Блейд посмотрел на Талин – вернее, на ее спину, гордо выпрямленную и изображавшую презрение пополам с обидой. Он усмехнулся; вместо несчастной больной девушки перед ним была прежняя Талин.
Весь этот день путники пересекали болото, покрытое туманом, сквозь который изредка проглядывало солнце. Сильво ехал впереди; только он мог безопасно провести их между предательскими трясинами и зыбучими песками. Блейд двигался сзади, и огромный бронзовый топор отдыхал на луке его седла.
Талин, закутавшись в малиновый плащ, молча ехала между ними. Блейд отметил, что девушка, превратив несколькими стежками подол своего платья в подобие шорт, теперь, казалось, не замечала, что ее загорелые ноги обнажены почти до бедер. Женщины оставались непостижимыми существами в любом времени и пространстве… даже а другом измерении. Что касается самого Блейда, то его муки в течение дня только росли. Ягодицы, опаленные огнем во время вчерашнего поединка, и терлись о деревянное седло, что не улучшало положение дел. Когда путники остановились, чтобы напоить лошадей, Блейд решил посоветоваться с Сильво.
Слуга приложил палец к носу, поморгал, затем подошел к лошадям. Блейд последовал за ним. Талин скрылась позади высокой стены тростника; по-видимому, у нее имелись свои причины для поисков уединения.
Впервые Блейд обратил внимание на то, сколь вместительные седельные мешки отягощают лошадь Сильво. Сделанные из грубой необработанной кожи, они были набиты так туго, что, казалось, стягивающие их ремни вот-вот лопнут. Блейд, наблюдавший, как Сильво роется в мешках, был сейчас облачен в новые штаны и рубаху, поверх которой его торс обтягивала легкая кольчуга в виде жилета – единственная добыча, которую он успел прихватить перед бегством из города.
– Я вижу, ты провел время в доме Хорсы с большей пользой, чем я, – сказал он слуге. – Мне едва удалось разыскать немного одежды. Ты долго там оставался?
– Не очень, хозяин, – ответил Сильво, продолжая шарить в мешке. – Но я опытен в таких делах, а ты – нет. Да, в этом вся разница. Человек вроде меня знает, что и где искать. Ну, а люди благородные в этом не разбираются.
Блейд погладил отрастающую бородку, скрывая улыбку.
– В кухне валялся покойник с перерезанным горлом. Мне, человеку благородному, об этом ничего не известно. А тебе?
Сильво вытащил небольшой пакет, завернутый в промасленную кожу и стянутый тонким ремешком.
– Ничего особенного, хозяин. Наверно, он служил при кухне, но почему-то сильно разволновался, когда я залез в дом. – Слуга отвел глаза в сторону и протянул Блейду пакет. – Здесь отличный бальзам, хозяин. Говорят, он обладает волшебной силой и приготовлен для Хорсы Огартом Карликом – тем самым, что выковал ему бронзовый топор. С твоего разрешения, я смажу тебя немного.
Тут Блейд заметил новый кошелек на поясе Сильво. Кошель был туго набит, и разведчик ткнул в него пальцем.
– Похоже, ты нашел еще кое-что? Такие маленькие штучки, что весят немного, но стоят дорого и легко помещаются в кошельке?
– Всего лишь безделушки, хозяин, дешевые безделушки. У Хорсы был вкус лагерной шлюхи. Ну, ладно. Мы будем лечить твои ожоги или нет?
Талин вышла на дорогу и встала около своей лошади, меряя грустным взглядом простиравшееся к северу болото. Мужчины, в свою очередь, исчезли в зарослях тростника.
Там Блейд нашел относительно сухое место, спустил штаны и улегся на живот. Сильво начал втирать в его обожженную плоть ароматную мазь.
– Да, хозяин, ты здорово подкоптился! Я бы такого не вынес…
– Хорсе досталось больше, – мрачно заметил Блейд. Он вспомнил, как заживо горевший альбиец стоял в пламени и все еще пытался сражаться. – Этот Хорса оказался настоящим мужчиной… Жаль, что ты не видел его конца.
Слуга не ответил и, повернув голову, Блейд посмотрел на него. Сильво ровным слоем накладывал мазь, а на его уродливом, покрытом шрамами лице появилось странное выражение глубокой задумчивости и какой-то отрешенности. Наконец он сказал:
– Да, хозяин, Хорса был сильным человеком. Но все-таки ты убил его; значит, оказался более доблестным воином. И тем не менее… знаешь, иногда я думаю о таких вещах…
Жжение в ягодицах исчезло. Блейд подавил зевок и потянулся. Он чувствовал себя еще усталым, но, видимо, отдых, покой и безопасность ждут его не раньше, чем он достигнет королевства Вота и вручит ему дочь. Только тогда он получит достаточно времени, чтобы спокойно поразмышлять над своей дальнейшей судьбой и жизнью здесь. Мысли эти все больше занимали его, поэтому он спросил без особого интереса:
– О каких же вещах ты думаешь, приятель?
Сильво добавил немного мази.
– Да вот об этих самых! Например, о втирании бальзама в твою задницу. Великолепная задница, согласен – и готов выразить свое восхищение, – но, в конце концов, всего лишь задница. У меня зад не такой упитанный, хотя и выглядит получше лица… однако по назначению он ничем не хуже твоего… я говорю серьезно, хозяин. Тогда же какая разница в нашем положении? Ты – господин, я – слуга, и по сути вещей, которая единственно имеет значение, зады у нас одинаковы… Вот о чем я думаю время от времени.
Блейд дружески ткнул его кулаком в бок.
– Думай об этом в свободные от службы часы. Надеюсь, Тунор не допустит, чтобы вместо слуги и оруженосца, я получил философа. Если ты болтал о таких вещах в Сарум Виде, то удивляюсь, как тебе удалось сохранить кожу. На той самой заднице… – Блейд встал и натянул штаны. – Благодарю, Сильво. Мне гораздо лучше.
– Хозяин…
Блейд повернулся, слегка раздраженный.
– Что? Опять философия?
– Нет. Вот это… – Сильво протянул ему тугой кошелек. – Я лгун, хозяин…
– Догадываюсь, – сказал Блейд, сохраняя невозмутимое выражение лица. – И что же дальше?
– Загляни в кошелек, хозяин… Понимаешь, большой соблазн для меня… Я всегда был беден, а тут вроде бы поймал удачу. Но ты хорошо обращался со мной… относился ко мне, как к равному, как к человеку! Я не могу тебе лгать. Возьми это, хозяин, и высеки меня.
Блейд вытряхнул содержимое кошелька на ладонь. Там было несколько монет, больших и маленьких, одни из бронзы, другие – железные. Среди них – небольшой кожаный мешочек, затянутый шнурком.
– Больше двадцати манкусов, – горестно сказал Сильво. – Хватит на три фермы, на лошадей и скот, на работников… их можно взять столько, что кулаки будут заняты весь день. И на жену хватит – если найду такую, что согласится пойти за меня.
Блейд ссыпал монеты обратно в кошель и развязал мешочек, Там лежало двадцать жемчужин – ровных, округлых и черных, словно сердце дьявола. Он протянул ладонь к Сильво, чтобы тот рассмотрел их. Выглянуло солнце, и жемчужины замерцали, заискрились сумрачным блеском.
– Откуда это? – спросил пораженный Блейд. – Как оказалось у Хорсы такое сокровище?
Но Сильво, мельком взглянув на жемчуг, равнодушно пожал плечами.
– Я мало разбираюсь в таких вещах. Говорят, эти камни из моря находят на южном берегу Пролива… и вроде бы пираты ценят их превыше всего. Хорса, наверно, взял их на теле убитого врага… Хозяин, ты меня поколотишь?
Блейд сунул мешочек с жемчугом в свой пояс, а кошелек с монетами протянул Сильво.
– Я не буду тебя бить… Не могу высечь человека, который честно признал свою ошибку… хотя иногда ты заставляешь чесаться мои кулаки. В общем, так: деньги – тебе, жемчуг – мне. А теперь – в путь! Постараемся добраться до леса раньше, чем сядет солнце.
До заката оставался еще час, когда они выбрались из болота и оказались в лесу. Настроение Талин к этому времени снова изменилось, словно погода в апреле. Теперь она ехала рядом с Блейдом, слушая его рассказ о приключениях в Сарум Виле. Он не утаил ничего – даже матримониальную сделку, которую Альвис собиралась заключить с ним. В блестящих глазах Талин сверкнул гнев и она изрекла с мрачным удовлетворением:
– Итак, ты обманул ее, Блейд – и она, конечно, решит, что это связано с ее изуродованным лицом. Такое оскорбление нельзя простить, и ты скоро увидишь, на какие темные дела она способна… Молю Фриггу, чтобы Геторикс разгромил Ликанто и воткнул меч в злобное сердце Альвис – даже если при этом половина Сарум Вила будет лежать в развалинах.
Лицо Талин раскраснелось; она продолжала поносить Альвис. и кое-какие ее выражения могли бы вогнать в краску даже Сильво. Наконец девушка немного успокоилась и с грустью покачала головой.
– Она провела меня как последнюю дурочку! Куда мне тягаться с ней в коварстве… тем более, что я была усталой, голодной и совсем потеряла осторожность. Она выслушала меня – а я говорила о тебе, Блейд, только хорошее… хвалила тебя… намного больше, чем ты заслуживаешь.
Разведчик серьезно кивнул.
– Благодарю, принцесса. Я знаю, ты желала мне добра.
Талин, бросив на него подозрительный взгляд, сказала:
– Я хотела уберечь тебя от опасности и вешила не противоречить ей ни в чем. Поэтому, когда она предложила мне свое снадобье, я выпила его… – лицо девушки исказила гримаса отвращения. – Как глупо я попалась! Ничего не помню с той минуты… пока ты не разбудил меня здесь.
Блейд посмотрел вперед. Болото кончалось; перед ними темнел лес. Его опушка была изрезана прогалинами топей, меж которых извивалась тропа, исчезающая среди высоких дубов, берез и толстых тисов, обвитых гирляндами лиан.
– Забудь про Альвис, – посоветовал он девушке. – Она найдет свою судьбу без нашей помощи. Сейчас ни ей, ни Ликанто до нас не добраться. Однако существуют и другие опасности. Тебе что-нибудь известно про эти места, Талин? Далеко ли отсюда до королевства Вота?
Девушка нахмурилась:
– Я никогда не ездила здесь и не знаю дороги. А твой приятель-простолюдин? Он провел нас через болото – не сможет ли он сделать то же самое в лесу?
– Нет, я уже спрашивал его, – покачал головой Блейд. – Сильво жил около болот и сразу же заблудится в такой чаще. Однако у нас есть надежда, – добавил он энергично, стараясь подбодрить девушку. – Если появится солнце, я смогу найти дорогу на север.
– Друсы тоже разбираются в таких вещах, – пробормотала Талин. Она искоса взглянула на Блейда, и он догадался, о чем думает принцесса. Ему самому сцена на поляне в дубовой роще уже казалась далеким сном, и лишь одно воспоминание оставалось по-прежнему ярким и манящим – лицо и тело женщины но имени Друзилла. Друзилла! Друсы? Странно, что он не заметил раньше этого сходства. Но какая разница – его видение было только фантазией утомленного мозга, всплывшей из подсознания.
– Друсы, – сказала Талин, – умеют определять направление по звездам и мху, растущему на стволах деревьев. Они могут…
– Забудь о друсах, – резко велел Блейд. – До них еще дальше, чем до Альвис. Сейчас меня больше интересует, что Сильво сунет в свой горшок на привале… я умираю от голода.
Талин рассмеялась.
– Я тоже! Кажется, нам с тобой, Блейд, суждено скитаться вечно голодными. Если твой пройдоха сумеет нас накормить, я, наверно, прощу ему несносную болтовню.
Когда путники добрались до подходящей сухой лужайки, Блейд объявил привал. Срезав несколько лиан для силков, Сильво отправился на поиски зайца или пары куропаток. В лесу им дважды попадались олени, но топор Блейда мало подходил для охоты, а у Сильво остался только нож.
С помощью кремня и железного кресала, которые ему дал слуга, Блейд разжег костер. Сумерки сгущались; Талин устроилась у маленького костерка, грея пальцы, лошади, пофыркивая, паслись под деревьями. Внезапно Блейду послышался какой-то звук в лесу. Схватив топор, он подошел к краю лужайки и замер, всматриваясь в лесной полумрак.
Талин испуганно вскочила и бросилась к нему.
– В чем дело, Блейд? Твой слуга не возвращается так долго… разве тяжело изловить зайца?
Он закрыл ладонью рот девушки и приблизил губы к ее уху. Аромат шипра исчез; теперь от Талин пахло только сладостью девичьей плоти.
– Стой здесь и не шуми, – сказал он. – Я хочу поискать Сильво.
– Нет! Я не останусь здесь одна! Я пойду с тобой!
– Тогда веди себя потише и не слишком приближайся ко мне. Если появится опасность, мне нужно место, чтобы размахнуться топором.
Но ему не пришлось воспользоваться Айскалпом. Не успели они с Талин пройти и пятидесяти ярдов по узкой тропе меж деревьев, как сверху упали прочные сети и накрыли их, словно двух беспечных куропаток. Раздались громкие крики и с ветвей вниз посыпались люди.
Опутанный сетью, Блейд не мог освободить руки и топор. Он услышал, как закричала Талин: «Это люди Беаты! Мы попались!» – и решил, что будет биться до последнего. Испустив устрашающий рев, он наклонился и бросился головой вперед, сшибая нападавших с ног. Несколько человек уцепились за сеть, натянули ее, но Блейду удалось просунуть наружу руки. Он начал работать кулаками, сталкивая лбами противников, но в конце концов, зажав под мышками шеи двух полузадушенных врагов, рухнул под тяжестью дюжины тел. Он сумел подмять под себя еще троих и продолжал молотить их кулаками и коленями, когда тупой конец копья обрушился на его голову.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32