- Просто я хотел уточнить. Точка Накала. Она находится в самом центре Пустотограда? А Пустотоград в самом центре Станции?
- Ну, может, на один-два сантиметра сдвинут в сторону. Можете взять линейку и измерить, если так уж приспичило.
Саркастическое замечание Сонсен Ландо пропустил мимо ушей. Он показал на дальний конец оси вращения, затем, подняв голову, посмотрел в верхний смотровой люк.
- А что это за конические конструкции, находящиеся возле Северного и Южного полюсов, прямо на оси вращения? Можете ли нам о них рассказать?
Люк посмотрел вверх, затем в передний иллюминатор. Совсем недавно они находились слишком близко от скопления конусов, чтобы как следует их рассмотреть, второе же скопление было невозможно разглядеть: глаза слепило искусственное солнце. Но Ландо, похоже, успел изучить их, когда они находились в поле зрения. Было такое впечатление, что он был заранее готов к встрече с ними. Оба скопления, похоже, ничем не отличались друг от друга. Центральный конус окружен шестью конусами меньших размеров. Отношение высоты к основанию у всех конусов было одинаковым. Сонсен несколько картинно пожала плечами.
- Могу сообщить вам, что одна система называется Южными Коническими Горами, а вторая - Северными Коническими. Можете сами сообразить, которая из них северная, а которая - южная. Время от времени находятся желающие подняться на них, но даже в нулевой зоне дело это непростое. Вам жизненно необходимо узнать что-то еще? К примеру, название судов на дне пересохшего озера?
- Нет, - ответил Ландо, задумавшись о чем-то своем. - Пожалуй, это все, что я хотел выяснить.
- Вот это да, - не удержалась от ехидного замечания Сонсен. - Пожалуй, я тоже как-нибудь улучу пяток минут, чтобы узнать все самое существенное о вашей родной планете.
- Гммм? Что? Ну, что вы! Вы меня простите. Я вовсе не это имел в виду. Просто теперь, как мне кажется, я понимаю, что происходит.
- Вы успели понять это за какие-то пять минут? Вы на меня не обижайтесь, но наши ребята из СРИТО бьются над этой проблемой немного дольше, но так ничего и не узнали.
- Что еще за СРИТО? - полюбопытствовал Люк.
- Насколько я могу понять, в данном контексте упомянутая аббревиатура обозначает Службу Разведки и Технического Обоснования, - охотно вмешался Трипио.
- Я уверен, что у вас есть толковые люди, - отвечал Ландо. - Я никого не хотел обидеть. Речь идет об иной точке зрения. Вы смотрите на эти сооружения как бы изнутри. У меня же есть возможность взглянуть на них извне и…
В этот момент Арту озабоченно засвистел. Его видеокамеры поднялись кверху, затем он повернулся к Трипио и издал серию сигналов, но в такой быстрой последовательности, что Люк не успел понять их значения.
- Хорошо, Арту. Я узнаю, хотя прерывать людей - это знак невоспитанности. - Обратившись к Дженике Сонсен, Трипио спросил: - Прошу прощения, администратор Сонсен, но мой коллега желает узнать, причем срочно, произошли ли две предыдущие вспышки Точки Накала мгновенно, или же яркость света увеличивалась постепенно.
С каждой минутой Сонсен все больше удивлялась поведению своих незваных гостей.
- Любопытные у вас дройды, - проговорила она, не обращаясь ни к кому в особенности. - Насколько мы можем судить, яркость увеличивалась постепенно - приблизительно в течение получаса. Точно сказать трудно, поскольку никого из наблюдателей не осталось в живых. Разумеется, самописцы тоже сгорели.
Арту нервно закачался на своих колесиках и тревожно засвистел, мотая головой.
- Ах ты, Господи! - воскликнул Трипио. - Я совершенно согласен. Мы должны немедленно покинуть Станцию.
- Что? - спросил Ландо. - Почему? Что случилось?
Трипио неуклюже повернулся к Люку и спросил:
- Неужели вы ничего не заметили! Ах, прошу прощения. Ваши глаза приспосабливаются к изменениям в освещенности, поэтому вы и не видите этого. Интересное свидетельство того, насколько отличаются наши системы восприятия.
Ландо уничтожающим взглядом посмотрел на эту дройду протокольную.
- Трипио, - произнес он деланно спокойным голосом. - Если ты сейчас же не объяснишь, в чем проблема, я тебя сейчас же обесточу и выведу из строя твой модуль речи. Что стряслось?
Трипио хотел было возмутиться, но затем передумал:
- Все очень просто, капитан Ландо. Дело в том, что яркость Точки Накала за последние пять минут увеличилась на пять процентов.
- Анакин! - закричал Джесин. Он ощущал присутствие младшего брата и был твердо убежден, что и тот чувствует, что Джесин поблизости от него. Но все это при нынешних обстоятельствах не имеет никакого значения. Джесин уверен, что Анакин перепуган и чувствует себя виноватым в том, что он натворил.
Ну и ситуация. Если хоть один ребенок во всей истории Галактики должен понести наказание, то это, конечно, Анакин Соло. Как все они старались, чтобы эта подземная камера оставалась для всех посторонних секретом! А уж Анакин так ее рассекретил, как невозможно было бы сделать даже при желании.
Правда, вряд ли его можно винить в произошедшем. Разве мог мальчуган представить себе, к чему все это приведет? Он ни за что не стал бы делать ничего подобного, если бы знал последствия своего эксперимента. Ведь это же еще несмышленыш, который любит забавляться с машинами. Джесин вспомнил ряд эпизодов из своей жизни, когда родители обошлись с ним гораздо милосерднее, чем он опасался. Конечно, то, что он тогда натворил, не идет ни в какое сравнение с этим землетрясением, которое устроил Анакин. Но ведь смысл-то был тот же. Джесин всегда считал, что ему тогда просто повезло. Теперь он уже не так в этом уверен. Возможно, родители просто оказались людьми понятливыми.
- Анакин! Выходи! Никто на тебя не сердится! - кричал он брату. Конечно, он лукавил. Чубакка наверняка не в восторге от затеи малыша. Да и тетушка Марча не испытывает особенного удовольствия от того, что ее ховер превратился в туман, а на виске рана. Если же когда-нибудь удастся починить Кьюнайна, то вряд ли дройд будет доволен тем, что натворил Анакин. Но сказать, что все в бешенстве, нельзя. Может, на него и злятся. Но не так, чтобы очень.
- Ну, выходи же! - Джесин прекрасно понимал, что искать Анакина или гоняться за ним нет смысла. Он просто убежит и снова спрячется. Надо уговорить его выйти добровольно.
- Я хочу здесь остаться, - отозвался мальчуган.
Уже хорошо. Хоть откликнулся. Джесин знал брата: ему нужно, чтобы его отговорили от его намерений.
- Ну, иди же, Анакин! - продолжал настаивать Джесин. - Не можешь же ты скрываться всю жизнь.
- Почему не могу? Могу.
- Но ведь начинает смеркаться.
По каким-то причинам, известным только тем, кто строил это сооружение, того ровного яркого освещения этой камеры, когда она имела конический вид после того, как наверху открылось небо, больше не существовало. А дело шло к вечеру.
- А как быть с едой? - гнул свою линию Джесин. - Ты ведь проголодался?
- Чуточку.
- Да не чуточку, а очень проголодался, - сказал Джесин. - Вот что я тебе скажу. Иди сюда, возьми что-нибудь поесть, а потом можешь опять спрятаться от нас.
Разумеется, предложение было глупое, но оказалось, что не только смелость, но и глупость города берет. Анакину была предоставлена возможность спасти свою репутацию.
Наступила долгая пауза - тоже добрый признак. Анакин обдумывал предложение. Подождав минуту, Джесин принялся за свое:
- Анакин, возвращайся в лагерь, вернее, к кораблю и возьми поесть. - Мальчик поправил себя: чего приглашать кого-то в лагерь, если лагеря больше нет. Все, что находилось за пределами корабля, сгорело дотла.
- А я правда могу вернуться, а потом снова уйти, если захочу? - спросил Анакин.
- Будет так, как ты захочешь, - отозвался старший брат, отлично понимая, что ему ничего не стоит сдержать обещание. Ведь Анакин никого не спрашивал, когда убежал и спрятался в первый раз. Захочет убежать снова - убежит, никого не спросив. Разве если только установить круглосуточное дежурство или запереть где-нибудь в отсеке, заварив при этом люк. Да еще неизвестно, удастся ли его укараулить даже сторожу при запертой двери.
- Ну, хорошо. Подожди секунду. - В следующий момент у входа в коридор показался Анакин. Остановился, посмотрев на старшего брата.
- Все же в порядке, Анакин. Честное слово. - Конечно, порядка особого не наблюдалось, но малыш понял, что имеет в виду Джесин. Анакин пошагал к брату. Сначала неуверенно, потом бросился к нему бежать со всех ног. Подбежал к Джесину, обнял его, тот крепко обхватил его руками в ответ.
- Ты меня прости, Джесин. Я не хотел ничего такого. Честное слово.
- Знаю, знаю. Но то, чего ты хочешь, подчас расходится с тем, что у тебя получается. - Джесин поймал себя на том, что и слова, и интонации у него получаются отцовские. И он понял, что думает не столько о том, как поступили бы на его месте отец или мать, а о них самих. Возможно, с ними тоже какая-нибудь беда приключилась. Известно лишь одно, что они оставались в Корона-хаусе, когда Чубакка посадил их на "Сокол" вместе с Кьюнайном и Эбрихимом. Неужели они все еще там? А что, если папин кузен Тракен запрятал его в какое-нибудь другое место? Может, им все же удалось сбежать? Джесина охватило острое чувство вины. Почему он раньше не думал о родителях? Не тревожился о них?
- Я так скучаю по маме я папе, - признался Анакин, уткнувшись лицом в плечо старшего брата, отчего голос его звучал приглушенно.
Джесин удивился, услышав слова брата. Выходит, их малыш думает почти так же, как его брат и сестра.
- И я, - ответил Джесин. - Я тоже по ним скучаю. Ну, что же ты? Пойдем ко всем остальным.
Держась за руки, оба мальчика направились к середине огромного помещения. Постепенно Анакин пришел в себя и стал с интересом осматриваться. Взглянув наверх, увидел небо.
- Братишка, - произнес он. - А тут много чего изменилось.
- Что верно, то верно, - согласился Джесин. - Очень много.
Вслед за Анакином он посмотрел на купол помещения и тоже удивился.
Небо темнело, а вместе с небом темнело и внутри пещеры, но серебристые ее стены отражали то небольшое количество света, которое еще сохранилось, и оттого было все-таки что-то видно. Похоже на то, что недавно зашло солнце, хотя сказать это с уверенностью было нельзя. Как раз у них над головой виднелся словно очерченный с помощью циркуля круглый участок вечернего неба. Джесин заметил, как то там, то сям начали зажигаться звезды, заглядывавшие к ним в пещеру.
Шли оба, замедлив шаг: надо было обходить груды сгоревших вещей. Все, что находилось снаружи корабля, превратилось в лужи расплавленной массы и пепел.
Братья остановились, чтобы взглянуть на "Сокол".
- Корабль снова сломан, - заявил Анакин.
- Ага. Похоже, двигатели вышли из строя, прежде чем Чубакка успел поставить защитные экраны.
- Хорошего мало, - медленно закивал головой малыш.
Джесин посмотрел на верхнюю часть цилиндра, расположенную в километре-двух от их голов. Если Чубакке не удастся отремонтировать силовые установки, или если не придумать какой-то способ карабкаться, точно муха, по гладкой поверхности стены, сидеть им здесь до морковкина заговенья.
- Что верно, то верно, - согласился Джесин. - Ну, потопали дальше. - Он хотел было сказать, что все ждут не дождутся их прихода, но затем сообразил, что это известие, возможно, не слишком-то обрадует брата. - Поднимаемся в корабль.
У герцогини Марчи Мастигофорес, сидевшей в кают-компании "Сокола", было подавленное настроение. Общество, в котором она находилась, не очень-то устраивало ее. Племянник, Эбрихим, не слишком внимательно следил за партией, играя в сабак с Джайной. По тому, что Джайна проиграла несколько хэндов, можно было понять, до чего она расстроена. Кьюнайн, вернее, то, что от него осталось, стоял у перегородки. Он напоминал Марче мумию, которую почему-то никто не удосужился похоронить.
У пожилой дамы голова просто раскалывалась. Правда, она понимала: она еще дешево отделалась. Просто чудо, что никто из них не погиб. Разве только Кьюнайн. Во всяком случае Чубакке не удалось привести его в чувство.
Хотя какое это имеет значение - кто из них жив, а кто нет. Из западни им теперь не выбраться. Большая часть их съестных припасов находилась вне космоплана: или в ховере, или же сложена в ящики, которые были вынесены из корабля, чтобы освободить в нем место. Неприкосновенного запаса "Сокола" хватит на какое-то время, но ненадолго. По подсчетам Марчи, о которых она никому не сообщила, воды им хватит на шесть дней, а продовольствия на десять.
Если им удастся прожить хотя бы такое время, то им еще повезет. Она разделяла мнение Чубакки, полагавшего, что столь яростное пробуждение репульсора смело с лица планеты этих шовинистов-дроллистов (туда им и дорога!). Но ведь кто-то же остался на планете в живых. А уж они заметили это событие.
Могут быть два варианта. Возможно, местные ученые, зарегистрировавшие сейсмические явления, электрические аномалии или что там еще, прибудут сюда, чтобы взглянуть на очаг природного бедствия.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43
- Ну, может, на один-два сантиметра сдвинут в сторону. Можете взять линейку и измерить, если так уж приспичило.
Саркастическое замечание Сонсен Ландо пропустил мимо ушей. Он показал на дальний конец оси вращения, затем, подняв голову, посмотрел в верхний смотровой люк.
- А что это за конические конструкции, находящиеся возле Северного и Южного полюсов, прямо на оси вращения? Можете ли нам о них рассказать?
Люк посмотрел вверх, затем в передний иллюминатор. Совсем недавно они находились слишком близко от скопления конусов, чтобы как следует их рассмотреть, второе же скопление было невозможно разглядеть: глаза слепило искусственное солнце. Но Ландо, похоже, успел изучить их, когда они находились в поле зрения. Было такое впечатление, что он был заранее готов к встрече с ними. Оба скопления, похоже, ничем не отличались друг от друга. Центральный конус окружен шестью конусами меньших размеров. Отношение высоты к основанию у всех конусов было одинаковым. Сонсен несколько картинно пожала плечами.
- Могу сообщить вам, что одна система называется Южными Коническими Горами, а вторая - Северными Коническими. Можете сами сообразить, которая из них северная, а которая - южная. Время от времени находятся желающие подняться на них, но даже в нулевой зоне дело это непростое. Вам жизненно необходимо узнать что-то еще? К примеру, название судов на дне пересохшего озера?
- Нет, - ответил Ландо, задумавшись о чем-то своем. - Пожалуй, это все, что я хотел выяснить.
- Вот это да, - не удержалась от ехидного замечания Сонсен. - Пожалуй, я тоже как-нибудь улучу пяток минут, чтобы узнать все самое существенное о вашей родной планете.
- Гммм? Что? Ну, что вы! Вы меня простите. Я вовсе не это имел в виду. Просто теперь, как мне кажется, я понимаю, что происходит.
- Вы успели понять это за какие-то пять минут? Вы на меня не обижайтесь, но наши ребята из СРИТО бьются над этой проблемой немного дольше, но так ничего и не узнали.
- Что еще за СРИТО? - полюбопытствовал Люк.
- Насколько я могу понять, в данном контексте упомянутая аббревиатура обозначает Службу Разведки и Технического Обоснования, - охотно вмешался Трипио.
- Я уверен, что у вас есть толковые люди, - отвечал Ландо. - Я никого не хотел обидеть. Речь идет об иной точке зрения. Вы смотрите на эти сооружения как бы изнутри. У меня же есть возможность взглянуть на них извне и…
В этот момент Арту озабоченно засвистел. Его видеокамеры поднялись кверху, затем он повернулся к Трипио и издал серию сигналов, но в такой быстрой последовательности, что Люк не успел понять их значения.
- Хорошо, Арту. Я узнаю, хотя прерывать людей - это знак невоспитанности. - Обратившись к Дженике Сонсен, Трипио спросил: - Прошу прощения, администратор Сонсен, но мой коллега желает узнать, причем срочно, произошли ли две предыдущие вспышки Точки Накала мгновенно, или же яркость света увеличивалась постепенно.
С каждой минутой Сонсен все больше удивлялась поведению своих незваных гостей.
- Любопытные у вас дройды, - проговорила она, не обращаясь ни к кому в особенности. - Насколько мы можем судить, яркость увеличивалась постепенно - приблизительно в течение получаса. Точно сказать трудно, поскольку никого из наблюдателей не осталось в живых. Разумеется, самописцы тоже сгорели.
Арту нервно закачался на своих колесиках и тревожно засвистел, мотая головой.
- Ах ты, Господи! - воскликнул Трипио. - Я совершенно согласен. Мы должны немедленно покинуть Станцию.
- Что? - спросил Ландо. - Почему? Что случилось?
Трипио неуклюже повернулся к Люку и спросил:
- Неужели вы ничего не заметили! Ах, прошу прощения. Ваши глаза приспосабливаются к изменениям в освещенности, поэтому вы и не видите этого. Интересное свидетельство того, насколько отличаются наши системы восприятия.
Ландо уничтожающим взглядом посмотрел на эту дройду протокольную.
- Трипио, - произнес он деланно спокойным голосом. - Если ты сейчас же не объяснишь, в чем проблема, я тебя сейчас же обесточу и выведу из строя твой модуль речи. Что стряслось?
Трипио хотел было возмутиться, но затем передумал:
- Все очень просто, капитан Ландо. Дело в том, что яркость Точки Накала за последние пять минут увеличилась на пять процентов.
- Анакин! - закричал Джесин. Он ощущал присутствие младшего брата и был твердо убежден, что и тот чувствует, что Джесин поблизости от него. Но все это при нынешних обстоятельствах не имеет никакого значения. Джесин уверен, что Анакин перепуган и чувствует себя виноватым в том, что он натворил.
Ну и ситуация. Если хоть один ребенок во всей истории Галактики должен понести наказание, то это, конечно, Анакин Соло. Как все они старались, чтобы эта подземная камера оставалась для всех посторонних секретом! А уж Анакин так ее рассекретил, как невозможно было бы сделать даже при желании.
Правда, вряд ли его можно винить в произошедшем. Разве мог мальчуган представить себе, к чему все это приведет? Он ни за что не стал бы делать ничего подобного, если бы знал последствия своего эксперимента. Ведь это же еще несмышленыш, который любит забавляться с машинами. Джесин вспомнил ряд эпизодов из своей жизни, когда родители обошлись с ним гораздо милосерднее, чем он опасался. Конечно, то, что он тогда натворил, не идет ни в какое сравнение с этим землетрясением, которое устроил Анакин. Но ведь смысл-то был тот же. Джесин всегда считал, что ему тогда просто повезло. Теперь он уже не так в этом уверен. Возможно, родители просто оказались людьми понятливыми.
- Анакин! Выходи! Никто на тебя не сердится! - кричал он брату. Конечно, он лукавил. Чубакка наверняка не в восторге от затеи малыша. Да и тетушка Марча не испытывает особенного удовольствия от того, что ее ховер превратился в туман, а на виске рана. Если же когда-нибудь удастся починить Кьюнайна, то вряд ли дройд будет доволен тем, что натворил Анакин. Но сказать, что все в бешенстве, нельзя. Может, на него и злятся. Но не так, чтобы очень.
- Ну, выходи же! - Джесин прекрасно понимал, что искать Анакина или гоняться за ним нет смысла. Он просто убежит и снова спрячется. Надо уговорить его выйти добровольно.
- Я хочу здесь остаться, - отозвался мальчуган.
Уже хорошо. Хоть откликнулся. Джесин знал брата: ему нужно, чтобы его отговорили от его намерений.
- Ну, иди же, Анакин! - продолжал настаивать Джесин. - Не можешь же ты скрываться всю жизнь.
- Почему не могу? Могу.
- Но ведь начинает смеркаться.
По каким-то причинам, известным только тем, кто строил это сооружение, того ровного яркого освещения этой камеры, когда она имела конический вид после того, как наверху открылось небо, больше не существовало. А дело шло к вечеру.
- А как быть с едой? - гнул свою линию Джесин. - Ты ведь проголодался?
- Чуточку.
- Да не чуточку, а очень проголодался, - сказал Джесин. - Вот что я тебе скажу. Иди сюда, возьми что-нибудь поесть, а потом можешь опять спрятаться от нас.
Разумеется, предложение было глупое, но оказалось, что не только смелость, но и глупость города берет. Анакину была предоставлена возможность спасти свою репутацию.
Наступила долгая пауза - тоже добрый признак. Анакин обдумывал предложение. Подождав минуту, Джесин принялся за свое:
- Анакин, возвращайся в лагерь, вернее, к кораблю и возьми поесть. - Мальчик поправил себя: чего приглашать кого-то в лагерь, если лагеря больше нет. Все, что находилось за пределами корабля, сгорело дотла.
- А я правда могу вернуться, а потом снова уйти, если захочу? - спросил Анакин.
- Будет так, как ты захочешь, - отозвался старший брат, отлично понимая, что ему ничего не стоит сдержать обещание. Ведь Анакин никого не спрашивал, когда убежал и спрятался в первый раз. Захочет убежать снова - убежит, никого не спросив. Разве если только установить круглосуточное дежурство или запереть где-нибудь в отсеке, заварив при этом люк. Да еще неизвестно, удастся ли его укараулить даже сторожу при запертой двери.
- Ну, хорошо. Подожди секунду. - В следующий момент у входа в коридор показался Анакин. Остановился, посмотрев на старшего брата.
- Все же в порядке, Анакин. Честное слово. - Конечно, порядка особого не наблюдалось, но малыш понял, что имеет в виду Джесин. Анакин пошагал к брату. Сначала неуверенно, потом бросился к нему бежать со всех ног. Подбежал к Джесину, обнял его, тот крепко обхватил его руками в ответ.
- Ты меня прости, Джесин. Я не хотел ничего такого. Честное слово.
- Знаю, знаю. Но то, чего ты хочешь, подчас расходится с тем, что у тебя получается. - Джесин поймал себя на том, что и слова, и интонации у него получаются отцовские. И он понял, что думает не столько о том, как поступили бы на его месте отец или мать, а о них самих. Возможно, с ними тоже какая-нибудь беда приключилась. Известно лишь одно, что они оставались в Корона-хаусе, когда Чубакка посадил их на "Сокол" вместе с Кьюнайном и Эбрихимом. Неужели они все еще там? А что, если папин кузен Тракен запрятал его в какое-нибудь другое место? Может, им все же удалось сбежать? Джесина охватило острое чувство вины. Почему он раньше не думал о родителях? Не тревожился о них?
- Я так скучаю по маме я папе, - признался Анакин, уткнувшись лицом в плечо старшего брата, отчего голос его звучал приглушенно.
Джесин удивился, услышав слова брата. Выходит, их малыш думает почти так же, как его брат и сестра.
- И я, - ответил Джесин. - Я тоже по ним скучаю. Ну, что же ты? Пойдем ко всем остальным.
Держась за руки, оба мальчика направились к середине огромного помещения. Постепенно Анакин пришел в себя и стал с интересом осматриваться. Взглянув наверх, увидел небо.
- Братишка, - произнес он. - А тут много чего изменилось.
- Что верно, то верно, - согласился Джесин. - Очень много.
Вслед за Анакином он посмотрел на купол помещения и тоже удивился.
Небо темнело, а вместе с небом темнело и внутри пещеры, но серебристые ее стены отражали то небольшое количество света, которое еще сохранилось, и оттого было все-таки что-то видно. Похоже на то, что недавно зашло солнце, хотя сказать это с уверенностью было нельзя. Как раз у них над головой виднелся словно очерченный с помощью циркуля круглый участок вечернего неба. Джесин заметил, как то там, то сям начали зажигаться звезды, заглядывавшие к ним в пещеру.
Шли оба, замедлив шаг: надо было обходить груды сгоревших вещей. Все, что находилось снаружи корабля, превратилось в лужи расплавленной массы и пепел.
Братья остановились, чтобы взглянуть на "Сокол".
- Корабль снова сломан, - заявил Анакин.
- Ага. Похоже, двигатели вышли из строя, прежде чем Чубакка успел поставить защитные экраны.
- Хорошего мало, - медленно закивал головой малыш.
Джесин посмотрел на верхнюю часть цилиндра, расположенную в километре-двух от их голов. Если Чубакке не удастся отремонтировать силовые установки, или если не придумать какой-то способ карабкаться, точно муха, по гладкой поверхности стены, сидеть им здесь до морковкина заговенья.
- Что верно, то верно, - согласился Джесин. - Ну, потопали дальше. - Он хотел было сказать, что все ждут не дождутся их прихода, но затем сообразил, что это известие, возможно, не слишком-то обрадует брата. - Поднимаемся в корабль.
У герцогини Марчи Мастигофорес, сидевшей в кают-компании "Сокола", было подавленное настроение. Общество, в котором она находилась, не очень-то устраивало ее. Племянник, Эбрихим, не слишком внимательно следил за партией, играя в сабак с Джайной. По тому, что Джайна проиграла несколько хэндов, можно было понять, до чего она расстроена. Кьюнайн, вернее, то, что от него осталось, стоял у перегородки. Он напоминал Марче мумию, которую почему-то никто не удосужился похоронить.
У пожилой дамы голова просто раскалывалась. Правда, она понимала: она еще дешево отделалась. Просто чудо, что никто из них не погиб. Разве только Кьюнайн. Во всяком случае Чубакке не удалось привести его в чувство.
Хотя какое это имеет значение - кто из них жив, а кто нет. Из западни им теперь не выбраться. Большая часть их съестных припасов находилась вне космоплана: или в ховере, или же сложена в ящики, которые были вынесены из корабля, чтобы освободить в нем место. Неприкосновенного запаса "Сокола" хватит на какое-то время, но ненадолго. По подсчетам Марчи, о которых она никому не сообщила, воды им хватит на шесть дней, а продовольствия на десять.
Если им удастся прожить хотя бы такое время, то им еще повезет. Она разделяла мнение Чубакки, полагавшего, что столь яростное пробуждение репульсора смело с лица планеты этих шовинистов-дроллистов (туда им и дорога!). Но ведь кто-то же остался на планете в живых. А уж они заметили это событие.
Могут быть два варианта. Возможно, местные ученые, зарегистрировавшие сейсмические явления, электрические аномалии или что там еще, прибудут сюда, чтобы взглянуть на очаг природного бедствия.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43