Он указал на стол для переговоров.
– Сэм, я хочу, чтобы вы рассказали мистеру Глинну, что вы выяснили в последние дни, просмотрев эти данные.
– Прямо сейчас? – удивился Макферлейн, выглядевший необычно нервным.
– А когда же?
Макферлейн посмотрел на стол, помедлил, потом заговорил:
– У нас есть геофизические данные необычной области на островах у мыса Горн в Чили. Мистер Ллойд попросил меня их проанализировать. На первый взгляд данные кажутся… невероятными. Как вот эта томограмма.
Он поднял распечатку, посмотрел и уронил обратно. Его взгляд скользнул по остальным бумагам, и голос прервался.
Ллойд прочистил горло. Сэм потрясен всем этим, ему требуется некоторая помощь. Ллойд повернулся к Глинну:
– Вероятно, лучше мне ввести вас в курс дела. Один из наших поисковиков пересекся с неким агентом по торговле электронным оборудованием в Пунта-Аренасе в Чили. Тот пытался продать ржавый электромагнитный томографический зонд. Он входит в состав оборудования для горных изысканий, которое производит в Штатах «Де Виттер индастриз». Его нашли вместе с мешком образцов и некими записями рядом с телом изыскателя на отдаленном острове неподалеку от мыса Горн. Наш человек купил его просто по наитию. Когда он внимательней присмотрелся к бумагам, которые удалось расшифровать, то понял, что они принадлежат Нестору Масангкею. – Взгляд Ллойда переместился на стол. – До своей смерти на том острове Масангкей был странствующим геологом, точнее, охотником за метеоритами. Два года назад они с Сэмом Макферлейном были напарниками. – Он заметил, как у Макферлейна напряглись плечи. – Когда наш человек это понял, он все переслал сюда для анализа. В приборе находился диск, подвергшийся коррозии, но одному из наших специалистов удалось извлечь с него данные. Мои люди с ними познакомились, однако это оказалось слишком далеко от сферы их интересов, чтобы они могли разобраться. Поэтому мы наняли Сэма.
Макферлейн перевернул страницу, потом вернулся к первой и сказал:
– Сначала я подумал, что Нестор забыл откалибровать прибор. Потом посмотрел остальные результаты.
Он положил распечатку и медленным, почти благоговейным движением отодвинул в сторону пару пострадавших от непогоды листков. Порылся в бумагах и вытащил одну.
– Мы не отправили наземную экспедицию, – продолжал Ллойд, обращаясь к Глинну. – Потому что последнее, чего мы хотели бы, это ненужное внимание. Но мы заказали облет острова. И тот листок, что Сэм держит сейчас, это данные, переданные спутником низкоорбитальной геофизической разведки.
Макферлейн осторожно положил листок.
– Мне очень трудно им доверять, – сказал он наконец. – Я просмотрел их больше десяти раз. Но от них никуда не деться. Они могут означать только одно.
– Да?
Голос Глинна был тихим, подбадривающим, без следа любопытства.
Ллойд ждал. Он знал, что собирается сказать Макферлейн, но хотел услышать это снова. И тот сказал:
– Думаю, я догадался, за чем охотился Нестор. Речь идет о самом большом в мире метеорите.
Ллойд заулыбался.
– Сэм, скажите мистеру Глинну, насколько он большой.
Макферлейн прочистил горло:
– Самым большим метеоритом в мире, найденным до сих пор, является Анайито, тот, что в нью-йоркском музее. Он весит шестьдесят одну тонну. А этот весит четыре тысячи тонн. Как минимум.
– Благодарю вас, – сказал Ллойд, всем существом излучая радость.
Его лицо расплылось в сияющей улыбке. Он повернулся и посмотрел на Глинна, но лицо того ничего не выражало. Последовало молчание. И снова заговорил Ллойд. Его голос был тихим и хриплым от волнения:
– Я хочу этот метеорит. Ваша работа, мистер Глинн, состоит в том, чтобы я его получил.
Нью-Йорк
4 июня, 11 часов 45 минут
«Лендровер» пробивался по Уэст-стрит. В окне со стороны пассажира мелькали покосившиеся причалы вдоль Гудзона. Полуденное небо над Джерси-Сити было тускло-желтым. Макферлейн резко затормозил, затем свернул в сторону, чтобы разминуться с такси, вильнувшим подхватить пассажира из третьего ряда к тротуару. Руки и ноги сработали рефлекторно, а мысли Макферлейна были далеко.
Ему вспоминался день, когда упал метеорит Сарагоса. Он только закончил школу. Не было ни работы, ни планов относительно таковой. С томиком Карлоса Кастанеды в кармане он путешествовал автостопом по Мексиканской пустыне. Солнце садилось, и он подумывал о том, что пора найти место, где расстелить спальник. Вдруг ландшафт вокруг него осветился так, словно солнце выглянуло из-за тяжелых облаков. Но небо было совершенно чистым. А потом Макферлейн остановился как вкопанный. На песчаной почве перед ним появилась его вторая тень, сначала длинная и угловатая, как первая, но быстро убывавшая. Раздался поющий звук, а затем сильный взрыв. Макферлейн бросился на землю, думая о землетрясении или ядерном взрыве и даже об Армагеддоне. Забарабанил дождь. Только это оказался не дождь – вокруг падали тысячи крошечных камешков. Он поднял один из них – серый камень в черной корке, покрытый инеем и еще сохранивший в глубине холод космического пространства, несмотря на огненный спуск через атмосферу.
Глядя на частицу из космоса, Макферлейн вдруг понял, на что он хочет потратить всю оставшуюся жизнь.
Но это было давно. Он старался меньше думать о тех идеалистических днях. Его взгляд остановился на запертом портфеле на пассажирском кресле, в котором лежал пострадавший от непогоды дневник Нестора Масангкея. О нем Макферлейн тоже старался думать как можно меньше.
Светофор переключился на зеленый, и Макферлейн свернул на узкую улицу с односторонним движением. В этом районе на самой границе Уэст-Виллидж располагались предприятия по консервированию мяса. Широко раскинулись старые грузовые платформы, на которых крепкие мужики вручную выгружали из рефрижераторов туши. По другой стороне улицы, словно используя преимущества соседства, выстроились рестораны с названиями вроде «Свиная яма» или «Задворки дядюшки Билли». Это было полной противоположностью штаб-квартире «Ллойд холдингз» на Парк-авеню, зданию из хрома и стекла, откуда ехал Макферлейн. «Подходящее местечко для корпорации, продающей кота в мешке», – подумал Макферлейн. Он дважды сверился с адресом, лежавшим на приборной доске.
Макферлейн притормозил и остановил «лендровер» у дальнего края особенно ветхой разгрузочной платформы. Заглушив мотор, вышел в пропахшую мясом влажность и огляделся. За полквартала от него усердно перемалывала свой груз мусороуборочная машина. Даже с такого расстояния он чувствовал запах зеленой жижи, капавшей с заднего бампера. Это был уникальный запах нью-йоркских мусоровозов – почувствовав его однажды, никогда не забудешь.
Макферлейн глубоко вздохнул. Встреча еще не началась, а он уже чувствовал напряжение, ощущал защитную реакцию. Интересно, много ли Ллойд рассказал Глинну о них с Масангкеем. В действительности это не имело значения: то, чего еще не знают, скоро станет известно. Скорость распространения сплетен превышает скорость падения метеоритов, за которыми он охотится.
Макферлейн взял с заднего сиденья тяжелую папку, захлопнул и запер дверь машины. Перед ним высился грязный фасад кирпичного массивного строения, занимающего большую часть квартала. Его взгляд поднялся этажей на десять и задержался на вывеске: «Прайс и Прайс. Консервирование свинины». Надпись почти стерлась от времени. Хотя на нижних этажах окна были заложены кирпичом, Макферлейн рассмотрел новые стекла и проблески хрома на верхних этажах.
Похоже, единственным входом служил грузовой проем с металлической дверью. Макферлейн нажал на кнопку звонка сбоку от нее и стал ждать. Спустя считанные секунды раздался тихий щелчок, и двери бесшумно разъехались на смазанных направляющих.
Макферлейн вошел в слабо освещенный коридор, который заканчивался у нескольких стальных дверей, значительно более новых, оснащенных панелями для электронных ключей и устройствами распознавания по сетчатке глаза. Когда Макферлейн подходил, одна из дверей открылась и пружинящим шагом атлета вышел человек небольшого роста, темнокожий, чрезвычайно мускулистый, в тренировочном костюме с эмблемой Массачусетского технологического института. У него были курчавые черные волосы с сединой на висках и темные умные глаза. От него веяло беззаботностью, что противоречило духу конторы.
– Доктор Макферлейн? – спросил он с дружеским рыком, протягивая волосатую руку. – Я Мануэль Гарса, работаю в ЭИР инженером-строителем.
Рукопожатие оказалось на удивление деликатным.
– Это штаб-квартира вашей корпорации? – спросил Макферлейн с кривой усмешкой.
– Мы предпочитаем анонимность.
– Ну, по крайней мере, вам не приходится далеко ходить за отбивными.
Гарса хрипло рассмеялся:
– Нет, если любить их в сыром виде.
Макферлейн вошел в дверь вслед за Гарсой и оказался в помещении, похожем на пещеру, ярко освещенную галогенными лампами. Ровными рядами стояли акры металлических столов. На них покоились предметы с номерными бирками: груды песка, камней, оплавленные самолетные двигатели, искореженные куски металла. Повсюду сновали люди в халатах. Мимо них прошел лаборант в белых перчатках, он бережно, словно вазу эпохи Мин, нес кусок асфальта.
Гарса проследил за взглядом Макферлейна, озиравшего комнату, и посмотрел на часы.
– У нас есть еще несколько минут. Хотите, проведу экскурсию?
– Почему бы и нет? Мне всегда нравились хорошие свалки.
Гарса прошел между столами, кивая разным специалистам, и остановился у особенно длинного стола, усыпанного грудами слипшихся черных камней.
– Узнаете?
– Пахоухоу, прекрасный образчик лавы с Гавайских островов. Несколько вулканических бомб. Вы, парни, вулкан строите?
– Нет, – ответил Гарса. – Только что разнесли один.
Он указал на детальную модель вулканического острова на дальнем конце стола, с городом, ущельями, лесами и горами. Гарса запустил руку под столешницу и нажал на кнопку. Раздалось урчание и нарастающий гул, и вулкан начал извергать лаву, сливавшуюся извилистыми потоками по его склонам вниз и подбиравшуюся к модели города.
– Лава изготовлена по особому рецепту из метилцеллюлозы.
– Лучше, чем моя старая железная дорога.
– Правительству некой страны третьего мира потребовалась наша помощь. На одном из их островов проснулся дремавший вулкан. В результате на вершине вулкана образовалось озеро лавы, которое грозило скоро переполниться и пролиться на город с шестидесятитысячным населением. Нашим делом было спасение города.
– Забавно. В новостях мне об этом ничего не попадалось.
– Забавного там ничего не было. Правительство не собиралось эвакуировать город. Он является маленьким оффшорным банковским раем. В основном деньги от наркотиков.
– Возможно, вам стоило позволить ему сгореть подобно Содому и Гоморре.
– Мы не Бог, а строительная фирма. Нас не волнует моральный статус клиентов, которые платят.
Макферлейн рассмеялся, почувствовав себя немного свободнее.
– Как же вы это остановили?
– Мы заблокировали с помощью оползней вот эти две долины. Потом проделали в вулкане дыру с помощью бризантной взрывчатки и посредством серии взрывов создали отводной канал с противоположной стороны. В процессе этого мы истратили немалую часть мирового запаса неармейской взрывчатки. Вся лава вылилась в море, создав для нашего клиента почти тысячу акров новой недвижимости. Это, конечно, не возместило ему выставленного нами счета, но помогло.
Гарса двинулся дальше. Они прошли мимо нескольких столов с остатками фюзеляжа и обгоревшей электроники.
– Авиакатастрофа. Бомба террориста, – объяснил Гарса, но комментировать не стал.
Дойдя до дальнего конца помещения, он открыл маленькую белую дверь и повел Макферлейна по лабиринту пустых коридоров. Макферлейн слышал шипение воздухоочистительных установок, стук клавиш и странные равномерные тяжелые удары где-то в глубине под ногами.
Потом Гарса открыл другую дверь, и Макферлейн застыл от удивления. Открывшееся пространство было огромным, высотой не меньше шести этажей, а в длину футов двести. По краям его громоздился целый лес высокотехнологичного оборудования: ряды цифровых кинокамер, мощный кабель, огромные экраны для сценических видеоэффектов. Вдоль одной стены стояло несколько длинных угловатых «линкольнов» с откидным верхом производства начала шестидесятых. В каждой машине сидело по четыре тщательно одетых манекена – два впереди и два сзади.
В центре огромного пространства располагалась модель городского перекрестка с работающими светофорами. Со всех сторон его окружали фасады зданий различной высоты. В дорожном асфальте тянулся желоб с тросом, прицепленным к переднему бамперу еще одного «линкольна» с четырьмя манекенами. Дорога кончалась эстакадой, где стоял сам Эли Глинн с мегафоном в руке.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59