Я хотел бы, чтобы вы рассмотрели возможности, основанные на этой идее.
– Готов принять вводные данные, – раздался низкий голос в правом наушнике. Сразу чувствовалось, что создатели Дума не особо заботились о том, чтобы придать ему черты личности. Наверное, именно поэтому Крэша не отпускало ощущение, что он беседует с шизофреником.
– Идея состоит в следующем. Представьте себе, что мы заполняем водой Полярную впадину и соединяем ее с Южным океаном. Это делается посредством двух каналов. Один будет прорыт в районе Утопии, что на востоке Большой Земли, второй возникнет, когда мы повернем течение реки Леты на западе. Исходите из того, что все это можно сделать довольно быстро, буквально за несколько лет.
После короткой паузы заговорил модуль Дум:
– В результате всего этого возникнет Полярное море. Однако подобный план неосуществим. Инженерные работы такого гигантского объема выполнить невозможно.
– Но даже если бы нам удалось это сделать, работы в данном направлении явились бы причиной огромного материального и экологического ущерба, – вмешалась в разговор модуль Ди.
– Согласно предварительным расчетам, последствия этого ущерба перестанут представлять опасность примерно через два – два с половиной стандартных столетия, – добавил модуль Дум, обращаясь скорее даже не к Крэшу, а к своему «близнецу».
– Что значит «перестанут представлять опасность»? – уточнил Крэш. – Почему?
– Видите ли, – несчастным голосом ответила Ди, – наши расчеты показывают, что к этому времени в экологической системе планеты наступит окончательный коллапс, а ее жители либо погибнут, либо будут эвакуированы с планеты.
Крэш был неподдельно удивлен:
– Я и не думал, что наши перспективы настолько печальны. Мне казалось, что у нас все же есть шанс выжить.
– О да, – согласилась модуль Ди, – шанс, конечно, есть. Человек, если захочет, способен выжить даже на астероиде, где не существует ни жизни, ни воздуха. Если город Аид защитить от климатической катастрофы непроницаемым куполом или переместить его под землю, там бы, конечно, сумело выжить ограниченное число людей.
– Но ведь ситуация улучшается! – горячо возразил Крэш. – Нам удается повернуть последствия кризиса вспять.
– Да, но – ненадолго и на ограниченных участках территории. Нет никаких сомнений в том, что нынешние краткосрочные и локальные улучшения весьма недолговечны и вскоре все вернется на свои места. У вас попросту недостаточно средств и рабочих рук, чтобы расширять зоны улучшения и сделать этот процесс необратимым.
– Значит, об экологическом и материальном ущербе беспокоиться бессмысленно, – сказал Крэш. – Вот и славно. Игнорируйте это соображение и просчитайте возможные последствия упомянутого мною плана для климата планеты.
– Число возможных вариантов приближается к бесконечности, – сообщил модуль Дум. – Рекомендую выбрать лишь те из них, которые сулят успех, и игнорировать откровенно провальные.
– Согласен, – произнес Крэш.
– Даже процесс отбора может занять несколько минут, – предупредила модуль Ди. – Прошу вас подождать.
– Можно подумать, у меня есть выбор! – хмыкнул Крэш, не обращаясь ни к кому конкретно.
Правитель сидел и разглядывал два купола: идеально гладкую полусферу модуля Ди и ребристый, угловатый, гораздо больше похожий на машину корпус Дума, весь состоящий из проводов и приборов, солидный, накрепко связанный с реальностью десятками кабелей и электронных соединений. Дум определенно принадлежал этому миру.
А вот Ди во многих отношениях была не от мира сего. Заточенная в своей гладкой полукруглой башне, за семью печатями от жестокой Вселенной, она была идеальным существом, отгороженным от грубой прозы жизни, и требовала определенного подхода. Она напоминала скорее не робота, предназначенного для того, чтобы работать, а причудливую абстрактную скульптуру. Возвышаясь на своем пьедестале, она выглядела одинокой и величественной, как божественное существо или магический тотем, к которому приходят, чтобы узнать свое будущее. А так ли далеко это от правды? Крэш искоса посмотрел на Соггдон, которая затаилась в дальнем конце комнаты, делая вид, будто занимается делами, но то и дело бросала на Крэша несчастные взгляды.
Да, у модуля Ди действительно есть свои жрецы и фанатичные поклонники, которые исполняют любые ее капризы и ради нее даже превратили реальный мир в выдуманный. Они скорее согласились бы ходить босиком по битому стеклу, чем рассердить или расстроить свою богиню, от которой зависело все. На память Крэшу помимо его желания пришли оракулы из древних полузабытых легенд. Они тоже обладали огромной властью и хитростью. Их предсказания сбывались всегда, но – самым необычным образом и дорого обходились людям.
От этой мысли Правителю стало не по себе.
– Мы готовы. – Голос Ди прозвучал в наушниках Крэша так неожиданно, что тот даже подпрыгнул на своем стуле и не понял, о чем речь. – Хотите ли вы ознакомиться с результатами нашей работы?
– А? Да, да, конечно, – растерянно пробормотал он.
Внезапно в комнате погасли огни, и между тем местом, где сидел Крэш, и полусферами контрольных модулей в воздухе беззвучно возникло голографическое изображение Инферно примерно трех метров в диаметре. Оно отображало поверхность планеты с такой ювелирной точностью, что было видно все вплоть до мельчайших деталей. Крэшу казалось, что если он приблизится к глобусу на пару шагов, то без труда сможет рассмотреть каждое здание в столице планеты, Аиде.
На поверхности Инферно господствовали два цвета: голубой – там, где раскинулся океан, и коричнево-охряная суша. На бескрайних просторах Большой Земли там и сям попадались крохотные пятнышки свежей зелени. Крэш сказал себе, что, наверное, усилия все же были не напрасны, если их плоды видны даже из космоса, но… Стоит ли обманываться! Он не мог убедить в этом даже себя. В течение последних дней он понял, что «успехи» настолько мизерны, что их можно сравнить разве что с плевком в океан. За много лет они не продвинулись вперед ни на шаг.
Однако сейчас было не время для мрачных рефлексий. Глобус повернулся, и теперь взору Крэша предстали северные полярные районы Инферно. Затем изображение затуманилось и постепенно начало меняться. Река Лета – тонкая голубая полоска, бравшая свое начало в горных вершинах к западу от Большого Залива, внезапно расширилась, и тут же вторая синяя полоска начала пробивать себе путь к Полярной впадине, пока не пересеклась с первой. Слившись и образовав единый канал, они прорезали Большую Землю на всем ее протяжении.
Значит, вот как это будет. Теперь Крэш воочию видел, как все станет происходить. Прорыть достаточно глубокий канал, соединить его с верхним коленом Леты, и все получится. Вода потечет из Полярного моря в Большой залив. Разумеется, при том условии, что будет существовать Полярное море. Сейчас на этом месте раскинулась безжизненная, изрытая кратерами ледяная пустыня, в которой, как в ловушке, без всякой пользы для Инферно была заперта – в виде льда и снега – огромная часть всех водных ресурсов планеты.
Но Ди и Дум еще не закончили свой сеанс моделирования. Крэш посмотрел на западные районы Большой Земли. Было ясно, что здесь работы предстоит гораздо больше и выполнить ее будет значительно сложнее. Здесь тоже появился голубой росчерк канала, а затем начал изменяться. Он беспрестанно менял свое расположение, расширялся, сужался, вытягивался, снова укорачивался. В какой-то момент он исчез, а потом снова появился, но уже в другом месте. Было очевидно, что два мозга – робота и компьютера – искали оптимальное местоположение для будущего канала.
Наконец изображение прояснилось и изумленному взгляду Крэша предстал полноводный широкий канал, который вертикально, с севера на юг, рассек Утопию на две части. Альвар тряхнул головой и восхищенно выругался. В качестве наилучшего места для канала контрольные модули выбрали именно то, которое предлагал Давло Лентралл. Может быть, этот самоуверенный молодой выскочка действительно знает, что говорит?
– Возможная погрешность расчетов оптимального расположения канала колеблется в пределах одного процента, – сообщил модуль Дум. – Эту цифру составляют многие вероятности и обстоятельства, предвидеть которые сейчас невозможно.
– Иными словами, это максимально точный расчет, который доступен в настоящее время, – добавила Ди. – А теперь мы готовы к просчету долговременных климатических последствий.
Крэш ожидал увидеть один из десятков сеансов голографического моделирования, свидетелем которых он являлся на протяжении последних лет. Он ожидал увидеть, как на его глазах начнет меняться внешность планеты, но произошло совершенно иное. Глобус вновь затуманился, и на его фоне возникли полупрозрачные таблицы, схемы и выкладки, метеорологические карты, данные по атмосферному давлению и влажности, сотни разноцветных диаграмм, отражающих плотность населения, уровень осадков и сезонных течений, а также десятки других показателей и параметров, определяющих климат планеты. Это была настоящая буря информации. Цифры менялись с неуловимой для глаза быстротой, столбцы диаграмм, вступая во взаимодействие друг с другом, подпрыгивали вверх и тут же падали вниз. Цифры вертелись все быстрее, покуда вся поверхность планеты не превратилась в вихрь, сплошной одноцветный туман.
А затем, в мгновение ока, все прекратилось. Облако цифр рассеялось, и взгляду Крэша предстала совершенно новая планета. Она была знакомой и узнаваемой, но в то же время – иной. В последнее время Альвару Крэшу приходилось видеть много гипотетических Инферно, возникавших в результате сеансов голографического моделирования, и каждый раз они были разными. Но такой, как сейчас, он не видел свою планету еще никогда. Крохотные разрозненные пятнышки зелени либо исчезли, либо разрослись, превратившись в огромные зеленые просторы, покрывавшие некогда безжизненную поверхность Большой Земли. Пустыни кое-где еще сохранялись, но из правила они превратились в исключение, да и можно ли представить себе планету вообще без пустынь?
Стерильные, холодные, безжизненные льды полярной шапки исчезли без следа и уступили место Полярному морю – огромной темно-синей чаше настоящей животворной воды. Даже неопытный глаз Крэша заметил, что уровень воды повысился на всей планете, и удивился тому, откуда она взялась. Может, контрольные модули исходили из того, что будет продолжена переброска льда из космоса, или надеялись на таяние полярных льдов? Впрочем, это не главное. Важно лишь то, что воды на планете, по их мнению, окажется достаточно, а значит, будет продолжаться и жизнь.
– Это самый лучший, самый оптимистичный прогноз из всех, которые мне приходилось видеть, – раздался сзади голос Соггдон. Крэш вздрогнул и посмотрел через плечо. Женщина стояла прямо за его спиной и изумленно созерцала голографическое изображение планеты. – Подождите секундочку, сейчас я включу вам «подслушку».
– А это что еще такое? – недоуменно спросил Крэш.
Соггдон взяла пару таких же, как у Крэша, наушников и надела их на голову.
– Ди и Дум будут считать, что вы не сможете слышать то, что они будут говорить мне. Когда они разговаривают с вами, то считают, что беседуют с имитантом. Когда же Ди начинает разговаривать со мной, реальным человеком, то отключает связь со всеми имитантами, чтобы не осложнять эксперимент, позволяя им слышать то, что не полагается. На самом же деле вы услышите все, о чем я буду с ними говорить. Но очень важно – крайне важно! – чтобы потом, когда ваш разговор продолжится, вы бы не проговорились. Она не должна знать, что вы слышали наш с ней разговор. Во вселенной, в которой живет Ди, вы всего лишь воображаемый персонаж, существующий лишь внутри компьютера. С ее точки зрения, вы не можете знать о моем существовании. Вы понимаете меня?
– Да, – неуверенно ответил Крэш. Им овладело чувство, будто он вошел в комнату, полную зеркал, и теперь не может отличить реальности от ее многочисленных отражений.
– Хорошо, – сказала Соггдон и повернула тумблер на своих наушниках. – Ди, Дум, с вами говорит Соггдон. Я наблюдаю за ходом моделирования.
– Доброе утрро доктторр. Мы рразговваривалли с иммитанттом Прравителя Кррэшша.
Два голоса вновь говорили в унисон, но женщине это, похоже, ничуть не мешало. Крэш заметил то, что ускользнуло от его внимания раньше, поскольку с ним машины разговаривали по очереди. Теперь же он обратил внимание на то, что, когда Ди и Дум говорили одновременно, их голоса не просто звучали в унисон. Это был совсем другой голос, который и выбирал слова, и формулировал фразы совсем иначе, чем это делал каждый из контрольных модулей по отдельности. Ди и Дум были связаны столь тесными узами, что они образовали некое третье существо – более значимое, чем каждое из составляющих его слагаемых.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57
– Готов принять вводные данные, – раздался низкий голос в правом наушнике. Сразу чувствовалось, что создатели Дума не особо заботились о том, чтобы придать ему черты личности. Наверное, именно поэтому Крэша не отпускало ощущение, что он беседует с шизофреником.
– Идея состоит в следующем. Представьте себе, что мы заполняем водой Полярную впадину и соединяем ее с Южным океаном. Это делается посредством двух каналов. Один будет прорыт в районе Утопии, что на востоке Большой Земли, второй возникнет, когда мы повернем течение реки Леты на западе. Исходите из того, что все это можно сделать довольно быстро, буквально за несколько лет.
После короткой паузы заговорил модуль Дум:
– В результате всего этого возникнет Полярное море. Однако подобный план неосуществим. Инженерные работы такого гигантского объема выполнить невозможно.
– Но даже если бы нам удалось это сделать, работы в данном направлении явились бы причиной огромного материального и экологического ущерба, – вмешалась в разговор модуль Ди.
– Согласно предварительным расчетам, последствия этого ущерба перестанут представлять опасность примерно через два – два с половиной стандартных столетия, – добавил модуль Дум, обращаясь скорее даже не к Крэшу, а к своему «близнецу».
– Что значит «перестанут представлять опасность»? – уточнил Крэш. – Почему?
– Видите ли, – несчастным голосом ответила Ди, – наши расчеты показывают, что к этому времени в экологической системе планеты наступит окончательный коллапс, а ее жители либо погибнут, либо будут эвакуированы с планеты.
Крэш был неподдельно удивлен:
– Я и не думал, что наши перспективы настолько печальны. Мне казалось, что у нас все же есть шанс выжить.
– О да, – согласилась модуль Ди, – шанс, конечно, есть. Человек, если захочет, способен выжить даже на астероиде, где не существует ни жизни, ни воздуха. Если город Аид защитить от климатической катастрофы непроницаемым куполом или переместить его под землю, там бы, конечно, сумело выжить ограниченное число людей.
– Но ведь ситуация улучшается! – горячо возразил Крэш. – Нам удается повернуть последствия кризиса вспять.
– Да, но – ненадолго и на ограниченных участках территории. Нет никаких сомнений в том, что нынешние краткосрочные и локальные улучшения весьма недолговечны и вскоре все вернется на свои места. У вас попросту недостаточно средств и рабочих рук, чтобы расширять зоны улучшения и сделать этот процесс необратимым.
– Значит, об экологическом и материальном ущербе беспокоиться бессмысленно, – сказал Крэш. – Вот и славно. Игнорируйте это соображение и просчитайте возможные последствия упомянутого мною плана для климата планеты.
– Число возможных вариантов приближается к бесконечности, – сообщил модуль Дум. – Рекомендую выбрать лишь те из них, которые сулят успех, и игнорировать откровенно провальные.
– Согласен, – произнес Крэш.
– Даже процесс отбора может занять несколько минут, – предупредила модуль Ди. – Прошу вас подождать.
– Можно подумать, у меня есть выбор! – хмыкнул Крэш, не обращаясь ни к кому конкретно.
Правитель сидел и разглядывал два купола: идеально гладкую полусферу модуля Ди и ребристый, угловатый, гораздо больше похожий на машину корпус Дума, весь состоящий из проводов и приборов, солидный, накрепко связанный с реальностью десятками кабелей и электронных соединений. Дум определенно принадлежал этому миру.
А вот Ди во многих отношениях была не от мира сего. Заточенная в своей гладкой полукруглой башне, за семью печатями от жестокой Вселенной, она была идеальным существом, отгороженным от грубой прозы жизни, и требовала определенного подхода. Она напоминала скорее не робота, предназначенного для того, чтобы работать, а причудливую абстрактную скульптуру. Возвышаясь на своем пьедестале, она выглядела одинокой и величественной, как божественное существо или магический тотем, к которому приходят, чтобы узнать свое будущее. А так ли далеко это от правды? Крэш искоса посмотрел на Соггдон, которая затаилась в дальнем конце комнаты, делая вид, будто занимается делами, но то и дело бросала на Крэша несчастные взгляды.
Да, у модуля Ди действительно есть свои жрецы и фанатичные поклонники, которые исполняют любые ее капризы и ради нее даже превратили реальный мир в выдуманный. Они скорее согласились бы ходить босиком по битому стеклу, чем рассердить или расстроить свою богиню, от которой зависело все. На память Крэшу помимо его желания пришли оракулы из древних полузабытых легенд. Они тоже обладали огромной властью и хитростью. Их предсказания сбывались всегда, но – самым необычным образом и дорого обходились людям.
От этой мысли Правителю стало не по себе.
– Мы готовы. – Голос Ди прозвучал в наушниках Крэша так неожиданно, что тот даже подпрыгнул на своем стуле и не понял, о чем речь. – Хотите ли вы ознакомиться с результатами нашей работы?
– А? Да, да, конечно, – растерянно пробормотал он.
Внезапно в комнате погасли огни, и между тем местом, где сидел Крэш, и полусферами контрольных модулей в воздухе беззвучно возникло голографическое изображение Инферно примерно трех метров в диаметре. Оно отображало поверхность планеты с такой ювелирной точностью, что было видно все вплоть до мельчайших деталей. Крэшу казалось, что если он приблизится к глобусу на пару шагов, то без труда сможет рассмотреть каждое здание в столице планеты, Аиде.
На поверхности Инферно господствовали два цвета: голубой – там, где раскинулся океан, и коричнево-охряная суша. На бескрайних просторах Большой Земли там и сям попадались крохотные пятнышки свежей зелени. Крэш сказал себе, что, наверное, усилия все же были не напрасны, если их плоды видны даже из космоса, но… Стоит ли обманываться! Он не мог убедить в этом даже себя. В течение последних дней он понял, что «успехи» настолько мизерны, что их можно сравнить разве что с плевком в океан. За много лет они не продвинулись вперед ни на шаг.
Однако сейчас было не время для мрачных рефлексий. Глобус повернулся, и теперь взору Крэша предстали северные полярные районы Инферно. Затем изображение затуманилось и постепенно начало меняться. Река Лета – тонкая голубая полоска, бравшая свое начало в горных вершинах к западу от Большого Залива, внезапно расширилась, и тут же вторая синяя полоска начала пробивать себе путь к Полярной впадине, пока не пересеклась с первой. Слившись и образовав единый канал, они прорезали Большую Землю на всем ее протяжении.
Значит, вот как это будет. Теперь Крэш воочию видел, как все станет происходить. Прорыть достаточно глубокий канал, соединить его с верхним коленом Леты, и все получится. Вода потечет из Полярного моря в Большой залив. Разумеется, при том условии, что будет существовать Полярное море. Сейчас на этом месте раскинулась безжизненная, изрытая кратерами ледяная пустыня, в которой, как в ловушке, без всякой пользы для Инферно была заперта – в виде льда и снега – огромная часть всех водных ресурсов планеты.
Но Ди и Дум еще не закончили свой сеанс моделирования. Крэш посмотрел на западные районы Большой Земли. Было ясно, что здесь работы предстоит гораздо больше и выполнить ее будет значительно сложнее. Здесь тоже появился голубой росчерк канала, а затем начал изменяться. Он беспрестанно менял свое расположение, расширялся, сужался, вытягивался, снова укорачивался. В какой-то момент он исчез, а потом снова появился, но уже в другом месте. Было очевидно, что два мозга – робота и компьютера – искали оптимальное местоположение для будущего канала.
Наконец изображение прояснилось и изумленному взгляду Крэша предстал полноводный широкий канал, который вертикально, с севера на юг, рассек Утопию на две части. Альвар тряхнул головой и восхищенно выругался. В качестве наилучшего места для канала контрольные модули выбрали именно то, которое предлагал Давло Лентралл. Может быть, этот самоуверенный молодой выскочка действительно знает, что говорит?
– Возможная погрешность расчетов оптимального расположения канала колеблется в пределах одного процента, – сообщил модуль Дум. – Эту цифру составляют многие вероятности и обстоятельства, предвидеть которые сейчас невозможно.
– Иными словами, это максимально точный расчет, который доступен в настоящее время, – добавила Ди. – А теперь мы готовы к просчету долговременных климатических последствий.
Крэш ожидал увидеть один из десятков сеансов голографического моделирования, свидетелем которых он являлся на протяжении последних лет. Он ожидал увидеть, как на его глазах начнет меняться внешность планеты, но произошло совершенно иное. Глобус вновь затуманился, и на его фоне возникли полупрозрачные таблицы, схемы и выкладки, метеорологические карты, данные по атмосферному давлению и влажности, сотни разноцветных диаграмм, отражающих плотность населения, уровень осадков и сезонных течений, а также десятки других показателей и параметров, определяющих климат планеты. Это была настоящая буря информации. Цифры менялись с неуловимой для глаза быстротой, столбцы диаграмм, вступая во взаимодействие друг с другом, подпрыгивали вверх и тут же падали вниз. Цифры вертелись все быстрее, покуда вся поверхность планеты не превратилась в вихрь, сплошной одноцветный туман.
А затем, в мгновение ока, все прекратилось. Облако цифр рассеялось, и взгляду Крэша предстала совершенно новая планета. Она была знакомой и узнаваемой, но в то же время – иной. В последнее время Альвару Крэшу приходилось видеть много гипотетических Инферно, возникавших в результате сеансов голографического моделирования, и каждый раз они были разными. Но такой, как сейчас, он не видел свою планету еще никогда. Крохотные разрозненные пятнышки зелени либо исчезли, либо разрослись, превратившись в огромные зеленые просторы, покрывавшие некогда безжизненную поверхность Большой Земли. Пустыни кое-где еще сохранялись, но из правила они превратились в исключение, да и можно ли представить себе планету вообще без пустынь?
Стерильные, холодные, безжизненные льды полярной шапки исчезли без следа и уступили место Полярному морю – огромной темно-синей чаше настоящей животворной воды. Даже неопытный глаз Крэша заметил, что уровень воды повысился на всей планете, и удивился тому, откуда она взялась. Может, контрольные модули исходили из того, что будет продолжена переброска льда из космоса, или надеялись на таяние полярных льдов? Впрочем, это не главное. Важно лишь то, что воды на планете, по их мнению, окажется достаточно, а значит, будет продолжаться и жизнь.
– Это самый лучший, самый оптимистичный прогноз из всех, которые мне приходилось видеть, – раздался сзади голос Соггдон. Крэш вздрогнул и посмотрел через плечо. Женщина стояла прямо за его спиной и изумленно созерцала голографическое изображение планеты. – Подождите секундочку, сейчас я включу вам «подслушку».
– А это что еще такое? – недоуменно спросил Крэш.
Соггдон взяла пару таких же, как у Крэша, наушников и надела их на голову.
– Ди и Дум будут считать, что вы не сможете слышать то, что они будут говорить мне. Когда они разговаривают с вами, то считают, что беседуют с имитантом. Когда же Ди начинает разговаривать со мной, реальным человеком, то отключает связь со всеми имитантами, чтобы не осложнять эксперимент, позволяя им слышать то, что не полагается. На самом же деле вы услышите все, о чем я буду с ними говорить. Но очень важно – крайне важно! – чтобы потом, когда ваш разговор продолжится, вы бы не проговорились. Она не должна знать, что вы слышали наш с ней разговор. Во вселенной, в которой живет Ди, вы всего лишь воображаемый персонаж, существующий лишь внутри компьютера. С ее точки зрения, вы не можете знать о моем существовании. Вы понимаете меня?
– Да, – неуверенно ответил Крэш. Им овладело чувство, будто он вошел в комнату, полную зеркал, и теперь не может отличить реальности от ее многочисленных отражений.
– Хорошо, – сказала Соггдон и повернула тумблер на своих наушниках. – Ди, Дум, с вами говорит Соггдон. Я наблюдаю за ходом моделирования.
– Доброе утрро доктторр. Мы рразговваривалли с иммитанттом Прравителя Кррэшша.
Два голоса вновь говорили в унисон, но женщине это, похоже, ничуть не мешало. Крэш заметил то, что ускользнуло от его внимания раньше, поскольку с ним машины разговаривали по очереди. Теперь же он обратил внимание на то, что, когда Ди и Дум говорили одновременно, их голоса не просто звучали в унисон. Это был совсем другой голос, который и выбирал слова, и формулировал фразы совсем иначе, чем это делал каждый из контрольных модулей по отдельности. Ди и Дум были связаны столь тесными узами, что они образовали некое третье существо – более значимое, чем каждое из составляющих его слагаемых.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57