- Она понимает. Она говорит, что постарается.
Петра замолчала. Некоторое время она над чем-то раз-
мышляла, потом сказала словами:
- Рэчел боится. Она плачет в душе. Она любит Майкла.
- Она сказала тебе это? - Спросил я.
- Нет, это не заключено в ее мысли, но я вижу это.
- Лучше не говорить об этом никому, - решил я. - Это
не наше дело. То, чего нет в мыслях, не предназначено для
других людей, и мы не должны этого замечать.
- Хорошо, - с готовностью ответила Петра.
..........
Я надеялся, что все будет в порядке, об этих способ-
ностях Петры еще никто не знал. Я подумал, что и уменя есть
то, чего я еще не говорил никому.
Через несколько минут проснулась Софи. Она казалась
спокойной, как-будто ночной взрыв не оставил никакого
следа. Она отослала нас вглубь пещеры и отдернула занавес-
ку, чтобы впустить дневной свет. Потом разожгла огонь в
очаге. Большая часть дыма уходила через входное отверстие,
но часть оставалсь в пещере. Правда, благодаря этому снару-
жи нельзя было рассмотреть то, что делалось внутри. Софи
смешала содержимое двух или трех корзинок в котле, добави-
ла воды и поставила котел на огонь.
- Следи за ним, - сказала она Розалинде, а сама исчез-
ла в отверстии.
Возвратилась она минут через двадцать. Она бросила че-
рез порог несколько твердых круглых лепешек, а затем взоб-
ралась сама. Подойдя к котлу, она помешала и попробовала.
- Есть беспокойство в лагере? - Спросил я.
- Есть, но не из-за того, о чем ты думаешь, - ответила
она. - Его нашли. Думают, что это сделал ты. Вас искали все
утро. Но теперь их беспокоит уже другое. Люди, ушедшие вое-
вать, возвращаются по двое, по трое. Что случилось? Ты не
знаешь?
Я рассказал ей о засаде и последующем прекращении сра-
жения.
- Как далеко они теперь?
Я передал этот вопрос Майклу.
- Мы только что миновали лес и вступили в скалистую
местность, - ответил он.
Я повторил это Софи, и она кивнула.
- Часа три или немного меньше, и они дойдут до берега,
- сказала она.
Софи разложила порции кушания по чашкам. Вкус еды ока-
зался лучше, чем вид. Зато хлеб был гораздо менее вкусным.
Софи разбила лепешку камнем и размочила в воде, только тог-
да мы смогли ее есть. Петра ворчала, что дома пища лучше.
Это напомнило ей кое о чем. Без предупреждения она задала
вопрос:
- Майкл, с вами мой отец?
Вопрос захватил его врасплох. Я уловил его "да" рань-
ше, чем он сформулировал его в мысли.
Я посмотрел на Петру, надеясь, что она не поймет все-
го. Это было бы милосердно для нее. Розалинда поставлиа
чашку и тоже посмотрела на нее.
Мое подозрение, которое я так тщательно скрывал, прев-
ратилось в знание. Я вспомнил голос отца, безжалостный и
диктаторский. Я вспомнил выражение его лица, когда он гово-
рил: "Ребенок, который вырастет... И будет иметь детей...
И они тоже... И скоро все будет наполнено мутанатами и вся-
кой мерзостью. Вот что случится там, где воля и жесткость
ослабеют, но здесь этого никогда не случится".
А потом говорила тетя Гэррист: "Я буду молиться, чтобы
бог послал милосердие в этот мир".
Бедная тетя Гэррист с ее надеждами и напрасными молит-
вами. Мир, в котором человек может принять участие в охоте
за своими детьми, что это за человек, и что это за мир?
Розалинда взяла меня за руку. Софи смотрела на нас.
Когда она увидела мое лицо, выражение ее лица изменилось.
- Что случилось? - Спросила она.
Розалинда рассказала ей. Глаза Софи наполнились ужа-
сом. Она перевела взгляд на Петру, затем вновь, уже сму-
щенно, на меня. Она открыла рот, собираясь что-то сказать
нам, но, опустив глаза, оставила мысль невысказанной. Я
тоже посмотрел на Петру, затем на Софи, на ее лохмотья, на
пещеру.
- Чистота, - сказал я, - воля господа. Честь твоего
отца... Можно ли простить его, или я должен постараться
убить его?!
Ответ поразил меня. Я не сознавал, что посылаю мысль
так далеко.
- Оставь его, - донеслась до меня простая и ясная
мысль женщины с Цей-лон. - Ваша задача выжить. Ни его вид,
ни его способ выжить, ни умение мыслить - не проживут дол-
го. Пусть он венец создания, а они - высшая цель господа,
которая уже достигнута, но им некуда двигаться дальше. Лю-
бая дорога, по которой идешь до конца, приведет в никуда.
Карабкайтесь в гору чуть-чуть, только для того, чтобы про-
верить, гора ли это. С вершины горы нельзя увидеть гору. Но
жизнь изменяется, этим она и отличается от гор, изменение
- ее сущность. Кто может считать себя настолько совершен-
ным, что не стремится измениться?
Формы жизни на свой страх и риск бросают вызов эволю-
ции. Если они не приспособляются, то они гибнут. Мысль о
совершенно закончившем свое развитие человеке - высшее
тщеславие. Закончивший развитие облик - кощунственный миф.
Древние люди принесли в мир Наказание, и были разорва-
ны им на части. Твой отец - одна из этих частей. Такие люди
хотят... Повторить историю. Они и приобретут нужную им
стабильность - среди ископаемых.
Ее мысль стала более мягкой, тень доброты смягчила ее,
но она продолжала все в том же стиле резкого оракула.
- У материнской груди спокойно, но наступает время от-
лучить ребенка от нее. Обретение независимости, обрыв свя-
зей - даже в лучшем случае - процесс болезненный для обеих
сторон, но он необходим, хотя человек может выражать недо-
вольство, сопротивляться. Связь все равно разорвана с одной
стороны, и будут только лишние мучения, если не разорвать
ее с другой.
Была ли суровая нетерпимость и жесткая нравственность
броней страха и разочарования, или же маской садиста - в
любом случае она скрывает врага жизни. Разница между видами
может быть уничтожена только самопожертвованием, их самопо-
жертвованием, так как нам нечем жертвовать. Мы должны пос-
троить новый мир, они же теряют старый.
Она замолчала, оставив меня в смущении. Розалинда выг-
лядела так, будто свыклась с необычными мыслями, а Петра,
казалось, мало что поняла. Софи с любопытством смотрела на
нас. Затем она сказала:
- Смотреть на вас постороннему не очень-то приятно.
Могу я что-нибудь узнать?
- Ну... - Начал я, не зная, как продолжать.
- Она говорит, что мы не должны беспокоиться о своем
отце, - сказала Петра. - Он просто не понимает...
- Она? - Спросила Софи.
Я вспомнил, что она ничего не знает о людях с Цей-
лона.
- Подруга Петры, - неопределенно сказал я.
Софи сидела у входа в пещеру, а мы в глубине, чтобы не
быть замеченными снаружи. Вдруг Софи выглянула и посмотрела
вниз.
- Возвратилось много людей, - сказала она. - Я думаю,
что большинство. Часть из них собралась у навеса Гордона,
остальные вошли туда. Он, должно быть, тоже возвратился.
Она продолжала смотреть вниз, поедая содержимое своей
чашки. Потом поставила ее на пол.
- Я посмотрю, что можно сделать, - сказала она и ис-
чезла.
Ее не было больше часа. Раз или два я рискнул выгля-
нуть и видел человека-паука перед навесом. Мне показаллось,
что он делил своих людей на отряды и инструктировал их,
чертя схемы на рыхлой земле.
- Что происходит? - Спросил я у вернувшейся Софи.
Она колебалась, глядя на меня с сомнением.
- Клянусь небом, - сказал я. - Мы хотим, чтобы выигра-
ли ваши люди. Но мы не хотим, чтобы пострадал Майкл, если
это можно устроить.
- Они устроят засаду на этом берегу реки, - сказала
она.
- Позволят им перейти реку?
- На той стороне негде устроить засаду, - об_яснила
она.
Я сообщил Майклу, чтобы он оставался на том берегу,
или, если это невозможно, падал до того, как начнутся выст-
релы.
Через несколько минут кто-то позвал Софи снизу. Она
прошептала нам:
- Стойте в глубине. Это он, - и быстро спустилась по
лестнице.
После этого больше часа ничего не происходило. Потом
мы услышали женщину из Цей-лон.
- Отвечайте мне, пожалуйста. Нам нужно точное направ-
ление. Достаточно считать в уме.
Петра энергично ответила.
- Достаточно, - сказала женщина из Цей-лон. - Минутку
подождите.
Вскоре она добавила:
- Лучше, чем мы надеялись. Через час повторим про-
верку.
Прошло еще полчаса. Я бросил быстрый взгляд наружу.
Лагерь выглядел покинутым. Среди хижин никого не было,
кроме нескольких старух.
- Мы вышли к реке, - сообщил Майкл.
- Они выдали себя, глупцы. Мы заметили их продвижение
по верху скального берега. Впрочем, особой разницы нет.
Щель и так похожа на западню. Сейчас идет военный совет.
Совет был, очевидно, коротким. Менее, чем через десять
минут мы вновь услышали Майкла.
- План таков. Мы скрылись за скалами. Тут остается с
полдюжины людей, они будут все время передвигаться, созда-
вая видимость большого отряда, и жечь костры, как-будто мы
отдыхаем. Остальные делятся на два отряда и идут вверх и
вниз по течению, обходят скалы на противоположном берегу и
захлопывают клещи за расщелиной. Сообщи мне, что происходит
в лагере.
Лагерь был не очень далеко от скального берега. Похо-
же, что мы должны были оказаться внутри клещей. Как я мог
видеть, в лагере были одни женщины. Я подумал, что может
нам удастся выбраться отсюда и скрыться в лесу? Но нас
может перехватить один из отрядов. Но тут я увидел, высу-
нувшись, что женщины, держа в руках луки, втыкают в землю
стрелы, чтобы они были наготове.
Приходилось оставить мысль о бегстве.
Майкл просил сообщить ему об обстановке. Но как? Даже
если бы я рискнул оставить Розалинду и Петру, чтобы выйти
на разведку, то вряд ли мне удалось бы вернуться. Несомнен-
но, что человек-паук отдал приказ стрелять в меня. Более
того, я не сомневался, что в подобных обстоятельствах они
стали бы стрелять и без приказа. Я очень хотел, чтобы
вернулась Софи, но прошел почти целый час, а ее все не
было.
- Мы идем вниз по течению, - сказал Майкл, так и не
дождавшись моего совета. - Сопротивления нет.
Мы продолжали ждать.
Вдруг где-то в лесу раздался выстрел. Потом еще три
или четыре. Потом еще два.
Через несколько минут толпа оборванных мужчин и женщин
выбежала из леса, оставив свою засаду и спасаясь от выс-
трелов. Они были мрачными и удрученными. У некоторых были
видны признаки отклонений, другие выглядели нормальными
людьми. У них было не более трех или четырех ружей, осталь-
ные держали луки и короткие копья. Среди них возвышался
человек-паук. Рядом с ним я увидел Софи с луком в руке.
Всякие следы дисциплины и организации исчезли.
- Что случилось? - Спросил я Майкла. - Это вы стре-
ляли?
- Нет, другой отряд. Мы сейчас нападем на людей с
окраин с тыла.
С того же направления, что и раньше, донеслись новые
звуки выстрелов. Шум и крики нарастали. Несколько стрел вы-
летело слева, и еще несколько человек выбежали из-за де-
ревьев.
Вдруг прозвучал четкий и ясный вопрос:
- Вы все еще в безопасности?
Мы втроем лежали на полу в передней части пещеры. Нам
было видно, что происходит, а снаружи нас вряд ли можно
было заметить. Развитие событий было ясно даже для Петры.
Мы послали успокаивающий ответ, но Петра добавила-таки к
нему всплеск возбуждения.
- Спокойно, дитя, спокойно. Мы идем, - успокоила ее
женщина из Цей-лона.
Еще больше стрел вылетело слева, и еще больше людей
показалось из-за деревьев, они бежали, укрываясь по возмож-
ности, и прятались среди хижин и навесов. Изредка они обо-
рачивались и посылали стрелы во что-то между деревьями.
Неожиданно облако стрел вылетело с другого конца расчищен-
ной поляны. Оборванные мужчины и женщины оказались между
двух огней и впали в панику. Большинство из них попыталось
найти укрытие в пещерах. Я приготовился поднять лестницу на
тот случай, если кто-нибудь попытается подняться по ней.
Полдюжины всадников выехало справа из-за деревьев. Я увидел
человека-паука, он стоял под своим навесом, держа лук нап-
равленным на всадников. Софи тащила его за рваную куртку,
пытаясь заставить бежать в пещеру. Он отодвинул ее своей
длинной рукой, не отводя глаз от приближающихся всадников.
Правая его рука потянулась за стрелой. Глаза искали кого-то
среди всадников.
И вдруг он нашел того, кого искал. Подобно молнии
взлетел лук. Он пустил стрелу. Она пробила грудь моего
отца. Он вскрикнул и опрокинулся на спину Чебы. Потом сос-
кользнул на землю. Правая нога его застряла в стремени.
Человек-паук отбросил свой лук и обернулся. Длинной рукой
он подхватил Софи и побежал. Его длинные тонкие ноги сдела-
ли не более трех гигантских шагов, как несколько стрел од-
новременно ударили его в спину.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35