Арамсет надолго замолчал. Его темные глаза впивались в меня, точно царевич пытался понять, насколько можно доверять чужаку из далеких земель.
Наконец он проговорил:
– Некопта вполне способен править страной, как он делает это теперь с одобрения моего отца.
Настаивать не имело смысла. У него хватило мудрости не сказать ни слова против жреца, так как он был уверен, что вокруг шпионы. Однако я понял, что и царевич не испытывал симпатии к жирному вельможе. Арамсет сжал кулаки, едва услышал ненавистное имя, и не разжимал их, пока мы не распрощались, и он не сразу отправился в свою опочивальню, видимо желая успокоиться.
Наконец мы добрались до дельты – плодородных возделанных земель, пересеченных ирригационными каналами, изобиловавшими прекрасными длинноногими птицами – снежно-белыми и нежно-розовыми. Местные гарнизонные военачальники переговорили с полководцем Расетом и сообщили ему, что люди моря захватили несколько деревень в устье западного рукава реки. По их подсчетам, у варваров более тысячи воинов.
В тот вечер Расет, царевич и я обедали вместе в небольшой каюте в западной части палубы. Полководец, игриво настроенный, пожирал отварную рыбу с луком и запивал ее вином.
– Следует учесть, что местные, естественно, преувеличивают, – сказал он, протягивая руку к кувшину с вином. – Скорее всего нам придется иметь дело с несколькими сотнями варваров.
– А наше войско состоит более чем из тысячи вооруженных воинов, – проговорил царевич.
Расет кивнул:
– Остается лишь обнаружить варваров и уничтожить их, прежде чем они разбредутся по стране или возвратятся на свои корабли.
Я вспомнил стан ахейцев на побережье возле Трои. И подумал: неужели Одиссей или Большой Аякс окажутся среди моих врагов?
– Коней и колесницы скоро привезут на грузовых кораблях, – бормотал, ни к кому не обращаясь, Расет. – Через несколько дней мы будем готовы к удару.
Я посмотрел на него:
– И куда же мы направим удар? Неужели ты уверен, что варвары до сих пор сидят в тех деревнях, где их видели несколько дней назад?
Расет поскреб подбородок:
– Хм… конечно, они могут уплыть куда угодно, не так ли?
– Да. Спустив корабли на воду, они могут очутиться в любом месте дельты и напасть на другие селения, пока мы будем готовиться уничтожить их тут.
– Нужно послать лазутчиков, чтобы выяснить, где они, – предложил Арамсет.
Расет восхитился, услышав его слова.
– Великолепно! – взревел он. – Из царевича выйдет великий полководец.
Потом оба обернулись ко мне. Расет проговорил:
– Орион, ты со своими хеттами обследуешь деревни, где последний раз видели варваров. Если их там нет, вы вернетесь сюда и известите нас. Если же они еще не ушли, вы будете следить за ними, пока не подойдут наши основные силы.
И прежде чем я успел что-либо добавить, царевич Арамсет сказал:
– И я буду с вами!
Полководец покачал головой:
– Риск чересчур велик, на это я не могу пойти, мой господин.
„Особенно когда меня выдадут Менелаю шпионы Некопта, – подумал я. – Неужели Расет служит жрецу? Какие тайные приказы отданы ему?“
Но царевича не удовлетворил ответ полководца.
– Отец послал меня в поход, чтобы я научился воевать. Я не стану отсиживаться в тылу, пока остальные сражаются.
– Когда начнется сражение, царевич должен находиться рядом со мной, – проговорил Расет. – Так приказано… – И добавил: – Устами самого царя.
Арамсет было отступил, но не сдался:
– Хорошо, но уж в разведке я могу сопровождать Ориона и его людей.
– Я не могу согласиться на это, господин, – ответил полководец.
Молодой человек обратился ко мне:
– Я буду держаться подле Лукки. Он не допустит, чтобы со мной что-нибудь случилось.
Я постарался смягчить свои слова:
– А что, если ему придется оборонять тебя, пренебрегая остальными своими обязанностями?
Царевич сердито взглянул на меня и открыл рот, чтобы ответить, но не нашел нужных слов. Этот добрый молодой человек явно успел полюбить Лукку. Недостатком его являлась лишь молодость, – как свойственно юношам его возраста, он не мог представить себя раненным, изувеченным или убитым.
Молчанием царевича воспользовался Расет:
– Орион. – Его голос внезапно сделался властным. – Ты поведешь своих людей по суше к тем деревням, где видели варваров, и сообщишь мне об их передвижениях с помощью солнечного зеркала. Ты выступишь завтра с рассветом.
– А я? – спросил царевич.
– Ты останешься со мной, мой господин. Колесницы и кони скоро прибудут. Через несколько дней разгорится битва, которая потешит самолюбие любого воина.
Я мрачно кивнул.
Чернобокие ахейские корабли обнаружились на берегу в однодневном переходе от прибрежной деревни, где мы оставили свое судно.
Вокруг раскинулась равнина, изрезанная ирригационными каналами, но широкие поля давали простор и для колесниц, если забыть об урожае. Лукка велел своим людям разбить лагерь возле одного из каналов пошире, у мостика, который легко было защитить силами двух смелых воинов. В худшем случае его можно было поджечь, чтобы преследователи не могли перейти через канал. До следующего моста нужно пройти милю или больше. Мы пересекли мост и направились через поля, протянувшиеся до самого края поселка, по невысокой пшенице, раскачивавшейся под ветерком. Селение раскинулось вдоль берега, дюжина небольших рыбацких лодок была привязана у посеревшей деревянной пристани. Ахейские военные корабли лежали на песке. Возле них ахейцы разбили шатры и устроили самодельные навесы. Тонкими серыми щупальцами тянулся к небу дым от кухонных очагов.
С моря дул ветерок, но утро оставалось жарким, и солнце пекло наши спины, пока мы лежали на краю пшеничного поля, высматривая, что творилось в деревне. Ни на одном из судов не оказалось голубой головы дельфина – знака царя Итаки, и я почувствовал облегчение от того, что Одиссея здесь нет.
– Но здесь всего восемь кораблей, – проговорил Лукка.
– Остальные либо разошлись по другим селениям, либо возвратились в Аргос.
– А зачем остались эти?
– Менелай ищет жену, – сказал я. – Он не вернется домой без нее.
– Он не сможет победить войско египтян и пройти через всю страну с двумя-тремя сотнями воинов.
– Возможно, он дожидается подкрепления, – предположил я. – Или уже отослал остальные свои корабли в Аргос, чтобы привезти сюда основные силы ахейцев.
Лукка покачал головой:
– Даже если здесь соберутся все воины Аргоса, им не достичь столицы.
– Это так, – согласился я, на ходу обдумывая свои слова. – Но если он примется разорять дельту, житницу Египта, тогда, быть может, и сумеет заставить египтян выполнить его условия.
– Он требует выдать его женщину?
Я помедлил:
– Да, женщину. Этого требует гордость. Но это не все, как я полагаю.
Лукка удивленно посмотрел на меня.
– Сила на его стороне, – проговорил я. – Брат его Агамемнон захватил проливы, ведущие в море Черных вод. Менелай хочет получить такую же власть над Египтом.
Иначе быть и не могло. Весь мой план основывался на этом.
– Но как ты узнаешь, что перед тобой действительно корабли Менелая? – спросил как всегда практичный Лукка. – Их паруса свернуты, а мачты сняты. Быть может, это корабли другого ахейского царя или князя.
Я согласился с ним и заявил:
– Вот почему я сегодня ночью отправлюсь в лагерь ахейцев, чтобы узнать, здесь ли Менелай.
40
Если Лукка и возражал против моего плана, все сомнения он оставил при себе. Мы вернулись к нашему лагерю возле канала, перекусили, пока солнце садилось, а потом я направился в лагерь ахейцев.
Сельские жители как будто вполне уживались с вторгшимися варварами. Впрочем, выбора у них не оставалось, но, как я заметил в темноте, в захваченной врагом деревне не чувствовалось никакой напряженности. Я не видел свежих пожарищ, все дома казались целыми, не наблюдалось и стражников. Сельские жители вернулись на ночной отдых в собственные жилища и явно не тревожились ни за своих дочерей, ни за свои жизни.
Словом – никаких следов битвы, даже простой драки. Казалось, ахейцы явились сюда не для того, чтобы грабить и насиловать, а с какой-то более основательной целью.
„Хорошо“, – подумал я.
Озаряемый светом узкого серпика луны, я шел вдоль темных улиц, запутанных и извилистых. С суши тянуло теплым ветерком, шелестели ветви пальмовых и фруктовых деревьев. Где-то негромко залаял пес… Ни криков, ни жалоб, ни воплей ужаса. Спокойное, мирное селение, а рядом с ним несколько сотен тяжеловооруженных воинов, расположившихся станом на берегу. Костры горели у каждого корабля. Выстроенные в линию колесницы вздымали дышла к звездам на дальней стороне лагеря, возле загона для лошадей. Несколько воинов спали на земле, завернувшись в одеяла, но в основном ахейцы расположились в шатрах или под грубыми навесами, сооруженными у кораблей. Возле единственного еще горевшего костра теснились трое часовых, не проявлявших особой бдительности. Они словно выполняли какую-то повинность, отнюдь не считая ее необходимой.
Я направился прямо к ним.
Один из них заметил меня и что-то сказал своим спутникам. Ничуть не тревожась, они неторопливо подобрали копья и преградили мне путь.
– Кто ты и чего хочешь? – спросил меня предводитель.
Я подошел поближе, чтобы они могли разглядеть мое лицо в свете костра.
– Я Орион, из дома Итаки.
Это удивило их:
– Итака? Неужели и Одиссей здесь? А мы слышали, что он затерялся в море.
Когда я приблизился, они опустили острия копий, наставив их на меня.
– В последний раз мы с Одиссеем виделись на берегу Илиона, – произнес я. – Но я с тех пор всегда путешествовал по суше.
Один из них, кажется, что-то вспомнил:
– Значит, это у тебя был рабом тот самый сказитель?
– Да-да – богохульник, которого ослепил Агамемнон.
Застарелый гнев шевельнулся в моей душе.
– Да, – ответил я. – Его ослепил Агамемнон. Здесь ли великий царь?
Они, смутившись, переглянулись.
– Нет, это лагерь Менелая.
– С ним прибыли другие знатные ахейцы?
– Нет еще. Но скоро будут.
– Менелай обезумел от ярости, когда жена сбежала от него после падения Трои. Он клянется, что не сделает ни шагу отсюда, пока она не вернется.
– На твоем месте, Орион, – сказал третий, – я убежал бы из этого лагеря так далеко, как только возможно. Менелай убежден, что ты и украл у него Елену.
Я не стал обращать внимания на сделанное предупреждение.
Главный стражник пожал плечами:
– Насколько я слышал, какой-то важный и могущественный египтянин передал царю, что госпожа Елена сейчас в Египте, далеко на юге, в каком-то дворце.
– Так говорят, – подтвердил один из стражей.
Итак, история, которую, не зная того, поведал мне Неферту, оказалась правдивой. Выходит, Некопта послал гонца с вестью к Менелаю, как только Неферту сообщил ему, что Елена прибыла в Египет. Безусловно, Неферту понимал, что Елена – женщина не простая и принадлежит к ахейской знати, он и сам в этом признавался. А Некопта, этот хитрый негодяй, немедленно сообразил, как воспользоваться ситуацией, чтобы заставить служить себе Менелая и прочих предводителей людей моря.
Я произнес:
– Отведите меня к Менелаю. У меня для него важные вести.
– Царь спит. Подожди до утра. Зачем торопить собственную смерть?
Я задумался. Быть может, настоять на том, чтобы Менелая разбудили? Пока мне дали возможность избежать его гнева. Или лучше вернуться в лагерь, а затем появиться утром? Я решил остаться на берегу и поспать несколько часов. Гнев Менелая не пугал меня.
Воины косились, но подыскали мне одеяло и оставили спать рядом. Я улегся на песке и закрыл глаза. И тут же обнаружил, что нахожусь в странном помещении, окруженный машинами; на экранах мерцали огоньки, змеились загадочные кривые. Потолок светился, причем так, что предметы вокруг не отбрасывали теней.
Я увидел творца с резкими чертами лица, которого именовал Гермесом. Как и прежде затянутый в сверкающий серебром костюм от подбородка до ботинок, Гермес дернул острым подбородком, приветствуя меня.
И без предисловий спросил:
– Ты уже отыскал его?
– Нет, – солгал я, надеясь, что он не сможет прочитать мои мысли.
Он изогнул бровь:
– В самом деле? Неужели ты не сумел обнаружить, где он, за все то время, которое провел в Египте?
– Я не видел Золотого бога и не знаю, где он находится.
С едва заметной улыбкой Гермес произнес:
– Тогда я скажу тебе. Загляни в великую пирамиду. Наши датчики обнаружили утечку энергии, сфокусированную на этой постройке. Он явно воспользовался пирамидой как крепостью.
Я возразил:
– Или рассчитывает, что вы так решили, а сам скрывается где-то в ином времени или пространстве…
Глаза Гермеса сузились.
– Да, он достаточно хитер, чтобы одурачить нас. Вот почему так важно, чтобы ты проник внутрь пирамиды и проверил, там ли он на самом деле.
– Я пытаюсь это сделать.
– И?
– Я пытаюсь, – повторил я. – Есть сложности.
– Орион, – сказал он, явно желая, чтобы я заметил, как он терпелив в разговоре со мной.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47