Бросившись на материнский зов, зверь увидел, как зловещие черви выползают из большого металлического гнезда.
Конечно же, они были опасны. Черви, вылупившиеся из железных яиц, всегда несли смерть материнскому организму. Они приносили с собой огонь и железные руки, валящие деревья.
А потому древесный рот не сводил с них глаз. Черви оказались медлительными существами, покрытыми какой-то странной, ничем не пахнущей, отражающей свет кожей. Лишь из кондиционеров просачивался едва уловимый животный запах.
Древесный рот стал размышлять. Почему эти черви не боятся его? Впали в апатию или считают, что они неуязвимы?
Гневно сверкая восемью глазами, вудвос, никогда не имевший собственного имени, никогда не воспринимавший себя как нечто отдельное от материнского организма, стал сверяться с перечнем врагов. Так: ноги длиннее рук, рот, способный пожирать материнские организмы… Он бесшумно переступил на тринадцатиметровых ногах, подойдя еще ближе к металлическому гнезду.
Чжао четвертый обернулся и остолбенел от ужаса, увидев перед собой огромное животное. Он вскинул револьвер, но тут ладонь величиной с дверь сомкнулась вокруг него и поднесла его к пеликаньему клюву. Воздух, выдыхаемый им в крике, струился как пар из огромного чайника.
А в следующую секунду раздался вопль Чжао третьего. Он успел попасть из револьвера в грудь чудовищу, но тут же огромная нога с тяжелыми когтями поддела его и подбросила кверху, словно футбольный мяч.
К этому времени Чжао четвертый почти целиком скрылся в пасти вудвоса — снаружи торчала лишь одна нога да лоскут его скафандра. Вудвос энергично заработал челюстями. Вскоре он потянулся за Чжао третьим, обхватил его поперек туловища, тоже отправил в пасть и стал сосредоточенно жевать. Через несколько минут от обоих китайцев остался лишь комок материи, который, вудвос брезгливо извлек изо рта и ногтем стряхнул в траву.
Закусив, чудовище вновь скрылось в листве и стало дальше наблюдать за ненавистным металлическим гнездом, обдумывая, как разделаться разом со всеми оставшимися червями.
Внутри шлюпки наступила леденящая душу тишина. Все в безмолвном ужасе смотрели на треугольную морду чудовища, только что проглотившего Чжао третьего. В какой-то короткий миг на экране показалось все его тело — на двух конечностях, продолговатое, примерно двадцатиметровой высоты, — какой-то немыслимый гибрид гигантской человекообразной обезьяны, пеликана и богомола.
Какое-то время они молча смотрели друг на друга. Потом Ю Чжао снова принялся чинить рацию. Но тут кто-то ударил в борт шлюпки, словно в гонг.
Судя по звуку, стальная обшивка уже начала коробиться.
— Где это? — шепотом спросил Ю Чжао. — В носовой части?
— Нет, снаружи шлюза.
— Это самый прочный отсек, — сказал Ю Чжао, рассматривая компьютерный чертеж корабля.
— Там стоят камеры?
— Думаю, что да. Давайте попробуем включить вспомогательный экран.
Теперь на монитор передавалось изображение с объективов, установленных на оболочке средней секции.
Они увидели камень, примерно двухметровой ширины, зажатый в огромных руках. Вот камень стал опускаться вниз, и, когда он совсем пропал с экрана, корабль вздрогнул от очередного удара.
Камень, в котором было добрых три Тонны, поднялся снова.
— Мы в ловушке, — глухо сказала Чи Линь Вей.
— А нельзя его убить? — спросил Чжао.
— Если только лазерным лучом, но вначале он должен подойти к носовой части.
— А вдруг лазерная пушка не действует?
— Тогда нужно найти какое-то другое оружие. Дверца шлюза уже начала поддаваться. Мощные удары прекратились, и теперь вудвос пытался сорвать покореженную дверь с массивных стальных петель. Корабль покачнулся, и они услышали металлический скрежет.
— Он рвет сталь руками! — простонал Ю Чжао.
Именно шум, поднятый вудвосом, и вывел к шлюпке Чоузена, разминувшегося с остальными всего на каких-то двести метров. Стук камня о дверцу шлюза ни с чем нельзя было спутать. Он осторожно полз по зарослям до тех пор, пока не увидел космический корабль, застрявший между четырьмя толстенными, как крепостные башни, деревьями. Возле корабля стоял, выпрямившись в полный рост, вудвос. Вот он обеими руками занес над головой здоровенный валун и, резко выдохнув, обрушил его на покореженную дверь шлюза.
Камень с треском раскололся, и куски его рассыпались по виноградным зарослям.
Вудвос злобно зарычал и стал осматривать обломки своего орудия. Потом повернулся и скрылся между деревьями.
Чоузен выждал еще несколько секунд, потом подошел к космической шлюпке так, чтобы его было видно через объективы.
Немного погодя вторая, неповрежденная, дверца шлюза резко раскрылась, и он проскользнул внутрь.
Ну что же, по крайней мере все они были в шлемах с воздушными фильтрами. Вскоре Чоузен заметил, что пробирочных китайцев в корабле только четверо.
— А где остальные Чжао?
— Чудовище их сожрало. Мы ничего не успели сделать… — при этом страшном воспоминании лицо Чи Линь Вей окаменело.
— Понятно.
Китайцы посмотрели на него вопросительно. Судя по всему, они уже осознали свою недавнюю ошибку но теперь во всем полагались на него. Чоузен представлял, насколько им сейчас тяжело. Индивидов, выведенных из одной клетки, всегда связывают между собой теснейшие узы.
— Нам нужно покинуть корабль, пока вудвос подыскивает другой камень. Скоро к нему присоединятся его собратья, и вместе они разломают корабль на несколько частей, которые сбросят в реку. Мы проберемся к реке и сделаем плот. На воде у нас больше шансов выжить.
На этот раз никто не решился ему перечить. Китайцы торопливо вытащили из другого шлюза пакеты НЗ и отправились вслед за Чоузеном по узловатым корням, закрывающим землю почти без просветов.
Снаружи шлюпки сгущающиеся сумерки показались им особенно зловещими. Вудвос мог вернуться в любую секунду. Они спешили, стараясь уйти как можно дальше от места посадки. От быстрой ходьбы дыхание участилось, и, когда кондиционеры загудели от перегрузки, Чоузен остановил их для короткого отдыха.
Позади раздался глухой стук камня по металлу. Потом еще один.
— Чудовище вернулось, — сказала Чи Линь Вей.
— Слава Богу, он не заметил нашего бегства.
— А как он поведет себя, когда вскроет корабль и обнаружит, что внутри пусто? Чоузен пожал плечами.
— Наверное, разнесет шлюпку на мелкие кусочки.
— А где река? — спросила Чи Линь Вей через некоторое время.
— Примерно в пятистах метрах отсюда. Видите молодую поросль глоб-глоба? — Он показал на розово-зеленые листья, свисающие до земли, словно огромные языки. — Судя по ним, вода совсем близко.
Они снова тронулись в путь, осторожно продвигаясь между зарослей глоб-глоба, впереди, под могучими деревьями, темнота становилась еще непроницаемее.
Глава 18
Лишь звук их прерывистого дыхания, пропускаемого через фильтры, нарушал лесную тишину. Кондиционеры уже не спасали, от напряжения пот лился градом.
Вокруг них царило то особого рода безмолвие, которое бывает только в храме и в вечернем лесу. Они карабкались по гигантским перекрученным корням, падая, обдирая руки и колени. Густо растущие вокруг корней глоб-глобы и виноград-сатурсин еще больше затрудняли их продвижение. Темнота быстро опускалась на лес. Чоузен, как мог, подбадривал своих спутников.
— Не забывайте, в наших скафандрах есть фонари. Так что мы сможем двигаться и ночью.
Но для Чи Линь Вей ночь таила в себе кошмары, вроде тех, что она совсем недавно испытала. К этому времени она уже притерпелась к запаху собственного пота и ручейкам, струившимся под скафандром, но тишина в этом огромном лесу пугала ее.
Внезапно лес огласился какофонией резких, визгливых криков — они звучали со всех сторон, разносимые эхом.
Чоузен заметил испуганное выражение лица Чи Линь Вей и, протянув руку, сказал:
— Ничего страшного, это сармер маке — ближе к сезону дождей у них начинаются брачные игры.
— А кто такие сармер маке? — спросила она и, ища поддержки, инстинктивно схватилась за его руку.
— Маленькие животные-амфибии. Во время сезона дождей они очень плодовиты.
— А почему они орут, как будто их режут? Чоузен едва сдержал смех.
— Вряд ли им самим так кажется. Самцы кричат, чтобы заявить о своем праве на совокупление. Самки — во время самого полового акта, по хорошо известной причине.
Внезапно смутившись, Чи Линь Вей отпустила его руку.
Крики становились все протяжнее и исступленнее. Звук был такой, как будто у нескольких сотен людей одновременно сдирали кожу.
Чоузену вдруг вспомнилась зеленая пластиковая бусинка с проволочными усами и резкая боль, пронзившая его между лопаток. Увидев его застывшее лицо, Чи Линь Вей вздрогнула и отвернулась.
Ну что же, по крайней мере теперь они квиты. Чи Линь Вей забрала его с «Ганди» перед самой катастрофой, он спас ее от вудвоса. Теперь, чтобы добраться до реки Бжюм, им придется действовать сообща и доверять друг другу. Чоузен вздохнул и принялся карабкаться по необъятному ребристому корню, покрытому шершавой корой.
Они шли без остановки. Все настолько обессилели, что каждая корневая система преграждала им путь, словно небольшая гора. Они карабкались по этим корням, диаметр которых приближался к человеческому росту, иногда пролезали под ними, продираясь сквозь заросли глоб-глоба, который вел с корнями неустанную борьбу за жизненное пространство. В наушниках то и дело раздавалась энергичная ругань Чи Линь Вей на мандаринском диалекте.
Один раз Чоузен остановил ее и вытащил несколько мясистых трубчатых тварей из складок ее скафандра.
— Это скребущие черви. Лучше сразу от них избавляться, а не то они могут продырявить скафандр.
При виде этого отвратительного насекомого Чи Линь Вей закрыла ладонями забрало шлема и пронзительно завизжала.
Ожидая, пока она успокоится, Чоузен ухватился за корень и, подтянув тело кверху, издал ликующий возглас.
Сразу за этой корневой системой листва начинала редеть, и сквозь нее просматривалась полоска бирюзового неба, позолоченная по краям.
— Наконец-то! — радовался Чоузен, спрыгнув вниз. — Я знал, что мы на верном пути, — недаром тут кричат сармер маке.
Китайцы посмотрели на него почти равнодушно.
— Значит, река вон там, — он показал рукой. Преодолев еще несколько слоноподобных корней, они вышли на открытый речной берег. Древесные корни стеной уходили в желтовато-бурую воду. Впереди росло несколько небольших деревьев, а метрах в ста уже начиналась бескрайняя речная гладь, уходящая к самому горизонту.
Из воды выглядывали многочисленные островки, но другого берега не было видно.
По небу проплывали маленькие вытянутые облака, окрашенные предзакатным Бени в золотисто-зеленый цвет.
Чи Линь Вей отметила, насколько отличается это зрелище от затяжных, дымчатых земных закатов, и только тут осознала до конца, что солнце, которое сейчас светит над ней, еще недавно было для нее далекой, неведомой звездой. И что она затерялась в непролазных джунглях чужой планеты, где ее со всех сторон подстерегают опасности. Снова ее охватила дрожь. Настанет ли когда-нибудь конец этому кошмару? Вернется ли к ней чувство безопасности?
Сармер маке смолкли, но теперь все чаще о себе давали знать ночные хищники, оглашающие ночную тишину воем, гиканьем и свистом.
Когда слева донесся сухой кашель, Чоузен застыл на месте, осторожно достал револьвер, быстро проверил его и поставил на стрельбу разрывными дротиками.
— Что это? — раздался в его наушниках шепот Чи Линь Вей.
— Нахри спускаются на водопой. Увидев за забралом ее недоуменное лицо, он добавил:
— Это большие и опасные хищники. Страх появился в этих глазах, еще несколько часов назад глядевших на него с надменной холодностью.
«…Да, миледи, вы правильно делаете, что боитесь…»
Он испытующе посмотрел на нее сквозь сгущавшиеся сумерки. Чи Линь Вей отвернулась.
Они ждали довольно долго, спрятавшись между корнями. Услышав плеск воды и тяжелый топот, Чоузен жестом приказал всем пригнуться, и после секундного колебания китайцы подчинились.
Он нахмурился. Конечно, этим пришельцам из далекого мира, греющимся в лучах славы Чи Линь Вей, не очень-то хочется прислушиваться к наставлениям девятнадцатилетнего юнца, а тем более им подчиняться. Но в фенрилльской экосистеме подобные сомнения могли стоить им жизни.
Шум все нарастал. Массивные животные перепрыгивали с корня на корень, издавая утробное мычание. Казалось, нахри топают прямо у них над головой.
Чоузен застыл в напряженной позе, держа наготове револьвер, думая о том, можно ли убить взрослого нахри разрывными дротиками.
Животные эти весили до шестисот фунтов, а бегали так же быстро, как человек. В тех местах, где нахри уже испытали на себе огнестрельное оружие, они сторонились вооруженных людей, но сюда, на берега Бжюма, еще не ступала нога человека. Поэтому трудно было предсказать, как поведут себя нахри, если обнаружат людей.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54
Конечно же, они были опасны. Черви, вылупившиеся из железных яиц, всегда несли смерть материнскому организму. Они приносили с собой огонь и железные руки, валящие деревья.
А потому древесный рот не сводил с них глаз. Черви оказались медлительными существами, покрытыми какой-то странной, ничем не пахнущей, отражающей свет кожей. Лишь из кондиционеров просачивался едва уловимый животный запах.
Древесный рот стал размышлять. Почему эти черви не боятся его? Впали в апатию или считают, что они неуязвимы?
Гневно сверкая восемью глазами, вудвос, никогда не имевший собственного имени, никогда не воспринимавший себя как нечто отдельное от материнского организма, стал сверяться с перечнем врагов. Так: ноги длиннее рук, рот, способный пожирать материнские организмы… Он бесшумно переступил на тринадцатиметровых ногах, подойдя еще ближе к металлическому гнезду.
Чжао четвертый обернулся и остолбенел от ужаса, увидев перед собой огромное животное. Он вскинул револьвер, но тут ладонь величиной с дверь сомкнулась вокруг него и поднесла его к пеликаньему клюву. Воздух, выдыхаемый им в крике, струился как пар из огромного чайника.
А в следующую секунду раздался вопль Чжао третьего. Он успел попасть из револьвера в грудь чудовищу, но тут же огромная нога с тяжелыми когтями поддела его и подбросила кверху, словно футбольный мяч.
К этому времени Чжао четвертый почти целиком скрылся в пасти вудвоса — снаружи торчала лишь одна нога да лоскут его скафандра. Вудвос энергично заработал челюстями. Вскоре он потянулся за Чжао третьим, обхватил его поперек туловища, тоже отправил в пасть и стал сосредоточенно жевать. Через несколько минут от обоих китайцев остался лишь комок материи, который, вудвос брезгливо извлек изо рта и ногтем стряхнул в траву.
Закусив, чудовище вновь скрылось в листве и стало дальше наблюдать за ненавистным металлическим гнездом, обдумывая, как разделаться разом со всеми оставшимися червями.
Внутри шлюпки наступила леденящая душу тишина. Все в безмолвном ужасе смотрели на треугольную морду чудовища, только что проглотившего Чжао третьего. В какой-то короткий миг на экране показалось все его тело — на двух конечностях, продолговатое, примерно двадцатиметровой высоты, — какой-то немыслимый гибрид гигантской человекообразной обезьяны, пеликана и богомола.
Какое-то время они молча смотрели друг на друга. Потом Ю Чжао снова принялся чинить рацию. Но тут кто-то ударил в борт шлюпки, словно в гонг.
Судя по звуку, стальная обшивка уже начала коробиться.
— Где это? — шепотом спросил Ю Чжао. — В носовой части?
— Нет, снаружи шлюза.
— Это самый прочный отсек, — сказал Ю Чжао, рассматривая компьютерный чертеж корабля.
— Там стоят камеры?
— Думаю, что да. Давайте попробуем включить вспомогательный экран.
Теперь на монитор передавалось изображение с объективов, установленных на оболочке средней секции.
Они увидели камень, примерно двухметровой ширины, зажатый в огромных руках. Вот камень стал опускаться вниз, и, когда он совсем пропал с экрана, корабль вздрогнул от очередного удара.
Камень, в котором было добрых три Тонны, поднялся снова.
— Мы в ловушке, — глухо сказала Чи Линь Вей.
— А нельзя его убить? — спросил Чжао.
— Если только лазерным лучом, но вначале он должен подойти к носовой части.
— А вдруг лазерная пушка не действует?
— Тогда нужно найти какое-то другое оружие. Дверца шлюза уже начала поддаваться. Мощные удары прекратились, и теперь вудвос пытался сорвать покореженную дверь с массивных стальных петель. Корабль покачнулся, и они услышали металлический скрежет.
— Он рвет сталь руками! — простонал Ю Чжао.
Именно шум, поднятый вудвосом, и вывел к шлюпке Чоузена, разминувшегося с остальными всего на каких-то двести метров. Стук камня о дверцу шлюза ни с чем нельзя было спутать. Он осторожно полз по зарослям до тех пор, пока не увидел космический корабль, застрявший между четырьмя толстенными, как крепостные башни, деревьями. Возле корабля стоял, выпрямившись в полный рост, вудвос. Вот он обеими руками занес над головой здоровенный валун и, резко выдохнув, обрушил его на покореженную дверь шлюза.
Камень с треском раскололся, и куски его рассыпались по виноградным зарослям.
Вудвос злобно зарычал и стал осматривать обломки своего орудия. Потом повернулся и скрылся между деревьями.
Чоузен выждал еще несколько секунд, потом подошел к космической шлюпке так, чтобы его было видно через объективы.
Немного погодя вторая, неповрежденная, дверца шлюза резко раскрылась, и он проскользнул внутрь.
Ну что же, по крайней мере все они были в шлемах с воздушными фильтрами. Вскоре Чоузен заметил, что пробирочных китайцев в корабле только четверо.
— А где остальные Чжао?
— Чудовище их сожрало. Мы ничего не успели сделать… — при этом страшном воспоминании лицо Чи Линь Вей окаменело.
— Понятно.
Китайцы посмотрели на него вопросительно. Судя по всему, они уже осознали свою недавнюю ошибку но теперь во всем полагались на него. Чоузен представлял, насколько им сейчас тяжело. Индивидов, выведенных из одной клетки, всегда связывают между собой теснейшие узы.
— Нам нужно покинуть корабль, пока вудвос подыскивает другой камень. Скоро к нему присоединятся его собратья, и вместе они разломают корабль на несколько частей, которые сбросят в реку. Мы проберемся к реке и сделаем плот. На воде у нас больше шансов выжить.
На этот раз никто не решился ему перечить. Китайцы торопливо вытащили из другого шлюза пакеты НЗ и отправились вслед за Чоузеном по узловатым корням, закрывающим землю почти без просветов.
Снаружи шлюпки сгущающиеся сумерки показались им особенно зловещими. Вудвос мог вернуться в любую секунду. Они спешили, стараясь уйти как можно дальше от места посадки. От быстрой ходьбы дыхание участилось, и, когда кондиционеры загудели от перегрузки, Чоузен остановил их для короткого отдыха.
Позади раздался глухой стук камня по металлу. Потом еще один.
— Чудовище вернулось, — сказала Чи Линь Вей.
— Слава Богу, он не заметил нашего бегства.
— А как он поведет себя, когда вскроет корабль и обнаружит, что внутри пусто? Чоузен пожал плечами.
— Наверное, разнесет шлюпку на мелкие кусочки.
— А где река? — спросила Чи Линь Вей через некоторое время.
— Примерно в пятистах метрах отсюда. Видите молодую поросль глоб-глоба? — Он показал на розово-зеленые листья, свисающие до земли, словно огромные языки. — Судя по ним, вода совсем близко.
Они снова тронулись в путь, осторожно продвигаясь между зарослей глоб-глоба, впереди, под могучими деревьями, темнота становилась еще непроницаемее.
Глава 18
Лишь звук их прерывистого дыхания, пропускаемого через фильтры, нарушал лесную тишину. Кондиционеры уже не спасали, от напряжения пот лился градом.
Вокруг них царило то особого рода безмолвие, которое бывает только в храме и в вечернем лесу. Они карабкались по гигантским перекрученным корням, падая, обдирая руки и колени. Густо растущие вокруг корней глоб-глобы и виноград-сатурсин еще больше затрудняли их продвижение. Темнота быстро опускалась на лес. Чоузен, как мог, подбадривал своих спутников.
— Не забывайте, в наших скафандрах есть фонари. Так что мы сможем двигаться и ночью.
Но для Чи Линь Вей ночь таила в себе кошмары, вроде тех, что она совсем недавно испытала. К этому времени она уже притерпелась к запаху собственного пота и ручейкам, струившимся под скафандром, но тишина в этом огромном лесу пугала ее.
Внезапно лес огласился какофонией резких, визгливых криков — они звучали со всех сторон, разносимые эхом.
Чоузен заметил испуганное выражение лица Чи Линь Вей и, протянув руку, сказал:
— Ничего страшного, это сармер маке — ближе к сезону дождей у них начинаются брачные игры.
— А кто такие сармер маке? — спросила она и, ища поддержки, инстинктивно схватилась за его руку.
— Маленькие животные-амфибии. Во время сезона дождей они очень плодовиты.
— А почему они орут, как будто их режут? Чоузен едва сдержал смех.
— Вряд ли им самим так кажется. Самцы кричат, чтобы заявить о своем праве на совокупление. Самки — во время самого полового акта, по хорошо известной причине.
Внезапно смутившись, Чи Линь Вей отпустила его руку.
Крики становились все протяжнее и исступленнее. Звук был такой, как будто у нескольких сотен людей одновременно сдирали кожу.
Чоузену вдруг вспомнилась зеленая пластиковая бусинка с проволочными усами и резкая боль, пронзившая его между лопаток. Увидев его застывшее лицо, Чи Линь Вей вздрогнула и отвернулась.
Ну что же, по крайней мере теперь они квиты. Чи Линь Вей забрала его с «Ганди» перед самой катастрофой, он спас ее от вудвоса. Теперь, чтобы добраться до реки Бжюм, им придется действовать сообща и доверять друг другу. Чоузен вздохнул и принялся карабкаться по необъятному ребристому корню, покрытому шершавой корой.
Они шли без остановки. Все настолько обессилели, что каждая корневая система преграждала им путь, словно небольшая гора. Они карабкались по этим корням, диаметр которых приближался к человеческому росту, иногда пролезали под ними, продираясь сквозь заросли глоб-глоба, который вел с корнями неустанную борьбу за жизненное пространство. В наушниках то и дело раздавалась энергичная ругань Чи Линь Вей на мандаринском диалекте.
Один раз Чоузен остановил ее и вытащил несколько мясистых трубчатых тварей из складок ее скафандра.
— Это скребущие черви. Лучше сразу от них избавляться, а не то они могут продырявить скафандр.
При виде этого отвратительного насекомого Чи Линь Вей закрыла ладонями забрало шлема и пронзительно завизжала.
Ожидая, пока она успокоится, Чоузен ухватился за корень и, подтянув тело кверху, издал ликующий возглас.
Сразу за этой корневой системой листва начинала редеть, и сквозь нее просматривалась полоска бирюзового неба, позолоченная по краям.
— Наконец-то! — радовался Чоузен, спрыгнув вниз. — Я знал, что мы на верном пути, — недаром тут кричат сармер маке.
Китайцы посмотрели на него почти равнодушно.
— Значит, река вон там, — он показал рукой. Преодолев еще несколько слоноподобных корней, они вышли на открытый речной берег. Древесные корни стеной уходили в желтовато-бурую воду. Впереди росло несколько небольших деревьев, а метрах в ста уже начиналась бескрайняя речная гладь, уходящая к самому горизонту.
Из воды выглядывали многочисленные островки, но другого берега не было видно.
По небу проплывали маленькие вытянутые облака, окрашенные предзакатным Бени в золотисто-зеленый цвет.
Чи Линь Вей отметила, насколько отличается это зрелище от затяжных, дымчатых земных закатов, и только тут осознала до конца, что солнце, которое сейчас светит над ней, еще недавно было для нее далекой, неведомой звездой. И что она затерялась в непролазных джунглях чужой планеты, где ее со всех сторон подстерегают опасности. Снова ее охватила дрожь. Настанет ли когда-нибудь конец этому кошмару? Вернется ли к ней чувство безопасности?
Сармер маке смолкли, но теперь все чаще о себе давали знать ночные хищники, оглашающие ночную тишину воем, гиканьем и свистом.
Когда слева донесся сухой кашель, Чоузен застыл на месте, осторожно достал револьвер, быстро проверил его и поставил на стрельбу разрывными дротиками.
— Что это? — раздался в его наушниках шепот Чи Линь Вей.
— Нахри спускаются на водопой. Увидев за забралом ее недоуменное лицо, он добавил:
— Это большие и опасные хищники. Страх появился в этих глазах, еще несколько часов назад глядевших на него с надменной холодностью.
«…Да, миледи, вы правильно делаете, что боитесь…»
Он испытующе посмотрел на нее сквозь сгущавшиеся сумерки. Чи Линь Вей отвернулась.
Они ждали довольно долго, спрятавшись между корнями. Услышав плеск воды и тяжелый топот, Чоузен жестом приказал всем пригнуться, и после секундного колебания китайцы подчинились.
Он нахмурился. Конечно, этим пришельцам из далекого мира, греющимся в лучах славы Чи Линь Вей, не очень-то хочется прислушиваться к наставлениям девятнадцатилетнего юнца, а тем более им подчиняться. Но в фенрилльской экосистеме подобные сомнения могли стоить им жизни.
Шум все нарастал. Массивные животные перепрыгивали с корня на корень, издавая утробное мычание. Казалось, нахри топают прямо у них над головой.
Чоузен застыл в напряженной позе, держа наготове револьвер, думая о том, можно ли убить взрослого нахри разрывными дротиками.
Животные эти весили до шестисот фунтов, а бегали так же быстро, как человек. В тех местах, где нахри уже испытали на себе огнестрельное оружие, они сторонились вооруженных людей, но сюда, на берега Бжюма, еще не ступала нога человека. Поэтому трудно было предсказать, как поведут себя нахри, если обнаружат людей.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54