А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  A-Z

 

На баке скатившийся с мостика Балк со своим отрядом сорвиголов усаживается в реквизированный с "Кассуги" катер. Канониры, некоторые из них босиком, прилетевшие из своих коек, куда они только полчаса назад ушли с вахты поспать свои законные пару часов, занимают свои места и готовятся к бою или остановке транспорта огнем. Но в этот раз вся беготня ни к чему. Похоже, фортуна подкинула "Варягу" очередной тест на сообразительность, который нельзя решить с помощью пушек - из-за линии горизонта показался японский пассажирский лайнер "Токио-Мару", обслуживающий линию Сан Франциско-Токио. Он хоть и числится в судовом реестре как потенциальный вспомогательный крейсер японского флота, но не топить же корабль, полный пассажиров! И прет это Мару1, как назло, на пересечку курса "Корейца" с "Сунгари", которых ему видеть ни в коем случае нельзя. Приходится бедному "Варягу" разворачиваться, нестись обратно к подопечным, сигналить о срочной смене курса и обходить досадную помеху со стороны моря. Потеря нескольких часов времени, десятков тонн так тяжело перегруженного угля, и бессчетного количества нервных клеток, сгоревших в бесплотных попытках угадать - разглядели на японце, кто от них удирал, или нет? А если не разглядели, доложат по прибытию о подозрительном крейсере и дымах на горизонте или нет? А если доложат, какие меры примет японское командование? Куча вопросов, на которые нет и не может быть ответа…
Едва закончили маневр по обходу пассажира, "Кореец" начал пристраиваться к Мари-Аниной сиське, а "Варяг" опять рванулся на перехват. На этот раз в сумерках на горизонте сигнальщикам показался парус. Впрочем, к счастью для японских рыбаков, или кто еще мог это быть, они не подходили к отряду настолько близко, чтобы их посудину было необходимо топить. Парус, мелькнув на горизонте, исчез. Но постоянные тревоги, броски в противоположенные стороны за день измотали людей до крайности. А до Владивостока таких дней еще минимум три. "Варяг" физически не мог быть одновременно впереди, позади и с боков отряда. Рудневу до зарезу не хватало еще пары хотя бы ограниченно боеспособных кораблей. Гарибальдийцы на ходу, но вести огонь некому. Хотя…
После отбоя тревоги Руднев вызвал к себе бывшего плутонгового командира с "Корейца" мичмана Владимира Васильевича Бойсмана и вечную боль в заднице старшего офицера "Варяга" - Авраменко. Данной парочке была поручена практически невыполнимая задача - сформировать два сокращенных артиллерийских расчета для носовых башен "Корейца" и "Сунгари". Причем, на всех ролях, не требующих особой физической нагрузки, лучше бы использовать легкораненых. На возражение Бойсмана, что он в башне был только кадетом на практике на "Сенявине", и что не представляет, как работают орудия и башни вообще, и особенно системы Армстронга в частности, был дан оригинальный ответ.
– А кому сейчас легко, Владимир Васильевич? Что нормальных дееспособных башен мы не получим, я и сам понимаю. Мне надо, чтобы "Кореец" и "Сунгари" могли дать по одному залпу в упор, почти прямо по носу. Перезаряжаться, я понимаю, это практически не реально. Нет людей. Но этим залпом хотелось бы попасть куда надо, хотя бы с десяти кабельтовых.
– Да… Да это же даже теоретически невозможно! Первым залпом, пусть и на такой дистанции, первый раз стреляя из орудия незнакомой системы, с расчетом, не знакомым с конструкций башни… Я не смогу. Никто не сможет!
– Не волнуйтесь, возможность попрактиковаться в стрельбе я вам завтра попробую обеспечить. А вот за ночь вам придется организовать два расчета и разобраться в устройстве двухорудийной восьмидюймовой носовой башни на "Сунгари" и одноорудийной десятидюймовой на "Корейце". Одной будете командовать сами, второй пусть рулит Авраменко.
– А почему Авраменко?
– Он у меня самый недисциплинированный, но при этом наиболее умный и соображающий комендор. Так, Кирилл?
– Так точно, Ваше высокоблагородие! Соображать-то мы могем, а вот спокойно сидеть на месте не получается, извиняемся.
– А второго артиллерийского офицера я вам дать не могу. Нет, увы, лишних…
– Ну, нет так нет. Всеволод Федорович, а можно тогда хоть устроить консилиум и попытаться разобраться в устройстве совместными усилиями всех артиллерийских офицеров?
– Не просто можно, а нужно! Я и сам поучаствую. А пока - отберите людей.
Покончив с организационными вопросами по приведению гарибальдийцев в ограниченно боеспособный вид, Руднев решил наконец воспользоваться правом на давно заслуженный сон. Однако у судьбы в виде Балка были другие планы. В дверь засыпающего командира забарабанили.
– Что, японцы? Почему не пробили тревогу? Ход до полного, на пересечку! А, МАТЬ ВАШУ!!!
Раненой ногой о стул да спросонья - это больно. И вдвойне обидно, когда слышишь в ответ:
– Это я, Балк. Разрешите войти?
– Входи, входи, зараза. Чего тебе не спится?
– Ты газеты, что мы со "Слейпнира" сняли, читал, вашбродь?
– Ну и ради чего ты меня заставил больной ногой стул таранить? Какие такие новости стоят того, чтобы лишать старого больного кэпа его заслуженных трех часов сна? Папарацци опять поймали Бреда Пита в спальне его дочери? А, нет, не тот век, сорри. Микадо сделал харакири?
– Ты что про "Манчжура" помнишь?
– Канлодка, систершип "Корейца", в момент начала войны в Шанхае, там всю войну и проторчал, интернирован по приказу из Питера, несмотря на просьбу командира разрешить пойти на прорыв. И правильно, кстати, не разрешили. Его Сима на выходе ждала, верная для него гибель. Без шансов. Любопытство удовлетворено, можно спать дальше?
– А кто такая Сима?
– Еврейка знакомая!!! Да чего ты сюда приперся, скажешь или нет?
– "Таймс" пишет, что "Манчжур" ушел из Шанхая через два дня после того, как "нас достигли известия о гибели "Варяга".
– Не может быть! Перепутали они что-то, я точно помню, что…
– Я тоже помню, что "Манчжур" интернировался.
– Да что ты можешь помнить, крупа серая2! Ты еще месяц назад вообще вряд ли помнил, что была такая война, Русско-Японская!
– Слушай, ваше сонное высокоблагородие, не хами. Я перед переброской три дня не лысого гонял и водку пьянствовал, а читал и запоминал все, что смог найти в компе по этой самой войне! И на суше, и на море. А запоминать меня еще в молодости приучили. ГРУ, однако. У нас и спецназ тоже соображать и анализировать уметь должен был. И все же, причем тут некая Сима?
– Это один из старых японских крейсеров. "Мацусима", "Йокоцусима", и, убей не помню, третий "Какаянахренсима". Одна из них ждала "Манчжура" на выходе, сунься он на прорыв, и ему бы ее хватило, за глаза. На борт полдюжины скорострелок, помнишь, сколько "Кореец" против "Чиоды" продержался? Тут было бы еще быстрее. Думаешь, ничего бритты не перепутали? А что они вообще пишут, прорвался, потоплен, вернулся после боя?
– Просто "ушел ночью с поисковой партией на поиски экипажа "Варяга". Что-то мне подсказывает, что без Вадика здесь точно не обошлось. Наверняка он решил ускорить свою дорогу до Питера. И правда, на "Манчжуре" в Порт-Артур, а там поездом, это всяко быстрее, чем на пароходе вокруг всей Азии, а потом еще до Одессы.
– Я его за эту самодеятельность самолично на рее вздерну! Ему серьезное задание дали, объясниться с Николашкой, а он, сука, героем решил стать? Старое корыто в Порт-Артур привести? Мальчишка! Мог не на пароходе, а поездом до Циндао, а уже оттуда в Порт-Артур. Ведь все варианты мы перед отправкой обсудили, ну куда он полез? Нарвется на любой блокадный крейсер - утопят, как котят. Координат минных полей у них тоже нет. Не тот курс выберут, и привет "Боярин", привет "Енисей"!
– Ну не нервничай ты так, может, его еще японцы потопят по дороге, все и образуется.
– Для него так было бы лучше, согласен.
1. Постоянное повторение Мару в названиях японских судов - дань старой японской легенде. По ней, чтобы отпугивать морских демонов, на носу корабля должны были быть нарисованы глаза. Поэтому на носу всех японских кораблей долго рисовали круги (по японски мару). Но потом, в целях экономии краски, практичные японцы решили, что с демонов хватит и просто слова мару в названии. И так испугаются.
2. Доброе название сухопутных офицеров, которым пользуются офицеры морские.
Шанхайские записки капитана второго ранга Н.А. Кроуна.
Несмотря на мои неоднократные просьбы разрешить попробовать прорваться ночью или в плохую погоду, Петербург и Наместник были неумолимы. Разоружиться во избежание ненужных жертв, ибо устаревшая канлодка не может повлиять на баланс сил на море. Уныние охватило офицерский состав и команду, война, к которой мы долго готовились, должна была пройти мимо нас. Команда уже было начала готовить лодку к длительному хранению, но тридцатого января случилось нечто, заставившее меня первый раз нарушить прямой приказ вышестоящего начальника. В Шанхай пришел катер с выжившими моряками "Варяга" под командованием доктора коллежского секретаря Банщикова. Он и машинный квартирмейстер, управлявший катерной паровой машиной, были единственными здоровыми на борту, хотя синяки и ссадины на лице доктора явственно свидетельствовали, что и ему тоже досталось. Двое кочегаров были легко ранены, остальные две дюжины пассажиров были ранены тяжело и по большей части находились без сознания… От доктора я узнал наконец подробности неравного боя, из которого "Варяг" с "Корейцем" вышли победителями по все статьям. Даже "Таймс" не могла не восхититься невероятным исходом неравного боя. Хотя британцы и не смогли удержаться и не пнуть походя русских моряков за "не спровоцированное минирование рейда нейтрального порта".
Прочитав это, доктор с горькой усмешкой рассказал о залпе шестидюймовок "Асамы" и о детонации и разлете мин, сгруженных перед боем с "Варяга" и "Корейца" на "Сунгари". В той недоговоренности и явной неохоте, с которыми доктор описывал последующую гибель "Варяга" от полученных в бою повреждений, я тогда увидел страх показаться трусом, ибо он остался единственным выжившим членом кают-компании. После двухчасового рассказа о бое Банщиков показал нам с прибывшим на борт "Манчжура" консулом П.А. Дмитриевским часть записок Руднева, содержащих выводы по характеристикам японских и русских снарядов и рекомендации по дальнейшему ведению боевых действий. Читая эти записки, которые мне тогда представлялись записками с того света, я не мог поверить, что такой объем полезной информации может быть вынесен из одного короткого боя. Я был абсолютно согласен с тем, что эти записки должны были любой ценой попасть в Петербург с максимальной срочностью. Проводив доктора и консула на телеграф, приставив к ним вооруженный караул, во избежание, как витиевато выразился Банщиков, "провокаций со стороны японских спецслужб", я вернулся на борт вверенной мне лодки. Где выяснил, что оставлять без присмотра машиниста и кочегаров с "Варяга" было большой ошибкой. За те несколько часов, что меня не было на борту, они успели рассказать свою версию боя всей команде. Из их рассказа следовало, что "Кореец" чуть ли не в одиночку утопил "Асаму" и заодно избил "Чиоду" до полусмерти. В результате на борту меня поджидал бунт. Впрочем, бунт весьма оригинальный. Вся команда, одевшись в чистое, выстроилась во фрунт на верхней палубе и требовала немедленно идти в бой, "дабы не посрамить памяти однотипного с "Манчжуром" "Корейца", в одиночку утопившего "Асаму". Последним сюрпризом дня было то, что офицерское собрание, прошедшее, беспрецедентное нарушение устава, кстати, без меня, единодушно высказалось за скорейший выход в море.
В общем, дальнейшее вам наверняка известно - собрав все находившиеся в порту джонки, мы с консулом ближе к вечеру выплатили каждому капитану, пожелавшему принять участие в спасении экипажа "Варяга", по десять рублей, и посулили еще по сотне за каждого спасенного моряка, на столь астрономической сумме вознаграждения настоял Банщиков. В результате, начиная с семи вечера и до утра из Шанхая и окрестных деревень всю ночь вниз по реке шел караван джонок и мелких пароходов. Мы подняли на "Манчжуре" фальшивые паруса китайского образца, дабы походить на джонку при беглом взгляде, и влились в процессию около полуночи. В порту при этом пустили слух, что "Манчжур" переходит вверх по реке в Нанкин, дабы обезопасить себя, если капитан глубокосидящей "Мацусимы", караулившей его в устье реки, решит атаковать лодку в порту, как было при Чемульпо. В море мы проскользнули около трех часов ночи, в самую темень. "Мацусима" металась всего в тридцати кабельтовых от нас, пытаясь осветить прожекторами все проходящие мимо нее джонки одновременно. Для этого ей приходилось постепенно склоняться на запад от устья реки, следуя за основным потоком судов. Мы же по выходу в море сразу же по небольшим глубинам пошли на восток. К утру следующего дня мы благополучно прибыли в Порт-Артур, где по настоянию Банщикова запросили по радио лоцмана для прохода минных полей.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48
Поиск книг  2500 книг фантастики  4500 книг фэнтези  500 рассказов