— Да и не нужен нам обмен — Обальд будет счастлив, что мы вернулись к нему, хотя новости, которые мы принесем, вряд ли ему понравятся.
— Новости о разгроме троллей и возвращении людям Несма его разгневают.
— Но он достаточно сообразителен, чтобы различать весть и вестника.
— Согласна, — заметила Каэрлик. — Но ты предполагаешь, что король Обальд все еще жив и его орки не разогнаны по своим норам на Хребте Мира. А если по возвращении окажется, что северными землями опять правит Бренор Боевой Топор?
Эта мысль еще не приходила Тос'уну в голову, он неуютно поежился, отвел взгляд от Каэрлик и пнул пытавшегося подняться Фендера.
— Когда я снова увижу Доннию, то отхлещу ее по щекам за то, что втянула нас в эту авантюру.
— Если мы когда-нибудь и увидим Доннию и Ад’нона снова, боюсь, нам будет не до выяснения отношений, — отозвалась Каэрлик. — Или, положим, Обальд продолжает давить и побеждать. Возможно, все идет лучше, чем кто-либо из нас осмеливался надеяться, несмотря на неудачу у северных окраин Болот Троллей. Если Обальд укрепился в Мифрил Халле, хватит ли сил даже у леди Аластриэль выгнать его оттуда?
— А если все еще лучше?
На первый взгляд вопрос казался смешным и нелепым, но, прежде чем Каэрлик фыркнула в ответ, она вспомнила свою последнюю встречу с королем орков. Самоуверенный, опасный, надменный, властный — он не просил их с Тос'уном пойти на юг с Проффитом. Он приказывал им.
— Поживем — увидим, — вот и все, что ответила жрица.
Ее внимание вновь вернулось к Фендеру, и она рывком подняла его с четверенек и грубым толчком придала направление.
На северо-востоке виднелась сияющая вершина Четвертого Пика, казалось, до нее не более дня пути. Там лежали ответы на их вопросы.
* * *
С кусками орочьего мяса, все еще свисающими с шипастой кольчуги. Тибблдорфа Пуэнта трудно было принимать всерьез. Но в тяжелые времена не найти было советника лучше.
— Если мы удержим берег к югу отсюда, тогда ребята из Фелбарра и новые союзники смогут переправляться, не попадая под каменюки треклятых великанов, — спокойно объяснял Пуэнт Бренору.
Они вдвоем стояли на берегу, наблюдая за уже закипевшей на восточной стороне работой, где дворфы Фелбарра закладывали основу моста.
— Но возможно ли растянуть линию? — сомневался Бренор.
— Ба! Много не потребуется, — последовал ответ. — Тупых орков к югу отсюда что-то совсем не видно, а с запада они не подберутся из-за горы. Единственный путь для этих уродов спуститься сюда — это север.
При этих словах оба дворфа невольно повернули головы к отрогу горы, к череде скалистых склонов, тянущихся к реке. Много народу трудилось там, сооружая стену от крутого горного склона до захваченной Вульфгаром и Бренором башни. Целью их было сузить насколько возможно потенциальную линию осады так, чтобы орки не могли броситься на них всей толпой. Как только стена будет построена и укреплена, башня сделается якорем, а стена протянется цепью до самой реки.
А у бойниц этой стены встанут эльфы Лунного Леса со смертоносными луками наготове.
— Никогда не думал, что буду счастлив увидеть кучку чертовых эльфов, — проворчал Пуэнт, и долгожданная ухмылка расплылась по физиономии Бренора.
Если бы Никвиллих не привел эльфов Лунного Леса на подмогу, Бренор сомневался, что дворфы одержали бы победу сегодня. В лучшем случае им удалось бы отступить обратно в Мифрил Халл и защитить туннели. А в худшем…
Степень риска, который они взяли на себя, выбравшись наружу, король Бренор в полной мере не осознавал до начала сражения. С Вульфгаром на севере, Пуэнтом и главными силами на юге — Бренор только тогда понял, насколько уязвима их позиция и в какую авантюру они ввязались бросившись в эту атаку.
Ведь это мог быть конец всему.
— Как продвигается строительство переправы? — спросил он, чувствуя необходимость идти дальше, вперед. В конце концов, они же победили.
— Фелбарр хочет протянуть трос и навести паром, — объяснил Пуэнт. — К югу отсюда слишком сильное течение. На это понадобится два-три дня. Потом мы выведем из пещер людей и начнем строить опоры для моста на нашем берегу.
— И король Эмерус придет, — раздался третий голос, и двое, повернувшись, увидели приближающегося Жаконрея Широкого Кушака. Левую руку он нес на перевязи — орочье копье достало таки его в бою.
— Эмерус идет? — спросил Бренор.
— Он потерял около тысячи парней, — мрачно сказал Жаконрей. — Ни один король дворфов не оставит место сражения, не освятив землю.
— Жрецы Мифрил Халла уже позаботились и о земле, и о реке, — заверил его Бренор. — А наши молитвы облегчат дорогу в Залы Морадина храбрым ребятам, сложившим тут свои головы.
— Говорят, ты был там, — сказал Жаконрей. — Я имею в виду, в Залах Морадина. Дворец так велик, как рассказывают?
Бренор тяжело сглотнул.
— Ха, мой король взглянул Морадину прямо в глаза и сказал: «Ты пошлешь меня назад убивать вонючих орков!» — проревел Пуэнт.
Жаконрей кивнул и ухмыльнулся, а Бренор промолчал. Он знал, что всевозможные домыслы о его жизни после смерти уже разлетелись по краю, а Кордио и другие жрецы старались, пожалуй, больше всех. Но для Бренора это были всего лишь сказки.
Сказки. Предположения и версии.
Был ли он вообще у Морадина?
Король дворфов не мог ответить на этот вопрос. Он не знал. Ему вспоминался бой у Низин. Он помнил, как словно издалека долетал до него голос Кэтти-бри. Еще было ощущение тепла и уюта, но все это казалось ему таким смутным… Первый вернувшийся к нему ясный образ после сражения у Низин — это лицо Реджиса. Хафлинг со своим магическим рубином проник в самую его душу и вырвал словно из глубокой дремы.
— …Кто же пропустит такое веселье?
Эти слова услышал Бренор, когда вышел из задумчивости.
Он понял, что Жаконрей все это время слушал Пуэнта вполуха, внимательно рассматривая погруженного в воспоминания Бренора.
— Мы почтем за честь встретить великого короля Эмеруса, — заверил его Бренор. и дворф из Фелбарра кивнул. — Он сможет сказать последнее «прощай» своим ребятам и воздать должное Никвиллиху сразу после того, как я удостою того награды Мифрил Халла. Победа этого дня, безусловно, его заслуга.
— Эта встреча, твоя и короля Эмеруса, давно назрела, — согласился Жаконрей. — И скоро сюда прибудет и король Харбром из Адбара. Посмотрим, как тупые орки устоят против трех королевств!
— Убьем их всех! — завопил Пуэнт, заставив оказавшихся поблизости вздрогнуть и привлекая внимание всех вокруг. Будучи дворфами, они, конечно же, подхватили призыв.
* * *
И снова вcе веселились — все, кроме Котти Куперсон, которая никогда уже больше не улыбнется. В пещеры пришла весть, что восточные ворота открыты и дорога для беженцев через реку Сарбрин к мирным землям юго-востока скоро будет чиста. Они окажутся в Серебристой Луне еще до зимы. А оттуда весной смогут пойти куда угодно и оказаться подальше от мрачных сводов Мифрил Халла.
Всеобщее веселье преследовало Делли Керти, пока она шла с Кэлси на руках по коридору из зала собрания. С ее лица не сходила улыбка, она всех поддерживала, похлопывала по плечам, заверяла Котти, что жизнь начнется заново и, может, она родит еще детей… В ответ Делли получила лишь затравленный и озлобленный взгляд, когда выплаканные глаза Котти на короткий миг оторвались от пола.
Но, покинув пещеры беженцев, Делли не нашла в себе сил сохранять на губах улыбку. Их радостные вопли были ей как ножом по сердцу. Скоро они все перейдут Сарбрин, оставив ее в Мифрил Халле, где всего четыре человека, включая Кэлси.
Но, входя в их с Вульфгаром комнату, она сделала выражение лица непроницаемо спокойным. В комнате Вульфгар стягивал через голову испачканную кровью рубаху.
— Это твоя? — метнулась к нему Делли.
Одной рукой женщина прижала к себе Кэлси, а другой ощупала мускулистый торс варвара.
— Это орочья кровь. — Вульфгар протянул руки и бережно подхватил Кэлси. Его лицо осветилось, когда он поднял младенца и заглянул ему в глаза, а уж когда Кэлси ответила ему улыбкой, варвар просто засветился счастьем.
Несмотря на мрачный и решительный настрой, Делли тоже не смогла сдержать теплой улыбки.
— Говорят, река безопасна, — начала она.
— Да, от горы и вдоль берега к югу. Пуэнт и его ребята сейчас разбираются с остатками орочьих банд. К утру там не останется ни одной живой твари.
— Значит, скоро наведут переправу?
Вульфгар оторвал взгляд от Кэлси, удивленный тоном жены.
— Да, завтра протянут канаты для парома, но я не знаю, сколько это займет времени. А что, люди с разоренных земель очень стремятся уйти?
— А тебе разве не хотелось бы сбежать отсюда, если бы Бренор не был твоим отцом?
Вульфгар воззрился на нее с недоумением и только пожал плечами.
— Ты не дитя Бренора. — заметил он.
— Но я жена Вульфгара.
Вульфгар посадил Кэлси к себе на колени, но девочка вдруг захныкала и завертелась, и отец поставил ее на пол и отпустил — та уже довольно твердо держалась на крепеньких ножках. Сам же Вульфгар поднялся и навис над Делли, глядя на нее сверху вниз. Затем положил свои огромные ладони на ее острые плечики.
— Ты хочешь уйти за реку, — сказал он.
— Мое место рядом с тобой.
— Но я не могу покинуть Мифрил Халл. Мы только-только прорвали осадное кольцо, и еще очень многое предстоит сделать, чтобы обеспечить безопасность королевства.
Делли, не перебивая, слушала его — она знала все, что он скажет, и была готова.
— Когда Сарбрин к востоку от Мифрил Халла будет освобожден от орков, король Бренор найдет тебе место там, ты будешь жить наверху. Я согласен, мы не созданы для жизни под землей.
— Стены давят на меня.
— Знаю, — заверил ее Вульфгар и притянул ближе к себе. — Знаю. Когда все будет сделано — к лету, надеюсь, — мы с тобой совершим путешествие по городам, которые ты так хочешь увидеть. Ты смогла бы полюбить Мифрил Халл, если бы он был твоим домом, а не тюрьмой.
Вульфгар замолчал, крепко обнял Делли и поцеловал в макушку.
Делли была признательна ему за слова и объятия, но в ушах у нее все еще звучало эхо радостных голосов тех, кто скоро покинет дымные туннели королевства Бренора.
Она знала, что больше ничего не скажет Вульфгару. Он пытался понять, и она оценила это. И все-таки он не мог понять ее до конца. Его жизнь принадлежала Мифрил Халлу. Его любимые друзья были тут. Он здесь нужен.
Здесь, а не в Серебристой Луне, где так хотелось оказаться Делли.
Глава 20
ДРУЖБА ДРУЖБОЙ…
Две тысячи кружек поднялись в ответ на тост, и пена переливалась за край. Две тысячи дворфов Боевого Топора, все, кто смог оторваться от строительства на востоке или работы в кузнях, провозгласили: «3а Боевых Топоров Мирабара!» И все как один осушили чаши, и пена потекла по желтым, рыжим, белым, черным, коричневым и даже по одной зеленой бороде.
— О-о-ой! — выкрикнул Пайкел Валуноплечий.
Кэтти-бри сидела за столом рядом со своим отцом и с интересом рассматривала разношерстную компанию, собравшуюся за праздничным столом.
Помимо урожденных дворфов Мифрил Халла (некоторые из присутствующих жили здесь еще до захвата подземного города сумеречным драконом по имени Мерцающий Мрак) и дворфов, пришедших с Бренором из Долины Ледяного Ветра, здесь присутствовали дворфы из Фелбарра и уже чувствующие себя как дома дворфы Мирабара во главе с Торгаром. Еще здесь были Айвен и Пайкел Валуноплечие, гном Нанфудл, и Реджис, и Вульфгар.
Кэтти-бри понимала, что, хотя не все здесь связаны узами крови, их родство не менее крепко, чем у кровных родственников. Она взглянула на своего приемного отца, восседающего на троне. Бренор был счастлив. Да, Мифрил Халл понес тяжелые потери, но дворфы воспринимали это как необходимую плату за победу. А в свою победу они верили безоговорочно.
Глядя на своего дорогого отца, Кэтти-бри тепло улыбнулась.
Случайно ее взгляд упал на Банака Браунавила, сидящего в кресле на колесиках. Такая же участь может ожидать и ее. Банак был парализован ниже груди из-за орочьего копья, вонзившегося ему в позвоночник. И даже оптимист Кордио сомневался, сможет ли дворф когда-нибудь снова ходить. Но все-таки Банак Браунавил здесь, среди друзей, веселится и льет, и в густой бороде его сверкает улыбка. Сегодня хороший день для Боевых Топоров, решила Кэтти-бри. Несмотря на высокую цену восточного прорыва и все еще остающуюся уязвимой позицию между Мифрил Холлом я Сарбрином, несмотря на напирающую со всех сторон орду орков и тяжелейшие потери — для Боевых Топоров сегодня хороший день.
Кэтти-бри верила в это всем сердцем, и все же не удивилась, почувствовав, как по щеке ее бежит слеза.
Она потеряла Дзирта. И смогла, наконец, признаться самой себе в том, что она любила его больше всех, что он один делал ее жизнь полной, а ее саму — счастливой. Стойко трудноразрешимых вопросов стояло между ними: разные сроки жизни, страх за будущее возможных детей и общественного осуждения. И вот все это в прошлом, я те давнишние страхи кажутся такими мелочными и глупыми на фоне безвозвратной потери.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44
— Новости о разгроме троллей и возвращении людям Несма его разгневают.
— Но он достаточно сообразителен, чтобы различать весть и вестника.
— Согласна, — заметила Каэрлик. — Но ты предполагаешь, что король Обальд все еще жив и его орки не разогнаны по своим норам на Хребте Мира. А если по возвращении окажется, что северными землями опять правит Бренор Боевой Топор?
Эта мысль еще не приходила Тос'уну в голову, он неуютно поежился, отвел взгляд от Каэрлик и пнул пытавшегося подняться Фендера.
— Когда я снова увижу Доннию, то отхлещу ее по щекам за то, что втянула нас в эту авантюру.
— Если мы когда-нибудь и увидим Доннию и Ад’нона снова, боюсь, нам будет не до выяснения отношений, — отозвалась Каэрлик. — Или, положим, Обальд продолжает давить и побеждать. Возможно, все идет лучше, чем кто-либо из нас осмеливался надеяться, несмотря на неудачу у северных окраин Болот Троллей. Если Обальд укрепился в Мифрил Халле, хватит ли сил даже у леди Аластриэль выгнать его оттуда?
— А если все еще лучше?
На первый взгляд вопрос казался смешным и нелепым, но, прежде чем Каэрлик фыркнула в ответ, она вспомнила свою последнюю встречу с королем орков. Самоуверенный, опасный, надменный, властный — он не просил их с Тос'уном пойти на юг с Проффитом. Он приказывал им.
— Поживем — увидим, — вот и все, что ответила жрица.
Ее внимание вновь вернулось к Фендеру, и она рывком подняла его с четверенек и грубым толчком придала направление.
На северо-востоке виднелась сияющая вершина Четвертого Пика, казалось, до нее не более дня пути. Там лежали ответы на их вопросы.
* * *
С кусками орочьего мяса, все еще свисающими с шипастой кольчуги. Тибблдорфа Пуэнта трудно было принимать всерьез. Но в тяжелые времена не найти было советника лучше.
— Если мы удержим берег к югу отсюда, тогда ребята из Фелбарра и новые союзники смогут переправляться, не попадая под каменюки треклятых великанов, — спокойно объяснял Пуэнт Бренору.
Они вдвоем стояли на берегу, наблюдая за уже закипевшей на восточной стороне работой, где дворфы Фелбарра закладывали основу моста.
— Но возможно ли растянуть линию? — сомневался Бренор.
— Ба! Много не потребуется, — последовал ответ. — Тупых орков к югу отсюда что-то совсем не видно, а с запада они не подберутся из-за горы. Единственный путь для этих уродов спуститься сюда — это север.
При этих словах оба дворфа невольно повернули головы к отрогу горы, к череде скалистых склонов, тянущихся к реке. Много народу трудилось там, сооружая стену от крутого горного склона до захваченной Вульфгаром и Бренором башни. Целью их было сузить насколько возможно потенциальную линию осады так, чтобы орки не могли броситься на них всей толпой. Как только стена будет построена и укреплена, башня сделается якорем, а стена протянется цепью до самой реки.
А у бойниц этой стены встанут эльфы Лунного Леса со смертоносными луками наготове.
— Никогда не думал, что буду счастлив увидеть кучку чертовых эльфов, — проворчал Пуэнт, и долгожданная ухмылка расплылась по физиономии Бренора.
Если бы Никвиллих не привел эльфов Лунного Леса на подмогу, Бренор сомневался, что дворфы одержали бы победу сегодня. В лучшем случае им удалось бы отступить обратно в Мифрил Халл и защитить туннели. А в худшем…
Степень риска, который они взяли на себя, выбравшись наружу, король Бренор в полной мере не осознавал до начала сражения. С Вульфгаром на севере, Пуэнтом и главными силами на юге — Бренор только тогда понял, насколько уязвима их позиция и в какую авантюру они ввязались бросившись в эту атаку.
Ведь это мог быть конец всему.
— Как продвигается строительство переправы? — спросил он, чувствуя необходимость идти дальше, вперед. В конце концов, они же победили.
— Фелбарр хочет протянуть трос и навести паром, — объяснил Пуэнт. — К югу отсюда слишком сильное течение. На это понадобится два-три дня. Потом мы выведем из пещер людей и начнем строить опоры для моста на нашем берегу.
— И король Эмерус придет, — раздался третий голос, и двое, повернувшись, увидели приближающегося Жаконрея Широкого Кушака. Левую руку он нес на перевязи — орочье копье достало таки его в бою.
— Эмерус идет? — спросил Бренор.
— Он потерял около тысячи парней, — мрачно сказал Жаконрей. — Ни один король дворфов не оставит место сражения, не освятив землю.
— Жрецы Мифрил Халла уже позаботились и о земле, и о реке, — заверил его Бренор. — А наши молитвы облегчат дорогу в Залы Морадина храбрым ребятам, сложившим тут свои головы.
— Говорят, ты был там, — сказал Жаконрей. — Я имею в виду, в Залах Морадина. Дворец так велик, как рассказывают?
Бренор тяжело сглотнул.
— Ха, мой король взглянул Морадину прямо в глаза и сказал: «Ты пошлешь меня назад убивать вонючих орков!» — проревел Пуэнт.
Жаконрей кивнул и ухмыльнулся, а Бренор промолчал. Он знал, что всевозможные домыслы о его жизни после смерти уже разлетелись по краю, а Кордио и другие жрецы старались, пожалуй, больше всех. Но для Бренора это были всего лишь сказки.
Сказки. Предположения и версии.
Был ли он вообще у Морадина?
Король дворфов не мог ответить на этот вопрос. Он не знал. Ему вспоминался бой у Низин. Он помнил, как словно издалека долетал до него голос Кэтти-бри. Еще было ощущение тепла и уюта, но все это казалось ему таким смутным… Первый вернувшийся к нему ясный образ после сражения у Низин — это лицо Реджиса. Хафлинг со своим магическим рубином проник в самую его душу и вырвал словно из глубокой дремы.
— …Кто же пропустит такое веселье?
Эти слова услышал Бренор, когда вышел из задумчивости.
Он понял, что Жаконрей все это время слушал Пуэнта вполуха, внимательно рассматривая погруженного в воспоминания Бренора.
— Мы почтем за честь встретить великого короля Эмеруса, — заверил его Бренор. и дворф из Фелбарра кивнул. — Он сможет сказать последнее «прощай» своим ребятам и воздать должное Никвиллиху сразу после того, как я удостою того награды Мифрил Халла. Победа этого дня, безусловно, его заслуга.
— Эта встреча, твоя и короля Эмеруса, давно назрела, — согласился Жаконрей. — И скоро сюда прибудет и король Харбром из Адбара. Посмотрим, как тупые орки устоят против трех королевств!
— Убьем их всех! — завопил Пуэнт, заставив оказавшихся поблизости вздрогнуть и привлекая внимание всех вокруг. Будучи дворфами, они, конечно же, подхватили призыв.
* * *
И снова вcе веселились — все, кроме Котти Куперсон, которая никогда уже больше не улыбнется. В пещеры пришла весть, что восточные ворота открыты и дорога для беженцев через реку Сарбрин к мирным землям юго-востока скоро будет чиста. Они окажутся в Серебристой Луне еще до зимы. А оттуда весной смогут пойти куда угодно и оказаться подальше от мрачных сводов Мифрил Халла.
Всеобщее веселье преследовало Делли Керти, пока она шла с Кэлси на руках по коридору из зала собрания. С ее лица не сходила улыбка, она всех поддерживала, похлопывала по плечам, заверяла Котти, что жизнь начнется заново и, может, она родит еще детей… В ответ Делли получила лишь затравленный и озлобленный взгляд, когда выплаканные глаза Котти на короткий миг оторвались от пола.
Но, покинув пещеры беженцев, Делли не нашла в себе сил сохранять на губах улыбку. Их радостные вопли были ей как ножом по сердцу. Скоро они все перейдут Сарбрин, оставив ее в Мифрил Халле, где всего четыре человека, включая Кэлси.
Но, входя в их с Вульфгаром комнату, она сделала выражение лица непроницаемо спокойным. В комнате Вульфгар стягивал через голову испачканную кровью рубаху.
— Это твоя? — метнулась к нему Делли.
Одной рукой женщина прижала к себе Кэлси, а другой ощупала мускулистый торс варвара.
— Это орочья кровь. — Вульфгар протянул руки и бережно подхватил Кэлси. Его лицо осветилось, когда он поднял младенца и заглянул ему в глаза, а уж когда Кэлси ответила ему улыбкой, варвар просто засветился счастьем.
Несмотря на мрачный и решительный настрой, Делли тоже не смогла сдержать теплой улыбки.
— Говорят, река безопасна, — начала она.
— Да, от горы и вдоль берега к югу. Пуэнт и его ребята сейчас разбираются с остатками орочьих банд. К утру там не останется ни одной живой твари.
— Значит, скоро наведут переправу?
Вульфгар оторвал взгляд от Кэлси, удивленный тоном жены.
— Да, завтра протянут канаты для парома, но я не знаю, сколько это займет времени. А что, люди с разоренных земель очень стремятся уйти?
— А тебе разве не хотелось бы сбежать отсюда, если бы Бренор не был твоим отцом?
Вульфгар воззрился на нее с недоумением и только пожал плечами.
— Ты не дитя Бренора. — заметил он.
— Но я жена Вульфгара.
Вульфгар посадил Кэлси к себе на колени, но девочка вдруг захныкала и завертелась, и отец поставил ее на пол и отпустил — та уже довольно твердо держалась на крепеньких ножках. Сам же Вульфгар поднялся и навис над Делли, глядя на нее сверху вниз. Затем положил свои огромные ладони на ее острые плечики.
— Ты хочешь уйти за реку, — сказал он.
— Мое место рядом с тобой.
— Но я не могу покинуть Мифрил Халл. Мы только-только прорвали осадное кольцо, и еще очень многое предстоит сделать, чтобы обеспечить безопасность королевства.
Делли, не перебивая, слушала его — она знала все, что он скажет, и была готова.
— Когда Сарбрин к востоку от Мифрил Халла будет освобожден от орков, король Бренор найдет тебе место там, ты будешь жить наверху. Я согласен, мы не созданы для жизни под землей.
— Стены давят на меня.
— Знаю, — заверил ее Вульфгар и притянул ближе к себе. — Знаю. Когда все будет сделано — к лету, надеюсь, — мы с тобой совершим путешествие по городам, которые ты так хочешь увидеть. Ты смогла бы полюбить Мифрил Халл, если бы он был твоим домом, а не тюрьмой.
Вульфгар замолчал, крепко обнял Делли и поцеловал в макушку.
Делли была признательна ему за слова и объятия, но в ушах у нее все еще звучало эхо радостных голосов тех, кто скоро покинет дымные туннели королевства Бренора.
Она знала, что больше ничего не скажет Вульфгару. Он пытался понять, и она оценила это. И все-таки он не мог понять ее до конца. Его жизнь принадлежала Мифрил Халлу. Его любимые друзья были тут. Он здесь нужен.
Здесь, а не в Серебристой Луне, где так хотелось оказаться Делли.
Глава 20
ДРУЖБА ДРУЖБОЙ…
Две тысячи кружек поднялись в ответ на тост, и пена переливалась за край. Две тысячи дворфов Боевого Топора, все, кто смог оторваться от строительства на востоке или работы в кузнях, провозгласили: «3а Боевых Топоров Мирабара!» И все как один осушили чаши, и пена потекла по желтым, рыжим, белым, черным, коричневым и даже по одной зеленой бороде.
— О-о-ой! — выкрикнул Пайкел Валуноплечий.
Кэтти-бри сидела за столом рядом со своим отцом и с интересом рассматривала разношерстную компанию, собравшуюся за праздничным столом.
Помимо урожденных дворфов Мифрил Халла (некоторые из присутствующих жили здесь еще до захвата подземного города сумеречным драконом по имени Мерцающий Мрак) и дворфов, пришедших с Бренором из Долины Ледяного Ветра, здесь присутствовали дворфы из Фелбарра и уже чувствующие себя как дома дворфы Мирабара во главе с Торгаром. Еще здесь были Айвен и Пайкел Валуноплечие, гном Нанфудл, и Реджис, и Вульфгар.
Кэтти-бри понимала, что, хотя не все здесь связаны узами крови, их родство не менее крепко, чем у кровных родственников. Она взглянула на своего приемного отца, восседающего на троне. Бренор был счастлив. Да, Мифрил Халл понес тяжелые потери, но дворфы воспринимали это как необходимую плату за победу. А в свою победу они верили безоговорочно.
Глядя на своего дорогого отца, Кэтти-бри тепло улыбнулась.
Случайно ее взгляд упал на Банака Браунавила, сидящего в кресле на колесиках. Такая же участь может ожидать и ее. Банак был парализован ниже груди из-за орочьего копья, вонзившегося ему в позвоночник. И даже оптимист Кордио сомневался, сможет ли дворф когда-нибудь снова ходить. Но все-таки Банак Браунавил здесь, среди друзей, веселится и льет, и в густой бороде его сверкает улыбка. Сегодня хороший день для Боевых Топоров, решила Кэтти-бри. Несмотря на высокую цену восточного прорыва и все еще остающуюся уязвимой позицию между Мифрил Холлом я Сарбрином, несмотря на напирающую со всех сторон орду орков и тяжелейшие потери — для Боевых Топоров сегодня хороший день.
Кэтти-бри верила в это всем сердцем, и все же не удивилась, почувствовав, как по щеке ее бежит слеза.
Она потеряла Дзирта. И смогла, наконец, признаться самой себе в том, что она любила его больше всех, что он один делал ее жизнь полной, а ее саму — счастливой. Стойко трудноразрешимых вопросов стояло между ними: разные сроки жизни, страх за будущее возможных детей и общественного осуждения. И вот все это в прошлом, я те давнишние страхи кажутся такими мелочными и глупыми на фоне безвозвратной потери.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44