Прикинув так и этак, он недоумевающе пожал плечами. Нет, он определённо не понимал, как Тани могла ляпнуть такое.
Девушка улыбнулась — похоже, ей всё-таки удалось вывести его из равновесия! Она сделала последний шаг и очутилась перед контейнером с щелкунами.
Тани содрогнулась. Щелкуны тоже возбудились и забегали по контейнеру. Хостин снял его с полки и поставил на середину лабораторного стола. Потом бережно сжал руку Тани — ту, на которой не было синяков.
— Давай попытаемся установить связь.
Они без труда связались друг с другом — и Тани мысленно потянулась к щелкунам. Контакт с ними был подобен удару. Голод! Боль-наслаждение. Память о металлическом солоноватом вкусе крови. Голод! Тани отшатнулась, бессознательно ставя ментальный блок. Шторму показалось, что в мозгу её с грохотом захлопнулась дверь. Чуть погодя она вновь приоткрылась…
Хостин кашлянул.
— Ладно, с этим проблем не будет. Пошли на улицу. Я хочу кое-что проверить.
Они вышли из лаборатории, и Шторм закрыл за собой дверь. Обернулся к девушке, взял её за плечи.
— Закрой глаза. Тани послушалась.
— И не открывай, пока я не скажу.
Шторм ненадолго оставил её, а вернувшись, принялся раскручивать, так что у Тани закружилась голова.
— Не открывай глаз и не пытайся нащупать щелкунов. Представь, будто ты чувствуешь жар пламени, но оно слишком далеко, чтобы обжечься. Ну, теперь можешь сказать, где сейчас щелкуны? В каком направлении?
Тани чувствовала его пальцы у себя на запястье. Она мысленно потянулась во все стороны одновременно. Вот они! Слабое чувство отвращения, ощущение чего-то неприятного. Девушка открыла глаза и обнаружила, что указывает в противоположную сторону от лаборатории.
— Я ошиблась! Шторм, это не сработало!
— Отлично сработало! Я нарочно перенёс контейнер. Брэд!
Его отчим вышел из-за сарая.
— Я здесь. Да-да, я все видел. Попробуем перейти к следующему этапу. Отведи Тани в дом и свари ей кружечку сванки. Мне потребуется некоторое время.
Девушка расслабилась, прихлёбывая горячий, пахнущий шоколадом напиток. Когда всё было готово для нового эксперимента, они вышли на улицу и Шторм сказал:
— Ну вот, контейнер с щелкунами в десяти минутах езды отсюда. Скажи, где они.
Он снова сжал её запястье. Тани закрыла глаза.
Её мысль металась из стороны в сторону, точно стрелка компаса. Вот они! В той стороне. Тани снова ощутила приступ тошноты и, вздрогнув, поспешила прервать ментальный контакт.
Подняв руку, она указала, в каком направлении находится контейнер со щелкунами, а открыв глаза, обнаружила, что показывает на дорогу, ведущую к космопорту.
— Правильно?
— Сейчас выясним.
Шторм поднёс к губам портативный комм.
— Все, асизи. Можешь возвращаться. Минут через десять на дороге, ведущей к космопорту, показался Брэд.
— Как видишь, правильно. Брэд, улыбаясь, спрыгнул с коня.
— Ну что?
— Очень хорошо, — сообщил ему Хостин. — Пора вызывать Келсона с его вертолётом. Я хочу выяснить, на каком расстоянии Тани перестанет чувствовать щелкунов. Во время кормёжки она их почувствовала на расстоянии десяти миль.
— Так это во сне! — возразила Тани. — К тому же, вероятно, когда они едят, у них происходит выброс ментальной энергии.
— Вероятно. Но благодаря нашей связи твоя чувствительность должна возрасти. Надо выяснить, так ли это. Скверно, если окажется, что мы можем обнаружить их только на расстоянии пары миль.
Тани кивнула и пошла в дом следом за Штормом, чтобы присутствовать при его разговоре с Келсоном. Выслушав Хостина, тот обещал, что прибудет не позднее чем через час, и сдержал слово. Из вертолёта он выскочил так, словно за ним гнались.
— Брэд! Это правда, что вы можете обнаруживать щелкунов?
— Похоже, что так. Да ты не пыли, не горячись. Сегодня мы хотим ещё проверить, на каком максимальном расстоянии их можно обнаружить и точно определить направление. Интересно, может ли Тани установить, на каком расстоянии они находятся? Как только ситуация прояснится, соберём ребят и выступим.
— Хорошо бы, Брэд. — Лицо Келсона сделалось суровым. — Я буду очень рад, и остальные тоже. У нас снова неприятности. На этот раз в космопорте. Какой-то идиот увидел недавно прибывший звездолёт и вбил себе в голову, что это корабль Патруля. Он принялся орать, что они прилетели выселять фермеров с их земель. Поднялась буча. Десять человек ранены, шестеро сидят в кутузке. Проблем выше крыши. Если мы сумеем дать людям цель, это сильно поднимет их боевой дух и поможет навести порядок.
— Тогда за дело, — распорядился Брэд. — Шторм, вы с Тани идите в дом. И уши заткните, чтобы не слышать, в каком направлении полетит вертолёт. Искать не пытайтесь, пока я не скажу.
Полчаса спустя он посмотрел на них с довольным видом.
— В последний раз Тани обнаружила их на расстоянии десяти миль. И правильно определила направление. Давайте-ка попробуем ещё разок. Тани, попытайся определить, на каком расстоянии находятся эти твари.
Миновало два дня тяжёлого труда. Брайону удалось вывести ещё одного воина-щелкуна, эмоциональный фон которого был сильнее, чем у щелкунов-работников. Воинов Тани оказалась способна слышать на гораздо большем расстоянии и точнее определять дальность и направление. Чем больше было расстояние, тем глубже приходилось устанавливать связь, чтобы найти их. От этого Тани становилось плохо, однако она держалась. При каждой новой попытке её начинало тошнить, но с помощью Шторма ей всё же каждый раз удавалось установить контакт, определить направление и, приблизительно, расстояние. Выяснилось, что предел её возможностей — двадцать миль.
Брэд отвёл Шторма в сторону.
— Ей очень от этого плохо, сынок?
— Очень, — коротко ответил Хостин. — Вчера вечером, когда мы закончили, её опять вырвало. Она почти ничего не ест — её тут же выворачивает наизнанку. Но теперь она не отступится, раз уж взялась за это дело.
Он взглянул на отчима.
— Ты ведь шейен. Она пару раз упоминала о том, что её отец был из рода Волчьей Сестры. Судя по всему, для него это было важно, и для неё тоже.
— Волчьей Сестры? — переспросил Брэд. — Да, это очень серьёзно.
Он задумался. Шторм терпеливо ждал.
— Это старая история. Насколько я помню, дело было так. Волчья Сестра, по всей видимости, жила где-то в начале восемнадцатого века, и прежде её звали не Волчьей Сестрой, а Бурой Оленухой. Она была одной из тех, кого называли «бердашами» — это когда человек ведёт себя так, как свойственно противоположному полу. Она была охотницей, и такой искусной, что решила сделаться воином. Для начала она научилась красть лошадей и весьма преуспела в этом деле. Однажды, в бою с отрядом индейцев-кайова, её брат был ранен, упал с лошади и покалечился. Бурая Оленуха под ливнем стрел вытащила его из сражения, хотя при этом сама была ранена. После этого она сделалась постоянной участницей военных набегов. Во время большого набега на кайова шейены захватили множество лошадей, а Бурая Оленуха убила знаменитого воина кайова, защищая своего друга, который был тяжело ранен. Хостин . кивнул.
— Тогда ей и дали новое имя?
— Семья устроила танцы в её честь, и Бурая Оленуха раздала своим друзьям всех лошадей, которых пригнала из набега. Говорят, их было больше двадцати, так что это был весьма щедрый поступок. После этого она рассказала о своей победе и вождь племени наградил её новым именем. Такое, надо сказать, случалось крайне редко. С того дня Бурую Оленуху звали Волчьей Сестрой и считали одним из великих воинов племени.
— Но она всё-таки вышла замуж?
— Да. За воина, который был так же знаменит, как она сама. У неё было двое детей, мальчик и девочка. Когда их отец пал в бою, она взяла свою мать в свой вигвам, чтобы та ухаживала за детьми, а сама продолжала жизнь воина. Предание гласит, что она погибла в битве, пытаясь спасти выбитого из седла товарища.
— Для Тани это, наверно, и впрямь значит очень многое, — задумчиво сказал Шторм. — Волчью Сестру приняли в воины не потому, что она сражалась, а потому, что она спасла товарища. И погибла, пытаясь сделать то же самое. Думаю, для Тани важнее всего именно это. Ясное Небо был убит, когда пытался спасти друга. Гремящая Громом была права. Тани привязалась к нитра и к этой земле и готова умереть, чтобы спасти их. Алиша учила её, что сражаться плохо, а спасать людей — хорошо. Поиски щелкунов соответствуют её представлениям о деле, за которое не жалко отдать жизнь.
— Похоже, ей удастся с этим справиться.
— Двадцать миль — неплохой результат, но я не уверен, что это предел её возможностей.
Брэд молчал, ожидая продолжения.
— У нас только три щелкуна. А в рое их куда больше. Возможно, большое количество этих тварей она способна услышать на большем расстоянии.
— Дай-то бог. Чем дальше, тем больше шансов, что мы застигнем кого-то врасплох. Келсон собирает фермеров, готовых драться. Вчера вечером приехал Логан и сообщил, что шосонна готовы к войне. Укурти говорил с другими Гремящими Громом. Узнав, что мы отправляемся на войну со Смертью-Что-Приходит-Ночью, они обещали поднять для нас шесты мира. Они разрешили нам летать на вертолёте всюду, где мы будем охотиться за смертью. Ещё одно племя нитра потеряло отряд охотников две ночи тому назад. Друг Тани, Изрекающая Сны, высказалась от имени нитра. Нитра тоже установят шесты мира.
Шторм негромко присвистнул.
— Должно быть, они несут тяжёлые потери, раз согласились на это!
— Логан говорит, что потери очень велики. Ведь племена нитра живут там, где охотятся щелкуны. Вестей оттуда доходит немного, но, судя по тому, что ещё несколько племён покинули свои земли, им приходится туго. Судя по тому, что они, как и норби, согласились воздвигнуть шесты мира и разрешить полёты, им не удаётся найти гнезда щелкунов. Они не могут бороться с ночными убийцами и рады, что мы готовимся начать на них охоту. Шторм призадумался.
— Сколько людей сможет взять Келсон?
— В свой вертолёт — вас двоих, — сказал Брэд. — Тани хочет прихватить с собой зверей. Говорит, они необходимы, чтобы помочь поддерживать связь. Значит, они полетят вместе с вами. Лошадь она, по счастью, согласилась на этот раз оставить дома.
Шторм улыбнулся, представив себе, как бы они стали запихивать Судьбу в вертолёт.
— Вы с Тани и зверями полетите вместе с Келсоном и его пилотом на маленьком вертолёте. Космопорт предоставит две машины побольше — в каждый поместится двадцать человек. Часть — фермеры, остальные — из службы безопасности космопорта.
— Думаешь, этого хватит?
— Кто его знает. У Келсона найдутся резервы. Если окажется, что людей не хватает, вертолёты могут вернуться за подкреплением. По крайней мере, таков план Келсона.
— Ни один план не выдерживает первой же встречи с врагом, — проворчал Хостин.
— Это верно. Но Келсон старается, как может. А теперь найди Тани, уговори её поесть и уложи спать. Если понадобится, дай ей успокоительного. Мы отправимся в путь ещё до рассвета.
Когда Шторм пришёл к Тани, она уже спала. Девушка сильно утомилась. Лицо осунулось, под глазами залегли тёмные круги. «С этим пора кончать», — подумал Шторм, глядя на неё. Она почти три дня ничего не ела. Их связь базировалась на взаимной поддержке. Хостин обеспечивал силу и стабильность, а Тани — уникальную чувствительность и контакт с врагом. Все эмоции щелкунов, которые воспринимал Шторм, передавались через Тани, и именно девушке приходилось в полной мере выдерживать напор их омерзительных эмоций.
Потом Шторм зашёл к Хинг. Вскоре после возвращения из клана джимбутов Тани привезла ей с «Ковчега» самца сурикаты. Это был симпатичный молодой самец, вполне взрослый, и Хинг приняла его с радостью. И вот три дня тому назад у неё появилось двое детёнышей. Тани обещала, что не пройдёт и нескольких дней, как будут готовы остальные сурикаты. При мысли об этом Шторм улыбнулся. У него появится целый клан сурикат, как раз когда у Хинг родились детёныши! Молодые сурикаты смогут учиться вместе…
На «Ковчеге» хранилось большое количество взрослых или почти взрослых зверей, погруженных в анабиоз. Они принадлежали к числу генетически модифицированных животных, которых выводили для повелителей зверей. Когда все это закончится, Тани собиралась создать самцов для Сурры и Баку. Тани! Когда Шторм впервые встретился с ней, явившись к челноку «Ковчега» просить помощи, он невзлюбил её за грубость. Но постепенно его отношение к ней менялось, и он привык доверять девушке. В последние несколько дней он наблюдал, как мужественно она борется со своим страхом и отвращением к щелкунам. Не раз он видел, как после очередного испытания она отходит в сторону и её начинает тошнить, и всё же она возвращалась, готовая к новым тестам.
Она считала себя трусихой, оттого что боялась ощутить эмоции этих насекомых даже на расстоянии нескольких миль. Но Шторм относился к этому иначе. Он только теперь начинал понимать её. И когда все это закончится… Хостин хмыкнул.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40
Девушка улыбнулась — похоже, ей всё-таки удалось вывести его из равновесия! Она сделала последний шаг и очутилась перед контейнером с щелкунами.
Тани содрогнулась. Щелкуны тоже возбудились и забегали по контейнеру. Хостин снял его с полки и поставил на середину лабораторного стола. Потом бережно сжал руку Тани — ту, на которой не было синяков.
— Давай попытаемся установить связь.
Они без труда связались друг с другом — и Тани мысленно потянулась к щелкунам. Контакт с ними был подобен удару. Голод! Боль-наслаждение. Память о металлическом солоноватом вкусе крови. Голод! Тани отшатнулась, бессознательно ставя ментальный блок. Шторму показалось, что в мозгу её с грохотом захлопнулась дверь. Чуть погодя она вновь приоткрылась…
Хостин кашлянул.
— Ладно, с этим проблем не будет. Пошли на улицу. Я хочу кое-что проверить.
Они вышли из лаборатории, и Шторм закрыл за собой дверь. Обернулся к девушке, взял её за плечи.
— Закрой глаза. Тани послушалась.
— И не открывай, пока я не скажу.
Шторм ненадолго оставил её, а вернувшись, принялся раскручивать, так что у Тани закружилась голова.
— Не открывай глаз и не пытайся нащупать щелкунов. Представь, будто ты чувствуешь жар пламени, но оно слишком далеко, чтобы обжечься. Ну, теперь можешь сказать, где сейчас щелкуны? В каком направлении?
Тани чувствовала его пальцы у себя на запястье. Она мысленно потянулась во все стороны одновременно. Вот они! Слабое чувство отвращения, ощущение чего-то неприятного. Девушка открыла глаза и обнаружила, что указывает в противоположную сторону от лаборатории.
— Я ошиблась! Шторм, это не сработало!
— Отлично сработало! Я нарочно перенёс контейнер. Брэд!
Его отчим вышел из-за сарая.
— Я здесь. Да-да, я все видел. Попробуем перейти к следующему этапу. Отведи Тани в дом и свари ей кружечку сванки. Мне потребуется некоторое время.
Девушка расслабилась, прихлёбывая горячий, пахнущий шоколадом напиток. Когда всё было готово для нового эксперимента, они вышли на улицу и Шторм сказал:
— Ну вот, контейнер с щелкунами в десяти минутах езды отсюда. Скажи, где они.
Он снова сжал её запястье. Тани закрыла глаза.
Её мысль металась из стороны в сторону, точно стрелка компаса. Вот они! В той стороне. Тани снова ощутила приступ тошноты и, вздрогнув, поспешила прервать ментальный контакт.
Подняв руку, она указала, в каком направлении находится контейнер со щелкунами, а открыв глаза, обнаружила, что показывает на дорогу, ведущую к космопорту.
— Правильно?
— Сейчас выясним.
Шторм поднёс к губам портативный комм.
— Все, асизи. Можешь возвращаться. Минут через десять на дороге, ведущей к космопорту, показался Брэд.
— Как видишь, правильно. Брэд, улыбаясь, спрыгнул с коня.
— Ну что?
— Очень хорошо, — сообщил ему Хостин. — Пора вызывать Келсона с его вертолётом. Я хочу выяснить, на каком расстоянии Тани перестанет чувствовать щелкунов. Во время кормёжки она их почувствовала на расстоянии десяти миль.
— Так это во сне! — возразила Тани. — К тому же, вероятно, когда они едят, у них происходит выброс ментальной энергии.
— Вероятно. Но благодаря нашей связи твоя чувствительность должна возрасти. Надо выяснить, так ли это. Скверно, если окажется, что мы можем обнаружить их только на расстоянии пары миль.
Тани кивнула и пошла в дом следом за Штормом, чтобы присутствовать при его разговоре с Келсоном. Выслушав Хостина, тот обещал, что прибудет не позднее чем через час, и сдержал слово. Из вертолёта он выскочил так, словно за ним гнались.
— Брэд! Это правда, что вы можете обнаруживать щелкунов?
— Похоже, что так. Да ты не пыли, не горячись. Сегодня мы хотим ещё проверить, на каком максимальном расстоянии их можно обнаружить и точно определить направление. Интересно, может ли Тани установить, на каком расстоянии они находятся? Как только ситуация прояснится, соберём ребят и выступим.
— Хорошо бы, Брэд. — Лицо Келсона сделалось суровым. — Я буду очень рад, и остальные тоже. У нас снова неприятности. На этот раз в космопорте. Какой-то идиот увидел недавно прибывший звездолёт и вбил себе в голову, что это корабль Патруля. Он принялся орать, что они прилетели выселять фермеров с их земель. Поднялась буча. Десять человек ранены, шестеро сидят в кутузке. Проблем выше крыши. Если мы сумеем дать людям цель, это сильно поднимет их боевой дух и поможет навести порядок.
— Тогда за дело, — распорядился Брэд. — Шторм, вы с Тани идите в дом. И уши заткните, чтобы не слышать, в каком направлении полетит вертолёт. Искать не пытайтесь, пока я не скажу.
Полчаса спустя он посмотрел на них с довольным видом.
— В последний раз Тани обнаружила их на расстоянии десяти миль. И правильно определила направление. Давайте-ка попробуем ещё разок. Тани, попытайся определить, на каком расстоянии находятся эти твари.
Миновало два дня тяжёлого труда. Брайону удалось вывести ещё одного воина-щелкуна, эмоциональный фон которого был сильнее, чем у щелкунов-работников. Воинов Тани оказалась способна слышать на гораздо большем расстоянии и точнее определять дальность и направление. Чем больше было расстояние, тем глубже приходилось устанавливать связь, чтобы найти их. От этого Тани становилось плохо, однако она держалась. При каждой новой попытке её начинало тошнить, но с помощью Шторма ей всё же каждый раз удавалось установить контакт, определить направление и, приблизительно, расстояние. Выяснилось, что предел её возможностей — двадцать миль.
Брэд отвёл Шторма в сторону.
— Ей очень от этого плохо, сынок?
— Очень, — коротко ответил Хостин. — Вчера вечером, когда мы закончили, её опять вырвало. Она почти ничего не ест — её тут же выворачивает наизнанку. Но теперь она не отступится, раз уж взялась за это дело.
Он взглянул на отчима.
— Ты ведь шейен. Она пару раз упоминала о том, что её отец был из рода Волчьей Сестры. Судя по всему, для него это было важно, и для неё тоже.
— Волчьей Сестры? — переспросил Брэд. — Да, это очень серьёзно.
Он задумался. Шторм терпеливо ждал.
— Это старая история. Насколько я помню, дело было так. Волчья Сестра, по всей видимости, жила где-то в начале восемнадцатого века, и прежде её звали не Волчьей Сестрой, а Бурой Оленухой. Она была одной из тех, кого называли «бердашами» — это когда человек ведёт себя так, как свойственно противоположному полу. Она была охотницей, и такой искусной, что решила сделаться воином. Для начала она научилась красть лошадей и весьма преуспела в этом деле. Однажды, в бою с отрядом индейцев-кайова, её брат был ранен, упал с лошади и покалечился. Бурая Оленуха под ливнем стрел вытащила его из сражения, хотя при этом сама была ранена. После этого она сделалась постоянной участницей военных набегов. Во время большого набега на кайова шейены захватили множество лошадей, а Бурая Оленуха убила знаменитого воина кайова, защищая своего друга, который был тяжело ранен. Хостин . кивнул.
— Тогда ей и дали новое имя?
— Семья устроила танцы в её честь, и Бурая Оленуха раздала своим друзьям всех лошадей, которых пригнала из набега. Говорят, их было больше двадцати, так что это был весьма щедрый поступок. После этого она рассказала о своей победе и вождь племени наградил её новым именем. Такое, надо сказать, случалось крайне редко. С того дня Бурую Оленуху звали Волчьей Сестрой и считали одним из великих воинов племени.
— Но она всё-таки вышла замуж?
— Да. За воина, который был так же знаменит, как она сама. У неё было двое детей, мальчик и девочка. Когда их отец пал в бою, она взяла свою мать в свой вигвам, чтобы та ухаживала за детьми, а сама продолжала жизнь воина. Предание гласит, что она погибла в битве, пытаясь спасти выбитого из седла товарища.
— Для Тани это, наверно, и впрямь значит очень многое, — задумчиво сказал Шторм. — Волчью Сестру приняли в воины не потому, что она сражалась, а потому, что она спасла товарища. И погибла, пытаясь сделать то же самое. Думаю, для Тани важнее всего именно это. Ясное Небо был убит, когда пытался спасти друга. Гремящая Громом была права. Тани привязалась к нитра и к этой земле и готова умереть, чтобы спасти их. Алиша учила её, что сражаться плохо, а спасать людей — хорошо. Поиски щелкунов соответствуют её представлениям о деле, за которое не жалко отдать жизнь.
— Похоже, ей удастся с этим справиться.
— Двадцать миль — неплохой результат, но я не уверен, что это предел её возможностей.
Брэд молчал, ожидая продолжения.
— У нас только три щелкуна. А в рое их куда больше. Возможно, большое количество этих тварей она способна услышать на большем расстоянии.
— Дай-то бог. Чем дальше, тем больше шансов, что мы застигнем кого-то врасплох. Келсон собирает фермеров, готовых драться. Вчера вечером приехал Логан и сообщил, что шосонна готовы к войне. Укурти говорил с другими Гремящими Громом. Узнав, что мы отправляемся на войну со Смертью-Что-Приходит-Ночью, они обещали поднять для нас шесты мира. Они разрешили нам летать на вертолёте всюду, где мы будем охотиться за смертью. Ещё одно племя нитра потеряло отряд охотников две ночи тому назад. Друг Тани, Изрекающая Сны, высказалась от имени нитра. Нитра тоже установят шесты мира.
Шторм негромко присвистнул.
— Должно быть, они несут тяжёлые потери, раз согласились на это!
— Логан говорит, что потери очень велики. Ведь племена нитра живут там, где охотятся щелкуны. Вестей оттуда доходит немного, но, судя по тому, что ещё несколько племён покинули свои земли, им приходится туго. Судя по тому, что они, как и норби, согласились воздвигнуть шесты мира и разрешить полёты, им не удаётся найти гнезда щелкунов. Они не могут бороться с ночными убийцами и рады, что мы готовимся начать на них охоту. Шторм призадумался.
— Сколько людей сможет взять Келсон?
— В свой вертолёт — вас двоих, — сказал Брэд. — Тани хочет прихватить с собой зверей. Говорит, они необходимы, чтобы помочь поддерживать связь. Значит, они полетят вместе с вами. Лошадь она, по счастью, согласилась на этот раз оставить дома.
Шторм улыбнулся, представив себе, как бы они стали запихивать Судьбу в вертолёт.
— Вы с Тани и зверями полетите вместе с Келсоном и его пилотом на маленьком вертолёте. Космопорт предоставит две машины побольше — в каждый поместится двадцать человек. Часть — фермеры, остальные — из службы безопасности космопорта.
— Думаешь, этого хватит?
— Кто его знает. У Келсона найдутся резервы. Если окажется, что людей не хватает, вертолёты могут вернуться за подкреплением. По крайней мере, таков план Келсона.
— Ни один план не выдерживает первой же встречи с врагом, — проворчал Хостин.
— Это верно. Но Келсон старается, как может. А теперь найди Тани, уговори её поесть и уложи спать. Если понадобится, дай ей успокоительного. Мы отправимся в путь ещё до рассвета.
Когда Шторм пришёл к Тани, она уже спала. Девушка сильно утомилась. Лицо осунулось, под глазами залегли тёмные круги. «С этим пора кончать», — подумал Шторм, глядя на неё. Она почти три дня ничего не ела. Их связь базировалась на взаимной поддержке. Хостин обеспечивал силу и стабильность, а Тани — уникальную чувствительность и контакт с врагом. Все эмоции щелкунов, которые воспринимал Шторм, передавались через Тани, и именно девушке приходилось в полной мере выдерживать напор их омерзительных эмоций.
Потом Шторм зашёл к Хинг. Вскоре после возвращения из клана джимбутов Тани привезла ей с «Ковчега» самца сурикаты. Это был симпатичный молодой самец, вполне взрослый, и Хинг приняла его с радостью. И вот три дня тому назад у неё появилось двое детёнышей. Тани обещала, что не пройдёт и нескольких дней, как будут готовы остальные сурикаты. При мысли об этом Шторм улыбнулся. У него появится целый клан сурикат, как раз когда у Хинг родились детёныши! Молодые сурикаты смогут учиться вместе…
На «Ковчеге» хранилось большое количество взрослых или почти взрослых зверей, погруженных в анабиоз. Они принадлежали к числу генетически модифицированных животных, которых выводили для повелителей зверей. Когда все это закончится, Тани собиралась создать самцов для Сурры и Баку. Тани! Когда Шторм впервые встретился с ней, явившись к челноку «Ковчега» просить помощи, он невзлюбил её за грубость. Но постепенно его отношение к ней менялось, и он привык доверять девушке. В последние несколько дней он наблюдал, как мужественно она борется со своим страхом и отвращением к щелкунам. Не раз он видел, как после очередного испытания она отходит в сторону и её начинает тошнить, и всё же она возвращалась, готовая к новым тестам.
Она считала себя трусихой, оттого что боялась ощутить эмоции этих насекомых даже на расстоянии нескольких миль. Но Шторм относился к этому иначе. Он только теперь начинал понимать её. И когда все это закончится… Хостин хмыкнул.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40