В очередной раз, набегавшись до состояния, близкого к обморочному, я уселась прямо на пол и со всей силы треснула себя по голове.
«Где твоя выдержка? Судорожные телодвижения сейчас дадут также мало проку, как кипятильник, опущенный в озеро. Мысли логически. Что ты искала в ложном архиве? », — подстегнутая этой мыслью, как шпорами, я бросилась вдоль стеллажей, сметая на пол свитки неподходящего размера. Искомое, как всегда, оказалось в самом дальнем конце библиотеки, в недрах последнего шкафа.
Свернутые в рулоны карты. Их было великое множество: потрескавшиеся от времени, с подозрительными темными пятнами и остатками воска. Выбрав наугад первую попавшуюся под руку, я расстелила ее на полу, прижав норовившие загнуться края светильниками, и присвистнула от удивления. Часть головоломки с громким щелчком встала на место.
— А ларчик просто открывался, — титаническим усилием воли я запретила себе скакать от радости — вторая часть задачки была посложней, и без нее теперешнее открытие не стоило и выеденного яйца.
Немного успокоившись, я стала раскатывать карты одну за другой, пытаясь хотя бы частично восстановить ход Вороньей войны. Почти на всех манускриптах руками давно почивших военачальников было нанесено огромное количество символов. Чтобы разобраться во всем досконально, предстояло разложить карты по давности, а после, путем сравнения и анализа (ух, самое слабое мое место), разобраться в обозначениях и символах.
Я вынула меч из ножен и положила его рядом с собой — если библиотеку посетит командор, то времени вытаскивать клинок у меня не будет.
Спустя несколько часов, я определила значение символов: черная пунктирная линия обозначала границы земель, находящихся под властью Ворона; черные десятиконечные звезды — стоянки его войск; синие круги с белой точкой в центре — укрепленные позиции сабиров; крохотные стрелочки — маневры отдельных частей (это удалось разобрать благодаря мелкому изображению тигра напротив одной из них). Дальше пошло легче, и вскоре удалось почти полностью прочитать одну из карт — она датировалась ноябрем года, когда Ворон был убит.
Если принять в расчет рассказ Айса, выходило, что оборотень прав — предводитель нелюдей действительно свихнулся. Даже я, полный профан в делах военной тактики и стратегии, могла это понять. Но карте выходило следующее: армию сабиров заперли на побережье, к югу от Аметистовых гор. Со стороны впадающего в море Сарога их сдерживали части ольтов, путь к горам перекрыло основное войско Ворона, а морские пути сторожили корабли неизвестных мне таиров (последнее было только предположением, но на изображениях маленьких корабликов было клеймо Ворона). Воинство сабиров, лишенное возможности маневра, было взято в клещи. Ворону оставалось только подойти ближе и захлопнуть ловушку. Вот тут-то и началась катавасия. На более поздней карте ситуация кардинально изменилась — полки нелюдей отступали (места их былых стоянок занимали теперь синие круги), давая сабирам возможность развернуться для атаки, в которой уже не было нужды — Ворон умер. Это было изложено мелким каллиграфическим почерком на полях карты. Неувязочка получается, отступали-то они, пока он еще был жив...
С трудом верилось, что Ворон, десять лет успешно воевавший, вдруг сбрендил и начал совершать столь нелогичные поступки. Скорее всего, он знал что-то, чего не знали другие, и попытался вывести войска из-под удара. Не вышло.
Осталось только выяснить, что же он такое знал, и каким боком к этому причастен предавший? Беда в том, что, располагая таким обилием сведений, я просто терялась и не могла понять, где тут главное, а где второстепенное. Оставалось шарить наугад.
— Милая статуэтка просила меня найти предавшего, — пришлось рассуждать вслух, — и, если на секунду предположить, что в этом есть резон и спустя полторы тысячи лет он все еще жив...
Я выдохнула, чувствуя, что хожу совсем рядом с разгадкой:
— И если принять за основание, что предавший не главная причина того, что война была проиграна, а всего лишь предпосылка... И оборванец...
Меня подбросило вверх, как пружиной. Забросив обратно в шкаф карты и не особо беспокоясь о том, что командор может заметить беспорядок на стеллажах, я рванула в сторону выхода. Путь от библиотеки до башни был неблизкий, и это дало еще десяток минут на обдумывание. Из сотни имеющихся вопросов ответ получили только четыре: теперь я четко знала, для чего предназначен замок Роз, почему тут столько сабиров, зачем здесь держат нелюдей и почему башня, где они живут, находится в столь плачевном состоянии. Все остальное относилось к разряду хлипких предположений, отчаянно нуждавшихся в доказательствах, за которыми предстояла неблизкая дорога. И черт с тем, что эти доказательства только подхлестнут извращенную фантазию его превосходительства, ведь он, в отличие от нелюди, находится в полной уверенности, что я — реинкарнация Ворона.
На улице было еще светло. После полумрака библиотеки и неверного освещения замка, серый зимний свет показался слишком ярким и ударил по глазам, как лампочка в кабинете следователя.
Добравшись до дверей башни, я остановилась в раздумьях. Без помощи сэтов не обойтись, но подниматься наверх не хотелось. Тем более, я дала слово никогда здесь больше не появляться. Оставалось, как всегда, положиться на всемогущество клинка. Вынув из-за спины меч и усевшись прямо в сугроб, я уткнулась лбом в рукоять, постаралась сосредоточиться и до мельчайших деталей представить комнату, в которой жили нелюди: стены, покрытые копотью, черный от сажи камин, заколоченные окна. Картинка постепенно выстраивалась, всплывали мелкие подробности — трещина на третьей плите слева от входа, паутина под потолком. Вскоре начало казаться, что стоит открыть глаза — и я действительно увижу комнату.
— Ну же! — прошептала я клинку. По рукояти прошла легкая дрожь, картинка чуть подернулась туманом, и сразу вслед за этим в воображаемом зале начали проступать нечеткие тени: вот сгусток темноты, чуть раскачиваясь, прошел из одного угла в другой — это Pax подложил дров в очаг, рядом мелькнула легкая тень — Рысь, как всегда, не находил себе места и беспокойно бродил по комнате. Еще три тени почти неподвижно сидели в центре — бродяга, Айс и Арк. Вдруг угольная тень оборванца шевельнулась и начала поворачиваться в мою сторону — я поспешила отвернуться и сосредоточиться на том углу, где обычно сидели сэты. Их тени возникали неохотно, словно сопротивляясь моим попыткам подглядеть — четкости не былo, просто чуть более плотное марево.
— Дэв, Суод, — тихо позвала я. — Я жду вас у скамьи в саду. На том самом месте. Приходите как можно скорее. Есть новости.
Стоило прошептать последнее слово, как по мысленной картинке поползла жирная, как откормленная змея, трещина и вскоре комната разлетелась на сотню осколков — как стекло, по которому врезали тяжелым армейским ботинком. Клинок раскалился и моментально остыл. Конец связи. Фельдшер вырвал провода. Я была готова дать в залог все тридцать два зуба, что к этому причастен оборванец.
Пришлось открыть глаза и попытаться вылезти из сугроба — далось это тяжело, после импровизированного сеанса «материализации чувственных идей» я ощущала себя аналогом половой тряпки. На то, чтобы добраться до скамейки, ушло добрых пятнадцать минут. Эстонский спринтер — и тот бы обогнал.
Теперь оставалось ждать. Конечно, надежда, что меня услышали, была мизерной — слишком быстро бродяга учуял чужое присутствие. Ожидание оказалось долгим, прежде чем из темноты бесшумно появился сэт, мне пришлось полчаса топтаться на холоде.
— Ты звала, — констатировал Дэв.
— Да.
— Суод скоро будет здесь. Возникли некоторые проблемы. Что ты хотела рассказать? — желтые глаза вампира внимательно изучали мою новую одежду, и на его лице расплывалась гримаса брезгливости. Гардероб Лайона не произвел на Дэва впечатления.
— Рассказать — потом. Сколько времени займет дорога до Аметистовых гор?
— Если на хороших скакунах — пару недель.
От досады я прикусила губу:
— Есть способ добраться туда быстрее? Например, через ворота?
— Если ты хочешь оповестить о своих передвижениях командора — то можно и через ворота, — Суод призраком возник из-за моей спины.
— Через три дня мне надо быть рядом с Аметистовыми горами. Сабиры не должны знать, куда я направилась.
Дэв скептически оскалился, продемонстрировав белые клыки:
— Это невозможно. Две недели. Если скакать во весь опор, и иметь сменных лошадей — двенадцать дней, но это самое меньшее.
— Мне нужно быть там раньше.
— Мы не каменные драконы, и не можем перенести тебя туда. Ты зря позвала нас, — Дэв развернулся, чтобы уйти, когда я ухватила его за полу ветхого плаща.
— Что за каменные драконы?
— Это легенда, не больше. О том, что в любых горах есть драконы, не обычные, равнинные, которые только и могут, что нападать на домашний скот, и то только стаей, а гигантские каменные ящерицы, с размахом крыльев с половину этого сада. Ольты твердо верят — эти существа спят крепким сном почти в каждой горе. Говорят, что некоторые из них служили Ворону.
— А как их разбудить?
— Я говорил, что ты забавная? — Дэв усмехнулся. — Это только легенда, наподобие твоих историй про Дракулу. Даже если каменные драконы действительно существуют, те, кто мог бы их разбудить, канули в забвение много лет назад. Ольты утратили большинство своих знаний, впрочем, как и мы.
Сэт замолчал, выжидательно уставившись на меня.
— Я знаю, где искать предавшего, — это было враньем лишь отчасти, просто вместо «знаю» уместнее было сказать «предполагаю». — Если я его найду, то докажу, что это, — для наглядности мне пришлось ткнуть пальцем в башню, — не Ворон, а самозванец. Но для выполнения первых двух пунктов нужно как можно скорее очутиться в Аметистовых горах.
— Я еще раз говорю — невозможно. Даже если бы у нас были какие-то тайные книги ольтов или...
— Книги есть. И ольтов, и оборотней, и даже ваши найдутся. Хоть букинистическую лавку открывай! Вы сможете найти среди них нужную?
Суод растерянно кивнул.
— Думаю, да. Но откуда у тебя...
— Не у меня, а у командора. Он, конечно, будет против, но кто его спрашивает?
* * *
— И что теперь делать? — Дэв с интересом рассматривал тщедушное тельце библиотекаря, скорчившееся у его ног. Старик был окончательно и безвозвратно мертв.
А ведь так все гладко начиналось!
Вход в библиотеку нашелся сразу, стоило только войти в замок, что избавило от скитаний по этажам и риска нарваться на кого-нибудь из сабиров. Спустившись вниз, сэты продемонстрировали, что значит настоящая скорость — я видела только разлетающиеся в разные стороны стопки пергаментов и легкую рябь в воздухе рядом со стеллажами. Читали они так же быстро, как и двигались. Оставалось только сторожить двери и молиться, чтобы сегодня никому в голову не пришло посетить библиотеку. Под столом троим не спрятаться, а железную дверь получалось отпереть только у меня.
Прошло больше часа, прежде чем раздался свистящий шепот Дэва:
— Нашел!
Суод тут же материализовался рядом с ним, заглядывая брату через плечо. Я, плюнув на обязанности охранника, рванула к сэтам. У Дэва в руках бил древний, покрытый сетью трещин и островками жирных пятен пергамент, по которому зигзагами ломались неровные строчки. Внизу листа был нарисован треугольник, со множеством поясняющих что-то стрелочек и надписей.
— Ну, что там? — нетерпеливо спросила я.
— Подожди, сейчас... — Дэв внимательно разглядывал пергамент, водя по строчкам пальцем. — Скалы, обиталище... Нужны трое, чтобы пробудить, трое, чтобы удержать, трое, чтобы покорить... И еще кровь.
— Замечательно! А теперь подробней!
— Все просто. Нужно найти место, где спит дракон, начертить рядом треугольник, в его центре поставить серебряное блюдо с жертвенной кровью, и троим встать по его углам. Дракон, почуяв кровь, пробудится, трое вызывающих умрут — просыпающийся от векового сна камень вытянет из них жизнь. Затем еще трое должны продолжить обряд. Им тоже не поздоровится — их силы без остатка уйдут на то, чтобы удержать каменного дракона, не дать ему улететь. Еще трое умрут ради того, чтобы чудовище признало над собой чью-то власть. Десятый из вызывающих сможет повелевать каменным драконом. — Дэв сунул мне в руки пергамент и иронично поинтересовался: — У тебя есть в запасе девять самоубийц и плошка крови?
— Нет, девяти не найдется. Придется обходиться тем, что имеется в наличии — двумя сэтами и одним человеком.
— Можешь хотя бы объяснить, ради чего...
Тихие слова Суода перекрыл звук открывающейся двери. На пороге возник старикашка-библиотекарь, держащий в руках масляный светильник. Первые несколько секунд он нас просто не замечал — спокойно прошел к столу командора, поставил на него лампу, поправил книги в стопке. Мы застыли, стараясь не то что не шевелиться, а даже не дышать.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36