Поначалу она сильно кровоточила, но потом кровь свернулась, и кровотечение больше не возобновлялось. Вокруг раны в волосах приличная шишка. Хотя были жалобы на резкую головную боль и боли в плече, ничего серьезного пока не наблюдалось. Я имею в виду потерю сознания, головокружение и помутнение в глазах. Ничего этого не было.
Мы надеемся на полное выздоровление Конни.
Критическое состояние, между прочим, весьма благотворно сказалось на ее характере – большую часть времени ей так больно, что не остается сил или желания, чтобы быть стервой.
Помимо этого, похоже, у нее на уме сейчас лишь жалость к себе и жажда сочувствия окружающих. По крайней мере, когда она не спит.
Прошлой ночью ее освободили от дежурства. У костра по очереди сидели Кимберли, Билли и я, причем мне уступили утреннюю смену, чтобы я смог поработать над дневником.
Лишь только начало светать, я вцепился в тетрадь, как ненормальный.
Недавно проснулась Кимберли. Она подошла к костру, и мы сказали друг другу “доброе утро”. Затем она поинтересовалась, как продвигается работа над дневником. И я ответил:
– Замечательно. Я почти не отстаю от событий.
– Надеюсь, ты четко показываешь, что за всем этим стоит Уэзли? – переспросила она. – Уэзли Дункан Бивертон Третий. Чтобы ни у кого не осталось сомнений в том, кто убил Кита и папу.
– Все это уже здесь, – заверил я ее.
– И это, вероятно, он сбросил вчера камень на Конни.
– Да.
– Ты записал это?
– Конечно, записал.
– Вот и славно, – она покачала головой. – Мне невыносима мысль о том, что ему это сойдет с рук. Если Уэзли в конце концов удастся убить всех нас, может быть, твой дневник станет единственным источником правды.
– Боже, надеюсь, до этого дело не дойдет.
– Скорее всего нет, – согласилась Кимберли. – Но, как бы там ни было, я иду купаться. Удержишь оборону еще минут десять – пятнадцать?
– Разумеется.
Затем она побежала трусцой к воде и с разбегу влетела в нее.
* * *
На берег она вышла несколько минут назад. Сразу же сделала несколько отжиманий на песке. Затем были приседания, махи ногами и все такое. Только что подошла за топором. Думаю, намеревается помахать им, как вчера. А я понаблюдаю. Так что пока до свидания.
Рассказ Тельмы
И кто бы вы думали вышел сегодня днем из джунглей? Тельма.
В момент ее появления по существу никто уже и не дежурил.
Билли и Кимберли отправились в бухту гарпунить рыбу на ужин, Кимберли гонялась за добычей с особым копьем Конни, Билли стояла рядом с кастрюлей.
Они как раз изловили вторую рыбу, когда к нашему лагерю приблизилась Тельма.
Конни спала под одним из навесов. После завтрака мы дали ей выпить пару глотков бурбона, чтобы облегчить страдания. И это, должно быть, помогло, потому что она тут же отключилась. К тому времени, как появилась Тельма, Конни уже спала часа два.
Сам я лежал на спине под тенистой лиственной крышей другого навеса, положив голову на песчаный холмик и держа в обеих руках над лицом книгу. Я то читал, то наблюдал за Кимберли и Билли, то снова читал...
Возглас Тельмы “Помогите!” был настолько неожиданным, что я вздрогнул, и книга выпрыгнула из рук.
Я перекатился на живот.
Тельма была на расстоянии примерно пятьдесят футов. Она медленно шла ко мне. Даже, скорее, не шла, а надвигалась, так как ее швыряло из стороны в сторону. Мелкие, скованные движения. К тому же она немного горбилась, словно не могла разогнуться из-за приступа радикулита. А руки ее и вовсе не двигались. Она несла их так, словно только что сломала, упав с лестницы в погреб или еще куда-нибудь.
Лицо ее тоже было сильно повреждено: огромный синяк под глазом и распухшая губа.
Один рукав блузки полностью отсутствовал, правая рука обнажена до плеча. Сама блузка, испачканная грязью и кровью, болталась навыпуск поверх шорт.
Несмотря на то, что блузка была застегнута на пуговицы, я сразу же заметил, что Тельма потеряла бюстгальтер. На это просто невозможно было не обратить внимания, потому что груди у нее были хорошо развиты. Ничем не удерживаемые, они покачивались из стороны в сторону и подскакивали, отчего передняя часть блузки ходила ходуном, словно из нее хотели вырваться два отчаянных зверька.
На одном колене была ссадина, похожая на ту, что украшала плечо Конни.
В руках ничего не было.
Уэзли тоже нигде не было видно.
Я подумал тогда, что он, возможно, использовал Тельму, чтобы отвлечь наше внимание и подкрасться поближе.
К тому же Тельма успела продемонстрировать нам, какой опасной может быть и без поддержки Уэзли.
Так что рука моя сама потянулась за топором. Схватив его, я выполз из-под навеса и встал.
Тельма подняла ладонь.
Я обернулся. Кимберли и Билли все еще ловили рыбу. Очевидно, они не слышали крика.
– Эй! – закричал я. – Билли! Кимберли!
Они повернули в мою сторону головы. Так как берег в этом месте немного поднимался, я сомневался в том, что они увидят Тельму. Но меня они должны были видеть. И поэтому я жестом показал, чтобы они выходили из воды, и крикнул:
– Скорее! Тельма пришла!
Затем посмотрел на Конни. Свернувшись калачиком, она лежала на правом боку в прежнем положении, чтобы не беспокоить раны. Крики, должно быть, разбудили ее, потому что ее открытые глаза смотрели на меня.
– Тельма пришла, – еще раз повторил я, на этот раз для нее.
Конни ничего не ответила. Даже не сдвинулась с места. И только слегка дернулась ее верхняя губа.
Кимберли и Билли тем временем брели по мелководью к берегу.
Так что, по крайней мере, какое-то время я буду один на один с Тельмой. И Уэзли, если он готовит нападение.
Тельма все еще приближалась.
– Стой! – приказал я ей. – Ни с места!
Она остановилась.
– Подними обе руки вверх и положи их на голову.
Тельма подчинилась. При этом поднялись и ее груди. А также блузка, но только слегка.
“Может, обыскать ее”, – подумал я.
И совсем не потому, что так можно было бы ее облапать: под огромной и просторной блузкой, к тому же так свободно свисающей, было предостаточно места, чтобы спрятать любое оружие.
Но скоро сюда подойдут Кимберли и Билли, так что я отказался от мысли об обыске.
– У тебя есть оружие? – спросил я.
– Нет, – пробормотала она. Глаза у нее были тусклыми и печальными. – Я пришла не для того, чтобы причинять вам какие-нибудь...
– Тельма! – воскликнула Кимберли. Когда я оглянулся на возглас, она уже бежала. Билли поспешила за ней. И Конни, видно, тоже не хотела ничего пропустить. Поэтому, когда взгляд мой скользнул в сторону ее навеса, я увидел ее уже на четвереньках.
Пробежав мимо меня, Кимберли стала замедлять бег и остановилась в нескольких шагах от сестры.
Руки Тельмы начали опускаться.
– Нет, не опускай! – Кимберли сделала выпад копьем, кольнув ее в ребра.
– Ай!
– Стой, где стоишь. – Острие копья, которое Кимберли держала обеими руками, застыло всего в каком-то дюйме от груди Тельмы.
Подтянулась Билли. Затем мы подошли к Кимберли и стали рядом с ней.
– А сейчас можно опустить руки? – спросила Тельма.
– Нет. Не двигайся. Билли, не хочешь ее обыскать?
Согласно кивнув, Билли шагнула вперед и зашла Тельме за спину. Затем, орудуя обеими руками, она пощупала у нее подмышками и ниже.
– У меня ничего нет.
– Посмотрим, – сказала Кимберли.
Билли похлопала по карманам мешковатых шорт. Пройдя вокруг пояса, ее руки двинулись вверх по животу Тельмы. Они все время оставались сверху блузки, но прижимали материю к самому телу. Билли водила руками вверх и вниз, поднимая и отодвигая груди Тельмы то в одну, то в другую сторону, проверяя под ними и между ними.
Пока все это продолжалось, Тельма недовольно кривилась. Еще она морщилась, словно от боли.
– Это обязательно надо делать у него на глазах? – поинтересовалась она. Имея в виду меня.
– Вели ему отвернуться.
– Заткнись, – приказала ей Кимберли. Присев на корточки, Билли помяла Тельме задницу, похлопала руками по штанинам шорт, затем просунула руку ей между ног. Когда рука Билли ткнулась ей в пах, Тельма ойкнула и поднялась на цыпочки.
– Ничего! – объявила Билли.
– Ладно, теперь можешь опустить руки.
Повторять дважды не пришлось.
Билли тем временем обошла Тельму и встала рядом со мной. Через секунду к нам присоединилась и Конни. Это был первый раз после вчерашнего нападения, когда она поднялась и прошлась без посторонней помощи. Но вид у нее был такой, что она могла упасть в любую минуту. Может, поэтому и оперлась на плечо матери.
Все мы пристально разглядывали Тельму.
У нее задрожал подбородок, и она шмыгнула носом.
– Я... я понимаю, как вы на меня злитесь. И, думаю, имеете на то полное право. Мне не следовало...
– Давай без предисловий, – оборвала ее Кимберли. – Где Уэзли?
Тельма замычала, пытаясь что-то произнести, но у нее долго ничего не получалось. Когда же, наконец, прорезался голос, он был такой высокий, как писк.
– Мертв.
– Что?
– Мертвый! – выпалила она. – Он мертвый!
– Да, как же, – буркнула Конни.
– Это правда!
– Когда он умер? – спросила Кимберли.
– Вчера.
– Когда вчера?
– Утром.
– Кто тогда пытался убить Конни у водопада? – спросила Билли.
Быстро моргая, Тельма затрясла головой.
– Это ты сделала?
– Что сделала?
– Сбросила в водопад этот чертов камень?
– Нет! Мы... мы не были у водопада.
– А где вы были? – спросил я.
– У него в укрытии. У Уэзли есть... секретное укрытие. Оно за водопадом. Это очень далеко от водопада.
Билли свирепо сверкнула на нее глазами.
– Если это не ты сбросила камень, тогда кто же?
– Не знаю!
– Это Уэзли его сбросил? – спросил я.
Но прежде чем Тельма успела ответить, Кимберли напомнила:
– К тому времени он был уже мертв, помнишь?
– Верно, – согласился я.
– А это означает, что попытка убийства Конни – дело твоих рук, – резюмировала Кимберли и вновь кольнула Тельму копьем.
– Ай! Прекрати! – она схватилась за место укола.
– Это ты сделала! – выкрикнула Кимберли и ткнула копьем ей в кисть. В месте укола появилась бледная вмятина.
– Не делай этого!
– Говори правду.
– Меня заставил Уэзли!
– Что значит заставил? Он ведь был уже мертв.
– Нет. Еще не был. Мы там были. И наблюдали за вами. Мы находились над водопадом и следили, а он хотел, это... убить его. – Тельма кивнула на меня.
– Меня? – переспросил я.
– Да, тебя. Я пыталась его переубедить, потому что не хотела больше ничьей смерти. Но Уэзли пригрозил меня убить, если я не подчинюсь ему. Что мне оставалось делать? Он бы убил меня. И я пошла. Прокралась к ручью и сбросила камень. – Она покосилась на Конни. – Он предназначался не для тебя. Он должен был попасть в него.
– Глупая сучка, – пробормотала Конни.
– Прости. Что я могу еще сказать? Мне совсем не было видно. Пара беглых взглядов – вот и все, что мне удалось. Иначе кто-нибудь из вас мог меня заметить. Так что пришлось бросить камень вслепую. И по ошибке он попал в тебя.
– Конечно, – фыркнула Конни.
– Это правда! Если ты думаешь, что я покушалась на тебя умышленно... я никогда не решилась бы на что-либо подобное. Взгляни, что со мной сделал Уэзли! – Она поднесла обе ладони с растопыренными трясущимися пальцами к лицу. – Он избил меня. Глянь, какие побои! И все потому, что я попала в тебя, а не в того мальчишку.
“Того мальчишку”.
Очень мило.
– Уэзли совсем не хотел, чтобы ты пострадала. Ему надо было убить Руперта – поэтому, когда вместо него я попала в тебя, он обвинил меня в том, что я все испортила. Он... он избил меня и...
– Что-то уж очень большая активность для покойника, черт побери! – заметила Кимберли.
– Тогда он еще был жив.
– Ага. Значит, ты врала, утверждая, что он умер вчера утром.
– Это произошло после того, как вы покинули лагуну и все такое.
– Он тебя поколотил и со спокойной душой умер.
– Должно быть, это отняло у него последние силы, – добавил я.
Прожигая меня злобным взглядом, Тельма выкрикнула:
– Я его убила!
Наступила тишина. Мы были просто ошарашены.
– А вы, наверное, подумали, что он скончался от ран, нанесенных копьем? Это был пустяк. Они уже заживали. Убила его я. Вы должны быть благодарны мне за это.
Кимберли посмотрела ей в глаза и произнесла:
– Я тебе не верю.
У Тельмы от удивления отвалилась челюсть.
– Ты бы и волоска не тронула на голове этого говнюка. Для тебя он выше любых подозрений. Он – твой идол.
– Он чуть не убил меня! – возмутилась Тельма. – После того как мой камень упал на Конни, посмотри, что он со мной сделал. – Она вновь показала на свое избитое лицо. – А это! – Она попыталась расстегнуть верхнюю пуговицу блузки, но вдруг остановилась и сказала: – Он должен отвернуться.
Кимберли кивнула мне, и я повернулся спиной к Тельме.
Через несколько секунд вновь послышался голос Тельмы:
– Видишь? Видишь, что он сделал?
– Боже мой! – пробормотала Кимберли.
Я не удержался и оглянулся через плечо. Тельма стояла с опущенной головой. Блузки на ней не было.
Ее огромные груди были исполосованы царапинами и рябили лиловато-синими кровоподтеками.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54