Иван ничего не успел предпринять, а она уже сидела, такая крохотная по сравнению с ним, таким огромным, на его могучих руках, обхватив своими ручонками его бычью шею, прижавшись к нему всем своим трепетным телом и рыдая в голос, умоляла его как можно скорее унести ее отсюда!
Робах в нерешительности потоптался на месте и не придумал ничего лучше, как на самом деле выйти вместе с ней отсюда вон!
Наши друзья сидели, полностью ошарашенные происшедшим, и каждый прикидывал в уме, нет ли здесь и его вины.
Томми лихорадочно перебирал весь технологический процесс производства беглянки, но ничего такого-эдакого не мог заподозрить — все было сделано правильно!
Галя на чем свет себя бранила, что не успела переодеться после полигона во что-нибудь такое попроще и что она такой уродилась уродой!
А Иван терзался сразу тремя мыслями: что он ей не понравился, что злые агенты внеземной цивилизации проникли в логово ХДК и что в этом помещении слишком душно!
А так как никто из троих так и не нашел настоящей причины такого поспешного и массового бегства, то опять же, не сговариваясь, все трое бегом устремились наверх!
Томми спешил вызвать охрану и схватить беглецов, хотя для этого совершенно необязательно было бежать, а достаточно просто вызвать!
Галя неслась со всех своих длинных ног, чтобы поскорее переодеться в машине во что-нибудь попроще, хотя это можно было сделать и в лабораторном зале, где наверняка была линия доставки!
А Иван бежал из этого мрачного и якобы душного помещения прочь, навстречу всем злым агентам внеземных разведок, с тайной мыслью отбить ее в неравном бою у соперника и тем самым наверняка ей тогда понравиться, хотя на самом деле ему, дураку, надо было бы радоваться, что он таким счастливым образом избавился сразу от всех своих докучливых иждивенцев!
Выскочив на улицу, наша великолепная троица стала как вкопанная, потому что отпал всякий смысл куда-либо бежать — Робах с подругой и не думали скрываться даже в ближайших кустах, а стояли у самого крыльца все в той же классической позе: он вертикально во весь свой рост на обоих ногах, а она, согнувшись, поджав коленки и обхватив его за шею — на его руках!
20
Над озером вставала кровавая заря! Робах стоял озаренный этим адским пламенем!.. Пардон, опять кино крутили «Три плюс два»!..
Наши беглецы, заметив своих преследователей, ни на йоту не шелохнулись, а лишь еще больше вжались друг в друга; неблагодарная беглянка уже не причитала в голос, а лишь затравленно сопела и шмыгала носом, а беглый каторжник, пардон, робот, держа сидящей ее на своей огромной левой руке, правой, которая не менее огромна, нежно погладил ее по непокрытой голове и тихо произнес:
— Что ты, маленькая?! Не надо его бояться! Ты ему обязательно понравишься, и он не отправит тебя назад на переплавку в этот страшный и мерзкий котел!
Наши друзья замерли, боясь шелохнуться, чтоб не спугнуть, конечно, и с трепетом слушали весь этот бред, что нес большой-железный для маленькой-живой:
— Наш хозяин очень хороший! Он нас никогда не обидит! Когда все остальные только и делают, что нас обижают, он даже о нас заботится — смотри, как здорово он меня усовершенствовал, засунув такую отличную штуку мне в нос! И тебе он тоже что-нибудь полезное куда-нибудь засунет обязательно!
Девушка слушала его очень внимательно и с каждым его словом все реже и реже шмыгала носом, а когда он закончил свою искрометную речь, в последний раз тяжело вздохнула и стала медленно и осторожно сползать с его рук.
Томми, боясь спугнуть слишком резвую беглянку, побоялся тронуться с места, но все же решился и, незаметно ткнув Ивана в бок, зашептал ему на ухо:
— Хватай ее, Вань, пока не сбежала!
Но наша шустрая девчушка и не думала сбегать, а робкими шажками тихонечко подошла вплотную к ошарашенному событиями Ивану и, доверчиво глянув ему в глаза, со всего маха бросилась ему на шею!
Чудо свершилось! Друг спас друга!
— Фу-у! — облегченно вздохнув, сказала Галина. — Какое счастье, что все так хорошо кончилось! — и с лаской и надеждой посмотрела на Томми. — Милый, обещай мне, что не будешь заводить себе друга жизни?!
— Торжественно клянусь! — совершенно искренне воскликнул Томми и, взяв Галю за руку, повел ее к Дженкинсу отпаиваться валерьянкой!
21
Иван стоял и не дышал, зато его суженая так утробно и с аппетитом сопела от переполнявшего ее счастья, уткнувшись носом ему в грудь, что он не выдержал и проведя рукой по ее голове, на горе всем нам произнес роковую фразу:
— Мурзилка ты моя!
Та, услышав от него это первое произнесенное им слово, так беззаветно его полюбила, что навеки в ее сознании оно стало ассоциироваться со вселенским счастьем, и Ивану ничего не оставалось делать, как назвать ее Мурзилкой!
Все!
Кранты!
Опять Мурзилки пошли!
Бедный мой читатель!
Ну, что я могу поделать, если кругом одни Мурзилки?!
Ну, давай попробуем их как-то по другому назвать?!
— Жучки! Крыски! Козы! Змейки! Хрюшки! Телки! Кобылки! Мартышки! Драконы! Крольчихи! — Все эти зверушки есть на свете среди нас?!
Но глупый вопрос — когда ты ее гладишь, что она тебе говорит?
— Ме-е?.. — Нет! — Ш-ш-ш?.. — Нет! — Гав?.. — Нет!
— Хрю?.. — Нет! — И-го-го?.. — Нет! — Му-у-у?.. — Нет!
— Корчит рожи? Скалит зубы? Перебирает ушами? Пламенем плюется изо рта? — Нет! И еще раз — нет!
Она тебе говорит: Му-ур! Бля буду — Му-ур!
Так что придется тебе и здесь терпеть этих Мурзилок, как и я их терпел!
— Му-ур! — Бля буду — Му-ур!
— Мурзилка! — продолжал гладить ее по голове Иван. — Маленькая! Мурзилка!
А она доверчиво поднимала к нему свою мордашку и от доброго его слова, которое, как известно, и кошке приятно, отвечала полной и окончательной взаимностью, выражавшейся в лаконичном и веском слове — Му-ур!
— Что ж ты меня испугалась? Хорошая моя!
— Му-ур!
— Не бойся, я тебя не обижу!
— Му-ур!
— Теплая моя!
— Му-ур!
— Мягкая моя!
— Му-ур!
— Ласковая моя!
— Му-ур!
— Мурзилка!
— Му-ур! Му-ур!
Минут десять гладил ее Иван, но потом это дело ему надоело.
— А ты хоть знаешь другое какое-нибудь слово, кроме «Му-ур»?
Мурзилка согласно кивнула головой и сказала:
— Му-ур!
Иван начал было уже подумывать, что внутри ее что-то там сломалось или же, как в известном кино «Муха», ее сдуру скрестили с кошкой, но в самый последний момент он вдруг с ужасом вспомнил, о чем говорил ему Томми — о сплошной эрогенной зоне!
Пока он ее здесь гладил и прижимал к себе, она, наверное, под шумок несколько раз уже кончила!
Иван резко отодвинул ее от себя и строго сказал:
— Хватит, побаловались — и будя!
Бедная Мурзилка, ничего не понимая, почему вдруг он прекратил ее ласкать, обиженно и требовательно заявила ему:
— Му-ур?!
Вот только тут до нашего Ивана дошло, в какую историю он влип, и, не в силах что-либо сделать, он сквозь зубы прошептал:
— Му-ур! Бля буду — Му-ур!
22
Иван, так неосмотрительно брошенный всеми на растерзание Мурзилке, решил действовать смело и самостоятельно.
Опыта такого рода общения у него не было, кроме его кота — кстати, тоже Мурзика, — с которым что ни делай, в результате только — Му-ур!
Но с котом он расправлялся быстро — пинка (слегка) ему под зад, и вся любовь!
Здесь данный опыт явно не годился.
И тут Ивана посетила гениальная мысль.
Он вспомнил «Белое солнце пустыни»!
Вот что значит любить и лелеять отечественный кинематограф!
От радости Иван даже что-то там запел:
Восток, дело тонкое, Петруха! Товарищ Сухов! Товарищ Сухов!
Привлеченный его пением Робах, в свое время удалившийся из соображений приличия, приблизился к Ивану и за это горько поплатился.
— Вот, как раз! У тебя до сих пор нет имени! Хочешь иметь собственное имя?
— Конечно, хочу! — сказал ничего не подозревавший Робах, совсем недавно слышавший, как только что даже этой пигалице дали, хоть и кошачье, но все-таки имя собственное.
— Будешь Петрухой! — осчастливил его Иван.
— За что, барин?! — удивился такому имени Робах, ожидавший что-нибудь посолиднее; например, красивое иностранное имя — Арнольд! А тут какой-то дохлый, в том и в другом смысле, — Петруха?!
— Потому что поручается тебе охранять Первый Образцовый Коммунистический Гарем! — разъяснил ему Иван. — Понятно?
— Нет.
— И дано тебе это имя в честь Великого Героя Гражданской войны! Понятно?
— Нет! — упорствовал несостоявшийся Арнольд.
— Ну ладно. Хочешь, правду скажу? — решился на последний шанс Иван. — Ты в какой семье живешь?
— В семье русского дипломата и разведчика!
— А как его фамилия?
— Петров!
— Вот и будешь ты — Петруха! — сказал, как отрезал, Иван. — Ну, теперь доволен?
— Теперь доволен! — нехотя согласился новоиспеченный Петруха.
— А то вон кое-кого назвали в честь хозяйского кота — Мурзика! — указал Иван на бедную сиротку, а та, обрадовавшись, что ее заметили, сообщила сокровенное:
— Му-ур!
— А ведь там есть в резерве еще один кот, — решил до конца добить робота Иван, — по кличке Помойкин! А ведь в честь него еще никого не назвали! Понимаешь? Да?
— Вот теперь я окончательно доволен! — уже намного бодрее ответил свежеокрещенный Петруха.
— Так, с тобой закончили! Иди охраняй! — приказал ему Иван и обернулся к Мурзилке. — Теперь займемся тобой!
— Му-ур! — сгорая от счастья, что ее снова заметили, доложила она.
— Во-первых, стой, где стоишь! — начал с мер предосторожности Иван. — Во-вторых, ты должна запомнить на всю жизнь — я тебя люблю! Запомнила?
— Му-ур!
— Стой, тебе говорят, где стоишь! — опять приказал Иван и, видя, что его приказ может быть нарушен в любой момент, закричал: — Рядовой Петруха!
— Я! — подбежал к командиру тот и вытянулся по стойке смирно.
— Возьми Мурзилку на руки и не отпускай, пока я здесь!
Петруха подставил согнутую руку в локте и Мурзилка ловко, заученным движением, запрыгнула к нему.
— Так, вот теперь порядок! — обрадовался порядку в «танковых войсках» ставший свободным Иван. — Мурзилка, повтори, что ты должна была запомнить на всю жизнь?
— Ты меня любишь! — ответила Мурзилка и добавила: — Му-ур!
— Молодец! — еще больше обрадовался Иван, что Мурзилка перешла с кошачьего на человеческий. — Теперь быстро запоминай остальное, тоже на всю жизнь: — Я тебя очень люблю! Я тебя всегда буду любить! Я тебя постоянно буду любить! Запомнила?
— Му-ур! Му-ур! Му-ур! — радостно закивала Мурзилка, но продолжала смирно сидеть на руках у Петрухи.
— Теперь запоминай следующее, — продолжал инструктаж своего пока малочисленного, но очень мобильного гарема Иван. — Ты должна меня слушаться всегда! Ты должна мне не мешать! Ты должна приходить только когда я тебя позову! И самое главное — ты должна говорить свое «Му-ур!» так, чтобы кроме меня и тебя его никто больше не слышал! Даже он! — и показал на Петруху. — Поняла?
— Да, — наконец нормально заговорила Мурзилка.
Иван вытер пот со лба и облегченно вздохнул.
23
К этому времени Томми и Галя благополучно испили свою дозу валерьянки и, сердечно поблагодарив Дженкинса за участие, уединились в гостиной.
Томми, совершенно счастливый, что все кончилось так благополучно для него, для Ивана (?!) и, главное, для эксперимента, наслаждался жизнью, блаженствуя от того, что он жив и здоров (после содеянного), что жизнь прекрасна, если взять во внимание его состояние и связанные с ним жизненные перспективы, и что есть на свете кое-что такое, ради чего «жить на свете стоит» — в данном случае, например, та же Галка!
У Гали в этот момент были чуточку иные проблемы — из области межнациональных отношений: почему, им, русским, всегда так не везет, почему мужчины такие бессердечные, и как сделать так, чтобы можно было есть все, что тебе захочется, и при этом фигура оставалась прежней?
Если бы они оба знали, о чем думает в это время другой, то от этого их мысли имели бы совершенно другое направление и звучали бы примерно так: «Чего им, женщинам, еще надо?», «Как хорошо, что Томми не негр, а то пришлось бы полюбить его таким, какой он есть!», «С Иваном и его подругой проблемы еще будут!» и «Если родители нас убьют, то Томми обязан на мне жениться!».
Но они, конечно, не могли читать мысли другого, и поэтому в тот момент, к сожалению, слияние их сердец не произошло, но зато прозвучал сигнал вызова и на противоположной им стене возникло изображение м-ра Хаггарда:
— Сын, извини, что побеспокоил… (Здравствуйте, Галя!), но я тебя давно ищу!
— Здравствуй отец! — Томми стал еще счастливее оттого, что отец застал его с Галей у них дома одних. — Что случилось?
— Тебе надо быть в лаборатории № 13.
— Одному? — бесстрастно спросил Томми и скосил глаза на Галю, но так, что она этого не видела.
— Нет, Галю можешь взять с собой, — ответил м-р Хаггард. — Но главное, разыщи Ивана вместе с его Робахом и будь с ними.
— А Иван здесь! — сообщил отцу Томми.
— Отлично! Вот все вчетвером и отправляйтесь! — обрадовался тот.
— Нас пятеро, — скромно доложил Томми.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31