Пониженная температура не давала трупам разлагаться, но тем не менее у большинства из них опорожнился кишечник, когда расслабились все мышцы, и в помещении пахло как в долго не убиравшемся туалете. Я собирался уже заранее извиниться, сказав, что хотел все убрать, но решил, что не стоит ничего трогать до прибытия специалистов. Но как только мы вошли в дверь, до меня наконец дошло, что Тобит и Бенджамин не чувствуют никакого запаха, находясь внутри скафандров с собственным запасом воздуха и всего прочего, так что я оказался единственным, кому пришлось зажать нос. Но даже при этом юный Бенджамин застыл как вкопанный при виде валяющихся вокруг мертвых тел, большинство из которых были обнажены, и ни одно не являло собой приятного зрелища. Тобит оставался невозмутимым, пока не заметил женщину-адмирала, которая меня поцеловала; он бросился прямо к трупу и уставился на него.
– Что такое? – спросил я. – Вы ее знаете?
– Я знаком с оригиналом, – ответил Тобит, – и должен признать, что определенное сходство есть. Что объясняет, почему покойница сочла подобный наряд вполне подходящим для вечеринки. Но это не настоящая адмирал Рамос, просто какая-то переодетая потаскушка. – Он повернулся ко мне. – Сделай одолжение, Йорк, соскреби эту дрянь с ее лица.
– Я могу теперь здесь все убрать?
– Как будто это кого-то волнует. Думаю, вопросов по поводу причин смерти нет. Верно, Бенни?
Бенджамин не отрывал взгляда от капитана «Ивы». Батарейки голокостюма капитана давно сели, и теперь можно было увидеть его самого. На нем была форменная рубашка, но ниже пояса не оказалось ничего, кроме белых носков. Весьма непристойный вид для того, кто занимал столь высокий пост. Если бы я был капитаном и предполагал, что могу умереть, то стремился бы к тому, чтобы оставить после себя более презентабельный труп.
– Бенни, – обратился к нему Тобит. – Напарник. Будущая гордость корпуса разведчиков. Ты с нами?
– Что? О… извини. Хочешь пойти дальше?
– Нет. Я хочу вернуться домой и принять ванну. Мы и так уже потратили достаточно времени на чертовы стандартные процедуры. – Он бросил на парня сердитый взгляд. – Может, мне для разнообразия дать тебе поручение? Сходить в трюм, отрезать ядовитые железы у королевы и упаковать их для отправки на «Палисандр»?
– Что? – срывающимся голосом вскрикнул Бенни. Впрочем, я и сам едва не вскрикнул. Изуродовать королеву? Даже если она была мертва, подобное выглядело невероятным святотатством.
– Зачем?
– Потому что где-то на «Иве», – ответил Тобит, – есть маленькие дрянные наниты, которые хотят похитить ее яд. Одному богу ведомо, зачем им это надо, но уж точно не для блага вселенной. Кроме того, меня раздражает, когда кто-то подбрасывает нанитов на военный корабль, и чисто из принципа я не желаю, чтобы эти ублюдки добились своего. Лучше всего будет отправить яд на «Палисандр», чтобы он не достался этим чертовым нанитам. – Он быстро поднял руку, не давая мне ничего сказать. – Можешь не спрашивать – мы трижды проверим «Палисандр» на предмет того, что у нас самих нет нанитов. Наша защита не так уж и плоха, а в случае чего мы предпочтем пройти шесть часов карантина и полное наносканирование.
Глаза Бенджамина расширились.
– Ты действительно хочешь, чтобы я срезал у нее железы?
– Не просто срезал, болван. Сделай аккуратный хирургический разрез, с соблюдением всех правил и безопасности. Скальпелем, а не электропилой. Со всем изяществом. А теперь – пошел, пока я не дал тебе пинка под твою тощую задницу.
Мне показалось, что парню сейчас станет плохо, но он все же шагнул к двери. Я крикнул ему вслед:
– Будь осторожен, ладно? Яд – штука опасная.
– Он справится, – сказал Тобит. – Бенни учился на медицинском, пока не перевелся в разведчики. Он отлично владеет скальпелем.
– Спасибо, – бросил через плечо Бенджамин, который слышал слова Тобита через корабельную систему связи.
– Вот только разведчик из тебя ужасный! – крикнул Тобит, когда парень скрылся из виду.
Мне почудилось, будто Бенджамин показал Тобиту средний палец, но так ли это – в толстых перчатках скафандра понять было трудно.
***
Как только парень ушел, Тобит откинул шлем. Это меня удивило – разведчики обычно остаются в скафандре во время выполнения задания, даже находясь на другом корабле. Что удивило меня еще больше, он коснулся утолщения на шее и дважды на что-то нажал.
– Все, – сказал он, – меня больше никто не слышит. – Он глубоко вздохнул. – Ну и воняет же тут, черт побери!
– Извините.
– Твоей вины тут нет, приятель. Ты хотел оставить все как есть, потому что думал – будет настоящее расследование. А все оказалось не так.
Он пристально посмотрел на меня, словно пытаясь что-то решить. Я старался не встречаться с ним взглядом. Багровая физиономия мужчины была испещрена оспинами и покрыта прожилками. Лицо старого пьяницы – хотя я не ощущал запаха спиртного. Возможно, когда-то он и был алкоголиком, но в последнее время взял себя в руки; а может быть, просто выглядел так благодаря каким-то наследственным чертам или еще чему. Впрочем, ничего удивительного – у разведчиков всегда хоть что-то было не как у всех, будь это странная внешность, странный запах или странный голос. Проблема Филара Тобита заключалась лишь в том, что он походил на пропойцу – настоящих алкоголиков в корпус разведчиков не брали.
– У нас не много времени, – сказал Тобит, – так что просто молчи и слушай, ладно? Похоже на то, Йорк, что ты вляпался в основательное дерьмо.
– Прошу прощения. – С извинений всегда было лучше всего начинать, даже если не понимаешь, о чем, собственно, речь.
– Извиняться не за что, ты ни в чем не виноват. Но Адмиралтейство хочет замять случившееся, это я могу гарантировать. Они потеряли целый корабль из-за того, что офицеры флота повели себя неразумно – вся команда «Ивы» и, возможно, адмирал, отдававший им приказы. Подобное Высший совет наверняка захочет сохранить в тайне. Иначе это бросает тень на весь флот.
– Я умею хранить тайны, – сказал я.
Он похлопал меня по плечу.
– Угу. Конечно. Но Адмиралтейство рисковать не станет. Они доверяют лишь немногим – придуркам, которые сами хотят стать адмиралами и сделают все что угодно, лишь бы проникнуть в круг приближенных. Наша любимая капитан Проуп как раз из таких, и многие другие на нашем корабле тоже. Адмирал флота Винсенс собрал на «Палисандре» подонков, готовых запросто отдать приказ, на который не пошел бы ни один нормальный офицер.
– Что за приказ? – спросил я.
– Например, сделать так, чтобы ты исчез и не смог проболтаться. У Проуп уже готовы документы для твоего нового назначения; я читал их, когда случайно подсоединился к ее компьютеру и расшифровал все ее файлы. Тебя отправляют на какую-то богом забытую станцию на краю вселенной, где корабли появляются лишь раз в десять лет. Станцию с экипажем из одного человека. «Палисандр» доставит тебя прямо туда, не дав возможности ни с кем поговорить, а затем улетит, даже не оглянувшись. – Тобит заскрежетал зубами. – Впрочем, ты будешь не первым, кого наша сука-капитан обрекла на одиночество.
Несколько мгновений я молчал. И каково это – ты летишь домой после двадцати лет, проведенных на спутнике, где нет ничего, кроме вакуума, словно в тюрьме, разве что никто ради приличия ее так не называл, – и когда уже думаешь, что все закончилось и скоро ты снова увидишь траву, небо и озера, кто-то вдруг решает, что тебя следует снова зашвырнуть в очередную кучу дерьма. И почему? Потому что какой-то тупоголовый адмирал хочет спрятать тебя от посторонних глаз и ушей, опасаясь, что ты бросишь тень на его репутацию. Вся история моей жизни.
– И что мне в таком случае делать? – шепотом спросил я Тобита. Шепотом, потому что иначе бы я просто закричал. – Похоже, я застрял в космосе навсегда. И бежать мне некуда.
– Есть куда, – ответил Тобит, – но тебе придется действовать, пока ты все еще исполняешь обязанности капитана «Ивы». Прыгай в эвакуационный модуль и объявляй немедленную экстренную вынужденную посадку. Именно так: «Немедленная экстренная вынужденная посадка». Мозг корабля направит все шлюпки прямо к Целестии, поскольку сейчас это оптимальное место для вынужденной посадки – до планеты недалеко и она обитаема. Тебе повезло, Йорк: Целестия – свободная планета, а не часть Технократии. Как только ты окажешься там, у флота не будет никаких прав на то, чтобы тебя оттуда вытащить.
– Но разве «Палисандр» не попытается мне помешать?
– Попытается. Но они могут перехватить лишь одну шлюпку одновременно. Даже если им повезет, они захватят от четырех до восьми шлюпок, прежде чем ты доберешься до атмосферы Целестии. У тебя пятьдесят шансов на пятьдесят, что тебе удастся сесть.
– И пятьдесят на пятьдесят, что меня поймают.
– Подумаешь! Самое худшее, что они могут сделать, – отправить тебя куда-нибудь к черту на кулички, как они и собирались. – Он улыбнулся, показав желтые зубы. – Тебе нечего терять, Йорк. Говорят, на Целестии чуть ли не молочные реки и кисельные берега – планета спокойная, земного типа. Если на какое-то время заляжешь на дно, в конце концов сможешь вернуться в Технократию. Через полгода случится какой-нибудь новый кризис, и Высший совет о тебе забудет. У адмиралов память короткая.
Филар Тобит наверняка ничего не знал о моем отце – иначе ему было бы известно, что Александр Йорк ничего быстро не забывает.
«С другой стороны, – подумал я, – старик не станет тратить на меня время, если я не буду попадаться ему на глаза – скорее всего, он предпочтет делать вид, будто меня не существует».
– У тебя не будет проблем из-за того, что ты мне об этом рассказал? – спросил я Тобита.
Он покачал головой.
– Не будет – никаких доказательств у них нет. Я ничего не передаю на «Палисандр», а ты можешь стереть на «Иве» все записи, касающиеся нашего разговора. Ты капитан, и у тебя есть полномочия стирать любую информацию, какую сочтешь нужным. – Филар улыбнулся. – Кроме того, у меня есть друг в высших кругах – настоящая адмирал Рамос. Именно она назначила меня главным разведчиком на «Палисандр», в качестве противовеса всему тому дерьму, на которое способна Проуп. В конечном счете у Совета найдутся основания, чтобы перевести меня на другой корабль, но тогда Рамос пришлет еще кого-нибудь из своих друзей, чтобы на «Палисандре» все было по-честному. Даже самый мерзкий корабль нуждается в разведчиках. Иначе изнеженным членам экипажа пришлось бы лезть в такие вот вонючие дыры, полные гниющих трупов.
Тобит мрачно посмотрел на мертвецов… и в то же мгновение на «Иве» взвыла сирена тревоги.
Глава 8
ПОКИДАЮ «ИВУ»
В кают-компании засветился экран, показывая изображение с бортовых камер «Ивы».
– Опасность первой степени, – последовало объявление. – Жду распоряжений капитана.
Компьютерный голос, казалось, звучал резче обычного. Мне это не понравилось – голосовые синтезаторы не имитируют эмоции, за исключением тех случаев, когда действительно необходимо привлечь внимание к сообщению.
На экране между «Палисандром» и базой Ирис появился новый корабль, точно такой же формы, как и «Палисандр», но выкрашенный в черный цвет с похожими на звезды крапинками. Окраска выглядела приятнее, чем хорошо знакомый белый цвет кораблей флота, но явно не играла роль камуфляжа, особенно в тот момент, когда черный корабль был окружен молочным туманом поля.
– Что, черт возьми, происходит? – спросил Тобит. – Гражданским судам здесь совершенно нечего делать… Проклятье!
Странный черный корабль выпустил два снаряда по «Палисандру».
Корабли разделяло меньше километра, так что снарядам не потребовалось много времени, чтобы преодолеть это расстояние; две огненные точки достигли «Палисандра» меньше чем за секунду. Я затаил дыхание, думая о том, что произойдет, когда ракеты попадут в цель, но вместо того, чтобы ударить прямо в корпус «Палисандра», они слегка отклонились в сторону, пролетев вблизи корабля.
Снаряды не попали в корабль, но зацепили его поле и унеслись в космическую пустоту, хвост поля тянулся за ними. Судя по всему, оба снаряда использовали специальные якоря. Они продолжали расходиться в разные стороны, растягивая поле «Палисандра», словно две руки, растягивающие пластиковый мешок.
В последнюю секунду молочный цвет поля сменился изменчивым зелено-голубовато-золотистым мерцанием, а затем поле лопнуло, словно мыльный пузырь, не выдержав напряжения. Снаряды продолжали лететь дальше, пока не исчезли в черноте космоса.
«Палисандр» лишился способности двигаться со сверхсветовой скоростью. Экипажу потребовалось бы двенадцать часов, чтобы сгенерировать новое поле и соответствующим образом распределить его вокруг корпуса. В результате у черного корабля появилось время для того, чтобы сделать все, что угодно, и скрыться, не опасаясь преследования.
Чужой корабль развернулся носом к «Иве».
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56
– Что такое? – спросил я. – Вы ее знаете?
– Я знаком с оригиналом, – ответил Тобит, – и должен признать, что определенное сходство есть. Что объясняет, почему покойница сочла подобный наряд вполне подходящим для вечеринки. Но это не настоящая адмирал Рамос, просто какая-то переодетая потаскушка. – Он повернулся ко мне. – Сделай одолжение, Йорк, соскреби эту дрянь с ее лица.
– Я могу теперь здесь все убрать?
– Как будто это кого-то волнует. Думаю, вопросов по поводу причин смерти нет. Верно, Бенни?
Бенджамин не отрывал взгляда от капитана «Ивы». Батарейки голокостюма капитана давно сели, и теперь можно было увидеть его самого. На нем была форменная рубашка, но ниже пояса не оказалось ничего, кроме белых носков. Весьма непристойный вид для того, кто занимал столь высокий пост. Если бы я был капитаном и предполагал, что могу умереть, то стремился бы к тому, чтобы оставить после себя более презентабельный труп.
– Бенни, – обратился к нему Тобит. – Напарник. Будущая гордость корпуса разведчиков. Ты с нами?
– Что? О… извини. Хочешь пойти дальше?
– Нет. Я хочу вернуться домой и принять ванну. Мы и так уже потратили достаточно времени на чертовы стандартные процедуры. – Он бросил на парня сердитый взгляд. – Может, мне для разнообразия дать тебе поручение? Сходить в трюм, отрезать ядовитые железы у королевы и упаковать их для отправки на «Палисандр»?
– Что? – срывающимся голосом вскрикнул Бенни. Впрочем, я и сам едва не вскрикнул. Изуродовать королеву? Даже если она была мертва, подобное выглядело невероятным святотатством.
– Зачем?
– Потому что где-то на «Иве», – ответил Тобит, – есть маленькие дрянные наниты, которые хотят похитить ее яд. Одному богу ведомо, зачем им это надо, но уж точно не для блага вселенной. Кроме того, меня раздражает, когда кто-то подбрасывает нанитов на военный корабль, и чисто из принципа я не желаю, чтобы эти ублюдки добились своего. Лучше всего будет отправить яд на «Палисандр», чтобы он не достался этим чертовым нанитам. – Он быстро поднял руку, не давая мне ничего сказать. – Можешь не спрашивать – мы трижды проверим «Палисандр» на предмет того, что у нас самих нет нанитов. Наша защита не так уж и плоха, а в случае чего мы предпочтем пройти шесть часов карантина и полное наносканирование.
Глаза Бенджамина расширились.
– Ты действительно хочешь, чтобы я срезал у нее железы?
– Не просто срезал, болван. Сделай аккуратный хирургический разрез, с соблюдением всех правил и безопасности. Скальпелем, а не электропилой. Со всем изяществом. А теперь – пошел, пока я не дал тебе пинка под твою тощую задницу.
Мне показалось, что парню сейчас станет плохо, но он все же шагнул к двери. Я крикнул ему вслед:
– Будь осторожен, ладно? Яд – штука опасная.
– Он справится, – сказал Тобит. – Бенни учился на медицинском, пока не перевелся в разведчики. Он отлично владеет скальпелем.
– Спасибо, – бросил через плечо Бенджамин, который слышал слова Тобита через корабельную систему связи.
– Вот только разведчик из тебя ужасный! – крикнул Тобит, когда парень скрылся из виду.
Мне почудилось, будто Бенджамин показал Тобиту средний палец, но так ли это – в толстых перчатках скафандра понять было трудно.
***
Как только парень ушел, Тобит откинул шлем. Это меня удивило – разведчики обычно остаются в скафандре во время выполнения задания, даже находясь на другом корабле. Что удивило меня еще больше, он коснулся утолщения на шее и дважды на что-то нажал.
– Все, – сказал он, – меня больше никто не слышит. – Он глубоко вздохнул. – Ну и воняет же тут, черт побери!
– Извините.
– Твоей вины тут нет, приятель. Ты хотел оставить все как есть, потому что думал – будет настоящее расследование. А все оказалось не так.
Он пристально посмотрел на меня, словно пытаясь что-то решить. Я старался не встречаться с ним взглядом. Багровая физиономия мужчины была испещрена оспинами и покрыта прожилками. Лицо старого пьяницы – хотя я не ощущал запаха спиртного. Возможно, когда-то он и был алкоголиком, но в последнее время взял себя в руки; а может быть, просто выглядел так благодаря каким-то наследственным чертам или еще чему. Впрочем, ничего удивительного – у разведчиков всегда хоть что-то было не как у всех, будь это странная внешность, странный запах или странный голос. Проблема Филара Тобита заключалась лишь в том, что он походил на пропойцу – настоящих алкоголиков в корпус разведчиков не брали.
– У нас не много времени, – сказал Тобит, – так что просто молчи и слушай, ладно? Похоже на то, Йорк, что ты вляпался в основательное дерьмо.
– Прошу прощения. – С извинений всегда было лучше всего начинать, даже если не понимаешь, о чем, собственно, речь.
– Извиняться не за что, ты ни в чем не виноват. Но Адмиралтейство хочет замять случившееся, это я могу гарантировать. Они потеряли целый корабль из-за того, что офицеры флота повели себя неразумно – вся команда «Ивы» и, возможно, адмирал, отдававший им приказы. Подобное Высший совет наверняка захочет сохранить в тайне. Иначе это бросает тень на весь флот.
– Я умею хранить тайны, – сказал я.
Он похлопал меня по плечу.
– Угу. Конечно. Но Адмиралтейство рисковать не станет. Они доверяют лишь немногим – придуркам, которые сами хотят стать адмиралами и сделают все что угодно, лишь бы проникнуть в круг приближенных. Наша любимая капитан Проуп как раз из таких, и многие другие на нашем корабле тоже. Адмирал флота Винсенс собрал на «Палисандре» подонков, готовых запросто отдать приказ, на который не пошел бы ни один нормальный офицер.
– Что за приказ? – спросил я.
– Например, сделать так, чтобы ты исчез и не смог проболтаться. У Проуп уже готовы документы для твоего нового назначения; я читал их, когда случайно подсоединился к ее компьютеру и расшифровал все ее файлы. Тебя отправляют на какую-то богом забытую станцию на краю вселенной, где корабли появляются лишь раз в десять лет. Станцию с экипажем из одного человека. «Палисандр» доставит тебя прямо туда, не дав возможности ни с кем поговорить, а затем улетит, даже не оглянувшись. – Тобит заскрежетал зубами. – Впрочем, ты будешь не первым, кого наша сука-капитан обрекла на одиночество.
Несколько мгновений я молчал. И каково это – ты летишь домой после двадцати лет, проведенных на спутнике, где нет ничего, кроме вакуума, словно в тюрьме, разве что никто ради приличия ее так не называл, – и когда уже думаешь, что все закончилось и скоро ты снова увидишь траву, небо и озера, кто-то вдруг решает, что тебя следует снова зашвырнуть в очередную кучу дерьма. И почему? Потому что какой-то тупоголовый адмирал хочет спрятать тебя от посторонних глаз и ушей, опасаясь, что ты бросишь тень на его репутацию. Вся история моей жизни.
– И что мне в таком случае делать? – шепотом спросил я Тобита. Шепотом, потому что иначе бы я просто закричал. – Похоже, я застрял в космосе навсегда. И бежать мне некуда.
– Есть куда, – ответил Тобит, – но тебе придется действовать, пока ты все еще исполняешь обязанности капитана «Ивы». Прыгай в эвакуационный модуль и объявляй немедленную экстренную вынужденную посадку. Именно так: «Немедленная экстренная вынужденная посадка». Мозг корабля направит все шлюпки прямо к Целестии, поскольку сейчас это оптимальное место для вынужденной посадки – до планеты недалеко и она обитаема. Тебе повезло, Йорк: Целестия – свободная планета, а не часть Технократии. Как только ты окажешься там, у флота не будет никаких прав на то, чтобы тебя оттуда вытащить.
– Но разве «Палисандр» не попытается мне помешать?
– Попытается. Но они могут перехватить лишь одну шлюпку одновременно. Даже если им повезет, они захватят от четырех до восьми шлюпок, прежде чем ты доберешься до атмосферы Целестии. У тебя пятьдесят шансов на пятьдесят, что тебе удастся сесть.
– И пятьдесят на пятьдесят, что меня поймают.
– Подумаешь! Самое худшее, что они могут сделать, – отправить тебя куда-нибудь к черту на кулички, как они и собирались. – Он улыбнулся, показав желтые зубы. – Тебе нечего терять, Йорк. Говорят, на Целестии чуть ли не молочные реки и кисельные берега – планета спокойная, земного типа. Если на какое-то время заляжешь на дно, в конце концов сможешь вернуться в Технократию. Через полгода случится какой-нибудь новый кризис, и Высший совет о тебе забудет. У адмиралов память короткая.
Филар Тобит наверняка ничего не знал о моем отце – иначе ему было бы известно, что Александр Йорк ничего быстро не забывает.
«С другой стороны, – подумал я, – старик не станет тратить на меня время, если я не буду попадаться ему на глаза – скорее всего, он предпочтет делать вид, будто меня не существует».
– У тебя не будет проблем из-за того, что ты мне об этом рассказал? – спросил я Тобита.
Он покачал головой.
– Не будет – никаких доказательств у них нет. Я ничего не передаю на «Палисандр», а ты можешь стереть на «Иве» все записи, касающиеся нашего разговора. Ты капитан, и у тебя есть полномочия стирать любую информацию, какую сочтешь нужным. – Филар улыбнулся. – Кроме того, у меня есть друг в высших кругах – настоящая адмирал Рамос. Именно она назначила меня главным разведчиком на «Палисандр», в качестве противовеса всему тому дерьму, на которое способна Проуп. В конечном счете у Совета найдутся основания, чтобы перевести меня на другой корабль, но тогда Рамос пришлет еще кого-нибудь из своих друзей, чтобы на «Палисандре» все было по-честному. Даже самый мерзкий корабль нуждается в разведчиках. Иначе изнеженным членам экипажа пришлось бы лезть в такие вот вонючие дыры, полные гниющих трупов.
Тобит мрачно посмотрел на мертвецов… и в то же мгновение на «Иве» взвыла сирена тревоги.
Глава 8
ПОКИДАЮ «ИВУ»
В кают-компании засветился экран, показывая изображение с бортовых камер «Ивы».
– Опасность первой степени, – последовало объявление. – Жду распоряжений капитана.
Компьютерный голос, казалось, звучал резче обычного. Мне это не понравилось – голосовые синтезаторы не имитируют эмоции, за исключением тех случаев, когда действительно необходимо привлечь внимание к сообщению.
На экране между «Палисандром» и базой Ирис появился новый корабль, точно такой же формы, как и «Палисандр», но выкрашенный в черный цвет с похожими на звезды крапинками. Окраска выглядела приятнее, чем хорошо знакомый белый цвет кораблей флота, но явно не играла роль камуфляжа, особенно в тот момент, когда черный корабль был окружен молочным туманом поля.
– Что, черт возьми, происходит? – спросил Тобит. – Гражданским судам здесь совершенно нечего делать… Проклятье!
Странный черный корабль выпустил два снаряда по «Палисандру».
Корабли разделяло меньше километра, так что снарядам не потребовалось много времени, чтобы преодолеть это расстояние; две огненные точки достигли «Палисандра» меньше чем за секунду. Я затаил дыхание, думая о том, что произойдет, когда ракеты попадут в цель, но вместо того, чтобы ударить прямо в корпус «Палисандра», они слегка отклонились в сторону, пролетев вблизи корабля.
Снаряды не попали в корабль, но зацепили его поле и унеслись в космическую пустоту, хвост поля тянулся за ними. Судя по всему, оба снаряда использовали специальные якоря. Они продолжали расходиться в разные стороны, растягивая поле «Палисандра», словно две руки, растягивающие пластиковый мешок.
В последнюю секунду молочный цвет поля сменился изменчивым зелено-голубовато-золотистым мерцанием, а затем поле лопнуло, словно мыльный пузырь, не выдержав напряжения. Снаряды продолжали лететь дальше, пока не исчезли в черноте космоса.
«Палисандр» лишился способности двигаться со сверхсветовой скоростью. Экипажу потребовалось бы двенадцать часов, чтобы сгенерировать новое поле и соответствующим образом распределить его вокруг корпуса. В результате у черного корабля появилось время для того, чтобы сделать все, что угодно, и скрыться, не опасаясь преследования.
Чужой корабль развернулся носом к «Иве».
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56