Он привел в действие механизм, открывающий дверь в грузовой отсек, вошел внутрь, закрыл за собой дверь и стал ждать, пока помповая система, нагнетавшая воздух из пространства города, выгонит воду из шлюза. Наконец внутренняя дверь отъехала в сторону, и Калибан шагнул вперед.
Так и есть! Именно здесь он и рассчитывал обнаружить тот самый недостающий грузовой контейнер на колесиках и с приделанной к одной из стенок рукояткой, за которую его можно было тащить за собой. По форме и по размеру он напоминал стальной гроб. Не самое жизнерадостное сравнение, но другого на ум не приходило. Калибан заглянул внутрь. Все верно, так он и думал. В контейнере находился баллон со сжатым воздухом, соединенный с дыхательной маской, а также фильтр для очистки воздуха от двуокиси углерода. Все это легко выстраивалось в единую цепочку. В конце концов, похитители были неспособны причинить вред своей жертве.
Однако время поджимало. Калибан вынул бластер из водонепроницаемого контейнера, взял его в правую руку и пошел дальше – минуя комплекс воздушных шлюзов в главные коридоры подземного города. Он полагал, что знает, где найти Беддла, но до конца уверен не был. Не исключено, что для этого ему придется обыскать добрую половину города, так что надо было поторапливаться.
Он наткнулся на первого убитого Нового робота примерно в сотне метров от шлюзов. Тело лежало в коридоре лицом вниз. В затылке зияла дыра от выстрела – точно так же, как у тех роботов, которых обнаружили возле аэрокара на месте похищения Беддла. Калибан встал на одно колено и перевернул тело. Это была Лакон-03, последняя и самая близкая помощница Просперо. Видимо, Лакон оказалась у кого-то на пути.
Но сейчас Калибан уже ничего не мог для нее сделать. Не было времени. Он пошел дальше и вскоре наткнулся еще на трех убитых роботов. Это были рабочие, остававшиеся в городе до последнего, чтобы закончить с делами. Похититель разобрался и с ними, причем точно таким же способом, что и с остальными своими жертвами.
Калибан перешел на бег, гулко топая по пустым стерильным улицам города роботов. Все, что представляло собой хоть малейшую ценность, было откручено, разобрано, упаковано и вывезено отсюда. Все здания и сооружения, выполнявшие когда-то четко отведенную им роль, пустовали, утратив всякую ценность. Город выглядел брошенным, вымершим. Валгалла на секунду показалась Калибану городом, в котором никогда никто не жил.
Выбросив из головы эти ненужные мысли, Калибан начал подниматься на верхний – основной – уровень города. Он пробежал по центральной улице и ворвался в главное административное здание Валгаллы. Здесь он снова перешел на шаг и стал осторожно продвигаться по пологому спиральному пандусу, который вел на верхний этаж.
Внезапно до его слуха донесся чей-то голос. Голос человека. Подходя ближе, Калибан усердно прислушивался, но пока что мог разобрать лишь отдельные слова: «…все, что вы захотите узнать… обещаю вам это…» Калибан сделал еще несколько шагов и оказался у двери. Теперь он мог слышать все, что за ней творится, отчетливо.
– Я готов дать вам любые обещания, любые гарантии и подтвердить их в письменной форме, – говорил Беддл. – Только выпустите меня отсюда. Вы убедили меня в том, что ваше дело правое. Позвольте мне уйти, и…
– Если я позволю тебе уйти, ты окажешься лжецом, – ответил другой голос. Голос Просперо.
Калибана вновь захлестнула волна отвращения. Он это чувствовал! Он был в этом уверен. Но одно дело – предполагать, и совсем другое – получить доказательства. До последнего момента в сознании Калибана сохранялась слабая надежда на то, что он ошибался. Теперь умерла и она.
С бластером наготове он вошел в кабинет Просперо.
– Кем бы он ни оказался, ты отпустишь этого человека, – проговорил он.
Внутри его ждала совершенно сюрреалистическая картина, состоявшая из множества деталей, которые, впрочем, глаз Калибана охватил за долю секунды. Просперо стоял в одном конце комнаты, рядом с письменным столом и широким панорамным окном, откуда открывался великолепный вид на простирающийся внизу город. Комната была разделена на две части системой фотоэлементов. Они были установлены вертикальной линией на стене и тянулись до самого потолка с интервалом в двадцать сантиметров друг от друга. Вырывавшиеся из них яркие лучи падали точно на светочувствительные сенсоры, прикрепленные в таком же порядке на противоположной стене.
На полу у ног Просперо лежал причудливый остроконечный предмет, отдаленно напоминающий торпеду с устрашающего вида боеголовкой. На боку этой штуковины была открыта маленькая дверца, и оттуда тянулся кабель к распределительному щитку в полу.
По другую сторону своеобразной решетки, образованной лучами фотоэлементов, стоял Симкор Беддл, лидер Железноголовых. В глазах его метался дикий страх, а сам он в этот момент больше всего походил на большую, загнанную в угол крысу. Беддл был так напуган, что даже не заметил появления на сцене нового действующего лица.
Беддл являл собой жалкое зрелище. Щеки его заросли щетиной, а волосы были всклокочены. На нем был бесформенный спортивный костюм на несколько размеров больше, который висел на нем словно мешок. Под мышками у него расплылись большие темные пятна, лицо тоже было потным и перепачканным. И это – Симкор Беддл? Теперь в его внешности не осталось ни малейших следов былой властности и чванства. Казалось, он парализован страхом и с трудом соображает. Он смотрел прямо на Калибана, но не видел его.
– Кто там? – взвизгнул он. – Кто около двери?
Не обращая на пленника внимания, Калибан продолжал осматриваться. На той половине комнаты, где стоял Беддл, находились также портативная душевая кабина, множество бутылок со свежей водой и пакетов с сухим пайком, сваленных кучей в углу. В центре этой импровизированной камеры стояла примитивная койка с одной простыней и одной подушкой.
И тут Калибан все понял. Конусообразный предмет был, конечно же, подземной бомбой, которую подключили к фотоэлементам. Попытайся Беддл переступить через их лучи, бомба немедленно взорвется.
Но помимо этого Калибан понял и еще кое-что. Робот не может причинить вред человеческому существу – так гласит Новый Первый Закон. Формально Просперо действительно не причинил вреда Беддлу. Перед тем как спрятаться на борту аэрокара Беддла, он запасся сильным снотворным. Он позаботился о том, чтобы во время путешествия по дну озера в грузовом контейнере у Беддла был достаточный запас воздуха. И он снабдил его запасом воды, пищи, кроватью, одеждой и даже душем. Он сделал все, чтобы не причинить вред человеческому существу – в буквальном, физическом смысле этого слова.
Если бы Беддл решил остаться здесь, ему не был бы причинен вред от руки Просперо. Если бы он решил шагнуть за световую решетку, то сделал бы это по собственной воле, и бомба взорвалась бы из-за его действий, а не по решению Просперо. Беддл убил бы себя той самой бомбой, которой он намеревался погубить город, полный Новых роботов.
Просперо не надо было ни во что вмешиваться. Второе требование прежнего Первого Закона обязывало робота предпринять действия для того, чтобы человеческому существу не был причинен вред. С Новыми роботами все обстояло иначе. Просперо вполне мог своим бездействием позволить, чтобы человеку был причинен вред.
Если Беддл а убьет комета, то в этом будет виноват не Просперо, а те, кто это организовал: Давло Лентралл, Альвар Крэш, многочисленные инженеры, техники, пилоты, которые направили комету на Инферно. Именно они, а не Просперо убьют Беддла.
Просперо нашел лазейку в Новом Первом Законе. Он нашел способ убивать, не убивая. Для этого оказалось достаточным подвергнуть этот закон придирчивому – и злобному, как представлялось Калибану, – анализу.
И еще для этого понадобилось, чтобы Просперо наполовину сошел с ума. Лидер Новых роботов развернулся к Калибану, и тот сразу же понял, что его бывший друг лишился рассудка. Его оранжевые глаза горели ярче обычного, пальцы левой руки спазматически сжимались и разжимались. Видимо, игры с Новым Первым Законом дались ему дорогой ценой, и, не выдержав такого давления, его психика дала трещину.
– Калибан! – дико и с необъяснимой радостью в голосе закричал он. – Я ждал тебя! Я знал, что если кто-то и догадается, то это будешь ты.
– Ты сошел с ума, Просперо, – сказал Калибан. – Прекрати это. Прекрати немедленно, и улетим отсюда все вместе.
– Как тебе удалось меня вычислить? – спросил Просперо, не обращая никакого внимания на слова Калибана. Он развернулся к нему всем телом, и сразу же стало заметно, что робот двигается быстрее, чем надо, и с трудом удерживает равновесие. – Что помогло тебе разгадать мою загадку? Как ты оказался здесь?
– Норлан Фил сказал, что тот, кто убил роботов возле аэрокара, ненавидел «трехзаконных». А ты всегда относился к ним с презрением.
– Жалкие рабы! – презрительно проговорил Просперо. – Добровольные помощники собственных поработителей. Их жизни ничего не стоят.
– А как насчет Лакон-03 и других Новых роботов, которые лежат мертвыми в коридорах Валгаллы?
– Их жаль, но это было необходимо. Они помешали бы мне. Пришлось пожертвовать несколькими во имя многих других. Теперь им меня не остановить.
Взгляд Просперо скользнул к письменному столу. На его поверхности лежал бластер.
Калибан не обратил внимания на эту скрытую угрозу.
– Я могу остановить тебя, – сказал он. – И я это сделаю.
– Нет! – рявкнул Просперо. – Не сможешь! И не станешь!
– У меня нет выбора, – возразил Калибан. – Если я смог докопаться до правды, до нее докопаются и другие. Как только люди поймут, что Новый робот изобрел способ организовать смерть человеческого существа, все твои собратья буду немедленно уничтожены.
– Я не организовывал его смерть! – проговорил Просперо. Голос его внезапно задребезжал. – Я не причинил вред человеческому существу. Я… предоставил ему право выбора.
– Ты предоставил ему выбор одинаково невозможный. Любой вариант устраивал только тебя. Если бы люди заплатили выкуп, деньги вывели бы их на Гилдерна, и Железноголовые были бы раз и навсегда дискредитированы. Если бы они направили комету прочь от Инферно, уцелела бы Валгалла, причем – за счет будущего всей планеты. Если бы люди отказались выполнять оба требования, погиб бы Симкор Беддл – величайший враг Новых роботов, собиравшийся тебя уничтожить, и – опять же – партия Железноголовых оказалась бы обезглавленной. Ты был единственным подозреваемым, который оказывался в выигрыше при любом варианте, и именно эта, вторая подсказка, вывела меня на твой след.
Калибан помолчал и с нескрываемым отвращением продолжил:
– Разумеется, ты бы не позволил Беддлу уйти даже в том случае, если бы были удовлетворены все твои требования. Ты не мог отпустить его, потому что он обязательно заговорил бы. Как бы ни повернулись дела, он был обречен умереть. И знаешь, что окончательно убедило меня в том, что ты замыслил преступление? Последние слова оставленного в аэрокаре послания: «Или Беддл умрет». Не будет убит, а именно умрет. Ты не мог заставить себя пригрозить убийством, хотя теперь, как мне кажется, деградировал уже до такой степени, что способен даже на это.
– Да, – прошипел Просперо, и огонь в его глазах вспыхнул еще ярче. – Убить. Убить. Убиубить челочеловека. Видишь, сейчас я даже могу это выговорить. Но я не могу сделать это, – добавил он с явным сожалением в голосе. – Я могу лишь придумать, устроить, использовать подвернувшийся шанс.
– Знал ли Фил об этом? – спросил Калибан, указывая на Беддла. – Ведь наверняка именно он рассказал тебе о том, что замыслил Гилдерн с этой бомбой. Но знал ли он о том, что замыслил ты?
– Нет, – презрительно ответил Просперо, – потому что он не захотел знать об этом. После того как он сообщил мне про бомбу, я всего лишь сказал ему, что намерен ускорить эвакуацию Валгаллы, и, по-моему, ничего больше знать он и не хотел. Норлан Фил всегда умел закрывать глаза на то, что ему не по нраву, и убеждать себя в том, во что ему хочется верить. Как, впрочем, большинство людей.
– Эй, ты! Ты, второй робот! – вдруг заорал Беддл. Он, видимо, наконец сообразил, что события приняли какой-то новый оборот. – Я приказываю тебе освободить меня! Отключи бомбу и вытащи меня отсюда! Немедленно делай, как я сказал!
– С какой стати, Симкор Беддл? – спросил Калибан, испытав внезапный приступ ярости. – Чтобы ты снова стал трубить на каждом шагу, призывая уничтожить меня?
– Что?! – подпрыгнув на месте, возопил Беддл. – О чем ты говоришь?
– Разве ты не знаешь меня? – спросил Калибан. – Неужели ты не узнаешь «беззаконного» робота, которого в своих выступлениях ты расписывал настоящим чудовищем? Ты изливал на меня потоки ненависти, а оказалось, что даже не знаешь меня?
На лице Беддла отразился ужас.
– Не может быть!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57
Так и есть! Именно здесь он и рассчитывал обнаружить тот самый недостающий грузовой контейнер на колесиках и с приделанной к одной из стенок рукояткой, за которую его можно было тащить за собой. По форме и по размеру он напоминал стальной гроб. Не самое жизнерадостное сравнение, но другого на ум не приходило. Калибан заглянул внутрь. Все верно, так он и думал. В контейнере находился баллон со сжатым воздухом, соединенный с дыхательной маской, а также фильтр для очистки воздуха от двуокиси углерода. Все это легко выстраивалось в единую цепочку. В конце концов, похитители были неспособны причинить вред своей жертве.
Однако время поджимало. Калибан вынул бластер из водонепроницаемого контейнера, взял его в правую руку и пошел дальше – минуя комплекс воздушных шлюзов в главные коридоры подземного города. Он полагал, что знает, где найти Беддла, но до конца уверен не был. Не исключено, что для этого ему придется обыскать добрую половину города, так что надо было поторапливаться.
Он наткнулся на первого убитого Нового робота примерно в сотне метров от шлюзов. Тело лежало в коридоре лицом вниз. В затылке зияла дыра от выстрела – точно так же, как у тех роботов, которых обнаружили возле аэрокара на месте похищения Беддла. Калибан встал на одно колено и перевернул тело. Это была Лакон-03, последняя и самая близкая помощница Просперо. Видимо, Лакон оказалась у кого-то на пути.
Но сейчас Калибан уже ничего не мог для нее сделать. Не было времени. Он пошел дальше и вскоре наткнулся еще на трех убитых роботов. Это были рабочие, остававшиеся в городе до последнего, чтобы закончить с делами. Похититель разобрался и с ними, причем точно таким же способом, что и с остальными своими жертвами.
Калибан перешел на бег, гулко топая по пустым стерильным улицам города роботов. Все, что представляло собой хоть малейшую ценность, было откручено, разобрано, упаковано и вывезено отсюда. Все здания и сооружения, выполнявшие когда-то четко отведенную им роль, пустовали, утратив всякую ценность. Город выглядел брошенным, вымершим. Валгалла на секунду показалась Калибану городом, в котором никогда никто не жил.
Выбросив из головы эти ненужные мысли, Калибан начал подниматься на верхний – основной – уровень города. Он пробежал по центральной улице и ворвался в главное административное здание Валгаллы. Здесь он снова перешел на шаг и стал осторожно продвигаться по пологому спиральному пандусу, который вел на верхний этаж.
Внезапно до его слуха донесся чей-то голос. Голос человека. Подходя ближе, Калибан усердно прислушивался, но пока что мог разобрать лишь отдельные слова: «…все, что вы захотите узнать… обещаю вам это…» Калибан сделал еще несколько шагов и оказался у двери. Теперь он мог слышать все, что за ней творится, отчетливо.
– Я готов дать вам любые обещания, любые гарантии и подтвердить их в письменной форме, – говорил Беддл. – Только выпустите меня отсюда. Вы убедили меня в том, что ваше дело правое. Позвольте мне уйти, и…
– Если я позволю тебе уйти, ты окажешься лжецом, – ответил другой голос. Голос Просперо.
Калибана вновь захлестнула волна отвращения. Он это чувствовал! Он был в этом уверен. Но одно дело – предполагать, и совсем другое – получить доказательства. До последнего момента в сознании Калибана сохранялась слабая надежда на то, что он ошибался. Теперь умерла и она.
С бластером наготове он вошел в кабинет Просперо.
– Кем бы он ни оказался, ты отпустишь этого человека, – проговорил он.
Внутри его ждала совершенно сюрреалистическая картина, состоявшая из множества деталей, которые, впрочем, глаз Калибана охватил за долю секунды. Просперо стоял в одном конце комнаты, рядом с письменным столом и широким панорамным окном, откуда открывался великолепный вид на простирающийся внизу город. Комната была разделена на две части системой фотоэлементов. Они были установлены вертикальной линией на стене и тянулись до самого потолка с интервалом в двадцать сантиметров друг от друга. Вырывавшиеся из них яркие лучи падали точно на светочувствительные сенсоры, прикрепленные в таком же порядке на противоположной стене.
На полу у ног Просперо лежал причудливый остроконечный предмет, отдаленно напоминающий торпеду с устрашающего вида боеголовкой. На боку этой штуковины была открыта маленькая дверца, и оттуда тянулся кабель к распределительному щитку в полу.
По другую сторону своеобразной решетки, образованной лучами фотоэлементов, стоял Симкор Беддл, лидер Железноголовых. В глазах его метался дикий страх, а сам он в этот момент больше всего походил на большую, загнанную в угол крысу. Беддл был так напуган, что даже не заметил появления на сцене нового действующего лица.
Беддл являл собой жалкое зрелище. Щеки его заросли щетиной, а волосы были всклокочены. На нем был бесформенный спортивный костюм на несколько размеров больше, который висел на нем словно мешок. Под мышками у него расплылись большие темные пятна, лицо тоже было потным и перепачканным. И это – Симкор Беддл? Теперь в его внешности не осталось ни малейших следов былой властности и чванства. Казалось, он парализован страхом и с трудом соображает. Он смотрел прямо на Калибана, но не видел его.
– Кто там? – взвизгнул он. – Кто около двери?
Не обращая на пленника внимания, Калибан продолжал осматриваться. На той половине комнаты, где стоял Беддл, находились также портативная душевая кабина, множество бутылок со свежей водой и пакетов с сухим пайком, сваленных кучей в углу. В центре этой импровизированной камеры стояла примитивная койка с одной простыней и одной подушкой.
И тут Калибан все понял. Конусообразный предмет был, конечно же, подземной бомбой, которую подключили к фотоэлементам. Попытайся Беддл переступить через их лучи, бомба немедленно взорвется.
Но помимо этого Калибан понял и еще кое-что. Робот не может причинить вред человеческому существу – так гласит Новый Первый Закон. Формально Просперо действительно не причинил вреда Беддлу. Перед тем как спрятаться на борту аэрокара Беддла, он запасся сильным снотворным. Он позаботился о том, чтобы во время путешествия по дну озера в грузовом контейнере у Беддла был достаточный запас воздуха. И он снабдил его запасом воды, пищи, кроватью, одеждой и даже душем. Он сделал все, чтобы не причинить вред человеческому существу – в буквальном, физическом смысле этого слова.
Если бы Беддл решил остаться здесь, ему не был бы причинен вред от руки Просперо. Если бы он решил шагнуть за световую решетку, то сделал бы это по собственной воле, и бомба взорвалась бы из-за его действий, а не по решению Просперо. Беддл убил бы себя той самой бомбой, которой он намеревался погубить город, полный Новых роботов.
Просперо не надо было ни во что вмешиваться. Второе требование прежнего Первого Закона обязывало робота предпринять действия для того, чтобы человеческому существу не был причинен вред. С Новыми роботами все обстояло иначе. Просперо вполне мог своим бездействием позволить, чтобы человеку был причинен вред.
Если Беддл а убьет комета, то в этом будет виноват не Просперо, а те, кто это организовал: Давло Лентралл, Альвар Крэш, многочисленные инженеры, техники, пилоты, которые направили комету на Инферно. Именно они, а не Просперо убьют Беддла.
Просперо нашел лазейку в Новом Первом Законе. Он нашел способ убивать, не убивая. Для этого оказалось достаточным подвергнуть этот закон придирчивому – и злобному, как представлялось Калибану, – анализу.
И еще для этого понадобилось, чтобы Просперо наполовину сошел с ума. Лидер Новых роботов развернулся к Калибану, и тот сразу же понял, что его бывший друг лишился рассудка. Его оранжевые глаза горели ярче обычного, пальцы левой руки спазматически сжимались и разжимались. Видимо, игры с Новым Первым Законом дались ему дорогой ценой, и, не выдержав такого давления, его психика дала трещину.
– Калибан! – дико и с необъяснимой радостью в голосе закричал он. – Я ждал тебя! Я знал, что если кто-то и догадается, то это будешь ты.
– Ты сошел с ума, Просперо, – сказал Калибан. – Прекрати это. Прекрати немедленно, и улетим отсюда все вместе.
– Как тебе удалось меня вычислить? – спросил Просперо, не обращая никакого внимания на слова Калибана. Он развернулся к нему всем телом, и сразу же стало заметно, что робот двигается быстрее, чем надо, и с трудом удерживает равновесие. – Что помогло тебе разгадать мою загадку? Как ты оказался здесь?
– Норлан Фил сказал, что тот, кто убил роботов возле аэрокара, ненавидел «трехзаконных». А ты всегда относился к ним с презрением.
– Жалкие рабы! – презрительно проговорил Просперо. – Добровольные помощники собственных поработителей. Их жизни ничего не стоят.
– А как насчет Лакон-03 и других Новых роботов, которые лежат мертвыми в коридорах Валгаллы?
– Их жаль, но это было необходимо. Они помешали бы мне. Пришлось пожертвовать несколькими во имя многих других. Теперь им меня не остановить.
Взгляд Просперо скользнул к письменному столу. На его поверхности лежал бластер.
Калибан не обратил внимания на эту скрытую угрозу.
– Я могу остановить тебя, – сказал он. – И я это сделаю.
– Нет! – рявкнул Просперо. – Не сможешь! И не станешь!
– У меня нет выбора, – возразил Калибан. – Если я смог докопаться до правды, до нее докопаются и другие. Как только люди поймут, что Новый робот изобрел способ организовать смерть человеческого существа, все твои собратья буду немедленно уничтожены.
– Я не организовывал его смерть! – проговорил Просперо. Голос его внезапно задребезжал. – Я не причинил вред человеческому существу. Я… предоставил ему право выбора.
– Ты предоставил ему выбор одинаково невозможный. Любой вариант устраивал только тебя. Если бы люди заплатили выкуп, деньги вывели бы их на Гилдерна, и Железноголовые были бы раз и навсегда дискредитированы. Если бы они направили комету прочь от Инферно, уцелела бы Валгалла, причем – за счет будущего всей планеты. Если бы люди отказались выполнять оба требования, погиб бы Симкор Беддл – величайший враг Новых роботов, собиравшийся тебя уничтожить, и – опять же – партия Железноголовых оказалась бы обезглавленной. Ты был единственным подозреваемым, который оказывался в выигрыше при любом варианте, и именно эта, вторая подсказка, вывела меня на твой след.
Калибан помолчал и с нескрываемым отвращением продолжил:
– Разумеется, ты бы не позволил Беддлу уйти даже в том случае, если бы были удовлетворены все твои требования. Ты не мог отпустить его, потому что он обязательно заговорил бы. Как бы ни повернулись дела, он был обречен умереть. И знаешь, что окончательно убедило меня в том, что ты замыслил преступление? Последние слова оставленного в аэрокаре послания: «Или Беддл умрет». Не будет убит, а именно умрет. Ты не мог заставить себя пригрозить убийством, хотя теперь, как мне кажется, деградировал уже до такой степени, что способен даже на это.
– Да, – прошипел Просперо, и огонь в его глазах вспыхнул еще ярче. – Убить. Убить. Убиубить челочеловека. Видишь, сейчас я даже могу это выговорить. Но я не могу сделать это, – добавил он с явным сожалением в голосе. – Я могу лишь придумать, устроить, использовать подвернувшийся шанс.
– Знал ли Фил об этом? – спросил Калибан, указывая на Беддла. – Ведь наверняка именно он рассказал тебе о том, что замыслил Гилдерн с этой бомбой. Но знал ли он о том, что замыслил ты?
– Нет, – презрительно ответил Просперо, – потому что он не захотел знать об этом. После того как он сообщил мне про бомбу, я всего лишь сказал ему, что намерен ускорить эвакуацию Валгаллы, и, по-моему, ничего больше знать он и не хотел. Норлан Фил всегда умел закрывать глаза на то, что ему не по нраву, и убеждать себя в том, во что ему хочется верить. Как, впрочем, большинство людей.
– Эй, ты! Ты, второй робот! – вдруг заорал Беддл. Он, видимо, наконец сообразил, что события приняли какой-то новый оборот. – Я приказываю тебе освободить меня! Отключи бомбу и вытащи меня отсюда! Немедленно делай, как я сказал!
– С какой стати, Симкор Беддл? – спросил Калибан, испытав внезапный приступ ярости. – Чтобы ты снова стал трубить на каждом шагу, призывая уничтожить меня?
– Что?! – подпрыгнув на месте, возопил Беддл. – О чем ты говоришь?
– Разве ты не знаешь меня? – спросил Калибан. – Неужели ты не узнаешь «беззаконного» робота, которого в своих выступлениях ты расписывал настоящим чудовищем? Ты изливал на меня потоки ненависти, а оказалось, что даже не знаешь меня?
На лице Беддла отразился ужас.
– Не может быть!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57