей Томми дома не было, лишь один дворецкий Дженкинс встречал их у дверей.
— Здравствуйте, м-р Дженкинс! — радостно поприветствовал его Иван. — Как поживает ваш радикулит?
— О, м-р Иван! — Старик очень любил Ваню за его приветливый и легкий характер. — Вас теперь не узнать! Совсем повзрослели и возмужали! Как здоровье ваших родителей, мистера и миссис Петрофф? Как там ваша стрекоза-сестренка? Совсем превратилась в королеву!..
Тут из машины вылезла Галина, и Дженкинс радостно всплеснул руками:
— Ой, радость-то какая, молодая госпожа приехала!
— Ты что, старый дурень, несешь?! — рассердился Томми на слугу. — Какая она тебе, к черту, госпожа?!
Галя краем уха слышала этот разговор и он ей был приятен. Она по-простецки подбежала к старику и нежно поцеловала его в щеку.
Томми начинал ревновать ее даже к столбу.
Вот в такой веселой обстановке наши друзья спустились в домашнюю лабораторию Томми, предварительно отпустив Дженкинса по домашним делам.
Расположившись в мягких креслах, Петровы стали с интересом оглядываться по сторонам, так как были здесь в первый раз: Иван, потому что ее сделали уже без него, а Галя потому, что ей здесь нечего было делать.
Посреди просторного лабораторного зала стояла огромная кабина, которая из-за невероятного количества всяческих трубочек, тянущихся к ней со всех концов лаборатории, напоминала большой самогонный аппарат.
«Щас вмажем! — подумал Иван, искренне поражаясь непонятным научным увлечением своего друга. — Интересно, зачем ему здесь синтезатор биомассы, да еще с дверцей?»
«Ох и умный же мой Томка!» — подумала Галка и возгордилась.
«Убьют они меня, это точно! — подумал Томми, но от выполнения своего долга не отказался. — Когда узнают, что я им сейчас подсуроплю!»
— Что-то я не вижу мулатки? — спросила Галя у Ивана.
— А я мулата не наблюдаю! — ответил Иван.
— Счас будет тебе мулатка! — заверил его Томми и со зверской рожей наклонился над его сестрой. — А ты хорошо подумай, нужен ли тебе мулат?
— Ой, можно подумать! Ой, очень мне надо! — совершенно непонятно чего хотела Галя, как понял из ее реплик Томми.
— Так, Иван, — начал колдовать младший Хаггард, — надевай этот шлем на голову и делай, что я тебе велю!
— Ой, братец Иванушка, не слушай его! — воскликнула сестрица Галинушка. — Козленочком будешь!
— А ты, злобное создание, молчи, пока не удавили! — еще более злобно прошипел на нее Томми. — Если ты хоть раз пикнешь или хотя бы хихикнешь, то твой брат наверняка козленочком всю жизнь будет!
— Так я тебя и испугалась! — продолжала вредничать Галя. — Буржуин проклятый!
— Слушай, Вань, давай ее выведем отсюда? — совершенно серьезно предложил Томми. — А то она и вправду все испортит своим дурацким смехом!
— Галь, перестань! Томка дело говорит! — строго, на правах старшего брата сказал Иван, хотя совершенно не понимал, в чем дело. — А вдруг из-за тебя я и вправду козленочком стану?
— Ну, ладно, — нехотя согласилась Галя, которой совершенно не хотелось отсюда уходить, — я постараюсь!
— Смотри, потом плакать будешь! — предупредил ее в последний раз Томми, не подозревая, что плакать они будут вместе всю оставшуюся жизнь!
— Итак, Иван, ты подключен к глобальной компьютерной сети по подбору идеального сексуального партнера! — начал безбожно врать Томми, совершая определенные действия у пульта управления. — Чтобы сделать правильный выбор, тебе будут задавать вопросы, на которые ты должен давать ответы! Некоторые вопросы потребуют от тебя не речевых ответов, а ассоциативных ощущений, которые ты должен представить, а датчики их зарегистрируют. Постарайся быть предельно искренним, потому что этот эксперимент проводится впервые, и о его успехе сможешь судить только ты, сравнив то, что получишь, и то, что хотел получить!
Иван ничего не понял, но это входило в планы эксперимента, и Томми продолжал проводить инструктаж:
— Предупреждаю! Эксперимент связан с человеческой жизнью! Нарушение чистоты эксперимента повлечет за собой морально-психологические последствия и вторгается в область интересов личности! Распишись вот здесь, что согласен с условиями эксперимента и несешь полную правовую и уголовную ответственность за его результаты!
Иван нехотя подмахнул протянутый ему листок, правда, по своему давно уже установившемуся обыкновению, очень внимательно прочел его и не нашел в нем никакого подвоха. А зря!
Томми включил начало программы, и на дисплее перед Иваном начали возникать последовательно вопросы, представленные сразу в трех видах: письменном, образном и речевом.
Вот как раз речевых вопросов Томми и боялся, но без них нельзя было никак обойтись, а через наушники задавать их тоже было нельзя, так как вибрация телефона могла исказить показания датчиков.
Вот здесь они как раз и влетели!
Иван, принимая все это за шутку, немного расслабился, и вместо того, чтобы серьезно отнестись к каждому вопросу, дал волю своему воображению, но его слишком легкомысленная сестричка не удержалась и пару раз едко прокомментировала пару очень интимных вопросов, чем внесла искажения в Ванины ассоциативные ощущения, а доверчивый Томми, с типично западным уважением к данному слову, не вслушивался в происходящее в зале, весь ушел в контроль за совершаемым процессом, а в итоге будут они плакать всю оставшуюся жизнь, и непонятно, кого из них надо в этом винить?!
Через час все прекратилось, и Томми, сняв с Ивана шлем, предложил всем прогуляться на свежем воздухе, пока не будет готов результат.
Выйдя на улицу и вдохнув полной грудью свежего лесного воздуха, Иван как бы очнулся и с блаженной улыбкой обратился к Томми:
— Как-то непонятно ты стал шутить в последнее время! Томми тоже глотнул опьяняющего воздуха и наоборот, потерял всякую бдительность, хотя еще в течение пяти минут можно было исправить положение, а потом будет уже поздно — процесс станет необратимым!
— Что ты, Иван, какие тут шутки!
Галя тоже глотнула, но не полной, а своей, в самый раз, нормальной грудью, и хотя она и так все время была как будто пьяная от своей красоты и молодости, и в то же время никогда не теряла голову ни при каких обстоятельствах, как ее с детства и воспитывали, то вообще не проявила никакого интереса к происходящему, а полностью отдалась созерцанию окружающей ее прекрасной природы.
— Если бы он умел достойно шутить?! — непонятно к чему изрекла она и, взяв под ручку Робаха, повела его смотреть на любимый муравейник папаши Хаггарда.
Прошло три с половиной минуты.
— Ну и что это мне даст?.. — опять непонятно о чем спросил неизвестно кого Иван.
— Уж она-то тебе наверняка даст!.. — тем более вообще неясно про что и зачем ответил ему Томми.
— Ну найдут ее где-то на белом свете, и что тогда?.. — Иван продолжал мечтать о своем, ни о чем не подозревая.
— Сбудется сокровенная мечта идиота!.. — продолжал уговаривать сам себя Томми непонятно в чем.
Пять минут прошло. Поезд ушел.
Лучший друг так наказал своего лучшего друга, что и врагу не пожелаешь!
— Так что это было? — наконец задал осмысленный вопрос Иван, но уже было поздно.
— Как это — что? — так же пришел в себя Томми и с ужасом посмотрел на часы, начиная подозревать что что-то неладное. — Разве ты не понял?!
— Не-а! — сказал Иван, потому что и вправду ничего не понял.
— Послушай, Вань, ты на полном серьезе отвечал на все вопросы? — с ужасом от содеянного, совершенно без надежды спросил Томми.
— Старался… — Если бы Иван ведал, что творит, то он бы и не так старался.
— Твоя сестренка тебе не мешала? — наконец спохватился несчастный экспериментатор.
— Да пару раз что-то там вякнула, когда зашел разговор про эрогенные зоны и темперамент! — совершенно спокойно доложил Иван о наступлении своей смерти.
— А-а-а-а-а-а! — в голос заорал Томми и схватился за голову.
Тут же прибежала Галя с Робахом, но не нашла, кого здесь убивают, Иван стоял и непонимающе смотрел на друга, а тот все кричал и все просил у них прощения.
— Простите меня, ребята, я хотел как лучше!.. Убейте меня!.. Что я скажу вашим родителям?!.. Прощай навеки, любимая Галя!.. Так поступить с лучшим другом?!..
Народ ничего не понимал, и было высказано предположение, что он их разыгрывает. Но Томми прекратил кричать, убрал руки от лица и все увидели, что он рыдал на самом деле и взаправду.
Вот тут они и испугались.
— Успокойся, Томми! — строго, но спокойно сказал Иван, весь собравшись в один кулак перед лицом неизвестной опасности. — Что бы ты ни сделал, мы были вместе, значит, виноваты тоже вместе!
Робах принес в стакане воды, прибежавший на крик Дженкинс накапал в нее всегда имеющуюся у него валерьянку, Галя усадила его на ближайшую скамейку и так крепко и нежно обняла, что Томми стоило все это устроить только ради этого!
В конце концов он потихоньку отошел и, окончательно размазав по лицу остатки слез, вытер сопли и улыбнулся.
Все еще больше испугались, решив, что у него окончательно крыша поехала, но он, пару раз хихикнув, начал говорить:
— А может, и вправду обойдется?
Все начали его утешать, поддакивая, что, конечно же, все обойдется, а Галя так нежно, как никогда, к нему вся прижалась, что он совсем уже повеселел и не так мрачно стал смотреть на жизнь.
— Мы над этим уже двадцать лет работаем, я лично десять лет как возглавил побочную ветвь исследований, и вот сегодня будет результат!
— Милый мой! Не волнуйся! Все будет хорошо! — продолжала уговаривать его Галя, но ее причитания оборвал слишком прагматичный и наиболее потерпевший в этом деле Иван:
— Про какие исследования ты говоришь?
— Про работы по созданию супермозга!
— Знаю я эти работы, но причем здесь супермозг?
— Супермозг здесь ни при чем, просто десять лет назад я, будучи сопливым юнцом, высказал предложение, основываясь на уже достигнутых результатах работ по созданию супермозга, сделать искусственным путем мозг почти такой же, как у человека, — признался в нехорошем своем поступке уже неюный Хаггард-младший.
— Ну и зачем нам нужен искусственный человеческий мозг? — удивленно спросил Иван, при всей своей осведомленности впервые слыша об этом направлении исследований. — Какая в нем польза будет?
— Это всё мои юношеские мечты! — признался наконец Томми. — Я подумал, если есть такая возможность, почему бы не делать искусственных людей?
— А зачем нам искусственные люди, если с настоящими проблем не оберешься?! — возмутился такой легкомысленности уж очень серьезный и ответственный Иван.
— В том то и дело, что с искусственными людьми можно избежать традиционных людских проблем!
— Это как?
— Весь фокус заключается в том, что искусственный мозг программируется с заданными параметрами, и ошибки в таком программировании будут составлять сотые доли процента, тогда как настоящие люди программируются, то есть воспитываются на протяжение многих лет, совершенно спонтанным, как вам известно, тривиальным способом — в семье, школе, на улице, наконец, во всей нашей сумбурной жизни, и что в результате выйдет из этого человека — самому Богу известно!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31