А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  A-Z

 


— Занятно, а дальше?
— Пожалуйста. Окончательно проснувшись, я принялся анализировать видение. По Юнгу, кстати. В то время я занимался изучением Торы в колеле. И заваривал чай для учащихся. Собственно, отсюда и пакетики. Это занятие отнимало у меня минут двадцать. И я сильно переживал, что какой-нибудь кусок Талмуда будет пройден без меня. Вот что означал черт, рвущий Тору и превращающий ее в чай, — потерянное время!
Липинский рассмеялся:
— Неплохо. Но какое это имеет отношение ко мне?
— Боюсь, Семен Маркович, никакого.
— Тогда что же вас так встревожило в моих кошмарах?
— То, как вы проснулись, конечно. — Гаупман снял кипу, поцеловал ее и аккуратно сложил за пазуху.
— Не понял?
— Проснувшись, вы сказали, что видели Бога.
— Да. Так оно и было.
— Но почему вы так считаете? То есть я хочу сказать, что нужны основания для того, чтобы увидеть Бога. Нельзя просто так взять и прийти к выводу о божественности того или другого видения.
— Я понимаю, — ответил Липинский. — Но, Самуил, вы тоже согласитесь, что божественное скорее основано на ощущениях. И я чувствовал. Я понимал это, каждой, самой маленькой клеточкой своего тела. Знаете, Самуил…
Семен Маркович на мгновение запнулся, и Гаупман поторопил его:
— Что? Что?
— Знаете, Самуил, этот Бог не был добрым. Он просто требовал от меня служения…
Оба замолчали.
Глава 15
«Что есть Бог?
Не вдаваясь в детали и различия написания слов, Аллах и Яхве. Не вдаваясь в семантику и психоанализ. Не углубляясь в научные трактаты и священные книги. Что есть Бог?
Сама постановка этого вопроса свидетельствует в пользу его существования. Бездарная попытка установить в начале века научный атеизм как религию для масс потерпела крах. Человечеству нужен Бог. И оно, человечество, успешно сосуществует с ним всю свою эволюцию. И Бог сам изменяется вместе с человечеством. От Бога-Человека до Бога-Символа. И само наличие такой эволюции не означает улучшения Бога-Потомка перед Богом-Предком. Стремление Вселенной к энтропии только подтверждает этот факт, и кажущаяся сложность концепции Бога-Символа не должна нас успокаивать. Гораздо труднее оправдать, понять и принять существование Бога-Человека, реально существующего и могущественного, чем некую абстракцию, условно выраженную в каком-либо символе. Людям древности было одновременно и просто и сложно. Их Вера отталкивалась от Бога— Человека. Реального и понятного, но, вместе с тем, необъяснимо могущественного. Со времени поворота в человеческой истории, когда люди стали на путь развития науки, верить в Человека стало значительно сложнее. Где он живет? Почему молчит? Где то облако, на котором сидит седобородый старик? Мы облетели небеса, вышли за пределы атмосферы, докопались до магмы. Где он, Бог? И тогда на смену Богу-Человеку пришел Бог-Символ. Иносказательность стала его силой. Метафора — его словом. Теперь под этой Великой Абстракцией можно было скрывать что угодно. Наверное, будет правильно сказать, что с приходом Символиста настоящий Бог ушел в тень. Человеку было отказано в могуществе и знании. Теперь миром стали править условности.
И если в прошлом вопрос „Что есть Бог?" звучал глупо, то сейчас он вполне уместен.
Человек прошлого не воспринимал, не мог воспринять Бога как некую условность. Такой вопрос звучал бы неуместно, так же как для ребенка глупо звучит вопрос „Что есть мама?" Мама это человек. Живое существо, кормящее, заботящееся, близкое. Так же и Бог для человека прошлого не мог отвечать на вопрос „Что". Только „Кто есть бог?" Именно так. С маленькой буквы. Ибо выбор во времена Бога-Человека был множественен.
Бог стал Богом, только утеряв свою человеческую сущность. Теперь мы стоим на пороге нового витка в божественной эволюции.
Бог-Символ проецирует себя из духовного в реальный, материальный мир. Если Бог-Человек был материален, то и Бог-Символ, новый, будет материальным символом! И он, конечно, находит для этого наиболее популярную форму. Разбиваясь, таким образом, на множество небольших божков, сильно зависимых от чего-то главного. В нашем мире, который весь построен на условностях и абстракциях, появляется нечто материальное, проникающее во все области жизни.
Миллионы людей держат это в руках. Отдают. Приобретают. Думают об этом. Каждую секунду на Земле кто-то думает об этом. Боится. Радуется. Переводит из одного банка в другой.
Да! Я говорю о деньгах!
Бог-Символ, ушедший от нас, утративший плотность, теперь возвращается во вполне материальном обличии. Он находит апостолов нового времени, чтобы диктовать народам через них свою волю.
Как это согласуется с Торой и были ли к этому знаки в прошлом, нам и предстоит выяснить. Однако должен вас заранее предупредить, многим, увы, может не понравиться мое выступление».
Из выступления С. А. Гаупмана на конференции Союза иудаистов-реформистов — «Мицва».
Глава 16
Избранные тексты очень известной женщины:
«Сегодняшние узники совести — отказники от военной службы».
Новости плавно закачивались в «Palm», на кухне заваривался кофе. Вокруг царил покой, неторопливое течение жизни. Даже соседи не спешили поднять традиционный утренний ор.
Константин стоял посреди комнаты и старался понять, что же все-таки было не так.
Процесс формирования новой организации шел по плану, разработанному умными ребятами из администрации Президента. Кандидаты проходили тесты, собеседования, заносились в базу данных. Первая группа готовилась пройти обучение.
— А что, собственно, не так? — поинтересовался Костя у выключенного монитора. Ответа не последовало. — Может, я нервничаю не по делу?
Он прошелся от одной стены до другой, что само по себе было уже дурным признаком. Носиться от угла к углу Орлов начинал только в минуты «кризисных решений».
Костя сходил на кухню, прихватил кофе. Вернулся с ним в комнату.
Потом недовольно дернул щекой и вышел в коридор к телефону. Набрал номер.
На том конце линии долго не отвечали, но наконец женский голос произнес:
— Приемная Александра Степановича Толокошииа.
— Здравствуйте, можно с Александром Степановичем поговорить? — поинтересовался Костя, чувствуя странную неловкость от глупости заданного вопроса.
— Как вас представить?
— Константин Орлов.
— Одну минуточку.
В микрофоне запиликала разбитая на восемь голосов битловская «Мишель». Звучало ужасающе.
— Александр Степанович сейчас занят. Перезвоните, пожалуйста, позже. Или, если желаете, я могу передать ему сообщение.
— Нет, спасибо. До свидания, — Орлов повесил трубку. — Фигня какая-то.
Он некоторое время постоял в нерешительности, а потом хлопнул себя свободной рукой по лбу. Кофе перелилось через край, несколько капель плюхнулись на пол.
Костя поставил кружку на край и принялся разгребать бумажный мусор на столе. Как всякий человек мысли, он терпеть не мог наводить порядок на рабочем месте. С одной стороны, в упорядоченном и каталогизированном мире значительно проще ориентироваться. Все на своих местах. Под номерком и табличкой. Но с другой стороны, в такой систематизированной вселенной было что-то… бездушное. Именно Душа отсутствовала у рабочего места, на котором был наведен порядок. А куда же русскому человеку без души?
Хотя и у такого «душевного» подхода были свои негативные моменты. Например, обнаружить под принтерными распечатками, газетными вырезками и исчерканными карандашом бумажками сотовый телефон было решительно невозможно.
Наконец черная коробочка нашлась.
Заодно вынырнули из небытия некоторые заметки по новой статье, а также так и не отредактированные распечатки будущей книги.
Отхлебнув кофе, Костя набрал номер Толокошина.
Ответили почти сразу же:
— Толокошин.
— Сашок!!! — гаркнул Орлов в трубку и ухмыльнулся, представив, как морщится руководитель администрации. — Привет!
— Привет. — Голос Толокошина отдалился. Костя понял, что Александр смотрит на определитель номера. — Костя, ты, что ли?
— Ну да. А ты хватаешь трубку и отвечаешь не глядя?
— Ну, сам понимаешь, по этой трубе просто так никто не звонит.
— Что, даже не ошибаются?
— А как ты себе это представляешь?
— Ну, в общем-то никак. Я в технологиях связи разбираюсь плохо. Но ко мне регулярно залетают какие-то любители телефонного терроризма.
— Предлагаешь включить этот пункт в программу борьбы с мировым терроризмом?
— Идея ничего, я подумаю. Однако боюсь, что возникнут традиционные перегибы.
— Ну, тогда подумай. А чего звонил?
— Я сначала к тебе в приемную дозвонился. — Костя вдруг понял, что во время всего этого глупого разговора прислушивается. Ловит ухом интонации, акценты и даже ритм дыхания собеседника. Ничего странного. Ничего вообще. Обычный голос. Никакой торопливости или тревоги. — Там меня отфутболили.
— А. — Толокошин замялся. — Это ты на мой режим «никого нет дома» нарвался. Я тебя внесу в список тех, с кем соединяют вне зависимости от времени суток.
— Да я, собственно, не настаиваю, — ответил Константин. — А чего ты в подполье ушел? Случилось чего?
— Нет, — легко сказал Александр. — Просто работы накопилось. А дергают по всякой ерунде преимущественно.
— Ясно. Ну, тогда пока.
— А звонил-то чего? — неожиданно встревожился Толокошин.
— Да за тем и звонил. Хотел узнать, не приключилось ли чего?
— Ты о проекте беспокоишься?
— Ага.
— Не волнуйся. — Собеседник засмеялся. — Все по плану. Веселье начнется, когда в ход пустим. Когда они кого-нибудь за жабры прихватят. Вот тут будет вой на всю планету.
— Нет, тогда уже поздно будет. Вой меня мало волнует. Мне все кажется, что мы упустили что-то.
— Что, например?
— Слишком все гладко.
— Так ведь это и хорошо. Разве нет?
— Хорошо, — протянул Костя. — Когда гладко и тихо, это хорошо в процессах всяких… Таких…
— Не понимаю.
— Гладенько и тихонько хорошо, только когда дела идут сугубо мирные. Или же мирские.
— Хм, я бы сказал, что РОЗГИ к делам духовным имеют мало отношения.
— Напрасно ты так думаешь. — Костя снова прихлебнул кофе и с неудовольствием отметил, что напиток успел поостыть. — Мне трудно объяснить, но то, что мы затеяли, будет еще обзываться ересью и сектой. Наш Проект духовен, насколько это возможно. Впрочем, все, что касается идеологии, так или иначе затрагивает вопросы души. А следовательно, является либо духовным, либо антидуховным.
— Ну все, понесло.
— Как скажешь, начальник. Но согласись, рациональное зерно тут есть.
— Согласен, конечно, но все-таки какое это имеет отношение к нормальному течению дел?
— Самое прямое. Если нет препятствий, значит, мы затеяли что-то безопасное.
— Не понял.
— Безопасное, — повторил Константин. — Дело, которое можно допустить, не учинив проблем, всяких засад. Никому не опасное. А значит, бесполезное. Мы что-то упускаем, Саша.
— Так тебе препоны нужны? Бухни в прессу информацию по поводу создания новой силовой организации, и будут тебе проблемы. Выше головы.
— Нет, не то.
— А что тогда? — Толокошин немного раздражился.
— Препятствия должны возникнуть сами. Инициированные свыше.
— Впадаешь в мистицизм, друг мой. Смотри, кончишь докторами. — Александр вздохнул. — В общем, разбирайся сам. Что там мешает, не мешает. У тебя карт-бланш. Сам знаешь. Я тебе могу сказать только, что никаких заморочек с РОЗГАМИ нет.
— Понял. Учту. Извини, что оторвал.
— Не проблема, старик. Звони. Только Президента сейчас не дергай, у него инаугурация на носу. Удачи.
Толокошин отключился.
— Фигня, однако, — пробормотал Костя.
Он вытащил «Palm» из кредла, взял уже изрядно остывший, но еще не потерявший своей прелести кофе и плюхнулся в высокое кресло у окна. Отсюда, закинув ноги на подоконник, можно было спокойно наблюдать за уличной суетой. Создавалось некое подобие веранды, сидя на которой можно прихлебывать чай и рассуждать о чем-нибудь возвышенном.
Костя запустил ньюсридер и пробежался взглядом по заголовкам.
Сайт «kamenews» по традиции старался ударить по глазам чем-то «шокирующим», естественно в понимании администраторов этого сайта.
— Боевые действия в Чечне. Бойня в ауле.
— Новые кукушки. Шахиды-снайперы. Правда или вымысел?
— Взрывы в Санкт-Петербурге. Теракт или разборки? Передел или беспредел?
— Меры безопасности в Москве. Во сколько оценили власти спокойствие граждан? Не продешевить бы!
Крупный сервис «серая 1ента» писал приблизительно то же самое, но с более мягкими акцентами.
Зато на смачные заголовки «kavkazzz.org.uk.nu» любо-дорого было посмотреть:
— Разорванные в клочья федеральные солдаты из взорванного БТР долго умирали в мучениях.
— Храбрые воины ислама неуязвимы для атак с воздуха. Репортаж из катакомб.
— Мы будем взрывать по одному дому каждый месяц!
— Я еще увижу конец империализма! Интервью с шахидом.
— Хакеры-педерасты сурово наказаны. Ситуация с переездом на новый домен.
Ресурс «Звуки.Ню» по привычке волок на жадно вытянутых руках «суперпроект года»:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51
Поиск книг  2500 книг фантастики  4500 книг фэнтези  500 рассказов