Кукол! Я сидел, задумавшись. Уолтерс купила куклу и в том самом месте
получила этот странный ожог. У меня не было сомнения, что именно через
него получила она эту болезнь, через него и через мазь. И она давала нам
это понять. Впрочем, может быть, она и ошибалась. Но Уолтерс любила детей,
как и те восемь. И, конечно, дети больше всего любят кукол.
Что же обнаружил Рикори? Я позвонил Роббинс и попросил привезти
куклу, что она и сделала. Кукла была исключительно хороша. Она была
вырезана из дерева и затем покрыта гипсом. Она была поразительно похожа на
живого ребенка - ребенка с маленьким личиком Эльфа. Ее платье было покрыто
изысканной вышивкой - нарядное платье какой-то страны, которую я не мог
определить. Эта вышивка была просто музейной вещью и стоила, конечно, куда
дороже, чем сестра Уолтерс могла себе позволить. Никакой марки с указанием
фирмы или хозяина магазина не было.
Осмотрев внимательно, я спрятал куклу в ящик стола, и с нетерпением
стал ждать звонка Рикори.
В семь часов раздался звонок у дверей. Я услышал голос Мак-Кенна.
Увидев его, я сразу понял, что что-то неблагополучно. Его загорелое лицо
побледнело, глаза смотрели изумленно.
- Пойдемте к машине, док. Хозяин, кажется, умер.
- Умер? - воскликнул я и бросился вниз к машине. Шофер открыл дверцу,
и я увидел Рикори, сжавшегося в углу заднего сиденья. Я не услышал пульса,
а когда поднял ему веки, на меня уставились невидящие глаза. Но он был еще
теплым. Я приказал внести его. Мак-Кенн и шофер положили его на кушетку в
моем кабинете. Я нагнулся над ним со стетоскопом. Сердце не билось,
дыхания не было. По всей видимости, Рикори был мертв. И все-таки я не мог
успокоиться. Я проделал все, что делается в сомнительных случаях -
безрезультатно. Мак-Кенн и шофер стояли рядом. Они прочли приговор на моем
лице и переглянулись; лицо каждого из них сдерживало страх, и шофер был
напуган больше, чем Мак-Кенн. Последний спросил меня монотонным голосом:
- Может быть, это отравление?
- Да, может...
Я остановился. Яд! И этот страшный визит, о котором он говорил по
телефону! А возможность отравления в других случаях! Но эта смерть была не
такой - я чувствовал это - как те...
- Мак-Кенн, - обратился я к телохранителю, - когда и где вы заметили,
что с хозяином не все в порядке?
Он ответил также монотонно.
- Около шести кварталов от вас. Хозяин сидел близко, неожиданно он
сказал: "Иисус!", как будто испугался. Прижимая руки к груди, застонал и
словно окаменел. Я сказал ему: "Что с вами, босс? Вам больно?" Он не
ответил, затем свалился в мою сторону, а глаза его были широко открыты. Он
показался мне мертвым. Тогда я крикнул Полю, чтобы он остановил машину, и
мы осмотрели его. А затем на всех парах прилетели сюда...
Я прошел в кабинет и налил им по стаканчику спирта с бренди - они
явно нуждались в этом. Потом покрыл тело простыней.
- Сядьте, ребята. Итак, Мак-Кенн, расскажи мне все, что случилось с
того момента, как вы выехали из дома. Не упускай ни малейших деталей.
Он начала:
- Около двух часов босс поехал к Молли, это сестра Питерса, оставался
у нее час, вышел, поехал домой и приказал Полю вернуться за ним в четыре.
Но он много говорил по телефону, поэтому мы выехали только в пять. Он
приказал Полю ехать на одну маленькую улицу за Баттери-парком. Он сказал
Полю, чтобы тот ехал по улице, а машину остановил бы около парка. А мне он
сказал: "Мак-Кенн, я пойду туда один. Я хочу, чтобы они знали, что я
пришел один. - И добавил, - у меня есть на то причины. А ты будь
поблизости, но не заходи, пока я не позову тебя". Я сказал: "Босс, вы
думаете, что это благоразумно?" "Я знаю, что делаю. Выполняй то, что я
приказал", - ответил он. Поэтому я замолчал.
Мы приехали, и Поль сделал, как было приказано, а босс пошел по улице
и остановился у маленькой лавочки с куклами на окне, я разглядел лавчонку,
когда проходил мимо. Она плохо освещена, но я заметил внутри массу кукол и
худую девушку за кассой. Она показалась мне бледнее рыбьего брюха. Босс
постоял у окна, а затем быстро вошел. Я опять прошел мимо и мне
показалось, что девица стала еще бледнее. Я еще думал, что никогда не
видел человека с таким цветом лица.
Босс поговорил с девушкой, и она показала ему несколько кукол. А
когда я опять проходил, я заметил в лавке женщину. Она была очень крупная.
Я постоял у окна минуты две, так она меня удивила. Лицо у нее коричневое,
похожее на лошадиное, над губами усы, много больших родинок или бородавок,
и она как-то странно смотрела на девицу. Большая и толстая. Но как
щурились ее глаза! Бог мой, какие глаза! Большие и черные, и блестящие, и
они мне особенно не понравились, впрочем, как и она сама.
В следующий раз, когда я проходил мимо, босс стоял у прилавка и
разговаривал с большой женщиной. В руках у него была пачка чеков, а
девушка смотрела совсем испуганно. В следующий раз я испугался. Я не
увидел ни хозяина, ни дамы. Поэтому я встал у окна и стал смотреть, так
как очень не любил терять босса из виду. Затем босс вышел из двери,
находящейся внутри лавки. Он был рассержен, вероятно, и нес сверток, а
женщина шла позади, и глаза ее метали молнии. Босс что-то говорил, дама -
тоже и делала какие-то странные движения руками. Какие? Ну, какие-то
нелепые. Но босс не обращал внимания на нее, пошел к двери и сунул при
этом сверток под пальто, а пуговицы застегнул. Это была кукла. Я видел ее
ноги, болтавшиеся в воздухе, когда он запихивал ее под пальто. Большая
кукла, очень большая...
Мак-Кенн остановился и начал механически разминать сигарету, затем
взглянул на тело, покрытое простыней и отшвырнул ее в сторону.
- Я никогда раньше не видел босса таким сердитым. Он бормотал что-то
себе по-итальянски, повторяя часто слово "Иисус!", я видел, что говорить
пока не следует и молча шел за ним. Один раз он сказал громко: "В Библии
сказано, что нельзя позволять жить на свете ведьмам". Так он продолжал
бормотать, крепко прижимая к себе под пальто куклу.
Мы пришли к машине, и он сказал Полю ехать скорее к вам, и к черту
правила движения, так ведь, Поль? Когда мы сели в машину, он перестал
бормотать и сидел спокойно до тех пор, пока я не услышал "Иисус", об этом
я уже рассказывал. И это все, не правда ли, Поль?
Шофер не ответил. Он сидел, глядя на Мак-Кенна умоляющим взглядом. Я
ясно видел, как Мак-Кенн отрицательно качнул головой. Шофер сказал с
сильным итальянским акцентом:
- Я не видел лавку, но все остальное правильно.
Я встал и подошел к телу Рикори. На простыне расплылось красное
пятнышко величиной с монету, как раз напротив сердца Рикори. Я взял одну
из моих самых сильных луп и вынул самый тонкий из зондов. Под лупой я
увидел на груди Рикори крохотный укол, не больше чем от тончайшей иглы.
Осторожно я вставил туда зонд. Он легко скользнул вниз, пока не дотронулся
до стенки сердца. Дальше он не пошел. Какая-то острая, исключительно
тонкая игла вошла через грудь Рикори прямо к сердцу. Я посмотрел на него с
сомнением. Не было причины умирать от такого укола. Если, конечно, орудие
не было отравлено, или если укол не сопровождался каким-нибудь неожиданным
шоком. Но вряд ли шок мог убить Рикори - человека, ко всему привыкшего в
жизни. Нет, я, несмотря ни на что, не был уверен в смерти Рикори. Но я не
сказал об этом. Живой он или мертвый, Мак-Кенн должен объяснить ужасный
факт. Я повернулся к паре, внимательно следившей за каждым моим движением.
- Вы говорили, вас в машине было всего трое?
Снова я увидел, как они переглянулись.
- Была еще кукла, - сказал Мак-Кенн, как-то вызывающе.
Но я нетерпеливо отмахнулся.
- Я повторяю вопрос: вас было только трое в машине?
- Трое людей. Да.
- Тогда, - сказал я угрюмо, - следует много объяснить. Рикори был
убит. Заколот. Я должен вызвать полицию.
Мак-Кенн встал и подошел к телу. Он поднял лупу и долго смотрел на
маленькое пятнышко укола. Затем он повернулся к шоферу.
- Я сказал тебе, Поль, что это сделала кукла!

5. ВЕРСИЯ МАК-КЕННА
Я сказал недоверчиво:
- Мак-Кенн, ты, конечно, не думаешь, что я этому поверю?
Он не ответил, размял вторую сигарету между пальцами и закурил. Шофер
приблизился к телу, опустился на колени и начал молиться. Мак-Кенн, к
моему удивлению, совершенно успокоился. Было похоже, что установление
причины смерти Рикори восстановило его обычное хладнокровие. Он сказал
почти весело:
- Я должен вас заставить поверить.
Я подошел к телефону. Мак-Кенн прыгнул к телефону и загородил его
спиной.
- Подождите минутку, док. Если я принадлежу к тому типу крыс, которые
могут вонзить иглу в сердце человека, который нанял охранять его, не
кажется ли вам мое поведение непонятным? Как вы думаете, что в этом случае
помешало нам с Полем убежать?
Откровенно говоря, я об этом не подумал. Теперь только мне стало
понятно, в какое опасное положение попал я сам. Я взглянул на шофера. Он
поднялся с колен и стоял, глядя на Мак-Кенна.
- Я вижу, вы все поняли.
Мак-Кенн невесело улыбнулся. Он подошел к итальянцу.
- Дай-ка твои игрушки, Поль.
Шофер молча погрузил руки в карманы и передал ему пару автоматических
пистолетов. Мак-Кенн положил их на стол и добавил к ним свои два.
- Сядьте, док, - сказал он, указывая на мой стул у стола. - Это вся
наша артиллерия. Пусть она будет у вас под руками. Если мы пошевелимся,
стреляйте. Все, о чем я прошу вас, - не звоните никому, пока не выслушаете
меня.
Я сел, положил перед собой оружие, проверил его. Пистолеты были
заряжены.
- Я хочу, чтобы вы подумали над тремя вещами, док, - сказал Мак-Кенн.
- Первая, если бы я был хоть как-нибудь виноват в смерти босса, разве я
так вел бы себя? Вторая - я сидел с правой стороны. На нем было толстое
пальто. Как бы я мог проткнуть его такой тончайшей иглой через одежду и
через куклу? Да еще сделать это так, чтобы он не заметил? Рикори был
сильным человеком. И Поль заметил бы что-нибудь.
- Какая в этом разница, если Поль сообщник?
- Верно, - согласился он. - Поль сидит в той же луже, что и я. Не так
ли, Поль?
Шофер молча кивнул.
- Ладно, оставим это с вопросительным знаком. Возьмем третью версию -
если бы я убил босса этим путем, а Поль был со мной, неужели бы мы
привезли его к единственному человеку, который может понять, как он убит?
А когда вы определили причину смерти, как мы и ожидали, рассказать вам все
как было - значит погубить себя. Иисус, док, я не такой идиот, чтобы так
поступить. - Лицо его исказилось. - И зачем мне убивать его? Я бы прошел
через ад для него, и он знал это. И Поль тоже...
Я почувствовал правоту всего сказанного. В глубине души я был уверен
в том, что Мак-Кенн говорит правду - или, по крайней мере, то, что кажется
ему правдой. Он не убивал Рикори. И все же сваливать это на куклу было
слишком фантастично. В машине было три человека. Мак-Кенн словно читал мои
мысли.
- Это могла быть какая-нибудь механическая кукла, - сказал он, -
заводная, приспособленная для удара.
- Мак-Кенн, сойди вниз и принеси ее сюда, - приказал я резко.
Он дал, наконец-то, рациональное объяснение.
- Ее там нет, - сказал он и весело усмехнулся. - Она выпрыгнула.
- Нелепость... - начал я.
Шофер перебил меня.
- Но это верно, что-то выпрыгнуло, когда я открыл дверь. Я подумал,
что это кошка, собака или какой-нибудь другой зверек. Я сказал "кой-черт"
и тут увидел ее. Она улепетывала со всех ног, затем остановилась и исчезла
в тени. Я видел ее один момент, как блеск молнии. Я сказал Мак-Кенну: "Что
за черт?" Мак-Кенн шарил в машине. Он сказал: "Это кукла. Она убила
босса". Я сказал: "Кукла? Что ты хочешь сказать?" Он объяснил. Я ничего не
знал до этого про куклу, хотя видел, что босс нес что-то под пальто. Я не
знал, что там у него. Но я видел продолговатую штуку. Не кошку и не
собаку. Она выпрыгнула у меня из машины между ног.
Я спросил иронически:
- Вы считаете, Мак-Кенн, что эта механическая кукла была заведена
так, что могла убежать после удара?
Он покраснел, но ответил спокойно:
- Я не утверждаю, что это была механическая кукла. Но всякое другое
предположение было бы сумасшествием, не правда ли?
- Мак-Кенн, - сказал я, - чего вы хотите?
- Док, когда я был в Аризоне, там умер один фермер. Умер неожиданно.
Там был один парень, который, казалось, был здорово замешан в этом деле.
Маршалл сказал: "Я не думаю, что ты это сделал, но среди присяжных я один
так думаю. Что ты скажешь?" Парень ответил: "Маршалл, дайте мне две
недели, и если я не притащу убийцу, можете меня повесить". Маршалл сказал:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20