А. А. Катто совершенно потеряла равновесие. Шатаясь, еще двигалась вперед, когда Аламада пинком сбила ее с ног. А. А. Катто растянулась в грязи лицом вниз. Нож вылетел из ее руки. Она перекатилась и постаралась сесть, но не успела – Аламада приставила ногу ей к горлу и толкнула ее назад. А. А. Катто увидела прямо над собой пах Аламады, заросший курчавыми черными волосами. Она стала извиваться, стараясь вывернуться, но эта женщина оказалась слишком сильным противником, ей не по плечу.
– Вот теперь я тебя прикончу.
Впервые в жизни А. А. Катто затошнило от страха. Но в ней горела ненависть к Билли, который ее надул. Королева-ведьма занесла нож высоко над ее головой. А. А. Катто закрыла глаза. Очевидно, все кончено. И тут раздался выстрел, и обмякшее тело Аламады рухнуло прямо на нее.
Катто выбралась из-под этой массы и села, не сомневаясь, что сейчас увидит, как на Билли накинулась толпа всадников. Однако никто из них не двигался с места. Пуля 70-калибра разнесла почти весь череп Аламады.
А. А. Катто поднялась на ноги. Неловко наклонилась, подняла нож и начала втыкать его в поверженное тело. Казалось, она потеряла всякий контроль над собой, впала в истерику, у нее наступила почти сексуальная разрядка. Она проделывала большие дыры в безжизненном теле королевы-ведьмы, дышала тяжело, отрывисто. Потом неожиданно весь экстаз прошел. Катто с отвращением смотрела на ею же изуродованное тело. Уронила нож и отвернулась. Внутренне собралась и, со всем достоинством, какое только возможно для обнаженной и покрытой кровью особы, пошла к большому шалашу. Два всадника в шлемах, стоявшие по бокам двери, проводили ее внутрь.
Билли ждал, чем все это закончится. Он стрелял буквально поверх спин всадников, но ни один не подал вида, что заметил это. Рив и Нэнси стояли невдалеке, очевидно, готовые смыться, если всадники займутся Билли. А. А. Катто скрылась в большом шалаше, и риска возмездия не предвиделось. Билли бросил пистолет в карман пиджака и позволил себе чуть-чуть расслабиться. Пока он ждал возможности сделать выстрел, все его тело было в страшном напряжении. В какой-то миг чуть ли не отказался от реализации плана: представил, как всадники протыкают его своими тонкими длинными пиками, и зрелище его порядком смутило.
Насколько понимал Билли, главным теперь был вопрос: что делать дальше. Все шло к тому, что А. А. Катто признают следующей королевой. Всадники вроде бы считают, что она победила предшественницу в честной борьбе.
Обладатели крылатых шлемов уже покинули строй и подтягивались к большому шалашу. Когда все они оказались внутри, всадники без шлемов, пребывавшие позади каре, подхватили тело Аламады и бесцеремонно швырнули в костер. После этого ритуального действа они тоже вошли в шалаш. На открытом пространстве перед шалашом остались Билли, Рив и Нэнси. Их обвевал дым горящего костра, густо насыщенный острым запахом горящей плоти. Билли подошел к своим спутникам.
– Как, по-вашему, нам тоже идти туда, или оставаться здесь?
Нэнси обвела взглядом деревню: ни малейшего признака жизни.
– Кажется, все население – там.
Рив задумчиво поглаживал подбородок:
– Я так понимаю, что А. А. Катто теперь королева?
– Похоже на то.
Из шалаша донеслось атоническое пение. Рив поджал губы:
– Что-то не хочется становиться ее подчиненным.
– Тебе видней, – мрачно ухмыльнулся Билли.
Нэнси потирала руки от холода:
– Не вечно же нам тут стоять.
– Ты права.
– Ну, так присоединимся ко всем?
– У нас есть еще выход: спереть коней и разбежаться.
Нэнси выразительно глянула на свой нарядный комбинезон из тонкой ткани модели «кошечка»:
– Боюсь, мой прикид не вполне годится для еще одной поездки в тумане.
– Значит, входим?
– Входим, – кивнул Билли.
В большом шалаше было жарко и многолюдно. Здание имело форму цифры «восемь» с добавочной петлей. То есть представляло собой три круглых смежных комнаты, расположенных по прямой. Центральная была самой большой. В нее набились всадники. В одном конце высился помост, на нем – какая-то комбинация, изображавшая трон: кушетка и лежанка из темного резного дуба. В центре на куче разноцветных подушек возлежала А. А. Катто. С нее сняли ее доспех, но она по-прежнему была обнаженной. Возле нее на коленях стояли два всадника. Было похоже, что они обрабатывают ее раны каким-то снадобьем из керамического горшочка. Третий всадник, склонившись, что-то настойчиво шептал ей на ухо. Все внимание А. А. Катто было поглощено им. Билли показалось, что ее инструктируют или по поводу ритуалов, или насчет ее обязанностей. С каждой стороны помоста стояло по всаднику, каждый крепко держал в руках копье.
Позади помоста была дверь – вход в следующую комнату, размером поменьше, как позже выяснилось, – в личные покои королевы. Дверь прикрывал большой настенный ковер с изображением стилизованной охотничьей сцены. Непосредственно перед помостом почти в центре комнаты была еще одна выложенная камнями яма для костра. В ней весело трещали поленья, на вертеле поворачивалась туша какого-то большого животного. Жир с туши с треском капал в огонь. Дым выходил через небольшое отверстие в крыше, по крайней мере, так было задумано. Однако добрая доля этого дыма оставалась висеть в воздухе. Сочетание ароматов – жареного мяса и древесного дыма – придавало помещению колорит грубоватого уюта.
По другую сторону очага стоял низкий стол с изгибами. На соответственно низких табуретах за столом сидели всадники, сняв и положив перед собой шлемы. Копья их штабелем стояли прислоненные к стене. Позади этих всадников на установленных рядами скамейках сидели остальные, держа свои шлемы на коленях. Все пели, отбивая руками ритм по столу или по шлему. Песня была странная, гортанная – ни одного различимого слова, никакой гармонии.
Судя по всему, обладание шлемом являлось атрибутом определенного ранга в этом клане. Билли заметил, что обладатели шлемов сидели и смотрели на А. А. Катто, пели и хлопали руками. Те, у кого шлема не было, шныряли взад и вперед, постоянно наведываясь в третью комнату, где размещалась своего рода кладовая или буфетная. Оттуда они доставляли собравшимся какое-то подобие ферментированного напитка. Получалось, что если имеешь шлем, ты – член класса охотников-воинов, если нет – ты слуга. Билли сообразил, что именно поэтому всадники так охотно поверили, что остальные путники – личные слуги А. А. Катто.
Глаза всех присутствующих были прикованы к А. А. Катто. Никто не обращал ни малейшего внимания ни на Билли, ни на Нэнси и Рива, они тихо стояли в углу главной комнаты. Все чего-то ждали. Билли не казалась убедительной мысль, что они просто ждут, пока приготовится мясо, или что их могло так уж очаровать костлявое тело А. А. Кат-то. Единственное разумное объяснение: видимо, предстояла какая-то обязательная церемония.
Ожидание затягивалось, и Билли стало скучно. Обратился к Риву:
– Как ты полагаешь, не будет возражений, если мы возьмем себе выпить?
Рив пожал плечами:
– Мне-то откуда знать?
– Рискнем?
– Черт возьми, почему бы и нет?
Нэнси, сидевшая на полу на корточках, взглянула на них снизу вверх:
– И мне принесете?
– Какие могут быть сомнения! – Билли скорчил гримасу.
Они с Ривом тихонько прошли в маленькую комнату. Обнаружили шеренгу керамических кувшинов с неизвестным напитком. Билли снял с полки две глиняных кружки и налил в них из одного кувшина. Никто из слуг, занятых своим делом, не обратил на них ни малейшего внимания. Вернувшись на прежнее место, Билли вручил Нэнси кружку. Она с сомнением взглянула на содержимое:
– Это что?
– Не отхлебнув, не узнаешь!
– Рискнешь испытать на себе?
– А как же! Прошу внимания…
Билли хватанул от души и тут же пожалел об этом. Жидкость со вкусом яда обожгла рот. Однако после первого же глотка в душе возникло приятное чувство эйфории. Он стал допивать напиток малыми дозами. И как оказалось, быстро привык к этому ощущению. Нэнси и Рив к своим кружкам даже не притронулись. Только смотрели на него вопросительно:
– Ну, как?
– Ужасно… но не так чтобы совсем.
Выпили и они, молча. Билли опустился на корточки. Он смотрел на закопченные дымом балки потолка и чувствовал несомненное сексуальное возбуждение. Наверняка в напиток что-то добавлено. Конечно, сказывалось, что он не был рядом с женщиной с тех пор, как покинул Дарлин в Отеле Вожаков. Это было в очень далекой прошлой жизни. Он сделал еще один глоток из своей кружки и украдкой взглянул на подругу по несчастью:
– Эй, Нэнси!
– Чего?
Билли улыбнулся ей на пределе своего обаяния:
– Отыскать бы темный уголок… нам с тобой, для двоих… а?
Нэнси смотрела на него, как на сумасшедшего:
– На черта он нам сдался?
– Уф… у меня такое возбуждение, и я просто подумал, может, мы с тобой могли бы…
– Мы с тобой?
– Почему бы и нет?
– Забудь! – Нэнси скривила губы.
– Да я только подумал… – Билли сник.
– Ну и забудь.
Билли снова погрузился в свои мысли. Он уже успел подумать, что Квахал – одно из самых скучных мест на свете, когда на помосте стали разыгрались события.
Первое, что заметил Билли, – пение прекратилось. В комнате наступило молчание, все ждали чего-то. Билли поднялся на ноги, чтобы лучше было видно. А. А. Катто уже стояла на помосте, раскинув руки. Сзади, из-за ковра, появились два всадника, которые ей прислуживали. Они тащили обрамленную мехом пурпурную мантию. А. А. Катто опустила руки, они накинули мантию ей на плечи. Мантия была настолько распахнута спереди, что все тело было на виду. Прислужники отступили на шаг назад. Начался медленный размеренный напев:
– Хоммм… Хоммм…
Всадники отбивали ритм тяжелым тяжеловесным битом. Первый всадник встал из-за стола и медленно прошел к помосту, стараясь идти в такт с напевом:
– Хоммм… Хоммм…
Он дошел до А. А. Катто и остановился. Пение тоже прекратилось. Всадник медленно опустился на колени. Наступило напряженное молчание. Всадник наклонился вперед и приник ртом к промежности А. А. Катто. Она оцепенела. Подняла брови, слегка улыбнулась и чуть переместилась вперед, так, чтобы оказаться над лицом всадника. Бедра ее слегка завибрировали. Рив посмотрел на Билли:
– Ей доставляет кайф каждая секунда. Думаю, что она и сама не придумала бы для себя лучшей коронации.
Всадник поклонился, прикоснулся головой к полу у ног А. А. Катто, поднялся и медленно вернулся на свое место. Снова начали петь. Встал второй в шеренге и медленно приблизился к помосту. Как и предшественник, он упал на колени, на какое-то время приник к А. А. Катто, затем поклонился и вернулся на свое место. Снова началось пение.
– Хоммм… Хоммм… Хоммм…
Третий встал из-за стола в порядке очередности.
– Хоммм… Хоммм… Хоммм…
Четвертый, пятый… Один за другим, начиная от места у очага и в порядке очередности, всадники платили свою уникальную дань своей новой королеве. Билли в изумлении обернулся к Риву:
– Она что, пропустит через себя весь клан?
Рив сделал гримасу:
– Она способна. Можешь не сомневаться.
Билли недоверчиво покачал головой. Всадники все шли и шли к помосту. Пропустив треть тех, кто владел шлемами, А. А. Катто вспотела, глаза ее закрылись и ноги начали дрожать. Все труднее ей было сохранять видимость достоинства и холодности, предписанных ритуалом.
Пение все продолжалось, всадники все шли и шли. Где-то на середине процедуры А. А. Катто схватила оказавшегося в тот момент рядом соискателя за волосы и упала на подушки, таща его за собой. И с этого момента она получала знаки поклонения от своих подданных, лежа на спине. Время от времени она вяло поднимала кверху тонкую белую ногу. Билли подумал – что бы это значило? Экстаз или просто ее личный способ приветствия остальных присутствующих представителей племени?
Наконец, последний из всадников со шлемом отошел от помоста. Билли счел церемонию законченной, но пение началось снова, и к трону А. А. Катто медленно стал приближаться один из обслуги. Билли ухмыльнулся:
– Да, все племя пропустит.
Рив кивнул. В поведении А. А. Катто его ничто не удивляло, ничто не казалось новым. Он ее хорошо изучил.
Когда исчерпались все резервы подданных, со шлемами и без, естественно было бы предположить, что ритуал, наконец, завершился. Но, к удивлению Билли и Рива, снова запели. Лицо Билли вытянулось от изумления. Нэнси медленно двинулась через заполненную толпой комнату строго в ритме пения.
– Хоммм… Хоммм… Хоммм…
Она дошла до помоста, наклонила голову и упала на колени. Когда Нэнси исчезла в горе подушек, Билли рывком обернулся к Риву:
– Предполагается, что и мы туда пойдем?
– Вроде бы похоже на то. Или тебе не нравится эта идея?
– Ничуть, – скорчил гримасу Билли.
Рив заржал:
– А мне казалось, что ты любитель мягких, пушистых кисок!
– Да, но…
– Но что?
– Как-то так… при народе… и вообще, мне кажется, что она это посчитает… как бы тебе сказать… своей моральной победой!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34
– Вот теперь я тебя прикончу.
Впервые в жизни А. А. Катто затошнило от страха. Но в ней горела ненависть к Билли, который ее надул. Королева-ведьма занесла нож высоко над ее головой. А. А. Катто закрыла глаза. Очевидно, все кончено. И тут раздался выстрел, и обмякшее тело Аламады рухнуло прямо на нее.
Катто выбралась из-под этой массы и села, не сомневаясь, что сейчас увидит, как на Билли накинулась толпа всадников. Однако никто из них не двигался с места. Пуля 70-калибра разнесла почти весь череп Аламады.
А. А. Катто поднялась на ноги. Неловко наклонилась, подняла нож и начала втыкать его в поверженное тело. Казалось, она потеряла всякий контроль над собой, впала в истерику, у нее наступила почти сексуальная разрядка. Она проделывала большие дыры в безжизненном теле королевы-ведьмы, дышала тяжело, отрывисто. Потом неожиданно весь экстаз прошел. Катто с отвращением смотрела на ею же изуродованное тело. Уронила нож и отвернулась. Внутренне собралась и, со всем достоинством, какое только возможно для обнаженной и покрытой кровью особы, пошла к большому шалашу. Два всадника в шлемах, стоявшие по бокам двери, проводили ее внутрь.
Билли ждал, чем все это закончится. Он стрелял буквально поверх спин всадников, но ни один не подал вида, что заметил это. Рив и Нэнси стояли невдалеке, очевидно, готовые смыться, если всадники займутся Билли. А. А. Катто скрылась в большом шалаше, и риска возмездия не предвиделось. Билли бросил пистолет в карман пиджака и позволил себе чуть-чуть расслабиться. Пока он ждал возможности сделать выстрел, все его тело было в страшном напряжении. В какой-то миг чуть ли не отказался от реализации плана: представил, как всадники протыкают его своими тонкими длинными пиками, и зрелище его порядком смутило.
Насколько понимал Билли, главным теперь был вопрос: что делать дальше. Все шло к тому, что А. А. Катто признают следующей королевой. Всадники вроде бы считают, что она победила предшественницу в честной борьбе.
Обладатели крылатых шлемов уже покинули строй и подтягивались к большому шалашу. Когда все они оказались внутри, всадники без шлемов, пребывавшие позади каре, подхватили тело Аламады и бесцеремонно швырнули в костер. После этого ритуального действа они тоже вошли в шалаш. На открытом пространстве перед шалашом остались Билли, Рив и Нэнси. Их обвевал дым горящего костра, густо насыщенный острым запахом горящей плоти. Билли подошел к своим спутникам.
– Как, по-вашему, нам тоже идти туда, или оставаться здесь?
Нэнси обвела взглядом деревню: ни малейшего признака жизни.
– Кажется, все население – там.
Рив задумчиво поглаживал подбородок:
– Я так понимаю, что А. А. Катто теперь королева?
– Похоже на то.
Из шалаша донеслось атоническое пение. Рив поджал губы:
– Что-то не хочется становиться ее подчиненным.
– Тебе видней, – мрачно ухмыльнулся Билли.
Нэнси потирала руки от холода:
– Не вечно же нам тут стоять.
– Ты права.
– Ну, так присоединимся ко всем?
– У нас есть еще выход: спереть коней и разбежаться.
Нэнси выразительно глянула на свой нарядный комбинезон из тонкой ткани модели «кошечка»:
– Боюсь, мой прикид не вполне годится для еще одной поездки в тумане.
– Значит, входим?
– Входим, – кивнул Билли.
В большом шалаше было жарко и многолюдно. Здание имело форму цифры «восемь» с добавочной петлей. То есть представляло собой три круглых смежных комнаты, расположенных по прямой. Центральная была самой большой. В нее набились всадники. В одном конце высился помост, на нем – какая-то комбинация, изображавшая трон: кушетка и лежанка из темного резного дуба. В центре на куче разноцветных подушек возлежала А. А. Катто. С нее сняли ее доспех, но она по-прежнему была обнаженной. Возле нее на коленях стояли два всадника. Было похоже, что они обрабатывают ее раны каким-то снадобьем из керамического горшочка. Третий всадник, склонившись, что-то настойчиво шептал ей на ухо. Все внимание А. А. Катто было поглощено им. Билли показалось, что ее инструктируют или по поводу ритуалов, или насчет ее обязанностей. С каждой стороны помоста стояло по всаднику, каждый крепко держал в руках копье.
Позади помоста была дверь – вход в следующую комнату, размером поменьше, как позже выяснилось, – в личные покои королевы. Дверь прикрывал большой настенный ковер с изображением стилизованной охотничьей сцены. Непосредственно перед помостом почти в центре комнаты была еще одна выложенная камнями яма для костра. В ней весело трещали поленья, на вертеле поворачивалась туша какого-то большого животного. Жир с туши с треском капал в огонь. Дым выходил через небольшое отверстие в крыше, по крайней мере, так было задумано. Однако добрая доля этого дыма оставалась висеть в воздухе. Сочетание ароматов – жареного мяса и древесного дыма – придавало помещению колорит грубоватого уюта.
По другую сторону очага стоял низкий стол с изгибами. На соответственно низких табуретах за столом сидели всадники, сняв и положив перед собой шлемы. Копья их штабелем стояли прислоненные к стене. Позади этих всадников на установленных рядами скамейках сидели остальные, держа свои шлемы на коленях. Все пели, отбивая руками ритм по столу или по шлему. Песня была странная, гортанная – ни одного различимого слова, никакой гармонии.
Судя по всему, обладание шлемом являлось атрибутом определенного ранга в этом клане. Билли заметил, что обладатели шлемов сидели и смотрели на А. А. Катто, пели и хлопали руками. Те, у кого шлема не было, шныряли взад и вперед, постоянно наведываясь в третью комнату, где размещалась своего рода кладовая или буфетная. Оттуда они доставляли собравшимся какое-то подобие ферментированного напитка. Получалось, что если имеешь шлем, ты – член класса охотников-воинов, если нет – ты слуга. Билли сообразил, что именно поэтому всадники так охотно поверили, что остальные путники – личные слуги А. А. Катто.
Глаза всех присутствующих были прикованы к А. А. Катто. Никто не обращал ни малейшего внимания ни на Билли, ни на Нэнси и Рива, они тихо стояли в углу главной комнаты. Все чего-то ждали. Билли не казалась убедительной мысль, что они просто ждут, пока приготовится мясо, или что их могло так уж очаровать костлявое тело А. А. Кат-то. Единственное разумное объяснение: видимо, предстояла какая-то обязательная церемония.
Ожидание затягивалось, и Билли стало скучно. Обратился к Риву:
– Как ты полагаешь, не будет возражений, если мы возьмем себе выпить?
Рив пожал плечами:
– Мне-то откуда знать?
– Рискнем?
– Черт возьми, почему бы и нет?
Нэнси, сидевшая на полу на корточках, взглянула на них снизу вверх:
– И мне принесете?
– Какие могут быть сомнения! – Билли скорчил гримасу.
Они с Ривом тихонько прошли в маленькую комнату. Обнаружили шеренгу керамических кувшинов с неизвестным напитком. Билли снял с полки две глиняных кружки и налил в них из одного кувшина. Никто из слуг, занятых своим делом, не обратил на них ни малейшего внимания. Вернувшись на прежнее место, Билли вручил Нэнси кружку. Она с сомнением взглянула на содержимое:
– Это что?
– Не отхлебнув, не узнаешь!
– Рискнешь испытать на себе?
– А как же! Прошу внимания…
Билли хватанул от души и тут же пожалел об этом. Жидкость со вкусом яда обожгла рот. Однако после первого же глотка в душе возникло приятное чувство эйфории. Он стал допивать напиток малыми дозами. И как оказалось, быстро привык к этому ощущению. Нэнси и Рив к своим кружкам даже не притронулись. Только смотрели на него вопросительно:
– Ну, как?
– Ужасно… но не так чтобы совсем.
Выпили и они, молча. Билли опустился на корточки. Он смотрел на закопченные дымом балки потолка и чувствовал несомненное сексуальное возбуждение. Наверняка в напиток что-то добавлено. Конечно, сказывалось, что он не был рядом с женщиной с тех пор, как покинул Дарлин в Отеле Вожаков. Это было в очень далекой прошлой жизни. Он сделал еще один глоток из своей кружки и украдкой взглянул на подругу по несчастью:
– Эй, Нэнси!
– Чего?
Билли улыбнулся ей на пределе своего обаяния:
– Отыскать бы темный уголок… нам с тобой, для двоих… а?
Нэнси смотрела на него, как на сумасшедшего:
– На черта он нам сдался?
– Уф… у меня такое возбуждение, и я просто подумал, может, мы с тобой могли бы…
– Мы с тобой?
– Почему бы и нет?
– Забудь! – Нэнси скривила губы.
– Да я только подумал… – Билли сник.
– Ну и забудь.
Билли снова погрузился в свои мысли. Он уже успел подумать, что Квахал – одно из самых скучных мест на свете, когда на помосте стали разыгрались события.
Первое, что заметил Билли, – пение прекратилось. В комнате наступило молчание, все ждали чего-то. Билли поднялся на ноги, чтобы лучше было видно. А. А. Катто уже стояла на помосте, раскинув руки. Сзади, из-за ковра, появились два всадника, которые ей прислуживали. Они тащили обрамленную мехом пурпурную мантию. А. А. Катто опустила руки, они накинули мантию ей на плечи. Мантия была настолько распахнута спереди, что все тело было на виду. Прислужники отступили на шаг назад. Начался медленный размеренный напев:
– Хоммм… Хоммм…
Всадники отбивали ритм тяжелым тяжеловесным битом. Первый всадник встал из-за стола и медленно прошел к помосту, стараясь идти в такт с напевом:
– Хоммм… Хоммм…
Он дошел до А. А. Катто и остановился. Пение тоже прекратилось. Всадник медленно опустился на колени. Наступило напряженное молчание. Всадник наклонился вперед и приник ртом к промежности А. А. Катто. Она оцепенела. Подняла брови, слегка улыбнулась и чуть переместилась вперед, так, чтобы оказаться над лицом всадника. Бедра ее слегка завибрировали. Рив посмотрел на Билли:
– Ей доставляет кайф каждая секунда. Думаю, что она и сама не придумала бы для себя лучшей коронации.
Всадник поклонился, прикоснулся головой к полу у ног А. А. Катто, поднялся и медленно вернулся на свое место. Снова начали петь. Встал второй в шеренге и медленно приблизился к помосту. Как и предшественник, он упал на колени, на какое-то время приник к А. А. Катто, затем поклонился и вернулся на свое место. Снова началось пение.
– Хоммм… Хоммм… Хоммм…
Третий встал из-за стола в порядке очередности.
– Хоммм… Хоммм… Хоммм…
Четвертый, пятый… Один за другим, начиная от места у очага и в порядке очередности, всадники платили свою уникальную дань своей новой королеве. Билли в изумлении обернулся к Риву:
– Она что, пропустит через себя весь клан?
Рив сделал гримасу:
– Она способна. Можешь не сомневаться.
Билли недоверчиво покачал головой. Всадники все шли и шли к помосту. Пропустив треть тех, кто владел шлемами, А. А. Катто вспотела, глаза ее закрылись и ноги начали дрожать. Все труднее ей было сохранять видимость достоинства и холодности, предписанных ритуалом.
Пение все продолжалось, всадники все шли и шли. Где-то на середине процедуры А. А. Катто схватила оказавшегося в тот момент рядом соискателя за волосы и упала на подушки, таща его за собой. И с этого момента она получала знаки поклонения от своих подданных, лежа на спине. Время от времени она вяло поднимала кверху тонкую белую ногу. Билли подумал – что бы это значило? Экстаз или просто ее личный способ приветствия остальных присутствующих представителей племени?
Наконец, последний из всадников со шлемом отошел от помоста. Билли счел церемонию законченной, но пение началось снова, и к трону А. А. Катто медленно стал приближаться один из обслуги. Билли ухмыльнулся:
– Да, все племя пропустит.
Рив кивнул. В поведении А. А. Катто его ничто не удивляло, ничто не казалось новым. Он ее хорошо изучил.
Когда исчерпались все резервы подданных, со шлемами и без, естественно было бы предположить, что ритуал, наконец, завершился. Но, к удивлению Билли и Рива, снова запели. Лицо Билли вытянулось от изумления. Нэнси медленно двинулась через заполненную толпой комнату строго в ритме пения.
– Хоммм… Хоммм… Хоммм…
Она дошла до помоста, наклонила голову и упала на колени. Когда Нэнси исчезла в горе подушек, Билли рывком обернулся к Риву:
– Предполагается, что и мы туда пойдем?
– Вроде бы похоже на то. Или тебе не нравится эта идея?
– Ничуть, – скорчил гримасу Билли.
Рив заржал:
– А мне казалось, что ты любитель мягких, пушистых кисок!
– Да, но…
– Но что?
– Как-то так… при народе… и вообще, мне кажется, что она это посчитает… как бы тебе сказать… своей моральной победой!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34