— Не надо, — прошептал бердаче. — Не делай этого.
Тяжкий Бобр высоко поднял молот к небу:
— Сегодня, Вышний Мудрец, мы очищаемся от скверны, чтобы быть достойными твоей истины! Взгляни на наше послушание! Смотри, Племя снова обращает свое лицо к тебе и к твоему светлому пути! Смотри — мы исторгаем грязь из нашей среды!
Два Дыма сглотнул, лихорадочно ища способ спастись. Но со всех сторон его обступили люди; их глаза возбужденно поблескивали.
Плач замер в горле Маленького Танцора. Он в панике оглянулся вокруг, но ничего нового не увидел, кроме шкур, погасшего очага и пустого места, где раньше лежала Волчья Котомка. Рядом валялась сумка, в которой Два Дыма хранил свою коллекцию трав…
— Смотрите, Вышние Духи! Смотрите, что исполнится сейчас!
— Не надо! — завизжал Два Дыма, отползая назад. Тяжкий Бобр бросился к нему, высоко подняв молот. Зубы шамана обнажились в злобной мстительной улыбке.
Маленький Танцор протянул руку и плотно обхватил пальцами деревянное древко. Визжа от страха, он бросился вперед с безрассудством отчаяния.
Раздался чей-то предупреждающий крик. Тяжкий Бобр остановился, поводя широко раскрытыми изумленными глазами. Внезапно он отпрыгнул назад, споткнулся и стал падать; в то же самое мгновение Маленький Танцор воткнул дротик Кровавого Медведя в тело ненавистного врага.
Неизвестный спаситель закричал как нельзя кстати. Ноги Тяжкого Бобра подкосились, и он падал, молотя по воздуху руками. Это и защитило его от серьезного удара. Острие дротика вместо его живота прорвало кожаную рубаху и заскользило по телу, оставляя после себя резкую боль.
— Хватайте его! Он хотел меня убить! — завопил Тяжкий Бобр, откатываясь в сторону.
Дротик застрял в складках его одежды. Древко выскользнуло из пальцев мальчика, и он от неожиданности потерял равновесие.
Огонь-в-Ночи подпрыгнул к нему и рывком поднял на ноги. Маленький Танцор больно пнул его по коленной чашке, и подросток свирепо закричал на него. Мальчик, беспорядочно размахивая кулаками, ударил Огонь-в-Ночи по щеке.
Зарычав от злобы, Огонь-в-Ночи нанес ему сильный удар в лицо. От боли тот на мгновение закрыл глаза, и тут Огонь-в-Ночи ударил его кулаком в живот. Маленький Танцор жалобно захныкал и перестал драться.
Тяжкий Бобр с облегчением вздохнул. Смерть прошла мимо! Он собрался с силами, чтобы встать на ноги, и поморщился: рана начинала болеть. Тяжкий Бобр медленно поднялся, усилием воли остановив дрожь в коленях. Сердце его забилось от страха, когда он приоткрыл ворот рубахи, чтобы взглянуть на рану.
Кровь обильно текла из длинного неглубокого разреза, шедшего поперек ребер. Вот и все, что успел натворить наконечник дротика, прежде чем застрял в его одежде!
Страх Тяжкого Бобра моментально испарился, уступив место безудержному гневу:
— Ты — зло, мальчик! Ты попытался убить человека Племени. Теперь мне тебя уже не спасти. Коварная Сила анит-а проникла в тебя слишком глубоко.
Широко размахнувшись, он изо всех сил ударил плачущего мальчика по лицу. Раздавшийся тут же крик боли согрел сокровенные глубины души Тяжкого Бобра. Он ударил еще раз и еще, радуясь при виде свежих кровоподтеков.
— Держите его хорошенько. Бросает-Скалы, возьми его за другую руку. Слишком в нем, оказывается, много от бердаче. Его душа осквернена так сильно, что спасти ее уже не удастся. Сегодня мы очищаем Племя… все Племя.
«И отныне никому не придет в голову сомневаться в моей Силе!»
— Заклинаю тебя Первым Человеком! — жалобно завопил Два Дыма. — Не убивай его! Он ведь еще ребенок!
— Стройный Лес, если эта грязь анит-а еще раз откроет рот, убей его. — И Тяжкий Бобр улыбнулся в лицо бердаче. — Не волнуйся, твоя душа скоро догонит душу Маленького Танцора. Я свое слово сдержу. Сегодня я очищу Племя, сколько бы крови мне ни пришлось при этом пролить.
Два Дыма в ужасе закрыл глаза. Стройный Лес встал рядом с ним, готовый в любую минуту выполнить приказ.
Тяжкий Бобр вновь взял в руки молот и помахал им, чтобы взяться поудобнее. Люди в испуге смотрели на него Кто-то прикрывал рукой рот, кто-то — глаза. Никто не осмеливался произнести ни слова. Никто не попытался остановить шамана. Его власть окончательно укрепилась.
Маленький Танцор закричал, когда два подростка потянули его за руки в разные стороны. Тяжкий Бобр, с ликующим чувством победы в душе, заглянул в остекленевшие от ужаса глаза мальчика и поднял молот высоко над головой, прикидывая, в какое место ловчее будет нанести удар.
Сердце Голодного Быка задрожало. Уже многие годы ему не доводилось испытывать такого ощущения давящего кошмара. Он со страхом глядел вперед поверх головы Белой Телки.
Из-за рощицы хлопковых деревьев поднимался сизоватый дым, как будто селение жило обычной жизнью.
Вдруг стая воронов взлетела с террасы. У Голодного Быка свело живот кто-то умер. Неудивительно, что у него было такое чувство, будто над ним нависла страшная беда, готовая навсегда лишить его счастья и покоя Впрочем, так ли важны предчувствия? Через несколько мгновений Ветка Шалфея будет обнимать его и рассказывать, что случилось в его отсутствие. Стоит только оказаться дома, чтобы все страхи отступили. Он сможет сидеть в своем вигваме и ни о чем не волноваться: пусть себе Тяжкий Бобр и Белая Телка в свое удовольствие хлопочут о Силе Духа и всем, что с ней связано!
Он живо представил себе, как засветятся счастьем глаза Ветки Шалфея. Она пожурит его за беспочвенное беспокойство. Он почти въяве ощутил прикосновение ее теплых рук, почувствовал, как льнет к нему ее тело… услышал ее радостный смех.. Вот она своими длинными пальцами откидывает блестящие черные волосы со лба, чтобы получше его разглядеть… Как тает вся его душа от ее улыбки! Ее нежный взгляд полон любви, а губы так и тянутся к его губам…
Может, на этот раз он побудет дома подольше. Пусть Черный Ворон, да Три Пальца, да Странствует-Далеко поохотятся без него. Вдобавок Огонь-в-Ночи и Бросает-Скалы уже достаточно выросли, чтобы в первый раз отправиться на охоту.
Когда они вошли в рощу, старые ноги Белой Телки начали сдавать. Сможет ли старуха дойти до селения? Казалось, что она вот-вот упадет от изнеможения. Старому человеку не годится так себя мучить. Да, неудивительно, что ему не по себе. Ведь если Зрящая Видения, вроде Белой Телки, вдруг свалится наземь и умрет у него на руках, одному Вышнему Мудрецу ведомо, к чему это может привести!
«Не нравится мне Сила Духа, — подумал Голодный Бык. — Клянусь, что больше никогда ни с чем таким не стану связываться!» Но ведь он и раньше такие клятвы давал — а все равно попался. Ну да ничего, будет что рассказать дома.
Со стороны селения донесся истошный вопль. Сердце Голодного Быка тревожно сжалось. Так кричать мог только человек, страдающий от невыносимой боли. Охотники рванулись вперед, подстрекаемые новыми воплями
Выбежав на окраину селения, они увидели толпу людей, стоящую перед вигвамом Голодного Быка.
В центре стоял Тяжкий Бобр. Кровь капала на землю с подола его рубахи. Огонь-в-Ночи и Бросает-Скалы держали за руки какого-то мальчика. Они так тянули каждый в свою сторону, что ноги мальчика уже не касались земли. Должно быть, это очень больно! Стройный Лес стоял, склонившись над Два Дыма, и свирепо пинал бердаче по больной ноге всякий раз, как тот пытался дотянуться до мальчика, который…
— Маленький Танцор!
Крик замер в горле Голодного Быка: Тяжкий Бобр высоко взмахнул молотом над головой мальчика!
Маленький Танцор завизжал от ужаса. Огонь-в-Ночи и Бросает-Скалы, изо всех сил удерживая отчаянно вырывавшегося мальчика, завороженно глядели на готовый опуститься молот.
— Остановись! — страшно прокричал Голодный Бык.
— Не вмешивайся! — завопила Белая Телка, вцепившись мертвой хваткой в плечо Голодного Быка, едва тот рванулся вперед.
Люди в изумлении обернулись. Тяжкий Бобр замер, так и не опустив молот; встретившись взглядом с Голодным Быком, он будто окаменел.
Голодный Бык попытался высвободиться, но старуха держала его так же крепко, как орел свою добычу.
— Позволь мне с этим управиться! — зашипела она, сверля его горящим взором.
«Ветка Шалфея! Где же она?»
— Охотник, ты поклялся своей душой. Не нарушай своей клятвы. Три Пальца, Черный Ворон! Смотрите за ним, чтобы глупостей не наделал!
С этими словами Белая Телка поспешно двинулась вперед, задыхаясь от напряжения. Голодный Бык шел за ней по пятам, чувствуя, как страх сводит все мышцы его тела.
— Освободи мальчика! — Старческий голос прозвучал резко и сильно, будто щелкнул бич из бизоньей кожи. — Немедленно!
— Белая Телка! — закричал Два Дыма.
— Белая Телка? — неуверенно повторил Тяжкий Бобр, все еще держа над головой страшный молот. — Ведьма!
— Отпусти мальчика!
При звуке этого голоса Огонь-в-Ночи невольно вздрогнул и ослабил хватку. Бросает-Скалы выждал немного и тоже отпустил жертву. Маленький Танцор, громко плача, со всех ног бросился в объятия Голодного Быка и безудержно зарыдал. Голодный Бык крепко прижал его к себе, чувствуя, как нуждается сын в тепле и ласке. Он нежно зашептал на ухо мальчику, стараясь успокоить его.
Два Дыма, подтягиваясь на руках, отполз подальше от Стройного Леса, стоявшего над ним на страже.
— Кто ты такая? — презрительно спросил Тяжкий Бобр. — Что еще за новая скверна? Зачем ты сюда явилась?
Белая Телка резко отвернулась от него и медленно переводила взгляд с одного испуганного лица на другое. Люди молчали, потрясенные происходящим.
— Вот оно как, — покачала головой старуха, стараясь справиться с непослушным дыханием. — Вот как низко пали люди Племени!
— Зачем ты явилась сюда, ВЕДЬМА? — угрожающе спросил Тяжкий Бобр, надвигаясь на нее с молотом в руках.
— Если бы ты Зрел Видения, парень, ты бы сам догадался.
Ее горящий взгляд заставил его остановиться.
— Но ты ведь никаких Видений не видишь! Разве ты не слышал, как звал меня ребенок? — Она кивнула в сторону Маленького Танцора. — Не слышал его Видений? Ты просто не знал, во что ввязался, правда? И что же? Тех, кого тебе не понять, ты мучаешь?
И обернувшись к Племени, она крикнула:
— Разве я говорю неправду? Неужели ваши утраты так велики, что вы потеряли даже способность видеть Силу?
В ответ раздался дружный смущенный вздох.
Белая Телка презрительно сплюнула.
— Убирайся! — заорал Тяжкий Бобр, снова надвигаясь на нее. — Я объявляю тебя нечистой! Убирайся прочь, грязная тварь!
Белая Телка скинула суму со спины:
— А если не уйду? Что ты сделаешь? Проклянешь меня?
— Я сейчас же Проклинаю тебя, ведьма! Через четыре дня твой труп…
— Заткнись! Ты настолько ничего не понимаешь в Проклятиях, что если бы одно из них сейчас вылезло бы из травы и укусило тебя в зад, ты и тогда бы не понял, что это такое! Где мать этого мальчика?
Люди начали понемногу пятиться. При последних словах Белой Телки они уже откровенно разбегались. На месте исчезнувшей толпы Белая Телка увидела тело молодой женщины, лежавшее перед истрепанным вигвамом.
— Нет… не может быть… — прошептал Голодный Бык, прижимая к себе плачущего мальчика. Он все понял. Внезапно напряжение разрешилось, уступив место раздирающей душу боли.
Весь мир вокруг расплылся и утратил резкость. Он бросился к ней, поднял на руки… Слезы не давали ему как следует разглядеть ее мертвенно-бледную кожу, пятна крови на земле под ее запястьями…
Он поднял лицо к солнцу, зажмурившись от внезапно нахлынувшей муки.
— Как это случилось? Почету? КТО ЭТО СДЕЛАЛ?
Белая Телка даже не повернула головы, когда Голодный Бык побежал прочь со своей ношей. Она негромко сказала двум остальным охотникам:
— Мне кажется, вы должны помочь ему.
Черный Ворон и Три Пальца устремились вслед за Голодным Быком. Все остальные так и замерли, не шевелясь.
— Я Проклинаю тебя! — повторил Тяжкий Бобр. — Клянусь солнцем в вышине, я объявляю тебя злом и скверной.
— Что ты можешь объявлять! — Она презрительно покачала головой. — Стало быть, ты убил Ветку Шалфея?
— Он заставил ее умереть, — хрипло закричал Два Дыма. — Точь-в-точь как Танцующую Олениху. Он оскорбил Волчью Котомку — швырнул ее в грязь и прогнал прочь. Она ушла от нас.
От изумления Белая Телка закатила глаза и прижала к груди иссохший кулак:
— О, Вышний Мудрец…
Она покачала головой и невольно раскрыла рот, заметив торжествующий блеск в глазах Тяжкого Бобра:
— Да ты понимаешь хоть, что наделал?
— Я очистил Племя!
— Невежественный безмозглый дурак! — Она угрожающе указала на него пальцем. — Эта Волчья Котомка… эта священная котомка… ведь это же наследие Первого Человека!
Последние зрители этой сцены стали поспешно расходиться в ужасе.
Тяжкий Бобр стоял в недоумении, то открывая, то закрывая рот. Морщины прорезали его лоб.
— Возьми меня отсюда, Белая Телка, — взмолился Два Дыма, все еще лежа на земле. — Они все здесь заражены, все. Ведь это ты привела меня сюда.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76