Юноша послушно направился к лестнице, стараясь не оборачиваться, чтобы еще раз случайно не увидеть бледное, изможденное лицо мага.
Теперь Тобас был абсолютно уверен, что никогда ни за какие коврижки не станет ворлоком. Он останется чародеем. Это гораздо безопаснее, хотя иногда заклинания и выходят из-под контроля, как это произошло при сочетании защитных рун и «Триндлова Огня». В конце концов он уже освоил зачатки мастерства, имеет атамэ и является членом, хоть и весьма незначительным, могучей Гильдии Чародеев. Все, что ему нужно, чтобы стать настоящим чародеем, — освоить как можно больше заклинаний. А с карьерой ворлока сопряжено слишком много опасностей, о которых он прежде не знал и теперь не имел ни малейшего желания узнать.
После ночного происшествия Тобас не сомневался, что переживает самое настоящее приключение. Разве можно было сравнить все, что с ним когда-либо случалось в Тельвене, с вопящими ворлоками или городами наподобие Этшара-на-Песках. А насыщенная событиями, полная трудностей жизнь на корабле гораздо интереснее жизни на ферме. Не лучше, а именно интереснее.
Нет, одернул себя Тобас, он не хочет провести всю свою жизнь в море или в поисках приключений. Разбогатеть таким образом не удастся, обеспечить себе спокойную старость тоже. Что бы там ни происходило с героями всяческих легенд и сказаний, приключения — опасная штука. Убить запросто могут. Нет, в Этшаре Пряностей он сойдет на берег и найдет себе что-нибудь полегче и поперспективнее. Ясно, что в ученики его никто не возьмет, но отработать обучение нескольким заклинаниям он сможет. Потом он начнет спокойно работать чародеем. И как только заработает немного денег, сразу же купит себе где-нибудь дом.
С этой мыслью он уснул. Утром, помыв посуду после завтрака, Тобас поднялся на палубу и чуть было не передумал.
Этшар Пряностей оказался еще больше, чем Этшар-на-Песках. Правда, береговая линия здесь была неровная и каменистая, местность — холмистая и совсем не похожая на жуткие равнины, окружающие Этшар-на-Песках. Но сам город тянулся по меньшей мере на целую лигу вдоль берега. И хотя над ним не возвышался Великий Маяк, дворцовые купола не возносились до немыслимых высот и вход в гавань не охраняли башни, в целом строения в Этшаре Пряностей были выше, чем в Этшаре-на-Песках.
Вместо одного гигантского маяка — два поменьше, вместо башен в гавани Тобас увидел огромные башни городских стен, а вместо дворца — склады, многоквартирные дома и немыслимое количество магазинов.
Запахи, долетавшие с берега, показались Тобасу еще менее знакомыми, чем в Этшаре-на-Песках. Запах дыма и улиц перемешивался с запахом специй и каким-то странным мускусным ароматом, как будто весь город полили духами, чтобы скрыть запах плесени.
И все же он сойдет на берег именно здесь. Да и капитан сказал, что отсюда корабль скорее всего повернет на запад. Похоже, это самая восточная точка, до которой можно дойти на этом судне. Возвращаться обратно Тобасу совсем не хотелось.
Матросы сказали, что Малые Королевства лежат по другую сторону залива, за ними — восточная и южная оконечности Мира. Вряд ли там у него будет больше возможностей найти свое счастье, чем в этом городе чудес, который раскинулся на таких родных и прекрасных холмах. Здесь наверняка живет полно чародеев, а ему нужен всего-навсего один — который согласится поделиться несколькими заклинаниями. Как только Тобас пополнит свои знания, сразу займется делом и построит себе новый дом. Может быть, не в самом Этшаре Пряностей, но где-нибудь — наверняка.
С этими мыслями, едва корабль пришвартовался у Длинной Пристани, расположенной, по словам одного матроса, в районе, называемом Гавань, Тобас набросал коротенькую записку капитану, в которой объяснил, что лодку он украл, и как можно подробнее описал ее владельцев, чтобы капитан, будь на то его воля, смог вернуть ее. Покончив с этим, Тобас собрал свои пожитки, глубоко вздохнул и сошел на берег, навсегда покинув «Золотую Чайку» Истрама.
Глава 6
В том, что Длинная Пристань действительно была длинной, Тобас убедился на собственном опыте. Она тянулась из глубины залива вдоль скал, огибала западный маяк и разделялась на две мощеные дорожки у линий, обозначающей высоту прилива. Тобас выбрал дорогу, которой явно чаще пользовались, и повернул налево. Запахи и шумы города быстро заглушили соленый аромат моря и шелест прибоя. Весь Этшар пропах рыбой, жарящейся на тысячах городских кухонь, и гнилью постоянно сырых стен домов. Но долетавший откуда-то тонкий и удивительно стойкий аромат пряностей и духов придавал атмосфере города налет некой болезненной утонченности. К счастью, вони нечистот, обычной для человеческих поселений, не чувствовалось. В городе явно работала прекрасная канализация.
Дорожка, по которой шел Тобас, свернула на восток и превратилась в улицу, тянущуюся вдоль набережной. По правой ее стороне шли магазины, таверны и публичные дома, а слева шумело море с редкими доками и причалами на берегу. Некоторое время Тобас бесцельно шагал вперед, осваиваясь с непривычным окружением.
Его внимание сразу же привлекли публичные дома, что в общем-то не было удивительным. На магазинах и тавернах висели яркие вывески, огромные стеклянные витрины так и манили к себе покупателей. Но от вывесок и витрин публичных домов у непривычного человека просто захватывало дух — на балконах этих заведений сидели, стояли и полулежали красивые девушки — а на некоторых даже юноши — и вовсю рекламировали свой товар, изредка заговаривая с потенциальными клиентами. Таких поз, лиц, причесок Тобас прежде никогда не видел, не говоря уже об одежде: корсажи с глубокими вырезами на спине и груди; обтягивающие, как вторая кожа, юбки, соблазнительно облегающие бедра, длиною до коленей. И все это — из дорогой ткани, мягкой и блестящей, у некоторых даже с золотой нитью.
В Шане-на-Море тоже были бордели, но каждый раз, когда юноша попадал в город, у него не хватало времени даже сходить посмотреть на эти заведения, не то чтобы зайти. Да он никогда раньше туда и не стремился. Но здесь вновь прибывшему было трудно не обратить внимания на эту выставку. Некоторые девушки выглядели весьма аппетитно, но у Тобаса все равно не было денег.
Кстати, он отметил, что некоторые прелестницы, стоящие на балконах, на самом деле были гораздо старше, чем казались на первый взгляд, и не увидел, чтобы в эти дома кто-нибудь заходил или выходил оттуда. Дела в борделях, по-видимому, шли неважно.
Когда Тобас наконец остановился, прикидывая, куда же ему все-таки пойти, он уже потерял из виду всех своих знакомых по кораблю. А обратиться за советом к прохожим юноша не решался. К тому же и прохожих-то здесь практически не было. Большинство причалов пустовало, да и портовые сооружения явно нуждались в ремонте. Юноша подумал, не связаны ли пустые стапели и закрытые магазины с деятельностью каперов Свободных Земель. Может быть, это благодаря им местная торговля несет такие большие убытки?
Тобаса передернуло. Если дело обстоит именно так и ответственность лежит на пиратах, в районе порта человеку с акцентом Пиратских Городов может не поздоровиться.
Он хотел было вернуться к ближайшему борделю и спросить дорогу у тамошних женщин, но не рискнул. Вместо этого, дойдя до сравнительно большого причала, выглядевшего не таким запущенным, как все остальные, Тобас свернул направо и пошел по улице, ведущей к центру города. Он не испытывал ни малейшего желания оставаться на набережной — уж кто-кто, а матросы точно обратили бы внимание на его акцент. В городе, в толпе приезжих шансов быть узнанным гораздо меньше.
Юноша медленно брел вдоль двух длинных кварталов, состоящих из складов и магазинов, торгующих корабельными снастями, восторгаясь размерами, великолепием и возрастом домов, удивляясь широким прямым улицам, и сам не заметил, как оказался на рыночной площади.
В отличие от береговых магазинов на рынке было довольно людно. По-видимому, проблемы торгового флота дальше порта пока не распространялись. Оживленные группы мужчин, пестрые стайки женщин и детей передвигались по утоптанной площадке, громко переговариваясь. Воздух был наполнен гулом голосов, похожим на морской прибой. Одежда горожан в принципе ничем не отличалась от повседневной одежды жителей Шана-на-Море. Одни носили матросские килты, другие — обыкновенные куртки и бриджи. Но на некоторых были странные, совершенно фантастические наряды, платья, драгоценности, меха, необычные шапки и кожаные доспехи. Тобас никак не мог понять, что такие важные господа забыли на рынке.
И над всей площадью стоял густой запах пряностей. Но определить его источник Тобас не сумел. Может, с соседних складов?
Он разглядел несколько прилавков, но привычных товаров не обнаружил. Здесь были выставлены образцы канатов, скобяные изделия, свечи и другие вещи, предназначенные в основном для корабельного дела.
Большую же часть рынка заполонили люди, вроде бы вовсе ничем не торгующие и ничего не покупающие. Некоторые из них стояли на коробках или подставках либо просто на земле и что-то бойко говорили то и дело собирающимся вокруг них группам горожан, торговцев и праздных гуляк.
Заинтересовавшись, Тобас приблизился к одной такой группке, состоявшей в основном из моряков, и прислушался.
— ..более того, вам не придется умирать от страха, когда корабль будет проплывать мимо Пиратских Городов, — говорил стоящий в центре человек, — потому что у нас на борту не один, а два мага первого класса: несравненный Колгар из Йолдера, чародей, и Артальда Честный, ворлок! Любой из этих признанных волшебников легко может защитить судно от нападения пиратов. Спать они будут по очереди, и никому не удастся застать нас врасплох! Минимальный риск при максимальном выигрыше — все сокровища Тинталлиона ждут нас! Ну, так кто из вас записывается в команду «Пурпурной Звезды»?
— А где прежняя команда? — спросил пожилой матрос.
— Друг мой, да ты не слушал! — воскликнул вербовщик. — «Пурпурная Звезда» — новое судно, только что со стапелей. — Он махнул рукой на запад, где, как предположил Тобас, находились верфи. — Так кто записывается?
Старый моряк начал выбираться из толпы и, увидев Тобаса, стоявшего с открытым ртом, тронул юношу за плечо:
— Не слушай его, парень. Тинталлион — паршивое местечко, и живут они там не богаче нас с тобой.
С этими словами моряк отошел прочь. Тобас и не собирался в Тинталлион. Он тоже развернулся и направился к соседней группе. Разговор там шел примерно такой же. Вербовщику требовались три опытных матроса вместо смытых за борт во время шторма.
В середине третьей группы стоял солдат в желтом плаще и красном килте. Громко, но устало и монотонно он зачитывал последний указ правителя города, Азрада VII, о мерах по улучшению кораблестроения.
Четвертая группа собралась вокруг молодой женщины в длинном белом бархатном платье, подол которого был густо заляпан грязью. Тобаса поразила ее прическа, скрепленная заколками с драгоценными камнями. Женщина уверяла собравшихся, что она — принцесса и ищет храбрых молодых людей, способных помочь ей восстановиться на престоле какого-то местечка, именуемого Мезгалон, которого ее якобы предательски лишили силой. Тобас зачарованно слушал. Никогда прежде ему не доводилось видеть настоящих принцесс. Но то, что рассказывала эта особа в грязном платье, больше походило на сказку, слышанную им в детстве от матери Перетты. Юноша никак не мог принять слова женщины всерьез.
Во-первых, даже если отбросить разницу, которая, как Тобас давно уже понял, существует между вымыслом и реальностью, эта принцесса мало соответствовала тому светлому образу, который он нарисовал в своем воображении. Несмотря на некоторую утонченность, она была плосколицей и плоскогрудой, к тому же говорила в нос и ужасно картавила. Портовые шлюхи и то больше походили на сказочных принцесс, чем она.
«Что ж, — подумал Тобас, — не всем же принцессам обязательно быть красавицами».
Ему было странно находиться в городе, где кто угодно может назваться принцессой. Хотя, может быть, в старых историях, которые он привык считать сказками, больше правды, чем вымысла, а тельвенцу они казались фантастическими только потому, что Тельвен — исключительно унылое местечко?
Конечно же, в Мире много чудес, о которых он даже и не подозревал. Может быть, здесь, в Этшаре, он найдет что-нибудь поинтереснее чародейства? Маловероятно, конечно, но, как говорят, чем черт не шутит.
В следующих группах опять вербовали матросов, затем шахтеров для работы на алмазных копях Тазмора. Тобас постепенно терял интерес к происходящему. Все это прекрасно, но ему такие предложения не подходят. Он мысленно обругал себя за глупые попытки найти здесь что-нибудь стоящее. У него нет ни денег, ни еды, ни ночлега, а день уже подходит к концу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32