— спросил первый демон.
— Угу, прикидываю, так, — крякнул второй демон.
— Ну, тогда я там целое море пива вижу. И в упор не вижу кого-то, кто это пиво сюда доставил, если только вещи здесь капитально не переменились. Не могу себе представить, чтобы старина Асаддам халявное бухалово раздавал, да еще проклятым душам. Итак, для ясности: я могу это увидеть. А раз увидеть значит уверовать, то я… гм… я… эй, приятель, передай-ка сюда емкость побольше, ага? — крикнул он. — Ну что, ты тоже берешь?
— Угу, прикидываю, так, — ухмыльнулся второй демон.
Это было три стаканчика тому назад. Теперь они были истинно верующими.
В нескольких ярдах оттуда пара демонов, которые проходили под именами Бубуш и Ублейр, с открытыми пастями глазели на развернувшуюся перед ними сцену. В это просто невозможно было поверить.
— Это немыслимо! — объявил Бубуш, испытывая неловкое волнение. В воздухе буквально витало неопределенное «нечто».
— Я правильно понимаю, чем он там занимается? — брызнул слюной Ублейр, почесывая зловредно изогнутым когтем макушку.
Бубуш кивнул. Много лет тому назад он слышал о чем-то подобном, происходящем в Верхнем Мире. Но здесь, внизу? Это было ужасающе.
Однако Бубуш почему-то никак не мог просто обойти все это стороной.
Некий зрительский восторг делал разворачивающуюся перед ним сцену все более привлекательной. Бубуш знал, что категорически не должен все это слушать, знал также, что его демоническая обязанность — быстро оттуда убежать и доложить о происходящем первому же дежурному ментагону. Однако…
Его остроконечные уши подрагивали, пока Бубуш прислушивался к запретным речам, а щелки глаз, казалось, не способны были оторваться от фигуры в черной сутане, которая с энтузиазмом разглагольствовала над головами неподвижной аудитории.
— Народ Уадда, — вещал его высокобесподобие Брехли Трепп, размахивая руками и тем самым распространяя новые волны духовной страсти. — Сердце мое наполняется искрами праведного восторга, когда я вижу, с какими открытыми глотками принимаете вы слово Алкана. Пейте, пейте и становитесь еще радостней, мои маленькие овечки!
Следовало сказать, что Трепп уже немного увлекся и стал хватать через край. Все, что обещал ему Алкан, по сути оказалось правдой. Бесчисленные обращения за считанные минуты, завороженное море верующих. Воистину это был Аррай в Уадде.
Однако было здесь одно крошечное облачко беспокойства, порхающее по прозрачно-голубому небу вечного блаженства. Теперь, когда Трепп достиг стопроцентного обращения толпы у своих ног… что же ему теперь предполагалось с этим народом делать? Не мог же он просто сложить руки на груди и воскликнуть: «С вами уже все ясно, давайте мне сюда другую толпу!» Не мог же он так бесцеремонно отделаться от полной рвения аудитории. Но что же еще он мог сказать им о поклонении Алкану и его элю?
И тут до миссионера дошло. К чему ограничиваться Алканом? У него была предельно увлеченная аудитория — раз ты их взял за соски, то дои!
— Народ Уадда, — продолжил Брехли Трепп и сжал руки у груди в экстатическом восторге, разглядывая жутко потрепанные одеяния, носимые измученными душами у его ног. — Сегодня вы по-настоящему избранны! Да, теперь вы стоите здесь, застыв на пороге нового и ужасающего понимания. — В толпе послышался вздох. — Я хочу сказать — ужасающего для тех, кто сегодня здесь не присутствует. Вас изумит их реакция, когда они в следующий раз увидят вас преображенными во всей вашей славе и величии! — Трепп подошел к краю крыши и указал на почти голого мужичонку, невероятно тощего, с опаленной бородой. Кожа несчастного была сплошь покрыта ожогами и черными пятнами сажи после восьмичасовой смены в Яме Горящих Угольев.
— Вот вы, сэр, — объявил проповедник. — Да, вы! Шаг вперед, присоединяйтесь ко мне здесь, на крыше. Да-да, присоединяйтесь ко мне! — Трепп протянул руку и затащил мужичонку на крышу, прежде чем у того появился шанс отказаться. Ах, как же все-таки сладки были восторги истинно увлеченной аудитории!
Едва сознавая, что они делают, Бубуш и Ублейр с величайшим интересом подались вперед.
— Итак, сэр, — продолжил Брехли Трепп. — Надеюсь, вы не сочтете дерзостью с моей стороны, если я спрошу вас, очень ли вы довольны вашей невероятно убогой наружностью?
— Что? — прохрипела измученная душа.
— Носите ли вы эти омерзительные отрепья по вашей собственной воле?
— Ась?
— Хотите немного приодеться, приятель?
— Ну, если вы предлагаете, я бы не отказался. То есть не то чтобы здесь так уж холодно, однако…
— …у человека есть своя гордость! — перебил Трепп, направляя разговор в нужное русло.
— Да, полагаю, это…
— …истинная правда! Тело человека должно быть его тайной. Не каким-то куском общественной собственности, на который все глазеют, в который тычут пальцем и высмеивают. Народ Уадда! Если у кого-то торчат ребра, как у этого малого в самой что ни на есть отвратительной манере — э-э… не берите в голову, приятель, — то это его дело. Если чьи-то ноги опалены и изношены в результате излишних унижений, а здесь у меня под боком первоклассный пример подобного пренебрежительного обращения…
— Гм, вы не против? — вмешался мужичонка. — По-моему, главную мысль они уже ухватили. Я знаю, что меня вряд ли можно назвать сексуальным или чем-то в таком духе, но…
— По крайней мере, если ваше тело покрыто одеждой, будет оставаться определенное чувство загадки касательно вашего телосложения. Ощущение тайны, которое можно использовать в смысле увеличения вашей сексуальной привлекательности, если соответствующая ситуация возникнет…
Ублейр ощутил, как у него в глотке сам собой формируется восторг полного согласия с проповедником.
— В самом деле? Сексуально привлекательный? Я?.. — залопотала потрепанная душа на крыше.
Толпа дружно охнула, обратив внимание на паскудное состояние собственной наружности. Даже Бубуш поймал себя на том, что смущенно приглаживает чешуйки у себя на лбу.
— Используя правильное покрытие своего тела, вы сможете воспользоваться соответствующими преимуществами! — объявил Брехли Трепп и с элегантным жестом вытащил из-под сутаны кусок цветного пергамента, одним взмахом кисти его разворачивая и особо не задерживаясь. Хотя ему следовало мысленно поблагодарить Алкана за то, что этот материал, как и сам Трепп, был неким образом обработан, чтобы выдерживать среднюю температуру окружающей среды в шестьсот шестьдесят шесть градусов по Фаренгейту.
Толпа заохала и заахала, пожирая глазами весь комплект готового к носке нижнего белья для обоих полов, голубого и розового.
— Да! Вы будете чувствовать себя такими счастливыми, не имея необходимости обнажаться! Уадд — сущая радость, когда вы одеты в Нужное Белье.
Бубуш был потрясен. Несколько мгновений он проталкивался сквозь толпу, отчаянно стремясь получить как можно больше информации о Нужном Белье, шумно требуя возможности ощутить его нежную текстуру на своих блестящих черных чешуйках.
А затем он заметил выражение лица Ублейра. В тот же миг, быстрее, чем молния мелькнет между пальцев, он это выражение узнал. Да, это была всего лишь бледная имитация шестого изображения из того ряда рисунков, над которыми он недавно размышлял, и тем не менее все там было на месте: сцепленные у груди лапы, физиономия как воплощение радостного благочестия и едва ли не полного обращения.
И в этот самый момент Бубуш с твердой уверенностью понял, что бесчинствующее на крыше хижины существо неким образом связано с тайной. Смог бы этот малый в сутане перевести досье? И не являлся ли он секретным оружием окончательного раскола?
Бубуш уставился на всю сцену с внезапно изменившейся точки зрения. Да, это была правда. Здесь и впрямь происходило что-то очень мощное. На этой площади пошли на слом все нормальные системы и процедуры. Демоны запросто пили эль вместе с мучимыми душами!
Бубуш понял, что просто должен заполучить этого человека. И устремился вперед, в сумятицу.
Ублейр, уже в нескольких ярдах вперед него, был спасен от немедленного обращения лишь взрывом свистков, стуком копыт несущихся во весь опор ментагонов и тем, что все вокруг него внезапно стали рассыпаться по сторонам.
И Бубуш, и Ублейр в благоговейном ужасе наблюдали, как восемь по-настоящему здоровенных монстров вторгаются в стремительно разбегающуюся толпу только что казавшихся парализованными душ, ловко орудуя веревками. За считанные мгновения и несмотря на оглушительные протесты наблюдающих за всем этим сдельщиков, ментагоны с легкостью, даруемой опытом, прихватили троих вандалов на крыше.
Секунды спустя его высокобесподобие Брехли Трепп, невинная модель из толпы и безостановочно мучающий свою скрипку Бешмет были сброшены на землю, связаны и уволочены прочь.
— Нет, вы не можете его забрать! — заверещал Елеус, снова устремляясь вперед против потока рассыпающихся по всем сторонам душ. Разум его уже принял решение, а кулаки размахивали, готовые отоварить любого ментагона. Или всех сразу, если потребуется.
Если бы Фауст не прыгнул на него сзади и не прижал к опаленной земле, Елеус определенно ввязался бы в дикую схватку — один против всех.
— Не сейчас, — рявкнул Фауст в ухо Елеусу. — Мы его вернем, не беспокойся. Долго без Бешмета мы не останемся.
И в это мгновение, пока зародыш миссии взращивался в его пылком уме, Елеус размяк и позволил себя увести, пока Трепп исчезал за дальним углом меж двух громадных демонов.
— Ах как скверно, — укорял демон Пудин, сжимая левое плечо Треппа. — Как нехорошо. Пытался малость народу спасти, ага? Ну нет, тебе нельзя! Скажи спасибо, что ты не успел слишком далеко зайти, иначе мы бы точно тебе башку, на хрен, расколотили. Правда, Грызло?
— Угу, — мрачно отозвался его напарник.
Брехли Трепп жалобно пожал плечами:
— Нет, вы не понимаете. У меня миссия от божества…
— Ого, а вот это уже классно, а, Грызло? Такого я еще ни разу в смерти не слышал. — Он обернулся через плечо и проревел паре демонов, сжимающей Бешмета: — Вот этот чувак говорит, что у него от божества миссия! Слыхали вы когда-нибудь что-то более смехотворное? Лично я не слыхал. — Ментагоны позади разразились свирепым смехом.
— На твоем месте я бы держал себя потише, — громоподобно прорычал Пудин. — Ты уже и так в дерьме по уши. Возбуждение бунта, разная бредятина про богов и все в таком роде.
— Но это не был бунт, — запротестовал Трепп, чьи ноги беспомощно болтались меж двух гигантов. Эта ситуация отчего-то казалась ему тревожно знакомой. — Было просто тихое собрание…
— Заткнись, — прорычал Пудин и поволок его прочь. — Это был натуральный бунт, ясно? И я скажу тебе почему. Мы Бунтовой отряд, усек? Нас зовут, чтобы с беспорядками разбираться, сечешь? Бунтовой отряд не зовут, чтобы масло на бутерброды намазывать. Короче, если не бунт, нас не зовут. Врубаешься, да?
За дальним углом Бубуш и Ублейр стремительно давали деру. У них не было ни малейшего желания дожидаться, пока им начнут задавать наводящие вопросы.
И пока Бубуш несся, а пятки его демонически стучали по задним улочкам Мортрополиса, голова его в панике гудела.
Только что произошло что-то предельно странное. На какой-то момент он полностью потерял контроль над своей волей. И это было еще не все. На какой-то момент вся властная структура Уадда со скрежетом остановилась. Всего лишь на какой-то момент Асаддам потерял контроль над небольшим участком Мортрополиса.
Хотя Бубуш понятия не имел, что все это означает, он знал, что это некая прореха. Крошечная брешь в сияющих доспехах Асаддама.
Зерно возмездия, размещенное в этой мысли, уютно там расположилось и начало пускать корни.
Когда дверь в его мастерскую пинком распахнул удар копыта, Лолох машинально вскинул голову и врезался затылком в тяжеловесный фильтр распознавания образов.
— Ну, вылезай! Где ты там? — прокричал тревожно знакомый голос. — Время не ждет!
Лолох негромко простонал себе под нос и с трудом выбрался из внутренностей своего последнего, наиболее совершенного критического анализатора, или очередного КАЛа.
— Я жду! — прорычал голос.
Отряхивая когти о подол халата, Лолох быстренько пробежал к переду массивного обсидианового блока.
— Прятался от меня, да? — Асаддам гневно глазел на демона, пока тот появлялся из-за своего творения, потирая затылок. — Отчет о прогрессе до сих пор не готов?
Асмодеус, стоя под боком у Асаддама, ухмыльнулся, сжимая в руках большую абаку. Всегда приятно было наблюдать, как кого-то рвут на лоскуты. Да, быть в непосредственной близости от Асаддама, когда это происходило, было сущим наслаждением. А ему самому это не причиняло решительно никакого вреда. Частичка власти оказывалась у банкира, когда он просто парил в ауре главного менеджера Мортрополиса. Очень скоро, когда все нижестоящие окажутся под карающим кулаком Асаддама, они уже не будут доставлять ему никаких проблем.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52
— Угу, прикидываю, так, — крякнул второй демон.
— Ну, тогда я там целое море пива вижу. И в упор не вижу кого-то, кто это пиво сюда доставил, если только вещи здесь капитально не переменились. Не могу себе представить, чтобы старина Асаддам халявное бухалово раздавал, да еще проклятым душам. Итак, для ясности: я могу это увидеть. А раз увидеть значит уверовать, то я… гм… я… эй, приятель, передай-ка сюда емкость побольше, ага? — крикнул он. — Ну что, ты тоже берешь?
— Угу, прикидываю, так, — ухмыльнулся второй демон.
Это было три стаканчика тому назад. Теперь они были истинно верующими.
В нескольких ярдах оттуда пара демонов, которые проходили под именами Бубуш и Ублейр, с открытыми пастями глазели на развернувшуюся перед ними сцену. В это просто невозможно было поверить.
— Это немыслимо! — объявил Бубуш, испытывая неловкое волнение. В воздухе буквально витало неопределенное «нечто».
— Я правильно понимаю, чем он там занимается? — брызнул слюной Ублейр, почесывая зловредно изогнутым когтем макушку.
Бубуш кивнул. Много лет тому назад он слышал о чем-то подобном, происходящем в Верхнем Мире. Но здесь, внизу? Это было ужасающе.
Однако Бубуш почему-то никак не мог просто обойти все это стороной.
Некий зрительский восторг делал разворачивающуюся перед ним сцену все более привлекательной. Бубуш знал, что категорически не должен все это слушать, знал также, что его демоническая обязанность — быстро оттуда убежать и доложить о происходящем первому же дежурному ментагону. Однако…
Его остроконечные уши подрагивали, пока Бубуш прислушивался к запретным речам, а щелки глаз, казалось, не способны были оторваться от фигуры в черной сутане, которая с энтузиазмом разглагольствовала над головами неподвижной аудитории.
— Народ Уадда, — вещал его высокобесподобие Брехли Трепп, размахивая руками и тем самым распространяя новые волны духовной страсти. — Сердце мое наполняется искрами праведного восторга, когда я вижу, с какими открытыми глотками принимаете вы слово Алкана. Пейте, пейте и становитесь еще радостней, мои маленькие овечки!
Следовало сказать, что Трепп уже немного увлекся и стал хватать через край. Все, что обещал ему Алкан, по сути оказалось правдой. Бесчисленные обращения за считанные минуты, завороженное море верующих. Воистину это был Аррай в Уадде.
Однако было здесь одно крошечное облачко беспокойства, порхающее по прозрачно-голубому небу вечного блаженства. Теперь, когда Трепп достиг стопроцентного обращения толпы у своих ног… что же ему теперь предполагалось с этим народом делать? Не мог же он просто сложить руки на груди и воскликнуть: «С вами уже все ясно, давайте мне сюда другую толпу!» Не мог же он так бесцеремонно отделаться от полной рвения аудитории. Но что же еще он мог сказать им о поклонении Алкану и его элю?
И тут до миссионера дошло. К чему ограничиваться Алканом? У него была предельно увлеченная аудитория — раз ты их взял за соски, то дои!
— Народ Уадда, — продолжил Брехли Трепп и сжал руки у груди в экстатическом восторге, разглядывая жутко потрепанные одеяния, носимые измученными душами у его ног. — Сегодня вы по-настоящему избранны! Да, теперь вы стоите здесь, застыв на пороге нового и ужасающего понимания. — В толпе послышался вздох. — Я хочу сказать — ужасающего для тех, кто сегодня здесь не присутствует. Вас изумит их реакция, когда они в следующий раз увидят вас преображенными во всей вашей славе и величии! — Трепп подошел к краю крыши и указал на почти голого мужичонку, невероятно тощего, с опаленной бородой. Кожа несчастного была сплошь покрыта ожогами и черными пятнами сажи после восьмичасовой смены в Яме Горящих Угольев.
— Вот вы, сэр, — объявил проповедник. — Да, вы! Шаг вперед, присоединяйтесь ко мне здесь, на крыше. Да-да, присоединяйтесь ко мне! — Трепп протянул руку и затащил мужичонку на крышу, прежде чем у того появился шанс отказаться. Ах, как же все-таки сладки были восторги истинно увлеченной аудитории!
Едва сознавая, что они делают, Бубуш и Ублейр с величайшим интересом подались вперед.
— Итак, сэр, — продолжил Брехли Трепп. — Надеюсь, вы не сочтете дерзостью с моей стороны, если я спрошу вас, очень ли вы довольны вашей невероятно убогой наружностью?
— Что? — прохрипела измученная душа.
— Носите ли вы эти омерзительные отрепья по вашей собственной воле?
— Ась?
— Хотите немного приодеться, приятель?
— Ну, если вы предлагаете, я бы не отказался. То есть не то чтобы здесь так уж холодно, однако…
— …у человека есть своя гордость! — перебил Трепп, направляя разговор в нужное русло.
— Да, полагаю, это…
— …истинная правда! Тело человека должно быть его тайной. Не каким-то куском общественной собственности, на который все глазеют, в который тычут пальцем и высмеивают. Народ Уадда! Если у кого-то торчат ребра, как у этого малого в самой что ни на есть отвратительной манере — э-э… не берите в голову, приятель, — то это его дело. Если чьи-то ноги опалены и изношены в результате излишних унижений, а здесь у меня под боком первоклассный пример подобного пренебрежительного обращения…
— Гм, вы не против? — вмешался мужичонка. — По-моему, главную мысль они уже ухватили. Я знаю, что меня вряд ли можно назвать сексуальным или чем-то в таком духе, но…
— По крайней мере, если ваше тело покрыто одеждой, будет оставаться определенное чувство загадки касательно вашего телосложения. Ощущение тайны, которое можно использовать в смысле увеличения вашей сексуальной привлекательности, если соответствующая ситуация возникнет…
Ублейр ощутил, как у него в глотке сам собой формируется восторг полного согласия с проповедником.
— В самом деле? Сексуально привлекательный? Я?.. — залопотала потрепанная душа на крыше.
Толпа дружно охнула, обратив внимание на паскудное состояние собственной наружности. Даже Бубуш поймал себя на том, что смущенно приглаживает чешуйки у себя на лбу.
— Используя правильное покрытие своего тела, вы сможете воспользоваться соответствующими преимуществами! — объявил Брехли Трепп и с элегантным жестом вытащил из-под сутаны кусок цветного пергамента, одним взмахом кисти его разворачивая и особо не задерживаясь. Хотя ему следовало мысленно поблагодарить Алкана за то, что этот материал, как и сам Трепп, был неким образом обработан, чтобы выдерживать среднюю температуру окружающей среды в шестьсот шестьдесят шесть градусов по Фаренгейту.
Толпа заохала и заахала, пожирая глазами весь комплект готового к носке нижнего белья для обоих полов, голубого и розового.
— Да! Вы будете чувствовать себя такими счастливыми, не имея необходимости обнажаться! Уадд — сущая радость, когда вы одеты в Нужное Белье.
Бубуш был потрясен. Несколько мгновений он проталкивался сквозь толпу, отчаянно стремясь получить как можно больше информации о Нужном Белье, шумно требуя возможности ощутить его нежную текстуру на своих блестящих черных чешуйках.
А затем он заметил выражение лица Ублейра. В тот же миг, быстрее, чем молния мелькнет между пальцев, он это выражение узнал. Да, это была всего лишь бледная имитация шестого изображения из того ряда рисунков, над которыми он недавно размышлял, и тем не менее все там было на месте: сцепленные у груди лапы, физиономия как воплощение радостного благочестия и едва ли не полного обращения.
И в этот самый момент Бубуш с твердой уверенностью понял, что бесчинствующее на крыше хижины существо неким образом связано с тайной. Смог бы этот малый в сутане перевести досье? И не являлся ли он секретным оружием окончательного раскола?
Бубуш уставился на всю сцену с внезапно изменившейся точки зрения. Да, это была правда. Здесь и впрямь происходило что-то очень мощное. На этой площади пошли на слом все нормальные системы и процедуры. Демоны запросто пили эль вместе с мучимыми душами!
Бубуш понял, что просто должен заполучить этого человека. И устремился вперед, в сумятицу.
Ублейр, уже в нескольких ярдах вперед него, был спасен от немедленного обращения лишь взрывом свистков, стуком копыт несущихся во весь опор ментагонов и тем, что все вокруг него внезапно стали рассыпаться по сторонам.
И Бубуш, и Ублейр в благоговейном ужасе наблюдали, как восемь по-настоящему здоровенных монстров вторгаются в стремительно разбегающуюся толпу только что казавшихся парализованными душ, ловко орудуя веревками. За считанные мгновения и несмотря на оглушительные протесты наблюдающих за всем этим сдельщиков, ментагоны с легкостью, даруемой опытом, прихватили троих вандалов на крыше.
Секунды спустя его высокобесподобие Брехли Трепп, невинная модель из толпы и безостановочно мучающий свою скрипку Бешмет были сброшены на землю, связаны и уволочены прочь.
— Нет, вы не можете его забрать! — заверещал Елеус, снова устремляясь вперед против потока рассыпающихся по всем сторонам душ. Разум его уже принял решение, а кулаки размахивали, готовые отоварить любого ментагона. Или всех сразу, если потребуется.
Если бы Фауст не прыгнул на него сзади и не прижал к опаленной земле, Елеус определенно ввязался бы в дикую схватку — один против всех.
— Не сейчас, — рявкнул Фауст в ухо Елеусу. — Мы его вернем, не беспокойся. Долго без Бешмета мы не останемся.
И в это мгновение, пока зародыш миссии взращивался в его пылком уме, Елеус размяк и позволил себя увести, пока Трепп исчезал за дальним углом меж двух громадных демонов.
— Ах как скверно, — укорял демон Пудин, сжимая левое плечо Треппа. — Как нехорошо. Пытался малость народу спасти, ага? Ну нет, тебе нельзя! Скажи спасибо, что ты не успел слишком далеко зайти, иначе мы бы точно тебе башку, на хрен, расколотили. Правда, Грызло?
— Угу, — мрачно отозвался его напарник.
Брехли Трепп жалобно пожал плечами:
— Нет, вы не понимаете. У меня миссия от божества…
— Ого, а вот это уже классно, а, Грызло? Такого я еще ни разу в смерти не слышал. — Он обернулся через плечо и проревел паре демонов, сжимающей Бешмета: — Вот этот чувак говорит, что у него от божества миссия! Слыхали вы когда-нибудь что-то более смехотворное? Лично я не слыхал. — Ментагоны позади разразились свирепым смехом.
— На твоем месте я бы держал себя потише, — громоподобно прорычал Пудин. — Ты уже и так в дерьме по уши. Возбуждение бунта, разная бредятина про богов и все в таком роде.
— Но это не был бунт, — запротестовал Трепп, чьи ноги беспомощно болтались меж двух гигантов. Эта ситуация отчего-то казалась ему тревожно знакомой. — Было просто тихое собрание…
— Заткнись, — прорычал Пудин и поволок его прочь. — Это был натуральный бунт, ясно? И я скажу тебе почему. Мы Бунтовой отряд, усек? Нас зовут, чтобы с беспорядками разбираться, сечешь? Бунтовой отряд не зовут, чтобы масло на бутерброды намазывать. Короче, если не бунт, нас не зовут. Врубаешься, да?
За дальним углом Бубуш и Ублейр стремительно давали деру. У них не было ни малейшего желания дожидаться, пока им начнут задавать наводящие вопросы.
И пока Бубуш несся, а пятки его демонически стучали по задним улочкам Мортрополиса, голова его в панике гудела.
Только что произошло что-то предельно странное. На какой-то момент он полностью потерял контроль над своей волей. И это было еще не все. На какой-то момент вся властная структура Уадда со скрежетом остановилась. Всего лишь на какой-то момент Асаддам потерял контроль над небольшим участком Мортрополиса.
Хотя Бубуш понятия не имел, что все это означает, он знал, что это некая прореха. Крошечная брешь в сияющих доспехах Асаддама.
Зерно возмездия, размещенное в этой мысли, уютно там расположилось и начало пускать корни.
Когда дверь в его мастерскую пинком распахнул удар копыта, Лолох машинально вскинул голову и врезался затылком в тяжеловесный фильтр распознавания образов.
— Ну, вылезай! Где ты там? — прокричал тревожно знакомый голос. — Время не ждет!
Лолох негромко простонал себе под нос и с трудом выбрался из внутренностей своего последнего, наиболее совершенного критического анализатора, или очередного КАЛа.
— Я жду! — прорычал голос.
Отряхивая когти о подол халата, Лолох быстренько пробежал к переду массивного обсидианового блока.
— Прятался от меня, да? — Асаддам гневно глазел на демона, пока тот появлялся из-за своего творения, потирая затылок. — Отчет о прогрессе до сих пор не готов?
Асмодеус, стоя под боком у Асаддама, ухмыльнулся, сжимая в руках большую абаку. Всегда приятно было наблюдать, как кого-то рвут на лоскуты. Да, быть в непосредственной близости от Асаддама, когда это происходило, было сущим наслаждением. А ему самому это не причиняло решительно никакого вреда. Частичка власти оказывалась у банкира, когда он просто парил в ауре главного менеджера Мортрополиса. Очень скоро, когда все нижестоящие окажутся под карающим кулаком Асаддама, они уже не будут доставлять ему никаких проблем.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52