Работала одно
время медсестрой. Дура я была, что бросила это дело и содержу такую
забегаловку.
- Вы говорили, у вашего сына есть велосипед. Вы не могли бы его
продать?
- Ну, не знаю, - протянула она. - Он разболтанный и не много чего
стоит, но без него нам будет не доставить яиц.
- Я хорошо заплачу, - предложил я.
- Я могу у него спросить, - поколебавшись, сказала она. - Мы с ним
можем обсудить это на кухне. А заодно я и йод поищу. Не могу вам позволить
уйти отсюда с такой раной на голове.

18
Женщина пообещала, что день выдастся жарким, так оно и вышло. Волны
зноя плыли над тротуаром мне навстречу. Небо превратилось в медную чашу, и
ни малейшего дуновения ветерка не чувствовалось в знойном воздухе.
Поначалу велик доставил мне некоторые неприятности, но уже через
несколько миль тело восстановило приобретенные еще в детстве навыки, и я
почувствовал себя уверенно. Тем не менее, ехать было нелегко, хотя и
лучше, чем идти пешком, разумеется; к тому же это был мой собственный
выбор.
Я пообещал женщине хорошо заплатить, и она поймала меня на слове. Сто
долларов, которые пришлось выложить, составляли почти всю мою наличность.
Сотня - за новейшее достижение древней конструкторской мысли, связанное
проволокой и скрепленное болтами, и стоившее никак не больше десятки. Но
нужно было или раскошеливаться, или идти пешком, а я торопился. "И если
нынешнее положение будет продолжаться, - говорил я себе, - возможно, я не
так уж и переплатил. Если бы только я мог сохранить лошадь, она стала бы
самым ценным имуществом. Будущее могло принадлежать великам и лошадям."
Автострада была забита безжизненными машинами - легковушками и
грузовиками, тут и там встречались автобусы, но нигде не было видно людей.
У всех, застрявших здесь, было достаточно времени, чтобы убраться с шоссе.
Это было угнетающее зрелище - словно все внезапно остановившиеся
автомобили были живыми существами, убитыми и оставленными лежать здесь; да
и сама автострада прежде была живой, полной шума и движения, а теперь
умерла.
Я жал и жал на педали, утирая заливавший глаза пот рукавом рубашки, и
мечтал лишь о глотке воды - и неожиданно заметил, что добрался до
пригорода.
Люди здесь встречались, но уличного движения не было. Попадалось,
правда, довольно много велосипедистов, и я заметил несколько человек на
роликовых коньках. В мире не сыщется зрелища забавнее, чем человек,
облаченный в деловой костюм, с кейсом в руках, пытающийся сохранить
невозмутимый вид, направляясь куда-то по улице на роликовых коньках.
Однако в большинстве своем люди ничего не делали - просто сидели на
поребриках, на ступеньках, лежали в садах и на уличных газонах; некоторые
с безнадежным видом куда-то шли.
Я подъехал к небольшому парку - типичному вашингтонскому парку, со
статуей в центре, скамейками под деревьями, пожилой женщиной, кормящей
голубей, и питьевым фонтанчиком. Этот фонтанчик и привлек меня. Несколько
часов езды по солнцепеку превратили мой язык в ком ваты, забивший рот.
Много времени я тратить не стал. Утолив жажду и чуть-чуть отдохнув на
одной из скамеек, я снова сел на велик и погнал дальше.
Подъезжая к Белому Дому, я увидел выстроившуюся полукругом толпу,
заполнившую тротуар и часть улицы и в молчании рассматривающую - вероятно,
кого-то, стоящего возле решетки.
"Кэти", - подумал я. Именно в этом месте у ограды я и ожидал ее
встретить. Но почему они на нее так воззрились? Что происходит?
Яростно нажимая на педали, я подъехал к толпе и соскочил с велика.
Позволив ему рухнуть на тротуар, я ввинтился в толпу и принялся, толкаясь
и пихаясь, протискиваться вперед. Люди ругали меня, некоторые возвращали
мне тычки, другие сердито ворчали, но я продолжал прокладывать себе путь и
наконец прорвал внутренний ряд и вырвался на тротуар.
И здесь действительно стоял - но не Кэти, а тот, кого, хорошенько
подумав, я должен был бы ожидать встретить тут, - Старый Ник, Его
Сатанинское Величество, Дьявол.
Одет он был так же, как во время нашей последней встречи, непотребное
брюхо свешивалось на грязный кусок ткани, позволявший ему соблюсти минимум
приличий. В правой руке он держал свой хвост, пользуясь шипом на его конце
как зубочисткой и ковыряя им в замшелых клыках. С бесстрастным видом он
привалился к ограде, упершись раздвоенными копытами в пересекавшую асфальт
трещину, и злобно поглядывал на толпу, явно стараясь раздразнить ее.
Однако, едва завидев меня, он тотчас же оставил в покое хвост, шагнул
навстречу и приветствовал, как закадычного и долгожданного приятеля.
- Приветствую героя! - протрубил он, быстро подойдя ко мне с
распростертыми объятиями. - Вернулись из Геттисберга? Вижу, вы ранены. Где
вы нашли очаровательную плутовку, так ловко перевязавшую вам голову?
Он попытался обнять меня, но я отшатнулся, раздраженный тем, что
нашел его там, где ожидал встретить Кэти.
- Где Кэти? - требовательно спросил я. - Я ожидал встретить ее здесь.
- А, маленькая самочка, - отозвался он. - Вы можете за нее не
опасаться. Она в безопасности. В большом белом замке на холме. Полагаю, вы
его видели.
- Вы обманули меня! - яростно сказал я. - Вы говорили.
- Обманул, - подтвердил он, разводя руками и как бы желая показать,
что ничего не скрывает. - Это один из моих наименьших недостатков. Что
может значить маленькая ложь для хороших друзей? Кэти в безопасности - до
тех пор, пока мы с вами играем в одну игру.
- Играть в одну игру с вами?! - с отвращением воскликнул я.
- Вы хотите, чтобы забегали прелестные машинки, - проговорил он. -
Хотите, чтобы заболтало радио. Чтобы зазвонили телефоны...
Толпа беспокойно зашевелилась. Огородившее нас полукольцо сжалось;
пока еще люди не понимали, что происходит, однако навострили уши, как
только Дьявол упомянул машины и радио.
Но Дьявол их игнорировал.
- Вы можете стать героем, - говорил он. - Вы можете положить начало
переговорам. Сыграть великую роль.
Я не желал быть героем. И чувствовал, что толпа становится
угрожающей.
- Пойдемте, - предложил Дьявол, - и поговорим с этими в откровенку, -
и он ткнул пальцем через плечо в направлении Белого Дома.
- Нам туда не попасть, - возразил я. - Мы не можем просто взять и
войти.
- Вы ведь аккредитованы при Белом Доме? Есть у вас пресс-карточка?
- Да, конечно. Но это не означает, что я могу приходить туда, когда
захочу Особенно с птичкой вроде вас на буксире.
- Вы хотите сказать, что войти нельзя?
- Не так, как вы хотите.
- Послушайте, - чуть ли не просительно проговорил Дьявол, - мы должны
с ними потолковать. Вы болтаете на их тарабарщине и знаете протокол. Я сам
ничего не смогу добиться. Они не станут меня слушать.
Я покачал головой.
Несколько охранников вышли из ворот и по тротуару зашагали к нам.
Дьявол заметил, что я поглядываю на них.
- Неприятности? - поинтересовался он.
- Наверное, - отозвался я. - Вероятно, охрана позвонила в полицию -
нет, не позвонила, я забыл... Скорее, они послали кого-то сказать копам,
что здесь что-то назревает.
Он придвинулся ближе и произнес, почти не разжимая губ:
- Неприятности с копами мне ни к чему.
Вытянув шею, он посмотрел на охранников. Они приближались. Дьявол
схватил меня за руку.
- Пошли!
С громовым раскатом земля провалилась из-под ног, меня окружила тьма,
в которой слышался рев тяжелых крыльев. Затем мы оказались в просторной
комнате, посреди нее стоял длинный стол, вокруг которого сидело много
народу с Президентом во главе.
Дым струйками поднимался от выжженного места на ковре, где стояли мы
с Дьяволом, а в воздухе повис тяжелый запах серы и паленой ткани. Снаружи
кто-то яростно барабанил по створкам ведущих в комнату дверей.
- Пожалуйста, скажите им, - попросил Дьявол, - что никто не сможет
сюда войти. Боюсь, что двери заговорены.
На ноги поднялся человек со звездами на плечах. Его оскорбленный рев
наполнил комнату.
- Что все это значит?!
- Генерал, - обратился к нему Дьявол, - пожалуйста, займите свое
место и сделайте все, что можете, чтобы быть не только офицером, но
джентльменом. Никто не пострадает.
И он яростно взмахнул хвостом, как бы подчеркивая свои слова.
Я быстро оглядел комнату, чтобы проверить свое первое впечатление, и
убедился, что оно было правильным. Мы оказались здесь как раз в разгар
заседания кабинета - а может быть, даже чего-то большего, поскольку здесь
присутствовали и другие: директор ФБР, глава ЦРУ, несколько
высокопоставленных военных, а также изрядное количество мрачного вида
людей, совершенно мне не знакомых. Вдоль стены сидели в ряд несколько
очень серьезных джентльменов - судя по всему, ученые мужи.
"Ну, парень, - подумал я, - теперь мы совсем пропали!"
- Хортон, - мягко и спокойно (он никогда не волновался) обратился ко
мне государственный секретарь, - что вы здесь делаете? Когда я последний
раз о вас слышал, вы были в отпуске.
- Я взял отпуск. Только, кажется, он не слишком затянулся.
- Вы, разумеется, слышали о Филе?
- Да.
Генерал снова вскочил на ноги; в отличие от госсекретаря, он был
крайне взволнован.
- Быть может, государственный секретарь объяснит мне, что происходит?
В двери продолжали ломиться - громче, чем когда-либо. Похоже, парни
из секретной службы, пытаясь взломать двери, пустили в ход стулья и столы.
- Все это очень странно, - спокойно проговорил Президент. - Но раз уж
джентльмены оказались здесь, я подозреваю, их появление преследует
какую-то цель. Полагаю, нам следует их выслушать, а потом вернуться к
нашим делам.
Разумеется, все это выглядело нелепо, и у меня создалось ужасное
впечатление, словно я все еще нахожусь в Воображенном Мире, что я никогда
его не покидал, а вся эта сцена с Президентом, его кабинетом и всеми
остальными - не больше, чем непродуманная пародия, пригодная лишь для
картинки в комиксе.
- Полагаю, - сказал Президент, - вы должны быть Хортоном Смитом, хотя
я вас и не узнал бы.
- Я был на рыбалке, господин Президент, и мне не подвернулось случая
переодеться.
- Не беспокойтесь, мы здесь не особенно придерживаемся этикета.
Однако я не знаю вашего друга...
- Не уверен, сэр, что он - мой друг. Он утверждает, будто он -
Дьявол.
Президент серьезно кивнул:
- Я так и подумал, хотя это и кажется невероятным. Но если он Дьявол,
то что ему здесь нужно?
- Я пришел, чтобы потолковать о сделке, - объяснил Дьявол.
- Об этих затруднениях с машинами? - оживился министр торговли.
- Но это же безумие! - возразил министр здравоохранения, образования
и социального обеспечения. - Я сижу здесь, гляжу на происходящее и говорю
себе, что этого не может быть. Если бы даже такой персонаж, как Дьявол,
существовал... - Он повернулся, чтобы воззвать ко мне: - Мистер Смит, -
воскликнул он, - знаете ли, мистер Смит, так нельзя!
- Действительно, - согласился я.
- Я согласен, - заявил министр торговли, - все, что происходит
сейчас, очень необычно, но мы и находимся в необыкновенной ситуации. Если
мистер Смит и его сернистый друг обладают некоей информацией, мы обязаны
их выслушать. Мы выслушали уже великое множество других, в том числе - и
наших ученых друзей, - он обвел жестом рассевшихся в креслах вдоль стены,
- однако все это неисчислимое воинство твердило исключительно о том, что
случившееся невозможно. Научная общественность информировала нас, что
происходящее откровенно игнорирует физические законы, отчего ученые
попросту окосели. Инженеры утверждают...
- Но Дьявол!.. - взревел звездоносный генерал.
- Если это Дьявол, - вставил министр внутренних дел.
- Друзья мои, - устало проговорил Президент, - некогда один из моих
предшественников - великий президент военного времени - когда его
упрекнули за переговоры с сомнительными иностранцами, сказал: "Если
понадобится навести мост через реку, я пройду по нему и с Дьяволом" [намек
на Франклина Делано Рузвельта (1882 - 1945), 32-го президента США,
четырежды занимавшего этот пост, и его слова, сказанные по поводу договора
со Сталиным]. А сейчас другой президент не побоится вступить в сделку с
Дьяволом, если это поможет найти выход из положения. - Он посмотрел на
меня. - Мистер Смит, не объясните ли вы мне, что, к черту, здесь
происходит?
- Господин Президент, - запротестовал минзос, - не слишком ли нелепо
растрачивать на это наше время? Если пресса пронюхает хоть о чем-либо,
происходящем в этих стенах.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27