Отцу
пришлось его пристрелить.
Эти тихие слова оглушили Бэрби, словно удар грома.
- Случайное совпадение, - пробормотал он, заерзав в кресле.
- Возможно, - улыбка на миг озарила ее лицо. Как будто девушку
веселили его предположения. - Но я так не думаю. - И снова на ее лицо
легла тень давней горечи и обиды. - Я поверила в свою силу. И Гарри
поверил. И отец, когда Гарри рассказала ему о моей угрозе. Я побежала к
маме, но отец поймал меня и снова выпорол.
Ее длинные пальцы подняли бокал, но, повертев его в руках, она, так и
не попробовав, поставила коктейль обратно на стол.
- Отец тогда здорово меня отлупил. Я потом еле ходила. И мне
казалось, что он чудовищно несправедлив. Отец бил меня, а я кричала, что
отомщу. И я попыталась отомстить. Как только он меня отпустил, я
пробралась в коровник и вырвала немного шерсти у трех лучших коров и у
быка, которого отец только недавно купил для своего стада. Я опять
поплевала на эту шерсть и сожгла ее за амбаром. Там же закопала пепел. Я
сочинила новое заклинание.
Ее глаза печально глядели в глубину полутемного бара.
- Примерно через неделю бык сдох.
- Совпадение, - еле слышно прошептал Бэрби. - Должно быть, просто
совпадение.
Красные губы искривились в иронической усмешке.
- Ветеринар сказал, что у быка было заражение крови, - тихо сказала
она. - Пару дней спустя сдохли и те три коровы, и лучшая годовалая телка,
и пара молодых волов. Отец припомнил мои угрозы, а Гарри видел, как я
копала за амбаром. В общем, отец порол меня, пока я не созналась, что
действительно пыталась погубить его скот.
Внезапно, с кошачьей грацией, она одним глотком выпила свой коктейль.
Ее зеленые глаза смотрели прямо на Бэрби - пустые и безжизненные, словно
она видела перед собой не дорогой бар, а нечто совсем иное. Пальцы Април
Белл нервно крутили бокал. Хрустнула тонкая ножка, и стеклянная чаша,
ударившись об пол, со звоном разлетелась на мелкие кусочки. Ничего не
замечая, девушка хрипло продолжила:
- Это была страшная ночь. Отец отправил всех остальных детей в дом
своей замужней дочери... чтобы они не замарались общением с ведьмой и не
навлекли на себя гнев Господен. Остались только он сам и мы с матерью.
Вместе молиться, - так сказал отец, - и дабы я вкусила должное воздаяние
за свои грехи.
Ее пальцы нервно крутили обломанную ножку бокала.
- Никогда не забуду ту ночь. Мама плакала и пыталась вымолить для
меня прощение. Она взывала к милосердию... Я помню ее на коленях, на
дощатом полу, у ног отца, словно он какое-то сердитое божество. Но он не
обращал внимания на ее мольбу. Он ходил взад-вперед по нашей маленькой
темной комнатенке, выкрикивал вопросы, обвинял нас с матерью и при свете
масляной лампы читал нам из Библии. Снова и снова он повторял эту ужасную
фразу: "Ворожеи не оставляй в живых" [Исход, 22, 18].
Опасаясь, как бы она не порезалась острым обломком, Бэрби осторожно
взял из рук Април ножку бокала. Девушка ничего не заметила.
- Так продолжалось всю ночь, - прошептала она. - Отец заставлял нас
стоять на коленях и молиться. Он ходил по комнате, плакал и проклинал нас
с матерью. Он поднимал ее за волосы с пола, когда она умоляла его не
трогать меня, и швырял о стены. Он кричал, что она, дескать, не должна
пригревать на своей груди ведьму. А потом он вырывал меня из ее рук и
снова и снова порол, пока чуть не забил до смерти. И все это время он
читал из Библии:
"Ворожеи не оставляй в живых"
Она замолчала, невидящими глазами глядя на его руки. Бэрби тоже
посмотрел и увидел алую каплю крови там, где острое стекло незаметно для
него распороло кожу. Он вытер кровь носовым платком, аккуратно положил
осколок в пепельницу и закурил новую сигарету.
- Отец бы убил меня, - хрипло продолжала девушка, - но в последний
момент мать набросилась на него... Она ударила его стулом по голове, но он
только пошатнулся и, бросив меня на пол, шагнул к двери, где стояло ружье.
Я поняла: сейчас он убьет нас обеих, и прокричала заклинание, чтобы он
остановился.
Ее голос прервался.
- Заклинание сработало. Он рухнул на пол, так и не дотянувшись до
ружья. Потом доктор сказал, что у него произошло кровоизлияние в мозг. Я
слышала, как врачи говорил отцу, что он должен держать себя в руках. Но,
видимо, это оказалось ему не под силу. Выйдя из больницы, он узнал, что мы
с матерью уехали в Калифорнию, и в тот же день умер.
Не без удивления Бэрби заметил официанта, который молча убрал с пола
осколки разбитого бокала и принес два новых дайкири. Интересно, - словно о
ком-то другом, подумал Бэрби, во что ему обойдется сегодняшний ужин?
- Я так никогда и не узнала, что думала обо всем этом моя мать, -
Април Белл ответила на вопрос, который Бэрби не решался задать. - Она
любила меня. Мне кажется, она могла бы мне простить все, что угодно.
Потом, когда мы благополучно оставили Кларендон, она взяла с меня обещание
не колдовать. И я не составила ни одного заклинания... пока она была жива.
Април залпом осушила свой бокал. Ее руки уже не дрожали.
- Мама у меня было, что надо... Она бы тебе понравилась. Она сделала
для меня все, что только могла. Ну, а то, что она не слишком доверяла
мужчинам - тут я не могу ее винить. Шли годы, и мне казалось, она забыла о
случившемся в Кларендоне. Я знаю, что она хотела обо всем забыть. Она
никогда не заговаривала о возвращении, даже чтобы повидать своих старых
друзей. И все-таки она наверняка огорчилась бы, узнав, кто я на самом
деле.
Холод исчез из ее больших темных глаз. Они стали теплыми и
необыкновенно живыми.
- Я сдержала свое обещание и не составляла заклинаний, - тихо
продолжала девушка, - но ничто не могло остановить проснувшейся и растущей
во мне силы. Ничто не могло оградить меня от понимания мыслей окружающих,
от предвидения событий, которым суждено было произойти.
- Я знаю, - кивнул Бэрби. - Мы называем это "нюх на новости".
Она печально покачала головой.
- И это еще не все. Случалось и другое. Я не колдовала, не составляла
заклинаний... во всяком случае намеренно. Но происходили всякие вещи, и я
ничего не могла с этим поделать.
Он слушал и старался, чтобы Април не заметила, как он дрожит.
- У нас в школе училась одна девочка... Я ее не любила - слишком уж
она была вся из себя примерная, все время цитировала Библию и вечно
вмешивалась в чужие дела, совсем, как мои ненавистные "сестры". И вот
однажды она завоевала журналистскую стипендию, которую мне тоже очень
хотелось получить. Я знала, что она сжульничала во время конкурса, и не
могла удержаться, чтобы не пожелать ей какой-нибудь неприятности.
- И что с ней случилось? - прошептал Бэрби.
- В тот день, когда ей предстояло в торжественной обстановке принять
стипендию, она проснулась больной. Она все равно попыталась придти в
аудиторию, но по пути потеряла сознание. Острый аппендицит - так сказали
врачи. Она чуть не умерла. Если бы это случилось...
Април Белл глядела прямо на Бэрби. В ее широко раскрытых глазах он
видел мрачные воспоминания, полные ужаса и боли.
- Ты можешь сказать, что это было еще одно совпадение. Мне тоже
хотелось так думать. Ведь на самом деле я вовсе не желала смерти этой
девочке... Я думала, что сойду с ума, пока врач не объявил, что она
выживет. И этот случай был не единственным. Происходили и другие, ничуть
не менее серьезные. Я стала сама себя бояться.
- Ты понимаешь, Бэрби? - Ее глаза молили его об этом понимании. -
Сознательно я не составляла заклинаний. Я ничего не делала, но все равно
моя сила вырывалась наружу. Когда подобные происшествия всегда следуют за
твоими мыслями и пожеланиями, это уже выходит за рамки случайности и
совпадения. Ты это понимаешь?
Бэрби кивнул. Потом вспомнил, что надо дышать. А еще через несколько
секунд хрипло пробормотал:
- Наверно, это действительно так.
- Попробуй взглянуть на все это с моей точки зрения, - мягко
упрашивала Април. - Я ведь не хотела становиться ведьмой - просто я такой
уродилась. Уродилась.
Бэрби нервно стучал пальцами по столу. Он заметил снова
направляющегося к ним официанта и жестом велел тому удалиться.
- Послушай, Април, - неловко сказал он, - ты не возражаешь, если я
задам тебе пару вопросов?
Она молча пожала плечами.
- Пожалуйста, - настаивал он. - Может быть, мне удастся тебе
помочь... я хочу тебе помочь...
- Теперь, когда я все тебе рассказала, - тихо прошептала она, - какое
это имеет значение?
- Есть кое-что, очень важное для меня... и для тебя тоже. - Ее белое
лицо казалось пустым и печальным, но на сей раз она позволила ему взять ее
за руку. - Ты никогда не пыталась обсудить то, что с тобой творится, с
кем-нибудь из специалистов... ну, там... психиатров, или ученых вроде
доктора Мондрика?
Она безвольно кивнула.
- У меня есть друг, которому все известно... он знал мою мать, и мне
кажется, он помогал нам в те годы, когда приходилось особенно трудно. Два
года тому назад он уговорил меня обратиться к доктору Глену. Молодой
доктор Арчер Глен. Ну, ты, наверно, знаешь, он работает здесь, в
Кларендоне.
Усилием воли Бэрби подавил острое ревнивое желание побольше узнать об
этом "друге". Его пальцы сжали холодную руку девушки, но он сумел спокойно
кивнуть.
- Да, я знаю Глена, - сказал он. - Как-то брал у него интервью - еще
когда он работал вместе с отцом. Я писал о Гленхавене для специального
медицинского выпуска "Стар". Считается, что этот их Гленхавен - чуть ли не
лучшая частная клиника во всей стране. И что?..
От волнения у него пересохло в глотке.
- Так что тебе сказал Глен? - сглотнув, переспросил Бэрби.
На ее бледном лице появилась слабая ироничная улыбка.
- Доктор Глен не верит в ведьм, - мягко сказала она. - Он пытался
провести со мной психоанализ. Почти год я каждый день по часу проводила на
кушетке в его кабинете в Гленхавене. Рассказывала ему о себе. Я старалась
- еще бы, ведь мне это стоило сорок долларов в час! Я ничего не
скрывала... но он все равно не верил в ведьм.
Април Белл криво усмехнулась.
- Глен полагает, что все в мире объяснимо, как дважды два четыре.
Если наложить заклятие и подождать, то рано или поздно оно сбудется.
Красивыми и умными словами он объяснял мне, что я бессознательно сама себя
обманываю. Он полагал, что я больна. Паранойя, правда, не слишком сильно
выраженная. Он никак не хотел поверить, что я ведьма.
- Даже когда я продемонстрировала ему свои способности!
- Каким образом? - удивился Бэрби.
- Меня всегда не любили собаки, - сказала девушка. - Гленхавен, как
тебе известно, расположен за городом. Так вот, стоило мне сойти с
автобуса, как они собирались со всех окрестных ферм. Лаяли, рычали... в
общем, мне приходилось спасаться от них бегством. И так каждый раз. Под
конец мне это надоело... ну, и хотелось доказать Глену.
- Я привезла с собой немного гипса. Я смешала его с пылью, взятой с
того места на углу, где частенько останавливались эти собаки. Добравшись
до Гленхавена, я в кабинете доктора вылепила грубые подобия пяти псов. А
когда они подсохли, на глазах у Глена прошептала заклинание и разбила свои
"скульптуры" об пол. Потом предложила ему посмотреть в окно.
Глаза девушки ликующе горели.
- Собаки, как обычно, последовали за мной к лечебнице. Они крутились
у ворот, лая на окна. Мы прождали, наверно, минут десять. А потом все они
погнались за маленькой сучкой терьера... наверно, у нее была течка. Все
вместе они выбежали на дорогу как раз в тот момент, когда из-за поворота
на полной скорости вылетел автомобиль. Водитель пытался свернуть в
сторону, но было уже поздно. Машина врезалась в стаю, перевернулась и
упала в кювет. Все собаки погибли... водитель, к счастью, не пострадал.
Бэрби ошарашенно покачал головой.
- И что же сказал Глен?
- Он очень обрадовался, - загадочно улыбнулась Април Белл. - Как
оказалось, сучка принадлежала жившему неподалеку хиропрактику, а псы
частенько раскапывали в Гленхавене цветочные клумбы. Доктор Глен не любил
ни этих собак, ни хиропрактиков... но в ведьм он все равно не верил.
- Собаки, - заявил он, - погибли потому, что маленькая сучка
сорвалась с привязи, а мое заклинание тут, мол, совершенно ни при чем.
Затем он сказал, что я совершенно не желаю расставаться со своими
болезненными иллюзиями, и потому он, дескать, не видит смысла продолжать
лечение. Во всяком случае, до тех пор, пока я не изменю своего отношения к
ведьмам и колдовству. Он утверждал, что мой дар - не более, чем
пароноидальная фантазия.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43
пришлось его пристрелить.
Эти тихие слова оглушили Бэрби, словно удар грома.
- Случайное совпадение, - пробормотал он, заерзав в кресле.
- Возможно, - улыбка на миг озарила ее лицо. Как будто девушку
веселили его предположения. - Но я так не думаю. - И снова на ее лицо
легла тень давней горечи и обиды. - Я поверила в свою силу. И Гарри
поверил. И отец, когда Гарри рассказала ему о моей угрозе. Я побежала к
маме, но отец поймал меня и снова выпорол.
Ее длинные пальцы подняли бокал, но, повертев его в руках, она, так и
не попробовав, поставила коктейль обратно на стол.
- Отец тогда здорово меня отлупил. Я потом еле ходила. И мне
казалось, что он чудовищно несправедлив. Отец бил меня, а я кричала, что
отомщу. И я попыталась отомстить. Как только он меня отпустил, я
пробралась в коровник и вырвала немного шерсти у трех лучших коров и у
быка, которого отец только недавно купил для своего стада. Я опять
поплевала на эту шерсть и сожгла ее за амбаром. Там же закопала пепел. Я
сочинила новое заклинание.
Ее глаза печально глядели в глубину полутемного бара.
- Примерно через неделю бык сдох.
- Совпадение, - еле слышно прошептал Бэрби. - Должно быть, просто
совпадение.
Красные губы искривились в иронической усмешке.
- Ветеринар сказал, что у быка было заражение крови, - тихо сказала
она. - Пару дней спустя сдохли и те три коровы, и лучшая годовалая телка,
и пара молодых волов. Отец припомнил мои угрозы, а Гарри видел, как я
копала за амбаром. В общем, отец порол меня, пока я не созналась, что
действительно пыталась погубить его скот.
Внезапно, с кошачьей грацией, она одним глотком выпила свой коктейль.
Ее зеленые глаза смотрели прямо на Бэрби - пустые и безжизненные, словно
она видела перед собой не дорогой бар, а нечто совсем иное. Пальцы Април
Белл нервно крутили бокал. Хрустнула тонкая ножка, и стеклянная чаша,
ударившись об пол, со звоном разлетелась на мелкие кусочки. Ничего не
замечая, девушка хрипло продолжила:
- Это была страшная ночь. Отец отправил всех остальных детей в дом
своей замужней дочери... чтобы они не замарались общением с ведьмой и не
навлекли на себя гнев Господен. Остались только он сам и мы с матерью.
Вместе молиться, - так сказал отец, - и дабы я вкусила должное воздаяние
за свои грехи.
Ее пальцы нервно крутили обломанную ножку бокала.
- Никогда не забуду ту ночь. Мама плакала и пыталась вымолить для
меня прощение. Она взывала к милосердию... Я помню ее на коленях, на
дощатом полу, у ног отца, словно он какое-то сердитое божество. Но он не
обращал внимания на ее мольбу. Он ходил взад-вперед по нашей маленькой
темной комнатенке, выкрикивал вопросы, обвинял нас с матерью и при свете
масляной лампы читал нам из Библии. Снова и снова он повторял эту ужасную
фразу: "Ворожеи не оставляй в живых" [Исход, 22, 18].
Опасаясь, как бы она не порезалась острым обломком, Бэрби осторожно
взял из рук Април ножку бокала. Девушка ничего не заметила.
- Так продолжалось всю ночь, - прошептала она. - Отец заставлял нас
стоять на коленях и молиться. Он ходил по комнате, плакал и проклинал нас
с матерью. Он поднимал ее за волосы с пола, когда она умоляла его не
трогать меня, и швырял о стены. Он кричал, что она, дескать, не должна
пригревать на своей груди ведьму. А потом он вырывал меня из ее рук и
снова и снова порол, пока чуть не забил до смерти. И все это время он
читал из Библии:
"Ворожеи не оставляй в живых"
Она замолчала, невидящими глазами глядя на его руки. Бэрби тоже
посмотрел и увидел алую каплю крови там, где острое стекло незаметно для
него распороло кожу. Он вытер кровь носовым платком, аккуратно положил
осколок в пепельницу и закурил новую сигарету.
- Отец бы убил меня, - хрипло продолжала девушка, - но в последний
момент мать набросилась на него... Она ударила его стулом по голове, но он
только пошатнулся и, бросив меня на пол, шагнул к двери, где стояло ружье.
Я поняла: сейчас он убьет нас обеих, и прокричала заклинание, чтобы он
остановился.
Ее голос прервался.
- Заклинание сработало. Он рухнул на пол, так и не дотянувшись до
ружья. Потом доктор сказал, что у него произошло кровоизлияние в мозг. Я
слышала, как врачи говорил отцу, что он должен держать себя в руках. Но,
видимо, это оказалось ему не под силу. Выйдя из больницы, он узнал, что мы
с матерью уехали в Калифорнию, и в тот же день умер.
Не без удивления Бэрби заметил официанта, который молча убрал с пола
осколки разбитого бокала и принес два новых дайкири. Интересно, - словно о
ком-то другом, подумал Бэрби, во что ему обойдется сегодняшний ужин?
- Я так никогда и не узнала, что думала обо всем этом моя мать, -
Април Белл ответила на вопрос, который Бэрби не решался задать. - Она
любила меня. Мне кажется, она могла бы мне простить все, что угодно.
Потом, когда мы благополучно оставили Кларендон, она взяла с меня обещание
не колдовать. И я не составила ни одного заклинания... пока она была жива.
Април залпом осушила свой бокал. Ее руки уже не дрожали.
- Мама у меня было, что надо... Она бы тебе понравилась. Она сделала
для меня все, что только могла. Ну, а то, что она не слишком доверяла
мужчинам - тут я не могу ее винить. Шли годы, и мне казалось, она забыла о
случившемся в Кларендоне. Я знаю, что она хотела обо всем забыть. Она
никогда не заговаривала о возвращении, даже чтобы повидать своих старых
друзей. И все-таки она наверняка огорчилась бы, узнав, кто я на самом
деле.
Холод исчез из ее больших темных глаз. Они стали теплыми и
необыкновенно живыми.
- Я сдержала свое обещание и не составляла заклинаний, - тихо
продолжала девушка, - но ничто не могло остановить проснувшейся и растущей
во мне силы. Ничто не могло оградить меня от понимания мыслей окружающих,
от предвидения событий, которым суждено было произойти.
- Я знаю, - кивнул Бэрби. - Мы называем это "нюх на новости".
Она печально покачала головой.
- И это еще не все. Случалось и другое. Я не колдовала, не составляла
заклинаний... во всяком случае намеренно. Но происходили всякие вещи, и я
ничего не могла с этим поделать.
Он слушал и старался, чтобы Април не заметила, как он дрожит.
- У нас в школе училась одна девочка... Я ее не любила - слишком уж
она была вся из себя примерная, все время цитировала Библию и вечно
вмешивалась в чужие дела, совсем, как мои ненавистные "сестры". И вот
однажды она завоевала журналистскую стипендию, которую мне тоже очень
хотелось получить. Я знала, что она сжульничала во время конкурса, и не
могла удержаться, чтобы не пожелать ей какой-нибудь неприятности.
- И что с ней случилось? - прошептал Бэрби.
- В тот день, когда ей предстояло в торжественной обстановке принять
стипендию, она проснулась больной. Она все равно попыталась придти в
аудиторию, но по пути потеряла сознание. Острый аппендицит - так сказали
врачи. Она чуть не умерла. Если бы это случилось...
Април Белл глядела прямо на Бэрби. В ее широко раскрытых глазах он
видел мрачные воспоминания, полные ужаса и боли.
- Ты можешь сказать, что это было еще одно совпадение. Мне тоже
хотелось так думать. Ведь на самом деле я вовсе не желала смерти этой
девочке... Я думала, что сойду с ума, пока врач не объявил, что она
выживет. И этот случай был не единственным. Происходили и другие, ничуть
не менее серьезные. Я стала сама себя бояться.
- Ты понимаешь, Бэрби? - Ее глаза молили его об этом понимании. -
Сознательно я не составляла заклинаний. Я ничего не делала, но все равно
моя сила вырывалась наружу. Когда подобные происшествия всегда следуют за
твоими мыслями и пожеланиями, это уже выходит за рамки случайности и
совпадения. Ты это понимаешь?
Бэрби кивнул. Потом вспомнил, что надо дышать. А еще через несколько
секунд хрипло пробормотал:
- Наверно, это действительно так.
- Попробуй взглянуть на все это с моей точки зрения, - мягко
упрашивала Април. - Я ведь не хотела становиться ведьмой - просто я такой
уродилась. Уродилась.
Бэрби нервно стучал пальцами по столу. Он заметил снова
направляющегося к ним официанта и жестом велел тому удалиться.
- Послушай, Април, - неловко сказал он, - ты не возражаешь, если я
задам тебе пару вопросов?
Она молча пожала плечами.
- Пожалуйста, - настаивал он. - Может быть, мне удастся тебе
помочь... я хочу тебе помочь...
- Теперь, когда я все тебе рассказала, - тихо прошептала она, - какое
это имеет значение?
- Есть кое-что, очень важное для меня... и для тебя тоже. - Ее белое
лицо казалось пустым и печальным, но на сей раз она позволила ему взять ее
за руку. - Ты никогда не пыталась обсудить то, что с тобой творится, с
кем-нибудь из специалистов... ну, там... психиатров, или ученых вроде
доктора Мондрика?
Она безвольно кивнула.
- У меня есть друг, которому все известно... он знал мою мать, и мне
кажется, он помогал нам в те годы, когда приходилось особенно трудно. Два
года тому назад он уговорил меня обратиться к доктору Глену. Молодой
доктор Арчер Глен. Ну, ты, наверно, знаешь, он работает здесь, в
Кларендоне.
Усилием воли Бэрби подавил острое ревнивое желание побольше узнать об
этом "друге". Его пальцы сжали холодную руку девушки, но он сумел спокойно
кивнуть.
- Да, я знаю Глена, - сказал он. - Как-то брал у него интервью - еще
когда он работал вместе с отцом. Я писал о Гленхавене для специального
медицинского выпуска "Стар". Считается, что этот их Гленхавен - чуть ли не
лучшая частная клиника во всей стране. И что?..
От волнения у него пересохло в глотке.
- Так что тебе сказал Глен? - сглотнув, переспросил Бэрби.
На ее бледном лице появилась слабая ироничная улыбка.
- Доктор Глен не верит в ведьм, - мягко сказала она. - Он пытался
провести со мной психоанализ. Почти год я каждый день по часу проводила на
кушетке в его кабинете в Гленхавене. Рассказывала ему о себе. Я старалась
- еще бы, ведь мне это стоило сорок долларов в час! Я ничего не
скрывала... но он все равно не верил в ведьм.
Април Белл криво усмехнулась.
- Глен полагает, что все в мире объяснимо, как дважды два четыре.
Если наложить заклятие и подождать, то рано или поздно оно сбудется.
Красивыми и умными словами он объяснял мне, что я бессознательно сама себя
обманываю. Он полагал, что я больна. Паранойя, правда, не слишком сильно
выраженная. Он никак не хотел поверить, что я ведьма.
- Даже когда я продемонстрировала ему свои способности!
- Каким образом? - удивился Бэрби.
- Меня всегда не любили собаки, - сказала девушка. - Гленхавен, как
тебе известно, расположен за городом. Так вот, стоило мне сойти с
автобуса, как они собирались со всех окрестных ферм. Лаяли, рычали... в
общем, мне приходилось спасаться от них бегством. И так каждый раз. Под
конец мне это надоело... ну, и хотелось доказать Глену.
- Я привезла с собой немного гипса. Я смешала его с пылью, взятой с
того места на углу, где частенько останавливались эти собаки. Добравшись
до Гленхавена, я в кабинете доктора вылепила грубые подобия пяти псов. А
когда они подсохли, на глазах у Глена прошептала заклинание и разбила свои
"скульптуры" об пол. Потом предложила ему посмотреть в окно.
Глаза девушки ликующе горели.
- Собаки, как обычно, последовали за мной к лечебнице. Они крутились
у ворот, лая на окна. Мы прождали, наверно, минут десять. А потом все они
погнались за маленькой сучкой терьера... наверно, у нее была течка. Все
вместе они выбежали на дорогу как раз в тот момент, когда из-за поворота
на полной скорости вылетел автомобиль. Водитель пытался свернуть в
сторону, но было уже поздно. Машина врезалась в стаю, перевернулась и
упала в кювет. Все собаки погибли... водитель, к счастью, не пострадал.
Бэрби ошарашенно покачал головой.
- И что же сказал Глен?
- Он очень обрадовался, - загадочно улыбнулась Април Белл. - Как
оказалось, сучка принадлежала жившему неподалеку хиропрактику, а псы
частенько раскапывали в Гленхавене цветочные клумбы. Доктор Глен не любил
ни этих собак, ни хиропрактиков... но в ведьм он все равно не верил.
- Собаки, - заявил он, - погибли потому, что маленькая сучка
сорвалась с привязи, а мое заклинание тут, мол, совершенно ни при чем.
Затем он сказал, что я совершенно не желаю расставаться со своими
болезненными иллюзиями, и потому он, дескать, не видит смысла продолжать
лечение. Во всяком случае, до тех пор, пока я не изменю своего отношения к
ведьмам и колдовству. Он утверждал, что мой дар - не более, чем
пароноидальная фантазия.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43