- О, нет, - холодно улыбнулся Джим. - Но мы слышали, что Джерри Стивене был зверски убит в процессе осуществления некоего зловещего ритуала. А эти два приятеля в последние недели буквально свихнулись на черных мессах и подобной ерунде.
- И как вы объясняете это внезапное увлечение? - быстро спросила Скалли.
Джим неопределенно качнул головой.
- Это плоды современной цивилизации, - с какой-то очень личной озлобленностью проговорила Дебора Браун. - Она докатилась и до наших тихих мест. Сатанинская музыка клипов… Телевидение, книги, культ насилия и жестокости. Это не проходит бесследно для неокрепших детских душ!
Пит Калгани несколько раз кивнул.
- Они охотятся за детской невинностью и пользуются ею! Дети развращаются, сами того не замечая - и потом, стоит лишь пальчиками кому-то щелкнуть, они уже готовы на все!
- Они? - с напором переспросила Скалли. Молдер, очевидно, утратив интерес к разговору, отошел к затаившемуся в углу умывальнику и несколько раз ополоснул лицо. Скалли удивленно и чуть обиженно проводила его взглядом.
- Они, - с вызовом повторил Пит.
Скалли встряхнула головой. Он действительно очень устал, подумала она, пытаясь внутренне примириться с поведением напарника. Наверное, засыпает на ходу. А мне надо продолжать этот странный разговор. К чему они подталкивают нас? Пока не понимаю.
- Бюро в течение семи лет проводило тщательный анализ проблемы и пришло к выводу, что среди совершившихся за это время преступлений, в том числе и убийств, не было ни одного, которое можно было бы доказательно считать культовым или ритуальным. Маскировка под это - бывает. Но подоплека всегда оказывается вполне мирской.
- Эдгар Гувер до конца своих дней так и не поверил, что мафия есть на самом деле, - ядовито сказал Пит.
- Послушайте, - терпеливо ответила Скалли. - Если посчитать все убийства, которые сопряжены со странными обстоятельствами, у которых как бы отсутствует мотив, которые на первый взгляд выглядят как обряды, - тогда пришлось бы признать, что мы имеем дело с тысячами ритуальных убийств ежегодно!
Некоторое время все молчали. На чувственных губах Деборы Браун проступила сытая улыбка удовлетворения. И тут Скалли с ркасом поняла, что ее собственные слова могут иметь, по крайней мере, два смысла. По крайней мере, два.
- Наконец-то вы начинаете понимать, с чем столкнулись, - тихо проговорил Джим Осбери и, широко шагая, пошел прочь. За ним потянулись остальные, - а Скалли растерянно смотрела им вслед.
Прошло, наверное, минуты две, прежде чем она набралась духу подойти к Молдеру. Тот, словно был тут совершенно ни при чем, так и не завернув кран, продолжал с детским изумлением смотреть на бодро журчащий в раковине водоворот.
- Ну, что ты тут нашел, Фокс? - тихо и утомленно спросила Скалли. Он молчал. - Может, хочешь поиграть в кораблики? Весенний ручеек бежит, сверкает, плещет…
Он не ответил и даже не обернулся к ней. Странный. То не отходит от нее и, кажется, шагу сам ступить не может, - а то словно не замечает.
- Какой-то массовый психоз, - сказала Скалли.
Еще один термин, подумал Молдер, глядя на воду. Надежный, как вольтметр.
- Мы начали с обычного убийства, а не прошло и четырех часов, как докатились до черной мессы и ритуального заклания. И это в каких-то ста милях от Бостона! Честно слово, можно подумать, что мы, по меньшей мере, на Гаити. Или в джунглях Конго.
- Вода, - сказал Молдер.
- Что?
- Вода. Я бывал на Гаити. Даже там Корио-лисово ускорение действует так же, как везде в северном полушарии. Поток воды закручивается по часовой стрелке. А здесь - посмотри.
Скалли, чувствуя себя очень глупо, наклонилась над раковиной, негодуя на Фокса за то, что он заставляет ее делать такие вещи. Словно меня вот-вот стошнит, брезгливо подумала она.
Брызгаясь и шумя, поток воды из крана бил в металлическое дно раковины и закручивался над отверстием трубы веселой спиралью.
Справа налево.
Некоторое время Скалли молча смотрела, как мир встает с ног на голову. Потом едва слышно спросила:
- И что это значит?
- Это значит, здесь происходит… что-то. И если это массовый психоз, то вовсе не здешних жителей. А всей здешней природы. Крысы. Жабы. Вода. Что дальше, Дэйна?
Там же 13.44
Миссис Пэддок не было ни страшно, ни скучно. Ей было интересно и немного весело. Как опилки, думала она. Просто-напросто металлические опилки на листе бумаги. Все вроде бы разлеглись, как им удобней оказалось, - но стоит снизу поднести никому не видимый магнит, они мигом выстраиваются, как безмозглые солдаты на смотру, одними и теми же примитивными кривыми. Из века в век. Средства транспорта меняются, оружие меняется, фасон одежды меняется, - а кривые все те же. Меняется лишь то, чем. А зачем - остается одним и тем же, аминь. Дрркелюбно кивая ученикам, вереницей подходившим к ней, чтобы сдать только что написанные тесты, она укладывала исчирканные торопливыми ученическими крестиками и галочками стандартные бланки с вопросами в левый ящик своего стола, на всякий случай не давая никому из детей увидеть, что в нем еще лежит, - ведь дети могли бы испугаться; и предвкушала следующий урок.
Собственно, это должна была быть лабораторная.
Когда рука об руку к ее столу подошли Андреа и Кристиан, миссис Пэддок, взяв их листки, кивком задержала подавленных девочек.
- Вам сейчас трудно, дорогие мои, - сказала миссис Пэддок. - Поверьте, я вас очень понимаю. Такое нелегко пережить, особенно в вашем нежном возрасте. И поговорить не с кем. Со взрослыми бывает так сложно порой… Именно когда нужно выговориться. С родителями хорошо беседовать о повседневных пустяках, о праздничном пироге или платье, а вот когда наступает минута горя, до них ведь не докричишься, да?
Девочки удивленно молчали. Миссис Пэддок смущенно улыбнулась.
- Я это к тому, что вы ведь рке и сами совсем взрослые. Если вдруг вам очень захочется поговорить, я всегда готова выслушать, дорогие мои. Всегда.
- Спасибо, миссис Пэддок, - сказала Кристиан; Андреа же, расчувствовавшись, лишь судорожно кивнула и всхлипнула, не в силах говорить. Миссис Пэддок ободряюще кивнула ей и несколько раз хлопнула в ладоши, обращаясь к классу:
- Переходим в класс для практических работ по биологии! Быстренько, быстренько! Время не ждет!
Как раз в этот миг в класс торопливо вошел Дэйв, и миссис Пэддок весело засмеялась:
- А-а, большой любитель открытых окон! Это и тебя касается! Тест ты не писал по вполне уважительной причине, - но поросят будешь резать, как все!
И с удовольствием отметила его затравленный взгляд.
Зал практических работ был раза в полтора больше, чем обычные классы. За остекленной перегородкой располагались кабинет учителя и холодильники для образцов, а посреди зала царил громадный стеклянный куб с вечно дремлющим громадным питоном, чья золотистая туша, так похожая на одну сплошную гигантскую мышцу невероятной силы - то сонную, то ленивую, а то на миг напрягавшуюся, точно армия перед броском к Заливу, - неизменно вызывала восхищение ребят.
Пока ученики рассаживались, пока Дэйв невесело отшучивался и огрызался в ответ на расспросы о том, что с ним делали настоящие спецагенты, миссис Пэддок выкатила из своего кабинета тяжелый бокс с образцами и, ничуть не затрудняясь, что говорило о ее недюжинной силе, повела его по проходу между столами, весело приговаривая:
- Не забудьте перчатки надеть! Собрались, собрались! Вы такие большие, вам не к лицу бояться крови! Годовые ваши оценки наполовину будут зависеть от того, как вы справитесь сегодня!
- А ведь по расписанию старика Кингли сегодня у нас не должно было быть никакой лабораторной, - шепнул Дэйв своей соседке спереди, красивой черноволосой Шэрон Осбери. У Дэйва уже дрожали руки. После вчерашнего ему особенно не хотелось кого бы то ни было резать. Шэрон кивнула. Девочке тоже было не по себе, и она все резче, все нервнее играла перекинутой через запястье дешевой цепочкой, непроизвольно бросая ее то влево, то вправо. А когда до Шэрон дошла очередь, и на стол перед нею шлепнулась розовая тушка новорожденного поросенка с запрокинутой головой и мучительно разинутой пастью под посиневшим пятачком, к горлу ее подкатила тошнота. Ой, мамочка, подумала Шэрон. Да как же я справлюсь. Да я же не справлюсь!
- Это считай что эмбрионы, - задорно продолжала говорить миссис Пэддок, раздавая образцы с невероятной скоростью, но без суеты, и не забыв даже кинуть одну из тушек дремлющему в своей стеклянной тюрьме питону, - но все органы у них вполне различимы. Вы должны извлечь легкие и сердце, а также провести тщательные промеры. Учитесь делать это быстро и хладнокровно, мало ли когда пригодится в жизни такое умение. Ну, а кто сумеет вскрыть сердце, получит дополнительный балл. Время - до конца урока.
- Если ты достанешь сердце, - я его вскрою, - отчаянно шепнул сзади Дэйв. Ему страшно не хотелось делать все это одному. - А потом моего так же вместе распотрошим.
- Ладно, - автоматически ответила Шэрон, стараясь не смотреть на розовый трупик. Он был такой маленький, такой беззащитный… Холодный, но не замерзший - видимо, миссис Пэддок заблаговременно отогрела образцы, потому что отвердевшую в холодильнике плоть скальпель не взял бы. За окном маячили на фоне серого неба золотые листья на ветвях росших вдоль стены кустов. На ветвях веселились и чирикали птицы. Живые. Их щебета не было слышно сквозь стекло, но Шэрон отчетливо видела, как раскрываются и закрываются их бодрые смешные клювики. Как было бы замечательно разрезать поросенка вслепую, так и продолжая смотреть на живых птиц. Тошнота усиливалась.
- Начали, начали! - громко сказала миссис Пэддок и опять несколько раз хлопнула в ладоши. - Кто воробьев считает, а?
Шэрон вздрогнула и отвернулась от окна. Последняя реплика учительницы явно относилась к ней. Надо начинать, подумала девочка. На соседнем ряду кто-то уже увлеченно пыхтел, кромсая розовое брюшко так азартно, будто это была консервная банка. Шэрон не хотела смотреть, кто это был. Она покрепче сжала скальпель затянутыми в медицинскую перчатку пальцами и заставила себя взглянуть на поросенка.
Поросенок шевельнулся.
Шэрон замерла, закусив губу. Внутри у нее все оборвалось. Внизу живота будто вспухла яй- цеобразная ледышка, и между лопатками побежали ознобные струйки мгновенно проступившего пота.
Поросенок поджал передние лапки, точно складывая покорные коротенькие ручонки на груди, и повернул свернутую набок голову пятачком прямо к Шэрон. Белесые поросячьи ресницы дрогнули, а потом поднялись веки, - и из-под них выхлестнул беспомощный взгляд синих скорбных глаз.
Не помня себя, с закушенной губой, Шэрон встала, прижав руки к груди точь-в-точь, как поросенок, и едва не попав себе в подбородок скальпелем. Она не могла вздохнуть. Она не могла отвести глаз.
- Мама, - тихонько сказал поросенок. Голосок у него был тоненький и очень жалобный. И совсем безнадежный. Он уже почти не верил, что кто-то может ему помочь. - Мамочка, мне холодно. Согрей меня.
От визга Шэрон, казалось, вылетят стекла.
Там же 14.12
Ну и денек, думала Скалли. Ну и школа. Ну и детки. Ну и местечко. А все казалось таким простым.
Нет, все и на самом деле просто. Только мешают истерики и психозы. Параноики, шизофреники, маньяки из расследования в расследование путаются под ногами и любой, сколь угодно элементарный, расклад событий превращают в китайскую головоломку, губительную для нервов любого, кто еще не спятил. Если бы все люди были нормальными , - как все было бы просто!
Если бы, например, Молдер был нормальным, - какой это был бы славный человек…
Молдер молча смотрел, как миссис Пэддок, сама едва не плача от потрясения, пытается успокоить трясущуюся Шэрон. Девочка рке не кричала, не билась - только судорожно прижимала почти рке опустевший стакан с водой к груди и невидящими глазами смотрела куда-то мимо всех. Какое-то время Молдер опасался, что она, вместо того, чтобы пить воду, начнет грызть стакан. Теперь это опасение прошло. Он смотрел почти спокойно - и вспоминал разговор с психологом школы, прерванный донесшимся из класса воплем. «Согласно вашим регистрационным записям, ученики часто жалуются на депрессию, бессонницу, несварение желудка». - «Для переходного возраста это обычные явления. Вспомните себя, агент Молдер, вспомните себя в пятнадцать лет». - «Вам знакомы основные симптомы подавляемых, вытесненных воспоминаний?» - «Если у подростка от книжной премудрости разболелась голова, это еще не значит, агент Молдер, что его гнетут подавленные воспоминания». - «Вы не отмечали никаких признаков того, что кто-либо из детей подвергался каким-то видам насилия, издевательств? Например, ритуального характера?» - «Разумеется, нет. Если бы я хоть единожды заподозрил что-либо подобное, я немедленно обратился бы к шерифу. Почему, собственно, вы меня об этом спрашиваете, агент Молдер?» - «Могу я поговорить с кем-то из детей, кто особенно часто жалуется на хроническое недомогание?
1 2 3 4 5 6 7 8 9