он отрекся от злобных обычаев дровов, тогда как Зак несколько веков томился в их ловушке, играя роль пешки в борьбе за власть, которую вела Мэлис. Неудача и кончина Закнафейна придали юноше новые силы; победа Зака в пещере с кислотой стала для него примером решимости. Дзирт разорвал паутину обманов, которую пытались сплести его прежние наставники из Академии Мензоберранзана, и вышел на поверхность, чтобы начать новую жизнь.
Войдя в ледяной ручей, Дзирт вздрогнул. В Подземье царили постоянные температуры и неизменный мрак. Этот мир изумлял его на каждом шагу. Он уже отметил, что периоды дневного света и темноты не постоянны: с каждым днем солнце садилось все раньше, а температура, менявшаяся чуть ли не каждый час, неуклонно понижалась в течение последних нескольких недель. И даже сами периоды света и темноты отличались непоследовательностью. Некоторые ночи наполнялись мерцающим блеском серебряного шара, а в какие-то из дней сияющий голубизной небосвод затягивался серой пеленой.
Несмотря на все это; Дзирт частенько радовался своему решению прийти в этот незнакомый мир. Глядя на доспехи и оружие, лежащие в тени в дюжине футов от того места, где он купался, Дзирт был вынужден признать, что, вопреки всем странностям, поверхность дарила ему больше покоя, чем любое место в Подземье.
Но покой покоем, а все-таки Дзирт и здесь находился словно в диких пещерах. Четыре месяца провел он на поверхности и по-прежнему оставался один, если не считать тех моментов, когда он имел возможность призывать свою волшебную подругу-пантеру. Теперь, когда он снял с себя все, кроме потрепанных штанов, когда глаза щипало от жидкости скунса, когда обоняние притупилось в облаке вони, исходившей от тела, а острому слуху мешало журчание бегущей воды, – дров действительно чувствовал себя беспомощным.
– Ну и видок у меня, должно быть, – пробормотал Дзирт, небрежно приглаживая гибкими пальцами гриву густых белых волос.
Вновь бросив взгляд на лежащее на берегу снаряжение, он тут же забыл об этой мысли. Возле его имущества топтались пять неуклюжих фигур, и этих существ, без сомнения, нисколько не беспокоил неприглядный внешний вид темного эльфа.
Дзирт разглядел сероватую кожу и темные, похожие на собачьи, морды гуманоидов ростом около семи футов. Но особенно хорошо он видел мечи и копья, направленные в его сторону. Он знал этот вид монстров, потому что ему довелось наблюдать подобных созданий, оказавшихся в рабстве в Мензоберранзане. Однако в теперешней ситуации гноллы показались ему совсем другими, более зловещими, чем он их помнил.
Первым его порывом было броситься к саблям, однако он тут же понял, что копье пронзит его прежде, чем он успеет приблизиться. Самый крупный из группы, восьмифутовый гигант с поразительно рыжими волосами, долго глядел на Дзирта, затем перевел взгляд на его снаряжение и опять посмотрел на темного эльфа.
– Интересно, о чем ты думаешь? – еле слышно пробормотал Дзирт.
Ему было мало что известно о гноллах. В Академии Мензоберранзана он узнал, что гноллы принадлежат к гоблиноидной расе, злобны, непредсказуемы и очень опасны. Однако то же самое ему говорили и о наземных эльфах, и о людях, и, как теперь ему вспоминалось, почти обо всех остальных расах, за исключением самих дровов. Несмотря на затруднительное положение, Дзирт чуть не расхохотался. По иронии судьбы расой, которая более всех других заслуживала эти эпитеты, были сами дровы.
Гноллы не двигались и ничего не говорили. Дзирт понял, что при виде темного эльфа они растерялись, и решил воспользоваться этим естественным страхом как своим единственным шансом. Призвав на помощь врожденные магические способности, дарованные ему предками, он взмахнул темной рукой и окутал пятерых гноллов безвредным багровым пламенем.
Одно из чудищ тотчас же упало на землю, как и надеялся Дзирт, но другие замерли, повинуясь сигналу более опытного вожака. Они нервно оглядывались, явно сомневаясь, стоит ли продолжать знакомство. Однако предводителю гноллов уже доводилось видеть подобный волшебный огонь в битве с неудачливыми ныне покойным-следопытом, и он знал, что это такое.
Дзирт напрягся и попытался определить, каков будет его следующий шаг.
Вожак гноллов оглянулся на собратьев, словно оценивая, насколько щедро они украшены танцующими язычками огня. Судя по силе действия чар, в ручье стоял не обычный крестьянин-дров во всяком случае, Дзирт надеялся, что вожак именно так и думает.
Когда вожак опустил копье и знаком приказал остальным сделать то же самое, Дзирт немного расслабился. Гнолл отрывисто пролаял несколько слов, которые показались дрову непонятной тарабарщиной. Заметив его очевидное замешательство, гнолл что-то сказал на гортанном наречии гоблинов.
Дзирт понимал язык гоблинов, но произношение гноллов было таким странным, что ему удалось разобрать только несколько слов, и среди них – «друг» и «вождь».
Он осторожно сделал шаг к берегу. Гноллы посторонились, открывая дорогу к его вещам. Дзирт сделал еще один неуверенный шаг и тут заметил в зарослях неподалеку от себя припавшую к земле черную пантеру – ему сразу стало спокойней. Стоило ему дать сигнал – и Гвенвивар одним прыжком настигла бы гноллов.
– Ты и я идти вместе? – спросил Дзирт у вожака гноллов на языке гоблинов, стараясь имитировать произношение этого существа.
Гнолл ответил потоком беспорядочных выкриков. Единственным, что, как показалось Дзирту, он понял из всего этого, было последнее слово вопроса: «…. союзник?» Дзирт медленно кивнул, надеясь, что понял смысл речи гнолла.
– Союзник! – пролаял вожак, и его сородичи облегченно заулыбались и принялись хлопать Друг друга по спине.
Дзирт схватил свое снаряжение и молниеносно пристегнул сабли. Пользуясь тем, что гноллы отвлеклись, дров взглянул на Гвенвивар и кивнув, в сторону густого кустарника, росшего вдоль тропы. Гвенвивар быстро и бесшумно заняла новую позицию. Дзирт не собирался выдавать всех своих секретов, еще не вполне понимая намерения новых товарищей.
– Все вместе стали спускаться вниз по. извилистым горным тропам. Гноллы держались поодаль от дрова, то ли из уважения к Дзирту и к репутации его расы, то ли по какой-то другой причине, которая была ему неизвестна. Но скорее всего они сторонились его из-за запаха скунса, от которого не помогло избавиться даже купание.
Вожак гноллов то и дело обращался к Дзирту, подкрепляя возбужденные слова хитрым подмигиванием или внезапным потиранием коротких пухлых рук. Дзирт не имел представления, о чем толковал ему гнолл, однако по нетерпеливому причмокиванию этого существа он заключил, что его ведут на какой-то праздник.
Вскоре он определил цель движения их группы, потому что часто наблюдал с высоты выступающих утесов за огнями маленького фермерского селения в долине.
Дзирту оставалось только догадываться о том, как строились отношения между гноллами и людьми, но он чувствовал, что эти отношения нельзя назвать дружескими. Когда они приблизились к селению, гноллы заняли оборонительные позиции, прячась за кустами и стараясь держаться в тени. С наступлением сумерек отряд миновал центральную часть селения и оказался перед уединенным фермерским домом, расположенным западнее других.
Вожак гноллов шепотом обратился к Дзирту, медленно проговаривая каждое слово, чтобы дров смог его понять.
– Одна семья, – прокаркал он. – Трое мужчин, две женщины.
– Одна молодая женщина, – возбужденно добавил другой гнолл.
Вожак гноллов зарычал.
– И трое мальчишек, – закончил он.
Дзирту показалось, что теперь он понял их намерения, а удивленное и вопрошающее выражение его лица заставило гнолла развеять последние сомнения.
– Враги, – заявил вожак.
Дзирт, который почти ничего не знал об этих двух расах, попал в затруднительное положение. Было совершенно ясно, что гноллы хотят напасть на дом фермеров, как только окончательно стемнеет. Он не собирался принимать участие в их налете до тех пор, пока не получит побольше сведений о причине раздора.
– Враги? – переспросил он.
Вожак гноллов наморщил лоб, пытаясь выразить ужас. Он извергнул поток невнятных слов, из которых Дзирт разобрал лишь: «человек. хилый. раб».
Все гноллы, заметив внезапное замешательство дрова, принялись теребить свое оружие и тревожно переглядываться.
– Трое мужчин, – сказал Дзирт.
Гнолл яростно стукнул копьем оземь.
– Убить самого старого! Захватить двоих!
– А женщины?
Злобная улыбка, расплывшаяся по морде гнолла, откровенно ответила на вопрос, и Дзирт начал понимать, чью сторону ему хочется принять в этом конфликте.
– А что с детьми?
Задавая вопрос, он в упор смотрел на вожака гноллов и отчетливо произносил каждое слово. Здесь нельзя было допустить неточности и непонимания. От этого последнего вопроса зависело все остальное, потому что, хотя Дзирт и мог понять проявление жестокости к смертельным врагам, он не сумел забыть тот единственный раз, когда ему пришлось участвовать в подобном рейде. В тот день он спас ребенка-эльфа, спрятал девочку под телом ее матери, чтобы скрыть от своих разъяренных сотоварищей-дровов. Из множества злодеяний, свидетелем которых довелось быть Дзирту, убийство детей являлось наихудшим.
Гнолл ткнул копьем в землю, и его морда исказилась от злобного ликования.
– Думаю, нет, – просто сказал Дзирт, и в его лиловых глазах запрыгали огоньки.
Гноллы даже не заметили, как в руках дрова появились сабли.
Морда вожака опять сморщилась, на этот раз от неожиданности. Он попытался поднять копье, чтобы защититься от непредсказуемого и странного дрова, но было слишком поздно.
Бросок Дзирта оказался очень быстрым. Не успело острие копья гнолла дрогнуть, как дров накинулся на него, выставив вперед сабли. Четверо остальных гноллов зачарованно смотрели, как клинки Дзирта, дважды лязгнув, располосовали горло их могущественного предводителя. Гигант гнолл бесшумно повалился навзничь, беспомощно хватаясь за шею.
Гнолл, который находился сбоку, отреагировал первым: он поднял копье и устремился на Дзирта. Проворный дров с легкостью отразил его примитивную атаку, однако постарался при этом не замедлить движения противника. Когда огромное чудище неуклюже проносилось мимо, Дзирт развернулся и подставил. ему подножку.
Потеряв равновесие, гнолл споткнулся и глубоко вонзил копье в грудь изумленного сородича.
Он изо всех сил дернул оружие, но копье застряло крепко, потому что его крючковатый наконечник зацепился за позвоночник поверженного гнолла. Гнолл не испытывал сострадания к умирающему товарищу; все, что ему было нужно, это его копье. Он тянул и раскачивал древко, сыпал проклятия и плевал в искаженное агонией лицо собрата до тех пор, пока сабля дрова не раскроила ему череп.
Четвертый гнолл, увидев, что дров не обращает на него внимания, и посчитав, что будет благоразумнее напасть на врага издали, приготовился метнуть копье. Он уже занес руку, но не успело копье отправиться в полет, как Гвенвивар ринулась на гнолла, повалив его на землю. Гнолл молотил тяжелыми кулаками по мускулистым бокам пантеры, но когти Гвенвивар оказались намного действеннее.
Через долю секунды, когда Дзирт отвернулся от трех мертвых гноллов, лежащих у его ног, тело четвертого уже затихло под большой пантерой. Пятый противник сбежал.
Гвенвивар освободилась от упрямо вцепившихся рук мертвеца. Литые мускулы пантеры подрагивали, словно настороженное животное ожидало команды. Дзирт обозрел картину бойни, кровь на саблях, ужасные выражения на лицах мертвых гноллов. Он хотел положить этому конец, поскольку понимал, что попал в непривычную для себя ситуацию, стал поперек дороги двум расам, о которых знал очень мало. После минутного раздумья, однако, в мозгу дрова осталось только одно-злорадное обещание вожака гноллов умертвить человеческих детей. На карту было поставлено слишком многое.
Дзирт обернулся к Гвенвивар, и его голос прозвучал скорее непреклонно, нежели смиренно:
– Догони его.
* * *
Гнолл карабкался по горным тропам, стреляя глазами по сторонам, потому что за каждым деревом или камнем ему мерещились неясные темные фигуры.
– Дров! – скрипуче повторял он снова и снова, заставляя себя бежать еще быстрее. – Дров! Дров!
Разозленный и задыхающийся, гнолл добежал до рощицы, протянувшейся между двумя отвесными стенами голого камня. Он споткнулся о поваленное бревно, упал и больно ушиб ребра о неровную поверхность замшелого камня. Однако незначительная боль нисколько не замедлила бега испуганной твари. Гнолл знал, что его преследуют, он чувствовал присутствие врага, скрывавшегося среди теней за пределами поля его зрения.
Когда он почти добежал до края рощицы, вечерние сумерки уже сгустились, и гнолл заметил пару горящих желтых глаз, уставившихся на него. Он видел, как пантера расправилась с его сородичем, и существо догадалось, кто встал на его пути.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45
Войдя в ледяной ручей, Дзирт вздрогнул. В Подземье царили постоянные температуры и неизменный мрак. Этот мир изумлял его на каждом шагу. Он уже отметил, что периоды дневного света и темноты не постоянны: с каждым днем солнце садилось все раньше, а температура, менявшаяся чуть ли не каждый час, неуклонно понижалась в течение последних нескольких недель. И даже сами периоды света и темноты отличались непоследовательностью. Некоторые ночи наполнялись мерцающим блеском серебряного шара, а в какие-то из дней сияющий голубизной небосвод затягивался серой пеленой.
Несмотря на все это; Дзирт частенько радовался своему решению прийти в этот незнакомый мир. Глядя на доспехи и оружие, лежащие в тени в дюжине футов от того места, где он купался, Дзирт был вынужден признать, что, вопреки всем странностям, поверхность дарила ему больше покоя, чем любое место в Подземье.
Но покой покоем, а все-таки Дзирт и здесь находился словно в диких пещерах. Четыре месяца провел он на поверхности и по-прежнему оставался один, если не считать тех моментов, когда он имел возможность призывать свою волшебную подругу-пантеру. Теперь, когда он снял с себя все, кроме потрепанных штанов, когда глаза щипало от жидкости скунса, когда обоняние притупилось в облаке вони, исходившей от тела, а острому слуху мешало журчание бегущей воды, – дров действительно чувствовал себя беспомощным.
– Ну и видок у меня, должно быть, – пробормотал Дзирт, небрежно приглаживая гибкими пальцами гриву густых белых волос.
Вновь бросив взгляд на лежащее на берегу снаряжение, он тут же забыл об этой мысли. Возле его имущества топтались пять неуклюжих фигур, и этих существ, без сомнения, нисколько не беспокоил неприглядный внешний вид темного эльфа.
Дзирт разглядел сероватую кожу и темные, похожие на собачьи, морды гуманоидов ростом около семи футов. Но особенно хорошо он видел мечи и копья, направленные в его сторону. Он знал этот вид монстров, потому что ему довелось наблюдать подобных созданий, оказавшихся в рабстве в Мензоберранзане. Однако в теперешней ситуации гноллы показались ему совсем другими, более зловещими, чем он их помнил.
Первым его порывом было броситься к саблям, однако он тут же понял, что копье пронзит его прежде, чем он успеет приблизиться. Самый крупный из группы, восьмифутовый гигант с поразительно рыжими волосами, долго глядел на Дзирта, затем перевел взгляд на его снаряжение и опять посмотрел на темного эльфа.
– Интересно, о чем ты думаешь? – еле слышно пробормотал Дзирт.
Ему было мало что известно о гноллах. В Академии Мензоберранзана он узнал, что гноллы принадлежат к гоблиноидной расе, злобны, непредсказуемы и очень опасны. Однако то же самое ему говорили и о наземных эльфах, и о людях, и, как теперь ему вспоминалось, почти обо всех остальных расах, за исключением самих дровов. Несмотря на затруднительное положение, Дзирт чуть не расхохотался. По иронии судьбы расой, которая более всех других заслуживала эти эпитеты, были сами дровы.
Гноллы не двигались и ничего не говорили. Дзирт понял, что при виде темного эльфа они растерялись, и решил воспользоваться этим естественным страхом как своим единственным шансом. Призвав на помощь врожденные магические способности, дарованные ему предками, он взмахнул темной рукой и окутал пятерых гноллов безвредным багровым пламенем.
Одно из чудищ тотчас же упало на землю, как и надеялся Дзирт, но другие замерли, повинуясь сигналу более опытного вожака. Они нервно оглядывались, явно сомневаясь, стоит ли продолжать знакомство. Однако предводителю гноллов уже доводилось видеть подобный волшебный огонь в битве с неудачливыми ныне покойным-следопытом, и он знал, что это такое.
Дзирт напрягся и попытался определить, каков будет его следующий шаг.
Вожак гноллов оглянулся на собратьев, словно оценивая, насколько щедро они украшены танцующими язычками огня. Судя по силе действия чар, в ручье стоял не обычный крестьянин-дров во всяком случае, Дзирт надеялся, что вожак именно так и думает.
Когда вожак опустил копье и знаком приказал остальным сделать то же самое, Дзирт немного расслабился. Гнолл отрывисто пролаял несколько слов, которые показались дрову непонятной тарабарщиной. Заметив его очевидное замешательство, гнолл что-то сказал на гортанном наречии гоблинов.
Дзирт понимал язык гоблинов, но произношение гноллов было таким странным, что ему удалось разобрать только несколько слов, и среди них – «друг» и «вождь».
Он осторожно сделал шаг к берегу. Гноллы посторонились, открывая дорогу к его вещам. Дзирт сделал еще один неуверенный шаг и тут заметил в зарослях неподалеку от себя припавшую к земле черную пантеру – ему сразу стало спокойней. Стоило ему дать сигнал – и Гвенвивар одним прыжком настигла бы гноллов.
– Ты и я идти вместе? – спросил Дзирт у вожака гноллов на языке гоблинов, стараясь имитировать произношение этого существа.
Гнолл ответил потоком беспорядочных выкриков. Единственным, что, как показалось Дзирту, он понял из всего этого, было последнее слово вопроса: «…. союзник?» Дзирт медленно кивнул, надеясь, что понял смысл речи гнолла.
– Союзник! – пролаял вожак, и его сородичи облегченно заулыбались и принялись хлопать Друг друга по спине.
Дзирт схватил свое снаряжение и молниеносно пристегнул сабли. Пользуясь тем, что гноллы отвлеклись, дров взглянул на Гвенвивар и кивнув, в сторону густого кустарника, росшего вдоль тропы. Гвенвивар быстро и бесшумно заняла новую позицию. Дзирт не собирался выдавать всех своих секретов, еще не вполне понимая намерения новых товарищей.
– Все вместе стали спускаться вниз по. извилистым горным тропам. Гноллы держались поодаль от дрова, то ли из уважения к Дзирту и к репутации его расы, то ли по какой-то другой причине, которая была ему неизвестна. Но скорее всего они сторонились его из-за запаха скунса, от которого не помогло избавиться даже купание.
Вожак гноллов то и дело обращался к Дзирту, подкрепляя возбужденные слова хитрым подмигиванием или внезапным потиранием коротких пухлых рук. Дзирт не имел представления, о чем толковал ему гнолл, однако по нетерпеливому причмокиванию этого существа он заключил, что его ведут на какой-то праздник.
Вскоре он определил цель движения их группы, потому что часто наблюдал с высоты выступающих утесов за огнями маленького фермерского селения в долине.
Дзирту оставалось только догадываться о том, как строились отношения между гноллами и людьми, но он чувствовал, что эти отношения нельзя назвать дружескими. Когда они приблизились к селению, гноллы заняли оборонительные позиции, прячась за кустами и стараясь держаться в тени. С наступлением сумерек отряд миновал центральную часть селения и оказался перед уединенным фермерским домом, расположенным западнее других.
Вожак гноллов шепотом обратился к Дзирту, медленно проговаривая каждое слово, чтобы дров смог его понять.
– Одна семья, – прокаркал он. – Трое мужчин, две женщины.
– Одна молодая женщина, – возбужденно добавил другой гнолл.
Вожак гноллов зарычал.
– И трое мальчишек, – закончил он.
Дзирту показалось, что теперь он понял их намерения, а удивленное и вопрошающее выражение его лица заставило гнолла развеять последние сомнения.
– Враги, – заявил вожак.
Дзирт, который почти ничего не знал об этих двух расах, попал в затруднительное положение. Было совершенно ясно, что гноллы хотят напасть на дом фермеров, как только окончательно стемнеет. Он не собирался принимать участие в их налете до тех пор, пока не получит побольше сведений о причине раздора.
– Враги? – переспросил он.
Вожак гноллов наморщил лоб, пытаясь выразить ужас. Он извергнул поток невнятных слов, из которых Дзирт разобрал лишь: «человек. хилый. раб».
Все гноллы, заметив внезапное замешательство дрова, принялись теребить свое оружие и тревожно переглядываться.
– Трое мужчин, – сказал Дзирт.
Гнолл яростно стукнул копьем оземь.
– Убить самого старого! Захватить двоих!
– А женщины?
Злобная улыбка, расплывшаяся по морде гнолла, откровенно ответила на вопрос, и Дзирт начал понимать, чью сторону ему хочется принять в этом конфликте.
– А что с детьми?
Задавая вопрос, он в упор смотрел на вожака гноллов и отчетливо произносил каждое слово. Здесь нельзя было допустить неточности и непонимания. От этого последнего вопроса зависело все остальное, потому что, хотя Дзирт и мог понять проявление жестокости к смертельным врагам, он не сумел забыть тот единственный раз, когда ему пришлось участвовать в подобном рейде. В тот день он спас ребенка-эльфа, спрятал девочку под телом ее матери, чтобы скрыть от своих разъяренных сотоварищей-дровов. Из множества злодеяний, свидетелем которых довелось быть Дзирту, убийство детей являлось наихудшим.
Гнолл ткнул копьем в землю, и его морда исказилась от злобного ликования.
– Думаю, нет, – просто сказал Дзирт, и в его лиловых глазах запрыгали огоньки.
Гноллы даже не заметили, как в руках дрова появились сабли.
Морда вожака опять сморщилась, на этот раз от неожиданности. Он попытался поднять копье, чтобы защититься от непредсказуемого и странного дрова, но было слишком поздно.
Бросок Дзирта оказался очень быстрым. Не успело острие копья гнолла дрогнуть, как дров накинулся на него, выставив вперед сабли. Четверо остальных гноллов зачарованно смотрели, как клинки Дзирта, дважды лязгнув, располосовали горло их могущественного предводителя. Гигант гнолл бесшумно повалился навзничь, беспомощно хватаясь за шею.
Гнолл, который находился сбоку, отреагировал первым: он поднял копье и устремился на Дзирта. Проворный дров с легкостью отразил его примитивную атаку, однако постарался при этом не замедлить движения противника. Когда огромное чудище неуклюже проносилось мимо, Дзирт развернулся и подставил. ему подножку.
Потеряв равновесие, гнолл споткнулся и глубоко вонзил копье в грудь изумленного сородича.
Он изо всех сил дернул оружие, но копье застряло крепко, потому что его крючковатый наконечник зацепился за позвоночник поверженного гнолла. Гнолл не испытывал сострадания к умирающему товарищу; все, что ему было нужно, это его копье. Он тянул и раскачивал древко, сыпал проклятия и плевал в искаженное агонией лицо собрата до тех пор, пока сабля дрова не раскроила ему череп.
Четвертый гнолл, увидев, что дров не обращает на него внимания, и посчитав, что будет благоразумнее напасть на врага издали, приготовился метнуть копье. Он уже занес руку, но не успело копье отправиться в полет, как Гвенвивар ринулась на гнолла, повалив его на землю. Гнолл молотил тяжелыми кулаками по мускулистым бокам пантеры, но когти Гвенвивар оказались намного действеннее.
Через долю секунды, когда Дзирт отвернулся от трех мертвых гноллов, лежащих у его ног, тело четвертого уже затихло под большой пантерой. Пятый противник сбежал.
Гвенвивар освободилась от упрямо вцепившихся рук мертвеца. Литые мускулы пантеры подрагивали, словно настороженное животное ожидало команды. Дзирт обозрел картину бойни, кровь на саблях, ужасные выражения на лицах мертвых гноллов. Он хотел положить этому конец, поскольку понимал, что попал в непривычную для себя ситуацию, стал поперек дороги двум расам, о которых знал очень мало. После минутного раздумья, однако, в мозгу дрова осталось только одно-злорадное обещание вожака гноллов умертвить человеческих детей. На карту было поставлено слишком многое.
Дзирт обернулся к Гвенвивар, и его голос прозвучал скорее непреклонно, нежели смиренно:
– Догони его.
* * *
Гнолл карабкался по горным тропам, стреляя глазами по сторонам, потому что за каждым деревом или камнем ему мерещились неясные темные фигуры.
– Дров! – скрипуче повторял он снова и снова, заставляя себя бежать еще быстрее. – Дров! Дров!
Разозленный и задыхающийся, гнолл добежал до рощицы, протянувшейся между двумя отвесными стенами голого камня. Он споткнулся о поваленное бревно, упал и больно ушиб ребра о неровную поверхность замшелого камня. Однако незначительная боль нисколько не замедлила бега испуганной твари. Гнолл знал, что его преследуют, он чувствовал присутствие врага, скрывавшегося среди теней за пределами поля его зрения.
Когда он почти добежал до края рощицы, вечерние сумерки уже сгустились, и гнолл заметил пару горящих желтых глаз, уставившихся на него. Он видел, как пантера расправилась с его сородичем, и существо догадалось, кто встал на его пути.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45