- Что у вас происходит? - грозно вопросила Лола, ей стало ужасно жалко своей любимой китайской вазы.
Пу И попытался проскочить мимо кота, но не тут-то было. Аскольд издал душераздирающий мяв и прыгнул на Пу И. Лола, до этого просто окаменевшая от удивления, потому что никогда она не видела воспитанного и невозмутимого кота в таком состоянии, опомнилась и кинулась в угол с криком:
- Отпусти немедленно Пу И!
Она схватила кота поперек туловища и отбросила в сторону. Кот, по пути успевший прилично разодрать ей руку, плюхнулся на удачно подвернувшееся кресло с глухим звуком.
- Вы с ума сошли! - закричала Лола. - Что это на вас нашло, хотела бы я знать? За вазу спрошу со всей строгостью!
Кот из кресла издал пренебрежительное шипение.
- Пуишечка, детка! Он тебя не покалечил? - воскликнула Лола.
Она бросилась к своему сокровищу, но поскользнулась на осколках вазы и едва удержалась на ногах. К тому же и кровь капала из расцарапанной котом руки. Лола совсем приуныла.
- Может, он взбесился? - спросила она Пу И.
Тот испуганно жался в угол и вид имел самый недоуменный.
И тут Лола заметила среди осколков сплющенный желтый небольшой предмет, в котором с трудом узнала единственную игрушку Аскольда.
Аскольд, кот серьезный и солидный, вел себя всегда очень обстоятельно, он был настоящим джентльменом. Ему чужды были всякие легкомысленные поступки. Это Пу И мог часами катать по полу любую подвернувшуюся игрушку, которых, надо сказать, у него было множество, Лола ничего не жалела для своего любимца. Аскольд любил проводить время, лежа в кресле, либо же валяться на кровати у Лени, смотреть телевизор (Маркиз покупал ему специальные кошачьи кассеты) или слушать, как Леня читает вслух.
У него была только одна слабость - детская точилка для карандашей в форме желтой груши..
С ней Аскольд иногда играл - катал ее по полу, пинал лапой, закатывал под разные предметы мебели и сбрасывал со стола. Леня очень уважал такую слабость своего кота и никогда не отказывался с ним поиграть. И вот, брошенная ваза попала на игрушку, и превратила ее в ненужный хлам.
- Кто сбросил вазу? - завопила Лола. - Неужели ты, Пу И? Разумеется, Аскольду не важна ваза, он очень обиделся, что ты сломал его игрушку!
Пу И выскочил на середину комнаты и громко негодующе залаял.
"Это не я! - возмущался он. - Это не я сбросил вазу со шкафа! Собаки не умеют залезать на шкаф!
Аскольд ничего не стал слушать и набросился на меня совершенно зря! Я пострадал безвинно!"
Лола поглядела на шкаф и заметила там что-то разноцветное.
- Ах, так это ты, пернатый негодяй, сбросил вазу со шкафа и свалил все на невинного Пу И! - закричала она. - Ты нарочно их поссорил! Господи, что за мерзкая птица!
Пу И был полностью с ней согласен.
- Разбирайся с Перришоном сам, - сказала Лола Аскольду, - а мы с Пу И немедленно уходим из этого дома!
Она наскоро вытерлась полотенцем, оделась и подхватила Пу И на руки.
***
Над низкой дверью, ведущей в подвал, висела ржавая железная вывеска с ядовито-розовой надписью "Салон Тату. Маэстро Волкодафф". Как настоящий знаток, Маркиз понял, что вывеска сделана такой неказистой не по бедности напротив, это дорогой и модный дизайн в "кислотном" стиле.
Леня открыл дверь, пригнулся и вошел в низкое сводчатое помещение. Против двери сидел на колченогой табуретке, прикрыв маленькие глазки, толстый молодой парень с клочковатой рыжей бороденкой, облаченный в прорванные на коленях джинсы и короткую черную майку. Нижний край майки задрался, обнажив жирный волосатый живот. Толстые голые руки покрывала татуировка в виде переплетающихся синих змей. Услышав шаги, парень приоткрыл круглые бледно-голубые глазки и поинтересовался:
- Папик, ты дверью не ошибся?
- Не ошибся. - Маркиз налепил на лоб "привратнику" десять долларов, и тот тут же удовлетворенно закрыл глаза, большим пальцем указав Лене на дверь у себя за спиной.
Леня толкнул эту дверь. На этот раз он оказался в большой комнате, где всего было слишком много - музыки, дыма и людей.
Музыка была громкая, агрессивная и однообразная - какой-то тяжелый металл, такой тяжелый, что его хватило бы, чтобы потопить еще один "Титаник".
Дым стоял в комнате густыми плотными клубами, и от его сладковатого одуряющего запаха у Маркиза сразу закружилась голова. Люди сидели вдоль стен на низеньких обитых тисненой кожей скамеечках и лежали на блеклых потертых ковриках. Они полусонно курили и слушали музыку, и у них был такой вид, как будто они находятся здесь от сотворения мира и с тех самых пор не мылись, не причесывались и не меняли одежду. Впрочем, присмотревшись к ним, Леня понял, что их жуткие отрепья куплены в дорогих бутиках, а космы уложены самыми модными парикмахерами, и каждый из присутствующих побывал в руках опытного визажиста.
И еще всех присутствующих объединяли татуировки.
Татуировки были у них на всех доступных обозрению местах - на лице, на руках, на шее, на открытых животах девиц. Можно было предположить, что на местах недоступных обозрению татуировок еще больше.
Татуировки были однотонные и цветные, они изображали змей, скорпионов, ящериц, драконов, самых разных насекомых, пресмыкающихся, земноводных и млекопитающих. Кроме того, встречались цветы, деревья, звезды, гербы, надписи на самых разных языках, включая китайские иероглифы, и просто сложные геометрические узоры.
Появление Маркиза вызвало у здешней полусонной и равнодушной к внешнему миру публики некоторое оживление. Действительно, он выглядел здесь чужеродно, как член Французской академии на танцах в деревне Сковородкино или скорее как концертмейстер Нью-йоркской филармонии на охотничьем празднике племени людоедов Мвамбе.
- Дядя, ты что, думал, что здесь платный туалет? - вежливо осведомилось юное создание со слипшимися сосульками-дредами на голове и свернувшимся вокруг пупка красно-синим драконом.
- Нет, девочка, - возразил Маркиз, - меня прислали из твоей школы спросить, придешь ли ты на урок чистописания.
- Я приду на урок чисто арифметики! - беззлобно хохотнула в ответ девица. - И конкретно чтения!
- Ну и умница. - Маркиз прошел мимо разговорчивой школьницы и подошел к невысокому смуглому мужичку с заплетенной в косичку бородой, в котором определил что-то вроде здешнего администратора.
- Чего тебе, папик? - поинтересовался тот. - У нас валюту не меняют и акции не продают.
- Догадываюсь, - усмехнулся Маркиз и протянул мужичку свой рисунок двух борющихся пауков. - Вот это делали у вас?
Бородач брезгливо, двумя пальцами взял листок и поднес его к свету. Маркиз внимательно следил за его лицом и успел заметить пробежавший по нему мимолетный испуг. Но лицо тут же стало брезгливо-равнодушным, и мужчина бросил листок Маркизу, презрительно скривившись:
- Маэстро Волкодафф на такую мерлузу не разменивается! Это вам в вокзальном туалете за полтинник нарисуют!
Листок пролетел мимо Лениной руки и плавно спланировал на колени остроумной школьницы, рядом с ее ручным драконом. Девушка подняла его и с интересом взглянула на рисунок.
- А я таких паучков видела! - проговорила она, протягивая листок Лене.
- Где? - склонился к ней Маркиз.
- У одного лося на клешне... Он кун-фу или какой-то пургой вроде того занимался, там ему и накололи. У них это вроде эмблемы...
- Заткнись, мерлуза! - рявкнул бородач, подскочив к девице и злобно сверкая глазами, и тут же повернулся к Маркизу:
- А ты, папик, вали отсюда срочно, а то мы тебе на морде сейчас такое наколем, что тебя собственная собака на порог не пустит!
- Я к вам тоже очень хорошо отношусь, - ответил Леня, пятясь к дверям и стараясь не поворачиваться спиной к своему собеседнику.
Когда он проходил мимо толстого привратника, в прежней позе дремавшего на табуретке, тот снова приоткрыл глаза и пробормотал:
- Быстро же тебя обслужили, папик!
***
Первой, кого Лола и Пу И встретили, выйдя на улицу, была их новая знакомая Анна Сергеевна в сопровождении четырех американских бульдогов.
- Что это, Лолочка, вы такая грустная? - участливо осведомилась пожилая дама.
Сама она была одета в спортивный костюм, румяна и весела, как птичка. Бульдоги бурно приветствовали Лолу, вывалив розовые языки и жизнерадостно помахивая хвостами.
Пу И вообще-то побаивался больших собак, если они были не дамского пола, бульдоги, конечно, были очень добродушными, но иногда слишком уж необузданными, им, к примеру, могло прийти в голову поиграть Пу И в американский футбол, используя его вместо мяча, так что Лола на всякий случай держала Пу И на руках.
- Ах, Анна Сергеевна, дорогая! - воскликнула Лола. - Как вы только с ними управляетесь!
Они у вас такие дружные и так хорошо вас слушаются! А у меня кот едва не покалечил Пу И, потому что попугай испортил его игрушку! Он их нарочно стравил друг с другом!
- Дорогая моя! - воскликнула Анна Сергеевна. - Вы совершенно напрасно думаете, что попугай - виновник ссоры! Он - жертва! Да-да, он жертва вашего плохого к нему отношения! Если на то пошло, он просто ревнует. Ну скажите, не случалось ли вам в последнее время уделать больше внимания кому-то одному из ваших питомцев?
Лола вспомнила, как долго она возилась с собачьей свадьбой. Кот, который привык проводить больше времени с Маркизом, был не слишком обделен вниманием, но Перришон оказался совершенно заброшен.
- Вероятно, вы правы, - покаянно согласилась Лола, а про себя подумала, что она же еще и виновата оказалась.
- Я никогда не показываю своим мальчикам, что кого-то из них люблю больше остальных! Дорогая, вам нужно почитать книги по воспитанию животных! Да вот хотя бы у меня есть замечательная книга Конрада Лоренца "Человек находит друга"! Больше всего там написано про общение человека и собаки, но про кошек тоже кое-что есть.
- А про попугаев там ничего не сказано? - робко спросила Лола.
- Думаю, что вы найдете там много интересного и поучительного для себя! - рассмеялась Анна Сергеевна. - Давайте зайдем ко мне прямо сейчас, а то потом я могу забыть.
Лоле так не хотелось возвращаться домой, она была согласна на все.
- Ребята! Наперегонки до подъезда! - крикнула Анна Сергеевна, и бульдоги бросились вперед. - Черч, не отставай!
- Интересное дело! - "сказала она Лоле. - Кормлю всех совершенно одинаково, а Черчилль почему-то толстеет.
Бульдоги мчались по лужам, повизгивая и сопя от удовольствия.
- Все-таки Эйзенхауэр - самый обаятельный, - вполголоса сказала Лола.
Анна Сергеевна, смеясь, прижала палец к губам.
Квартира у Анны Сергеевны, как Лола и ожидала, оказалось большой и удобной. В просторной прихожей было две вешалки: одна повыше - для людей, а другая - для собак, то есть там висели многочисленные поводки, ошейники и намордники. Под каждым крючком было на аккуратной табличке надписано имя собаки.
- Раздевайтесь, дорогая, и проходите, - обратилась Анна Сергеевна к Лоле, - песика возьмите с собой, а то как бы мои разбойники его не затоптали между делом. Я с вашего разрешения займусь своими мальчиками.
Ритуал возвращения с прогулки был отработан отлично. Вообще Лола заметила, что бульдоги, очень живые и непосредственные на улице, в квартире мигом присмирели. Они чинно уселись в прихожей на коврике. Анна Сергеевна сняла с каждого по очереди ошейник и поводок, после чего очередной бульдог скрывался за одной из дверей в прихожей. Лола думала, что там ванная и не ошиблась: там находилась специальная собачья ванная. Последним в очереди оказался толстячок Черчилль, который успел малость вздремнуть на коврике.
Бульдогов с чисто вымытыми лапами отправили в "детскую", как выразилась Анна Сергеевна. Это была большая светлая комната, вдоль одной стены лежали четыре одинаковых матрасика, вдоль другой - стояли разные снаряды, вроде как на собачьей площадке, только поменьше.
- Здесь ребята проводят почти все время, - рассказывала Анна Сергеевна, - едят на кухне, иногда я позволяю им посмотреть телевизор в гостиной.
Лола подумала, что ее питомцы шляются, где им вздумается, кот, например, больше всего времени проводит в кровати у Лени, Пу И тоже норовит залезть под одеяло. Днем же они все, включая попугая, делают, что хотят, и поэтому в квартире все вверх дном, и невозможно добиться никакого порядка и дисциплины. Пожалуй, Анна Сергеевна права, и они с Маркизом не правильно воспитывают своих питомцев, нужно быть с ними построже. Но Пу И такой беспомощный и такой милый...
Лола в ближайшем времени не собиралась выходить замуж и заводить детей, в крошечного песика она вложила всю нежность, которая накопилась у нее за долгое время.
На кухне стояли четыре разноцветные миски для еды, каждая была подписана: "Черчилль", "Трумэн", "Рузвельт" и "Эйзенхауэр". Лола привычно умилилась.
- Выпьем кофе у меня в кабинете! - предложила Анна Сергеевна. - Только собакам туда вход воспрещен! Оставьте своего крошечку в гостиной, его никто не тронет.
Лола опасалась, как бы Пу И сам кого-нибудь или чего-нибудь не тронул, и поглядела на песика очень выразительно.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33