Однажды осенним днём, когда дети старались держаться подальше от раздражённых родителей, в дом явился посланец. Услышав пронзительные вопли, они бросили игру и выбежали из детской на лестничную площадку — поглядеть украдкой через перила, что происходит внизу в гостиной. Мать Элетиомела, громко крича, билась в объятиях отца Шераданина, а когда тот отпустил её, женщина безмолвно осела на пол, держа в руке листок бумаги. Через несколько дней они вернулись в поместье, но мать Элетиомела не выходила к трапезе, продолжая неутешно плакать в своих покоях.
— Твой отец убил уйму народа, и поэтому его казнили.
Шераданин сидел на краю фальшборта и болтал ногами. Рядом с ним лежала кучка камешков, и он бросал их один за другим в спокойную воду; расходившиеся по ней круги напоминали мишень для стрельбы из лука. Каменный корабль стоял посреди небольшого искусственного озера и был соединён с парком каменной же дамбой. Какое-то время все вместе играли в пиратов на нижней палубе, а потом сестры, оставив их, принялись исследовать цветочные клумбы на верхней.
— Ничего он такого не делал, — ответил Элетиомел, не поднимая глаз. — Он был хорошим человеком.
— Тогда почему король казнил его?
— Не знаю. Должно быть, его оговорили.
— Но король-то умный, — торжествующе возразил Шераданин, — он умнее. Потому-то он и король. Неужели он не понял бы, если бы ему врали?
— Всё равно, отец не был дурным человеком.
— Нет, был, и твоя мать тоже — иначе она не пряталась бы всё это время в своей комнате.
— Она болеет и не может выйти.
— Смотрите, сколько цветов! — к ним подбежали сестры с яркими букетами. — Давайте сделаем из них духи. Не хотите нам помочь? Элли! — Даркенза испуганно посмотрела на брата и взять его за руку. Он оттолкнул её.
— Элли… Шери… пожалуйста, не надо, — попросила Ливуэта.
— Она не была плохой!
— Нет, была-а, — напевно протянул Шераданин и метнул ещё один камень в озеро.
— Неправда! — Элетиомел вскочил и изо всех сил толкнул его в спину. Шераданин полетел вниз и при падении ударился головой о каменный борт. Младший мальчик перегнулся через парапет и увидел, как старший исчез под водой, затем всплыл лицом вниз. Даркенза завизжала. Её сестра выронила цветы и бросилась к лестнице, крикнув на ходу:
— Даркенза! Беги домой!
Та продолжала визжать и опустилась на корточки у парапета, крепко прижимая к груди цветы. Фигура в воде слабо шевелилась, пуская пузыри. Шаги девочки донеслись с нижней палубы, через несколько секунд она прыгнула, взметнув веер брызг, и зашлёпала по мелководью, направляясь к брату.
Нет, что-то здесь не так. Всё должно быть гораздо хуже, не правда ли? И причём здесь стул? Он помнил, что со стулом связано что-то очень скверное. Но что именно?.. А потом ещё эти имена, которыми он пользовался — ведь они же не принадлежали ему. Только представьте себе, назваться в честь корабля! Ведь ему так хотелось забыть о корабле, значит, не следовало брать себе его имя.
Стул, корабль… и что-то ещё.
— Мальчики будут учиться работать по металлу, а девочки — гончарному ремеслу, — уведомил детей отец Шераданина.
— Но мы же не крестьяне и не… не…
— Не ремесленники, — подсказал Элетиомел.
— Никаких обсуждений, вы должны знать, что такое различные материалы.
— Но эти занятия — удел простонародья!
— Учиться писать и складывать цифры — разве это делает вас ближе к чиновникам?
— Но…
— Вы оба хотите быть военными. Можете попробовать смастерить себе сабли и доспехи. Мальчики переглянулись.
— Сообщите также учителю, что я интересуюсь — допустимо ли воспитанным юношам начинать каждую фразу с «но». Это все.
— Благодарю вас, сэр.
— Благодарю вас, сэр.
За дверью мальчики переглянулись.
— Возможно, твой старик прав, и работать с металлом — не такое уж плохое занятие.
— А теперь нам пора к Большеносому. Если мы скажем ему про «но», он заставит нас исписать по целой тетради! — Шераданин грустно вздохнул.
— Вовсе не обязательно говорить ему об этом. Как было сказано? «Я интересуюсь» — и ни слова о том, что этим должны интересоваться мы, — рассудительно заметил Элетиомел.
— Верно!
Что касается Ливуэты, то она хотела присоединиться к мальчикам, и отцу с трудом удалось уговорить её заняться — пусть не горшками, но хотя бы плотницким ремеслом.
Итак, мальчики с упоением мастерили ножи и сабли, Даркенза — всевозможную посуду, а Ливуэта — мебель для беседки в глубине сада. Именно в этой беседке Шераданин и обнаружил…
Нет, он не хотел об этом думать! Проклятие, пусть лучше явятся какие-нибудь другие неприятные воспоминания, хотя бы о том, как они выкрали винтовку…
Он вообще не хочет ни о чём вспоминать. Для этого достаточно помотать головой — вот так: вниз-вверх, вниз-вверх, чтобы небо запрыгало перед глазами. Но это оказалась слишком больно, потому что его лоб то и дело стукался о камень.
Где он сейчас? Ах, да — в кратере потухшего вулкана, затопленного водой, посередине есть маленький островок, он один на этом островке — отнюдь не ребёнок, взрослый мужчина, и он умирает…
— Срочное сообщение! — выкрикнул он. Небо с сомнением смотрело на него.
— Отчего бы не убежать?
Они шли по вымощенной камнем дорожке, под ногами шуршали опавшие листья. Даже здесь у них не было возможности гулять предоставленным самим себе: один охранник держался в тридцати шагах впереди, другой — отставая шагов на двадцать. Разве можно толком поиграть, когда тебя всё время охраняют?
— Не говори глупостей, — фыркнула Ливуэта.
— Это не глупость. — Даркенза пожала плечами. — Мы могли бы отправиться в город. Хоть какое-то занятие.
— Можно взять лодку и уплыть, — предложил Шераданин.
— Нам даже не придётся ставить парус или грести. — Элетиомел согласился с приятелем. — Стоит только оттолкнуться от берега, а затем лодку понесёт течением, и в конце концов мы доплывём до города.
— Я не хочу никуда! — воскликнула Ливуэта.
— Ливви, — упрекнула её сестра, — мы должны действовать вместе.
— Я не хочу никуда!
— Мы должны что-то сделать. — Элетиомел не спускал загоревшегося взгляда с винтовки охранника, маячившего впереди. Никогда он не держал в руках такую стоящую вещь! Разве её можно сравнить с малокалиберными пистолетами или лёгкими карабинами, из которых их учили стрелять?
Падавший с дерева лист коснулся его щеки.
— Деревья глупые, — заявил он своим друзьям.
— Конечно! — захихикали сестры наперебой. — У них же нет нервов? У них же нет мозгов, верно?
— Я не об этом. — Элетиомел смял в руке яркий резной лист. — Каждую осень — эта напрасная потеря. Дереву, сохранившему листья, не пришлось бы отращивать себе новые, и у него появились бы силы вырасти выше всех, стать королём среди деревьев.
— Осенью листья такие красивые… — вздохнула Даркенза.
Элетиомел покачал головой, обменявшись взглядом со старшим приятелем.
— Что взять с девчонок! — презрительно рассмеялся Шераданин.
Есть специальное слово для обозначения кратера, большого вулканического кратера. Определённо существует такое слово — я просто положил его здесь минутку назад, а какая-то сволочь утащила его. Если б я только мог найти…
А где находится этот вулкан? Правильно, на большом острове где-то во внутреннем море.
Он огляделся по сторонам, пытаясь ещё что-нибудь вспомнить, и от этого движения заболело плечо в том месте, куда один из грабителей пырнул его ножом. (Не слишком близко к сердцу, он всё ещё носил там её, и разложению потребуется какое-то время, чтобы распространиться так далеко.) Он снова пополз, огибая грязную вонючую лужу, к озеру, а затем обратно, обратно к искомой точке, и замер там, глядя остановившимся взглядом на камень.
Так, а что он делал?
Помогал местным, как обычно. Военный советник, который держал психов в узде, а народу предоставил возможность жить в довольстве и радости. Потом возглавил армию. Но поползли слухи, что у него есть намерение использовать солдат в своих, далеко идущих политических целях. Накануне решительного штурма он был схвачен, но ему удалось уйти вплавь по реке. Течение подхватило его и лениво завертело… Очнулся он утром под лебёдкой на какой-то барже, в полном недоумении, как ему удалось туда попасть. За кормой по воде тянулся канат, и можно было лишь предположить, что он воспользовался им. За рулевой рубкой на верёвке сушилась какая-то одежда. Едва он оказался там, как его сразу заметили, и пришлось прыгнуть за борт и плыть к берегу. Он всё дальше уходил от города, где Культуре проще было его найти и спасти. Зато его нашли другие…
Стоило на мгновение утратить бдительность, огибая потухший кратер, как какие-то подонки напали на него, ограбили и избили, а затем, перерезав сухожилия на ногах, бросили в вонючее жёлтое озеро. Он попытался плыть, гребя руками, а ноги бесполезно болтались сзади на поверхности. Эти подонки, поражённые его живучестью, стали кидать в него камни. Рано или поздно один из булыжников мог угодить ему в голову. Что ж, почему бы не обратиться к одной из практик, которой его старательно обучали? Сначала он проделал гипервентиляцию лёгких, затем нырнул. Погружаясь в озёрную глубину, ещё раз призвал на помощь все свои знания, но на самом деле уже не очень волновался: если не сумеет отключиться, ничего хуже, чем смерть, его не ждёт. Десять минут.
Он очнулся в давящей темноте, вспомнил, как оказался здесь, и вынырнул на поверхность. Воздух никогда не был таким сладким на вкус!
К отвесным стенам кратера, окружавшим озеро, плыть было бесполезно. К счастью, посреди водной глади находился маленький островок, и он направился туда.
… Разумеется, за ним прилетят, его не могут оставить здесь умирать, он окажется, как раньше, в полной безопасности — и не будет никакой боли! Это всё равно, что снова стать ребёнком и оказаться в саду. За исключением того — строго напомнила ему какая-то часть его сознания — что в садах тоже иногда случаются плохие вещи.
Идея взять винтовку принадлежала Элетиомелу. Оружейная комната не запиралась, но у входа стояла охрана. Даркенза позвала охранника помочь открыть дверь дальше по коридору, за поворотом. Шераданин проскользнул в комнату, взял оружие и вышел, пряча его под плащом. Из коридора доносился голос сестры: она многословно благодарила охранника. Несколько минут спустя дети встретились в гардеробной.
— У неё только один магазин!
— Других я не заметил.
— Фу-у, она вся в масле, — поморщилась Даркенза.
— Это предохраняет от ржавчины, — пояснил Шераданин.
— И где же мы будем из неё стрелять? — поинтересовалась Ливуэта.
— Спрячем её здесь, а после обеда сможем выбраться из дома в лес, — предложил Элетиомел. — Вряд ли нас хватятся, последнее время взрослые слишком заняты своими делами.
— Нас могут убить, — вздохнула Ливуэта, — охранники решат, что мы террористы.
— Ну и глупая ты, у неё же есть глушитель! — Элетиомел направил винтовку в её сторону. — Что, по-твоему, это за штучка?
— А предохранитель у неё есть? — девочка оттолкнула дуло.
— Разумеется. Итак, спрячем её здесь.
— Она очень пахнет, — Ливуэта покачала головой. — А вдруг отец решит пойти прогуляться и зайдёт сюда за какой-нибудь одеждой?
— Может, спрятать её на каменном корабле? — предложил Шераданин.
— А что! Неплохая идея! — Элетиомел снова завернул винтовку в плащ и протянул её старшему приятелю.
Итак, передо мной плоский камень. Камень лежит в луже. Эта лужа не что иное, как озеро на острове. Остров расположен в центре затопленного вулкана. В свою очередь вулкан — это остров в море, а море — это большое озеро, расположенное на континенте. Континент же — остров в океане. Океан — это море на планете. Планета — это остров в море солнечной системы, плавающей в скоплении. Скопление входит в состав Вселенной. Представим Вселенную островом в континууме, но континуум не один в реальности…
А теперь обратно — через континуум, Вселенную, Галактики, Скопление, солнечную систему, планету, континент, море, остров, озеро, островок… КАМЕНЬ.
Он поднял голову и посмотрел поверх неподвижной желтоватой воды и увидел каменный корабль.
— Срочное сообщение, — беззвучно шевельнулись его губы.
— А пошёл ты! — услышал он ответ не убеждённого его доводами неба.
Небо заволокли тучи, и стемнело рано. Учителю потребовалось несколько больше времени на то, чтобы заснуть, удобно положив голову на стол. Они тихонько улизнули из класса, а затем спустились в холл.
— Чувствуете, — прошептала Ливуэта, — до сих пор пахнет этим противным оружейным маслом.
— Нет никакого запаха, — соврал Элетиомел. Озеро с каменным кораблём находилось позади дома.
— Просто идём прогуляться вокруг озера, сержант, — объяснил Шераданин охраннику, остановившему их у начала посыпанной гравием дорожки, ведущей к озеру. Тот кивнул, однако посоветовал долго не задерживаться. Винтовку Шераданин спрятал под каменной скамьёй на верхней палубе, и когда Элетиомел вытаскивал её оттуда, то нечаянно стукнул о край скамьи.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40