Никита с детства знал, что на протяжении существования Ламбушкн Басановы всегда правили деревней, и почему-то этот факт никого из односельчан не возмущал. Даже при советской власти и коллективизации на всех сходах и собраниях жители дружно выбирали в местные советы только Басановых. Однажды, перед войной, прибыл из города представитель и, объявив Акимова деда врагом народа, предложил себя в руководители хозяйства. НКВД приехать еще не успело, а самоназначенный представитель уже резко загрустил и начал заговариваться. Ближе к вечеру он, присев на берегу озера, завыл по-волчьи. Таким его увидели приехавшие в деревню представители органов. Когда новоявленного председателя грузили в машину, он кричал непотребные слова вперемешку с партийными лозунгами. Больше власти деревню не беспокоили. Ламбушка жила своей жизнью, как и раньше, но это не значило, что селяне изолировались от окружающей действительности.
Молодежь уезжала учиться в Петрозаводск и Питер, в райцентр возили продукты на продажу, в саму деревню приходил прогресс. Провели электричество, появилась различная техника. Живи и радуйся! Но все равно за последние десятилетия жизнь в деревне утихла. С войны не вернулась половина мужчин, да и в борьбе с различной нечистью нет-нет да бывали ненужные жертвы. Когда в шестидесятых старшинство перешло к Акиму, он на деревенском сходе поклялся вернуть родной деревне жизнь и обеспечить достаток ее жителям. Свое обещание потомок боярского рода выполнил. В то же время он пытался возродить истинную силу родов. И здесь тоже появился определенный прогресс. Казалось, за что Басанов ни возьмись, везде к нему приходит успех. Урожаи с небольших по местным меркам полей могли прокормить всех; мясо сотнями килограммов сдавали в потребсоюз; пушнина бесперебойно шла на фабрики. Кроме того, проводились неофициальные сделки с предпринимателями, и деньги ручейками стекались в общую кассу Ламбушки. Но этого было мало. Главным доходом семьи Басановых считалась продажа артефактов магического содержания. Потихоньку начали возвращать домой разъехавшуюся молодежь, создавая все условия для полноценной жизни. Первыми шагами стало создание современного быта. Спутниковая антенна, включение в систему сотовой связи, Интернет, современная бытовая аппаратура, автомобили в каждом дворе и многое другое – все это давало уверенность в завтрашнем дне, а значит, и в выполнении главного дела, для которого они здесь были поселены.
– Я думаю, что ты сам все мне расскажешь. – Иронически прищурившись, Никита уперся руками в колени и подался чуть вперед, – Ведь ты просто так ничего не делаешь. Я хоть и давно здесь не был, но помню это. Приятно, конечно, возвратиться домой, где тебя любят и всегда ждут, но я уехал для того, чтобы уехать. Для того чтобы жить своей жизнью. Вы все видите только то, что вас окружает: род, долг, «мы особенные», «это наш крест». Я же хочу завоевать свое место в жизни сам. Да, я – Басанов, но для меня важнее добиться всего самому, а не получить по наследству.
– А ты добейся здесь, в Ламбушке. – Дед с интересом смотрел на взъерошенного внука. – Или ты думаешь, что одной фамилии достаточно для того, чтобы добиться уважения в глазах окружающих? Твой отец тоже не хотел здесь оставаться. Спорил, руками размахивал. Потом уехал. Пять лет добивался своей правоты, но и в других краях его достала родовая обязанность. Или ты думаешь, что только здесь стоят Черные Камни? Под Пермью он встретил таких же людей, как и мы. Слышал, надеюсь, про эмский треугольник? Так вот, именно там впервые твой отец сразился с нечистью. К тому времени я еще не успел передать ему родовой знак, и он чуть не погиб. Его спасла твоя мать, а потом Лука привез ее сюда. Когда тебе исполнилось десять лет, твои родители отправились за Урал, чтобы взять под контроль один район. Там начала пошаливать нечисть. Больше их никто не видел. Я не разрешил им тогда взять с собой тебя, хотя это было нелегко. Я стар, а из молодых Басановых остался ты один. Сын Елены не в счет, у него другая судьба. А быть здесь – это рок, но это и честь. Это долг перед всеми живущими в мире. Ты волен в своих поступках, в выборе своей жизненной стези, но, как последний из рода Басановых, ты обязан принять дар, получить родовое умение. Потом сам решишь, что ты будешь делать дальше. Сейчас важнее другое – как примет тебя родовой знак. Может случиться и такое, что придется искать других наследников. Старик замолчал. Никите показалось, что в глазах деда загораются оранжевые угольки. Он пригляделся внимательнее. В глубине его зрачков мерцали еле заметные искорки, набирая силу, они начали наливаться светом и соединились вместе. Холодный огонь засверкал в бездонных глазах.
– Сними рубаху.
Голос Акима зазвенел металлом.
Внук рванул ворот. На пол посыпались пуговицы.
– Быстрее!
Дед взял светящуюся сферу и плоской частью приложил ее к плечу Никиты.
Вспышка яркого света. Резкая кратковременная боль. В сознание ворвались голоса, голова закружилась. Ноги молодого Басанова подогнулись, но старик крепко удерживал его, не отнимая полусферы от плеча. Лишь когда свечение из янтарного превратилось в кроваво-красное, Аким осторожно отстранил от покрасневшей кожи гладкую поверхность родового знака и аккуратно положил сферу на стол.
– Дело, сделано, – прошептали пересохшие губы, – знак принял нового главу.
Аким крепко ухватил внука за плечи и, придерживая как больного, вывел из комнаты. Мироновна, терпеливо ожидавшая у дверей, вопросительно посмотрела на мужа.
– Все хорошо, – ровным голосом промолвил тот, увидев мнущуюся у порога жену. – Никита возглавит род. У меня предчувствие, что случится это довольно скоро. Надо торопиться во всем, время поджимает. Судьбу Луки повторить я ему не позволю. Учить его станем все – я, ты, старейшины родов, Лесной Хозяин. Деревне и роду нужен сильный боярин. И он будет.
Глава 2
ОХОТА
Всю ночь Никите снились кошмары. То какие-то монстры гоняли его по лесным чащобам, то гонял их он. Яркие сны, как видения шизофреника. Перекошенные злобой лица и корчащиеся в огне люди и твари. Боль в левом плече. Череда седых бормочущих стариков. Мечущиеся в битве всадники. Бег по дремучему лесу, странные женщины с разноцветными, как у бабки и тетки Насты, глазами. Жара сменялась холодом, осязаемые жгуты воздуха хватали за шею, и дыхание почти останавливалось, но чьи-то острые прозрачные когти рвали их, освобождая задыхающиеся от нехватки кислорода легкие. Незнакомые мегалитические постройки уходят под наступающее покрытое льдинами море. Белые киты, спасающие редких, выживших среди льда людей... И тут он проснулся. Точнее, его разбудили. А еще точнее, одеяло взметнулось вверх и, открыв глаза, Никита увидел деда.
– Вставай, внучек, скоро в лес на охоту идти, надо собраться, – проговорив это, Аким повернулся и вышел из комнаты.
В голове мгновенно прояснилось, зато отчаянно зачесалось плечо. Никита скосил глаз на беспокоящее место и присвистнул. Таких татуировок он никогда не видел. Красный леопард готовился к прыжку. Даже у отца была другая – черный вепрь. Дедов знак внук не видел, слышал от других, что у него два изображения: на одном плече двухцветная росомаха, а на другом – две скрещенные стрелы.
На комоде под зеркалом лежала сложенная в стопку одежда. Обычное армейское обмундирование, популярное у всех поколений охотников и прочих любителей природы. Одеваясь, Никита периодически поглядывал в зеркало, любуясь рисунком на плече. Правда, в какой-то момент ему показалось, что леопард, поселившийся на теле, ухмыльнулся и по-приятельски подмигнул левым глазом. В ответ молодой Басанов чуть было не опрокинул на себя комод и все, что громоздилось на нем. К обоюдному их с леопардом счастью все обошлось минимальным ущербом для дедова хозяйства. Дальше дело пошло быстрее – не отвлекаясь ни на что, Никита умудрился собраться по-военному, то есть быстро и уверенно.
В клубе дым стоял коромыслом. Двое молодых парней собирали арбалеты и оживленно спорили о какой-то навороченной видеоигре. За столом Аким, Палыч и Михаил изучали топографическую карту. На появление в комнате еще одного человека отреагировал только старший егерь. Он кивнул и, показав движением глаз на спорщиков, сказал:
– Знакомься, Стас и Венька.
И снова уткнулся в карту, предоставив Никите самому решать, кто из них кто.
Светловолосые крепыши с короткими одинаковыми стрижками отвлеклись от спора. Один из них, широко улыбаясь, махнул рукой, приглашая присоединиться.
В свое время вследствие юношеского максимализма Никита умудрился отслужить срочную службу в Чечне. Пришлось пострелять почти из всего, что имелось на вооружении в роте дальней разведки, но эти арбалеты вызвали чувство восторга и умиления. Каждая деталь поражала совершенством, а в собранном виде оружие выглядело произведением искусства. Легкое, надежное, опасное – мечта каждого мужчины. Курковая конструкция предполагала ведение стрельбы как одиночными стрелами-болтами, так и сразу тремя, которые устанавливались в специальные обоймы. Где достали такое сокровище, оставалось только догадываться, но в том, что арбалеты привезены издалека, можно было не сомневаться.
Парень, что выглядел немного постарше, назвавшийся Стасом, натягивал на короткие дуги утолщенные стальные струны, сразу же регулируя их натяжение. Сидящий рядом Венька неторопливо собирал болты в обоймы. Он брал из разных пачек отличающиеся по цвету стрелы и устанавливал их в держатели в определенной последовательности.
– Смотри, – показал он Никите, – красную ставим слева – это с разрывным элементом. В середину – с черным наконечникам, заговоренное серебро всегда может пригодиться. Справа – вот эту. Видишь оранжевые и зеленые колечки? При попадании наконечник разворачивается в спираль плюс кое-какие заклинания, он остановит даже носорога.
– А ты пробовал? – подал голос Стас, который как раз закончил возиться с арбалетами и начал укладывать снаряженные обоймы в брезентовые чехлы. – Носорога-то? Ты же крупнее лисы ничего и не стрелял.
– Я?! – возмущенно вскрикнул Венька. – Да ты сам только за хомяками и бегал, да и то не догнал, боялся, наверное. Носорог не носорог, но волку при нормальном попадании кранты сразу. А сегодня придется бить, скорее всего, одновременно тремя болтами. Какая тварь появится, никто не видел, а пять самострелов и два карабина должны сделать дело.
Никиту заинтересовало: разве при охоте на зверя огнестрельное оружие хуже? Парни удивленно посмотрели на него и, поняв, что для приехавшего горожанина многое является новым, стали наперебой объяснять преимущества надежного бесшумного оружия перед карабином. Прислушавшийся к разговору священник вмешался и пояснил, что для нечисти необходимы специальные пули.
– И вообще, самострел – исконное оружие в борьбе с исчадиями ада, – добавил он. – Жаль только, что мое положение не позволяет пользоваться им.
– Интересно, а где изготавливают такую красоту? – Басанов нежно провел кончиками пальцев по тщательно отполированному ложу арбалета. – Ведь это не заводская работа, а самим такого качества обработки и подгонки деталей вручную не достигнуть.
Взгляд Михаила посерьезнел, в голосе послышалось напряжение:
– Это ты у деда своего спроси, он лучше знает. Хотя, когда нужно будет, сам все поймешь.
– Готовы?
Аким подошел к столу и оглядел сложенное на столе оружие. Проверил пальцем натяжение струн, разделил среди присутствующих сумки с болтами, затем, оглядев всех собравшихся в помещении, сказал:
– Вроде бы все готово. Пора идти. С богом. Первым вышел Палыч, прихватив стоявший у стены старенький СКС. Следом, разбирая арбалеты и чехлы с обоймами, вывалились на улицу остальные. Даже отец Михаил в черном ватнике и с карабином на плече выглядел вполне по-военному. Да и все остальные больше напоминали группу спецназа из какого-нибудь боевика, чем охотников. В утепленных камуфляжных куртках, увешанные подсумками, с оружием за спиной, они сгрудились у явно армейского зеленого гусеничного тягача, который егерь лихо подогнал к деревенскому клубу.
В просторном салоне поместились все. Хватило места даже для трех собак, которые по команде одного из братьев запрыгнули в салон вслед за охотниками. Собаки принадлежали к самой что ни на есть местной породе. Черные короткохвостые карельские волкодавы. В деревне их держали почти в каждом дворе, предпочитая другим породам. Лишь Палыч выращивал для своих нужд с десяток мелких рыжих лаек, но на нынешнюю охоту их не взял.
Узенькие окошки в салоне оказались совершенно непрозрачными. Забитые снаружи перемешанной с копотью и снегом грязью, они давали едва различимый свет. Зато досыпать в тепле под укачивание тяжелой машины для Никиты стало милым делом. Около часа спокойной езды он приятно провел в легкой полудреме, совсем как в былые армейские времена.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59
Молодежь уезжала учиться в Петрозаводск и Питер, в райцентр возили продукты на продажу, в саму деревню приходил прогресс. Провели электричество, появилась различная техника. Живи и радуйся! Но все равно за последние десятилетия жизнь в деревне утихла. С войны не вернулась половина мужчин, да и в борьбе с различной нечистью нет-нет да бывали ненужные жертвы. Когда в шестидесятых старшинство перешло к Акиму, он на деревенском сходе поклялся вернуть родной деревне жизнь и обеспечить достаток ее жителям. Свое обещание потомок боярского рода выполнил. В то же время он пытался возродить истинную силу родов. И здесь тоже появился определенный прогресс. Казалось, за что Басанов ни возьмись, везде к нему приходит успех. Урожаи с небольших по местным меркам полей могли прокормить всех; мясо сотнями килограммов сдавали в потребсоюз; пушнина бесперебойно шла на фабрики. Кроме того, проводились неофициальные сделки с предпринимателями, и деньги ручейками стекались в общую кассу Ламбушки. Но этого было мало. Главным доходом семьи Басановых считалась продажа артефактов магического содержания. Потихоньку начали возвращать домой разъехавшуюся молодежь, создавая все условия для полноценной жизни. Первыми шагами стало создание современного быта. Спутниковая антенна, включение в систему сотовой связи, Интернет, современная бытовая аппаратура, автомобили в каждом дворе и многое другое – все это давало уверенность в завтрашнем дне, а значит, и в выполнении главного дела, для которого они здесь были поселены.
– Я думаю, что ты сам все мне расскажешь. – Иронически прищурившись, Никита уперся руками в колени и подался чуть вперед, – Ведь ты просто так ничего не делаешь. Я хоть и давно здесь не был, но помню это. Приятно, конечно, возвратиться домой, где тебя любят и всегда ждут, но я уехал для того, чтобы уехать. Для того чтобы жить своей жизнью. Вы все видите только то, что вас окружает: род, долг, «мы особенные», «это наш крест». Я же хочу завоевать свое место в жизни сам. Да, я – Басанов, но для меня важнее добиться всего самому, а не получить по наследству.
– А ты добейся здесь, в Ламбушке. – Дед с интересом смотрел на взъерошенного внука. – Или ты думаешь, что одной фамилии достаточно для того, чтобы добиться уважения в глазах окружающих? Твой отец тоже не хотел здесь оставаться. Спорил, руками размахивал. Потом уехал. Пять лет добивался своей правоты, но и в других краях его достала родовая обязанность. Или ты думаешь, что только здесь стоят Черные Камни? Под Пермью он встретил таких же людей, как и мы. Слышал, надеюсь, про эмский треугольник? Так вот, именно там впервые твой отец сразился с нечистью. К тому времени я еще не успел передать ему родовой знак, и он чуть не погиб. Его спасла твоя мать, а потом Лука привез ее сюда. Когда тебе исполнилось десять лет, твои родители отправились за Урал, чтобы взять под контроль один район. Там начала пошаливать нечисть. Больше их никто не видел. Я не разрешил им тогда взять с собой тебя, хотя это было нелегко. Я стар, а из молодых Басановых остался ты один. Сын Елены не в счет, у него другая судьба. А быть здесь – это рок, но это и честь. Это долг перед всеми живущими в мире. Ты волен в своих поступках, в выборе своей жизненной стези, но, как последний из рода Басановых, ты обязан принять дар, получить родовое умение. Потом сам решишь, что ты будешь делать дальше. Сейчас важнее другое – как примет тебя родовой знак. Может случиться и такое, что придется искать других наследников. Старик замолчал. Никите показалось, что в глазах деда загораются оранжевые угольки. Он пригляделся внимательнее. В глубине его зрачков мерцали еле заметные искорки, набирая силу, они начали наливаться светом и соединились вместе. Холодный огонь засверкал в бездонных глазах.
– Сними рубаху.
Голос Акима зазвенел металлом.
Внук рванул ворот. На пол посыпались пуговицы.
– Быстрее!
Дед взял светящуюся сферу и плоской частью приложил ее к плечу Никиты.
Вспышка яркого света. Резкая кратковременная боль. В сознание ворвались голоса, голова закружилась. Ноги молодого Басанова подогнулись, но старик крепко удерживал его, не отнимая полусферы от плеча. Лишь когда свечение из янтарного превратилось в кроваво-красное, Аким осторожно отстранил от покрасневшей кожи гладкую поверхность родового знака и аккуратно положил сферу на стол.
– Дело, сделано, – прошептали пересохшие губы, – знак принял нового главу.
Аким крепко ухватил внука за плечи и, придерживая как больного, вывел из комнаты. Мироновна, терпеливо ожидавшая у дверей, вопросительно посмотрела на мужа.
– Все хорошо, – ровным голосом промолвил тот, увидев мнущуюся у порога жену. – Никита возглавит род. У меня предчувствие, что случится это довольно скоро. Надо торопиться во всем, время поджимает. Судьбу Луки повторить я ему не позволю. Учить его станем все – я, ты, старейшины родов, Лесной Хозяин. Деревне и роду нужен сильный боярин. И он будет.
Глава 2
ОХОТА
Всю ночь Никите снились кошмары. То какие-то монстры гоняли его по лесным чащобам, то гонял их он. Яркие сны, как видения шизофреника. Перекошенные злобой лица и корчащиеся в огне люди и твари. Боль в левом плече. Череда седых бормочущих стариков. Мечущиеся в битве всадники. Бег по дремучему лесу, странные женщины с разноцветными, как у бабки и тетки Насты, глазами. Жара сменялась холодом, осязаемые жгуты воздуха хватали за шею, и дыхание почти останавливалось, но чьи-то острые прозрачные когти рвали их, освобождая задыхающиеся от нехватки кислорода легкие. Незнакомые мегалитические постройки уходят под наступающее покрытое льдинами море. Белые киты, спасающие редких, выживших среди льда людей... И тут он проснулся. Точнее, его разбудили. А еще точнее, одеяло взметнулось вверх и, открыв глаза, Никита увидел деда.
– Вставай, внучек, скоро в лес на охоту идти, надо собраться, – проговорив это, Аким повернулся и вышел из комнаты.
В голове мгновенно прояснилось, зато отчаянно зачесалось плечо. Никита скосил глаз на беспокоящее место и присвистнул. Таких татуировок он никогда не видел. Красный леопард готовился к прыжку. Даже у отца была другая – черный вепрь. Дедов знак внук не видел, слышал от других, что у него два изображения: на одном плече двухцветная росомаха, а на другом – две скрещенные стрелы.
На комоде под зеркалом лежала сложенная в стопку одежда. Обычное армейское обмундирование, популярное у всех поколений охотников и прочих любителей природы. Одеваясь, Никита периодически поглядывал в зеркало, любуясь рисунком на плече. Правда, в какой-то момент ему показалось, что леопард, поселившийся на теле, ухмыльнулся и по-приятельски подмигнул левым глазом. В ответ молодой Басанов чуть было не опрокинул на себя комод и все, что громоздилось на нем. К обоюдному их с леопардом счастью все обошлось минимальным ущербом для дедова хозяйства. Дальше дело пошло быстрее – не отвлекаясь ни на что, Никита умудрился собраться по-военному, то есть быстро и уверенно.
В клубе дым стоял коромыслом. Двое молодых парней собирали арбалеты и оживленно спорили о какой-то навороченной видеоигре. За столом Аким, Палыч и Михаил изучали топографическую карту. На появление в комнате еще одного человека отреагировал только старший егерь. Он кивнул и, показав движением глаз на спорщиков, сказал:
– Знакомься, Стас и Венька.
И снова уткнулся в карту, предоставив Никите самому решать, кто из них кто.
Светловолосые крепыши с короткими одинаковыми стрижками отвлеклись от спора. Один из них, широко улыбаясь, махнул рукой, приглашая присоединиться.
В свое время вследствие юношеского максимализма Никита умудрился отслужить срочную службу в Чечне. Пришлось пострелять почти из всего, что имелось на вооружении в роте дальней разведки, но эти арбалеты вызвали чувство восторга и умиления. Каждая деталь поражала совершенством, а в собранном виде оружие выглядело произведением искусства. Легкое, надежное, опасное – мечта каждого мужчины. Курковая конструкция предполагала ведение стрельбы как одиночными стрелами-болтами, так и сразу тремя, которые устанавливались в специальные обоймы. Где достали такое сокровище, оставалось только догадываться, но в том, что арбалеты привезены издалека, можно было не сомневаться.
Парень, что выглядел немного постарше, назвавшийся Стасом, натягивал на короткие дуги утолщенные стальные струны, сразу же регулируя их натяжение. Сидящий рядом Венька неторопливо собирал болты в обоймы. Он брал из разных пачек отличающиеся по цвету стрелы и устанавливал их в держатели в определенной последовательности.
– Смотри, – показал он Никите, – красную ставим слева – это с разрывным элементом. В середину – с черным наконечникам, заговоренное серебро всегда может пригодиться. Справа – вот эту. Видишь оранжевые и зеленые колечки? При попадании наконечник разворачивается в спираль плюс кое-какие заклинания, он остановит даже носорога.
– А ты пробовал? – подал голос Стас, который как раз закончил возиться с арбалетами и начал укладывать снаряженные обоймы в брезентовые чехлы. – Носорога-то? Ты же крупнее лисы ничего и не стрелял.
– Я?! – возмущенно вскрикнул Венька. – Да ты сам только за хомяками и бегал, да и то не догнал, боялся, наверное. Носорог не носорог, но волку при нормальном попадании кранты сразу. А сегодня придется бить, скорее всего, одновременно тремя болтами. Какая тварь появится, никто не видел, а пять самострелов и два карабина должны сделать дело.
Никиту заинтересовало: разве при охоте на зверя огнестрельное оружие хуже? Парни удивленно посмотрели на него и, поняв, что для приехавшего горожанина многое является новым, стали наперебой объяснять преимущества надежного бесшумного оружия перед карабином. Прислушавшийся к разговору священник вмешался и пояснил, что для нечисти необходимы специальные пули.
– И вообще, самострел – исконное оружие в борьбе с исчадиями ада, – добавил он. – Жаль только, что мое положение не позволяет пользоваться им.
– Интересно, а где изготавливают такую красоту? – Басанов нежно провел кончиками пальцев по тщательно отполированному ложу арбалета. – Ведь это не заводская работа, а самим такого качества обработки и подгонки деталей вручную не достигнуть.
Взгляд Михаила посерьезнел, в голосе послышалось напряжение:
– Это ты у деда своего спроси, он лучше знает. Хотя, когда нужно будет, сам все поймешь.
– Готовы?
Аким подошел к столу и оглядел сложенное на столе оружие. Проверил пальцем натяжение струн, разделил среди присутствующих сумки с болтами, затем, оглядев всех собравшихся в помещении, сказал:
– Вроде бы все готово. Пора идти. С богом. Первым вышел Палыч, прихватив стоявший у стены старенький СКС. Следом, разбирая арбалеты и чехлы с обоймами, вывалились на улицу остальные. Даже отец Михаил в черном ватнике и с карабином на плече выглядел вполне по-военному. Да и все остальные больше напоминали группу спецназа из какого-нибудь боевика, чем охотников. В утепленных камуфляжных куртках, увешанные подсумками, с оружием за спиной, они сгрудились у явно армейского зеленого гусеничного тягача, который егерь лихо подогнал к деревенскому клубу.
В просторном салоне поместились все. Хватило места даже для трех собак, которые по команде одного из братьев запрыгнули в салон вслед за охотниками. Собаки принадлежали к самой что ни на есть местной породе. Черные короткохвостые карельские волкодавы. В деревне их держали почти в каждом дворе, предпочитая другим породам. Лишь Палыч выращивал для своих нужд с десяток мелких рыжих лаек, но на нынешнюю охоту их не взял.
Узенькие окошки в салоне оказались совершенно непрозрачными. Забитые снаружи перемешанной с копотью и снегом грязью, они давали едва различимый свет. Зато досыпать в тепле под укачивание тяжелой машины для Никиты стало милым делом. Около часа спокойной езды он приятно провел в легкой полудреме, совсем как в былые армейские времена.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59