Очень уж хотелось знать, есть в гнезде яйца или птенцы.
Чем ближе он подходил к гнезду, тем медленнее становился его шаг. Он все время смотрел себе под ноги, дабы не хрустнуть каким-нибудь сучком. Но вот наконец и бревенчатые стены.
Думери наклонился, приник к одной из щелей.
Увидел залитую солнцем, ровную площадку... и драконов.
Он насчитал четырех годовалых, из них трех зеленых и одного ярко-красного длиной от восьми до двенадцати футов. Еще один дракон, синий, размерами побольше, свернувшись клубочком, спал на солнышке. Думери предположил, что длиной он никак не меньше пятнадцати футов.
Он услышал, как что-то зашуршало под щелью, сквозь которую он разглядывал гнездо. Всунулся в щель поглубже, чтобы увидеть побольше. Шуршание прекратилось, а перед ним возникла маленькая драконья голова.
На него смотрел черный, желтоглазый птенец, птенец со зрачками-щелочками.
Как две капли воды похожий на черного птенца, которого он видел на ферме Кеншера.
Птенец громко зашипел, высовывая изо рта раздвоенный темно-красный язык.
Думери присел на корточки, спрятавшись от птенца за толстым стволом.
Шипение смолкло. Птенец затих. Думери оставалось только гадать, что он сейчас делает. Ждет, когда он вновь появится в щели? Или занимается своими делами?
Ему не хотелось, чтобы его заметили. Если этот птенец даст знать драконам постарше, что к ним в гости пожаловал человек, дело могло кончиться тем, что незваного гостя просто съедят.
Думери сидел, согнувшись в три погибели, напряженно прислушиваясь.
Но птенец больше не шипел, не услышал он и возмущенного рева других драконов.
Вероятно, тишина означала, что ему пока ничего не угрожает.
Однако он выжидал.
А выжидая, думал о черном птенце.
Если это тот самый птенец, которого он видел на ферме, крепкий, здоровый, очень подвижный, его бы надо взять с собой в Этшар. Тогда у него будет половина пары.
Но как этот птенец мог добраться сюда? Да, он убежал из клетки, когда Думери открыл дверцу, он мог пролезть через щель в изгороди, но как он сам нашел дорогу к драконьему гнезду?
И какое отношение имеют остальные драконы к тому, чей след вывел его на гнездо? Может, синий дракон — подруга красного, а остальные — их детеныши?
Все так, но тогда откуда взялся птенец? Драконы не откладывают по одному яйцу.
Впрочем, в гнезде могли быть и другие птенцы, которые не попались ему на глаза, когда он заглядывал в щель.
Допустим, однако, что годовалые драконы — детеныши синего, а черный птенец сбежал с фермы и каким-то чудом попал в гнездо.
Будут ли в этом случае драконы побольше возражать, если он поймает птенца и заберет с собой?
Только как он мог его поймать? Без веревки, сети, мешка. С крошечным кинжалом да одеялом дракона не поймаешь.
Однако видел ли он на ферме этого самого птенца или нет? А если нет, где остальные птенцы?
Из-за бревенчатой стены не доносилось ничего подозрительного. Думери справедливо предположил, что пока ему ничего не угрожает. И, все так же согнувшись, двинулся вдоль стены, чтобы найти более удобный наблюдательный пункт.
Оставив позади четверть периметра, он нашел подходящую щель на уровне груди. Здесь он мог забраться на ствол и заглянуть внутрь овала.
Он забрался, но выяснилось, что в этом месте деревья лежат в два ряда. И ему пришлось ползти в зазоре между стволами громадного дуба, пока он не нашел щель во внутреннем ряду. Он улегся на ствол дуба, высунулся из щели, оглядывая гнездо.
Большой синий дракон по-прежнему спал. Четверо годовалых играли друг с другом, толкались, переплетали шеи.
У стены Думери заметил птенца, который тоже обнаружил Думери.
И направился к нему по толстому слою сломанных ветвей, устилавших землю у стены. Хвост его извивался как змея, а крылья бессильно свисали вдоль боков.
Сломанные крылья убедили Думери в том, что он видит перед собой птенца с фермы.
Он замер в нерешительности. Наверное, лучше податься назад и уползти в щель до того, как птенец доберется до него. Он хоть и маленький, но зубы-то у него не менее острые, чем у старших собратьев.
В то же время птенец не проявлял враждебности, только любопытство. И Думери ждал, пока расстояние между ними не сократилось до нескольких футов. Тут его внимание привлек цвет лежащих на земле ветвей: не коричневый или зеленый, а белый.
Дерево не бывает белым, сказал себе Думери. Наклонился вперед, чтобы получше разглядеть ветви.
И понял, что это не ветви.
Кости.
Наглядное напоминание о том, что драконы питались отнюдь не травкой или овсом, убедило его, что пора убираться восвояси. И уже начал уползать в щель между стволами.
Но тут над головой что-то грохнуло, а небо потемнело. Думери в страхе посмотрел вверх.
И увидел опускающегося на землю дракона, большого дракона, гигантского дракона. Он и представить себе не мог, что дракон может быть таким огромным. Его перепончатые зеленые крылья закрыли небо, за головой спряталось солнце, тело напоминало летающую гору. Что-то он держал в пасти, что-то извивалось в его когтях. Хлопнули громадные крылья, в лицо Думери ударил порыв ветра, на мгновение ослепив его. Он мигнул, вытер глаза от набежавших слез и, на секунду потеряв равновесие, чуть не свалился в гнездо.
Когда он вновь крепко уцепился за ствол, дракон уже сбросил свою ношу: три коричневых быка с грохотом ударились о землю.
Четыре годовалых дракона тут же начали раздирать их на куски, мгновением позже к ним присоединился синий дракон. Думери все еще думал о нем как о большом драконе.
Птенец не обращал внимания на суету вокруг быков, продолжая смотреть на Думери.
Думери коротко глянул на него, но тут в гнезде стало совсем темно.
Летающая громадина, сбросив груз, спускалась вниз. Теперь Думери видел, что чешуя на голове, боках, лапах, шее и хвосте изумрудно-зеленая, а вот на груди и животе — золотисто-желтая.
Размерами летающий дракон превосходил всех остальных, вместе взятых. Одна голова длиной не уступала годовалому дракону, а шея — синему. А когти... Каждый был никак не меньше Думери.
Впервые Думери видел настоящего, заматерелого дракона. Даже самые большие драконы с фермы рядом с ним напоминали птенцов-несмышленышей.
Думери уже понял, что шел по следу другого дракона, красно-желтого, да и этот оставил бы отметины гораздо выше. Впрочем, какое это имело теперь значение!
Годовалые драконы посмотрели вверх и разбежались в разные стороны, таща за собой быков.
Гигантский дракон опустился посередине гнезда, коснувшись земли сначала передними, а потом задними лапами. Хвост свернулся кольцом, громадные крылья широко раскрылись, по ним пробежала дрожь, а затем одним движением с оглушающим грохотом они сложились на широкой зеленой спине.
Поднявшийся ветер сбросил Думери с его насеста на выбеленные солнцем кости внутри гнезда.
Глава 33
Птенец зашипел и махнул хвостом, словно рассерженный кот. Годовалые и синий драконы продолжали закусывать, не обращая внимания ни на птенца, ни на Думери.
А вот зеленый гигант повернул голову, дабы разобраться что к чему, и взгляд двух гигантских золотистых глаз уперся в Думери.
Думери вскочил на ноги, выхватил кинжал. Невероятных размеров голова наклонялась все ближе, и Думери понял, что и крепкий меч в сильной мужской руке, не то что его жалкий кинжал, не оставит и царапины на зеленой броне.
Он хотел иметь много драконов, с горечью подумал он, так вот они, драконы, всех размеров и цветов, только ждать ему от них нечего, кроме смерти. Или его разом проглотит зеленый гигант, или разорвут на куски драконы поменьше. Так что ему разводить драконов не придется, и Тетерану он не отплатит за унижение, никогда не увидит родных, Этшара, не станет мужчиной.
Его сожрут драконы. Он станет драконьим дерьмом.
Зря он не пошел с Тенерией.
Громадные челюсти начали раскрываться, и тут Думери осенило.
Гнездо построило именно это страшилище и перенесло сюда если не всех, то нескольких драконов, чтобы уберечь их от опасностей. Оно их кормило. Заботилось о них. Этот дракон мог быть для кого-то отцом или матерью.
Думери метнулся к черному птенцу, застав того врасплох. Левой рукой схватил за шею, а правой приставил нож к нижней челюсти.
— Я перережу этому малышу горло, если вы приблизитесь еще на дюйм!
Птенец извивался, ударил когтистой лапой по ноге Думери, но затих, почувствовав укол кинжала.
— Очень хорошо, — громовым голосом ответил зеленый дракон. — Тогда я не приближусь.
У Думери отвисла челюсть.
Он знал, что драконы могут говорить, по крайней мере теоретически. Но сколь суха теория в сравнении с практикой. К драконам, которых он видел, относились как к животным, да они, по существу, и были животные. Сидящие в клетках, более или менее прирученные или дикие, смертельно опасные. Несмотря на гигантские размеры, указывающие на почтенный возраст, Думери никак не ожидал, что дракон заговорит. И как он выучил этшарский язык, живя в лесах Алдагмора?
На мгновение Думери застыл, прижав голову птенца к своей груди, упершись ножом ему в горло, а дракон не отрывал от мальчика глаз.
В горле у Думери пересохло. Он шумно глотнул.
— Будь так добр и отпусти птенца, — прогремел голос.
Птенец вновь дернулся, на этот раз порвав правую брючину и когтями расцарапав ногу Думери. Он сильнее сжал шею птенца, и тот затих.
— Вы меня съедите, если я отпущу птенца.
— Нет, не съем, — ответил дракон. — Я только что откушала перед тем, как принести еду молодежи, так что сейчас у меня нет аппетита. Я поклянусь не причинять тебе вреда, если ты, в свою очередь, поклянешься не обижать собранных здесь малышей.
Думери глянул в огромные глаза, как он понял из сказанного, не дракона, а драконши, потом на пятерых других драконов, отвалившихся от бычков и с интересом наблюдавших за происходящим.
— Вы должны пообещать, что и их не подпустите ко мне.
— Будь уверен, — согласилась драконша.
Повернула огромную голову и зашипела. Шипение это напомнило Думери грохот волн, разбивающихся во время шторма о причалы в гавани Этшара. Пятерка драконов попятилась к дальней стене.
Затем драконша вновь посмотрела на Думери.
— Теперь отпусти птенца.
Думери взглянул на черного птенца. Тот опять дернулся, но на этот раз не попал лапой по ноге мальчика.
Он выронил кинжал, схватил птенца за шею обеими руками, отбросил от себя, а сам отступил на шаг.
Птенец, упав на землю, тут же поднялся, сердито зашипел и двинулся на Думери, вытягивая шею, словно змея, готовая ужалить.
Но громовое шипение драконши остановило его. Он повернулся, посмотрел на свою хозяйку.
А драконша, нагнувшись, осторожно подняла его, зажав в пасти, и поставила на землю рядом с остальными драконами.
И опять повернулась к Думери.
— Вы поклялись, — нервно напомнил тот.
— Да, я поклялась не причинять тебе вреда и не причиню оного. А теперь говори, отрок, рассказывай, что привело тебя сюда. Пошто ты пришел в мое обиталище?
Чудище говорило на этшарском ясно и четко, но как-то странно. Знакомые слова звучали не очень-то привычно, а некоторые показались Думери устаревшими, вышедшими из употребления. Думери попытался понять, что хочет узнать у него драконша. Почему он пришел в эти края или почему забрел в ее гнездо.
Он решил, что драконшу интересует последнее.
— Сюда я попал случайно. Увидел что-то необычное, подошел поближе, заглянул в щель между стволами, а ветер, поднятый вашими крыльями, сбросил меня вниз.
— Это понятно, а вот что отрок из Этшара, ибо заметила я, что говоришь ты на Древнем языке, что отрок из Этшара делает в краях, где не ступала нога человека, за исключением ворлоков, обреченных прилетать сюда.
В голове у Думери все перепуталось — ворлоки, Древний язык, обреченность.
— Что? — переспросил он.
В горле драконши что-то зарокотало.
— Ты не разбираешь моих слов? Признаю, произношение у меня не из лучших.
— Что? — вырвалось у Думери.
— Ты не очень-то понимаешь, о чем я толкую, отрок?
Думери кивнул.
— Да.
— Я тоже понимаю тебя не без труда. Боюсь, наш общий язык изрядно изменился с той поры, как я последний раз говорила на нем.
— Вы используете какие-то странные слова.
— Разумеется, использую по стандартам таких отроков, как ты. Что ж, попытаюсь говорить проще. Извини меня.
Думери молча смотрел на драконшу.
— А теперь, мальчик, скажи, как этшарец оказался в этом нехоженом лесу?
— Я... я шел домой.
— Ага. И путь твой пролегал через эти девственные холмы.
— Что?
— А где ты был, отрок?
— В Алдагморе.
Снова в горле драконши раздался рокочущий звук. Означал ли он, что драконша смеется? Думери надеялся, что так оно и есть и звук этот не предвещает для него ничего дурного.
— Заверяю тебя, отрок, что ты по-прежнему в Алдагморе, как люди называют эту местность, в самом его сердце. Не хочешь ли ты сказать, что тебя удерживал в своем замке тот, кто незаконно объявил себя здешним правителем, нарекшись бароном Алдагмора?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30
Чем ближе он подходил к гнезду, тем медленнее становился его шаг. Он все время смотрел себе под ноги, дабы не хрустнуть каким-нибудь сучком. Но вот наконец и бревенчатые стены.
Думери наклонился, приник к одной из щелей.
Увидел залитую солнцем, ровную площадку... и драконов.
Он насчитал четырех годовалых, из них трех зеленых и одного ярко-красного длиной от восьми до двенадцати футов. Еще один дракон, синий, размерами побольше, свернувшись клубочком, спал на солнышке. Думери предположил, что длиной он никак не меньше пятнадцати футов.
Он услышал, как что-то зашуршало под щелью, сквозь которую он разглядывал гнездо. Всунулся в щель поглубже, чтобы увидеть побольше. Шуршание прекратилось, а перед ним возникла маленькая драконья голова.
На него смотрел черный, желтоглазый птенец, птенец со зрачками-щелочками.
Как две капли воды похожий на черного птенца, которого он видел на ферме Кеншера.
Птенец громко зашипел, высовывая изо рта раздвоенный темно-красный язык.
Думери присел на корточки, спрятавшись от птенца за толстым стволом.
Шипение смолкло. Птенец затих. Думери оставалось только гадать, что он сейчас делает. Ждет, когда он вновь появится в щели? Или занимается своими делами?
Ему не хотелось, чтобы его заметили. Если этот птенец даст знать драконам постарше, что к ним в гости пожаловал человек, дело могло кончиться тем, что незваного гостя просто съедят.
Думери сидел, согнувшись в три погибели, напряженно прислушиваясь.
Но птенец больше не шипел, не услышал он и возмущенного рева других драконов.
Вероятно, тишина означала, что ему пока ничего не угрожает.
Однако он выжидал.
А выжидая, думал о черном птенце.
Если это тот самый птенец, которого он видел на ферме, крепкий, здоровый, очень подвижный, его бы надо взять с собой в Этшар. Тогда у него будет половина пары.
Но как этот птенец мог добраться сюда? Да, он убежал из клетки, когда Думери открыл дверцу, он мог пролезть через щель в изгороди, но как он сам нашел дорогу к драконьему гнезду?
И какое отношение имеют остальные драконы к тому, чей след вывел его на гнездо? Может, синий дракон — подруга красного, а остальные — их детеныши?
Все так, но тогда откуда взялся птенец? Драконы не откладывают по одному яйцу.
Впрочем, в гнезде могли быть и другие птенцы, которые не попались ему на глаза, когда он заглядывал в щель.
Допустим, однако, что годовалые драконы — детеныши синего, а черный птенец сбежал с фермы и каким-то чудом попал в гнездо.
Будут ли в этом случае драконы побольше возражать, если он поймает птенца и заберет с собой?
Только как он мог его поймать? Без веревки, сети, мешка. С крошечным кинжалом да одеялом дракона не поймаешь.
Однако видел ли он на ферме этого самого птенца или нет? А если нет, где остальные птенцы?
Из-за бревенчатой стены не доносилось ничего подозрительного. Думери справедливо предположил, что пока ему ничего не угрожает. И, все так же согнувшись, двинулся вдоль стены, чтобы найти более удобный наблюдательный пункт.
Оставив позади четверть периметра, он нашел подходящую щель на уровне груди. Здесь он мог забраться на ствол и заглянуть внутрь овала.
Он забрался, но выяснилось, что в этом месте деревья лежат в два ряда. И ему пришлось ползти в зазоре между стволами громадного дуба, пока он не нашел щель во внутреннем ряду. Он улегся на ствол дуба, высунулся из щели, оглядывая гнездо.
Большой синий дракон по-прежнему спал. Четверо годовалых играли друг с другом, толкались, переплетали шеи.
У стены Думери заметил птенца, который тоже обнаружил Думери.
И направился к нему по толстому слою сломанных ветвей, устилавших землю у стены. Хвост его извивался как змея, а крылья бессильно свисали вдоль боков.
Сломанные крылья убедили Думери в том, что он видит перед собой птенца с фермы.
Он замер в нерешительности. Наверное, лучше податься назад и уползти в щель до того, как птенец доберется до него. Он хоть и маленький, но зубы-то у него не менее острые, чем у старших собратьев.
В то же время птенец не проявлял враждебности, только любопытство. И Думери ждал, пока расстояние между ними не сократилось до нескольких футов. Тут его внимание привлек цвет лежащих на земле ветвей: не коричневый или зеленый, а белый.
Дерево не бывает белым, сказал себе Думери. Наклонился вперед, чтобы получше разглядеть ветви.
И понял, что это не ветви.
Кости.
Наглядное напоминание о том, что драконы питались отнюдь не травкой или овсом, убедило его, что пора убираться восвояси. И уже начал уползать в щель между стволами.
Но тут над головой что-то грохнуло, а небо потемнело. Думери в страхе посмотрел вверх.
И увидел опускающегося на землю дракона, большого дракона, гигантского дракона. Он и представить себе не мог, что дракон может быть таким огромным. Его перепончатые зеленые крылья закрыли небо, за головой спряталось солнце, тело напоминало летающую гору. Что-то он держал в пасти, что-то извивалось в его когтях. Хлопнули громадные крылья, в лицо Думери ударил порыв ветра, на мгновение ослепив его. Он мигнул, вытер глаза от набежавших слез и, на секунду потеряв равновесие, чуть не свалился в гнездо.
Когда он вновь крепко уцепился за ствол, дракон уже сбросил свою ношу: три коричневых быка с грохотом ударились о землю.
Четыре годовалых дракона тут же начали раздирать их на куски, мгновением позже к ним присоединился синий дракон. Думери все еще думал о нем как о большом драконе.
Птенец не обращал внимания на суету вокруг быков, продолжая смотреть на Думери.
Думери коротко глянул на него, но тут в гнезде стало совсем темно.
Летающая громадина, сбросив груз, спускалась вниз. Теперь Думери видел, что чешуя на голове, боках, лапах, шее и хвосте изумрудно-зеленая, а вот на груди и животе — золотисто-желтая.
Размерами летающий дракон превосходил всех остальных, вместе взятых. Одна голова длиной не уступала годовалому дракону, а шея — синему. А когти... Каждый был никак не меньше Думери.
Впервые Думери видел настоящего, заматерелого дракона. Даже самые большие драконы с фермы рядом с ним напоминали птенцов-несмышленышей.
Думери уже понял, что шел по следу другого дракона, красно-желтого, да и этот оставил бы отметины гораздо выше. Впрочем, какое это имело теперь значение!
Годовалые драконы посмотрели вверх и разбежались в разные стороны, таща за собой быков.
Гигантский дракон опустился посередине гнезда, коснувшись земли сначала передними, а потом задними лапами. Хвост свернулся кольцом, громадные крылья широко раскрылись, по ним пробежала дрожь, а затем одним движением с оглушающим грохотом они сложились на широкой зеленой спине.
Поднявшийся ветер сбросил Думери с его насеста на выбеленные солнцем кости внутри гнезда.
Глава 33
Птенец зашипел и махнул хвостом, словно рассерженный кот. Годовалые и синий драконы продолжали закусывать, не обращая внимания ни на птенца, ни на Думери.
А вот зеленый гигант повернул голову, дабы разобраться что к чему, и взгляд двух гигантских золотистых глаз уперся в Думери.
Думери вскочил на ноги, выхватил кинжал. Невероятных размеров голова наклонялась все ближе, и Думери понял, что и крепкий меч в сильной мужской руке, не то что его жалкий кинжал, не оставит и царапины на зеленой броне.
Он хотел иметь много драконов, с горечью подумал он, так вот они, драконы, всех размеров и цветов, только ждать ему от них нечего, кроме смерти. Или его разом проглотит зеленый гигант, или разорвут на куски драконы поменьше. Так что ему разводить драконов не придется, и Тетерану он не отплатит за унижение, никогда не увидит родных, Этшара, не станет мужчиной.
Его сожрут драконы. Он станет драконьим дерьмом.
Зря он не пошел с Тенерией.
Громадные челюсти начали раскрываться, и тут Думери осенило.
Гнездо построило именно это страшилище и перенесло сюда если не всех, то нескольких драконов, чтобы уберечь их от опасностей. Оно их кормило. Заботилось о них. Этот дракон мог быть для кого-то отцом или матерью.
Думери метнулся к черному птенцу, застав того врасплох. Левой рукой схватил за шею, а правой приставил нож к нижней челюсти.
— Я перережу этому малышу горло, если вы приблизитесь еще на дюйм!
Птенец извивался, ударил когтистой лапой по ноге Думери, но затих, почувствовав укол кинжала.
— Очень хорошо, — громовым голосом ответил зеленый дракон. — Тогда я не приближусь.
У Думери отвисла челюсть.
Он знал, что драконы могут говорить, по крайней мере теоретически. Но сколь суха теория в сравнении с практикой. К драконам, которых он видел, относились как к животным, да они, по существу, и были животные. Сидящие в клетках, более или менее прирученные или дикие, смертельно опасные. Несмотря на гигантские размеры, указывающие на почтенный возраст, Думери никак не ожидал, что дракон заговорит. И как он выучил этшарский язык, живя в лесах Алдагмора?
На мгновение Думери застыл, прижав голову птенца к своей груди, упершись ножом ему в горло, а дракон не отрывал от мальчика глаз.
В горле у Думери пересохло. Он шумно глотнул.
— Будь так добр и отпусти птенца, — прогремел голос.
Птенец вновь дернулся, на этот раз порвав правую брючину и когтями расцарапав ногу Думери. Он сильнее сжал шею птенца, и тот затих.
— Вы меня съедите, если я отпущу птенца.
— Нет, не съем, — ответил дракон. — Я только что откушала перед тем, как принести еду молодежи, так что сейчас у меня нет аппетита. Я поклянусь не причинять тебе вреда, если ты, в свою очередь, поклянешься не обижать собранных здесь малышей.
Думери глянул в огромные глаза, как он понял из сказанного, не дракона, а драконши, потом на пятерых других драконов, отвалившихся от бычков и с интересом наблюдавших за происходящим.
— Вы должны пообещать, что и их не подпустите ко мне.
— Будь уверен, — согласилась драконша.
Повернула огромную голову и зашипела. Шипение это напомнило Думери грохот волн, разбивающихся во время шторма о причалы в гавани Этшара. Пятерка драконов попятилась к дальней стене.
Затем драконша вновь посмотрела на Думери.
— Теперь отпусти птенца.
Думери взглянул на черного птенца. Тот опять дернулся, но на этот раз не попал лапой по ноге мальчика.
Он выронил кинжал, схватил птенца за шею обеими руками, отбросил от себя, а сам отступил на шаг.
Птенец, упав на землю, тут же поднялся, сердито зашипел и двинулся на Думери, вытягивая шею, словно змея, готовая ужалить.
Но громовое шипение драконши остановило его. Он повернулся, посмотрел на свою хозяйку.
А драконша, нагнувшись, осторожно подняла его, зажав в пасти, и поставила на землю рядом с остальными драконами.
И опять повернулась к Думери.
— Вы поклялись, — нервно напомнил тот.
— Да, я поклялась не причинять тебе вреда и не причиню оного. А теперь говори, отрок, рассказывай, что привело тебя сюда. Пошто ты пришел в мое обиталище?
Чудище говорило на этшарском ясно и четко, но как-то странно. Знакомые слова звучали не очень-то привычно, а некоторые показались Думери устаревшими, вышедшими из употребления. Думери попытался понять, что хочет узнать у него драконша. Почему он пришел в эти края или почему забрел в ее гнездо.
Он решил, что драконшу интересует последнее.
— Сюда я попал случайно. Увидел что-то необычное, подошел поближе, заглянул в щель между стволами, а ветер, поднятый вашими крыльями, сбросил меня вниз.
— Это понятно, а вот что отрок из Этшара, ибо заметила я, что говоришь ты на Древнем языке, что отрок из Этшара делает в краях, где не ступала нога человека, за исключением ворлоков, обреченных прилетать сюда.
В голове у Думери все перепуталось — ворлоки, Древний язык, обреченность.
— Что? — переспросил он.
В горле драконши что-то зарокотало.
— Ты не разбираешь моих слов? Признаю, произношение у меня не из лучших.
— Что? — вырвалось у Думери.
— Ты не очень-то понимаешь, о чем я толкую, отрок?
Думери кивнул.
— Да.
— Я тоже понимаю тебя не без труда. Боюсь, наш общий язык изрядно изменился с той поры, как я последний раз говорила на нем.
— Вы используете какие-то странные слова.
— Разумеется, использую по стандартам таких отроков, как ты. Что ж, попытаюсь говорить проще. Извини меня.
Думери молча смотрел на драконшу.
— А теперь, мальчик, скажи, как этшарец оказался в этом нехоженом лесу?
— Я... я шел домой.
— Ага. И путь твой пролегал через эти девственные холмы.
— Что?
— А где ты был, отрок?
— В Алдагморе.
Снова в горле драконши раздался рокочущий звук. Означал ли он, что драконша смеется? Думери надеялся, что так оно и есть и звук этот не предвещает для него ничего дурного.
— Заверяю тебя, отрок, что ты по-прежнему в Алдагморе, как люди называют эту местность, в самом его сердце. Не хочешь ли ты сказать, что тебя удерживал в своем замке тот, кто незаконно объявил себя здешним правителем, нарекшись бароном Алдагмора?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30