– Не стоит так болезненно переживать из-за этого, моя дорогая, – хрипло проговорил он. – Это всего лишь отметины от нескольких старых ран.
– Эти шрамы с той ночи? Накануне Дня святого Варфоломея? И именно та ночь вам сейчас снилась.
– Возможно. Я не помню снов, когда просыпаюсь.
Он солгал ей. Память о том кошмаре была выгравирована в глубоких складках у рта, в тенях, омрачавших его взгляд.
– Вы все время бормотали о каком-то демоне. Его лицо было скрыто от вас. Вы не хотели его видеть. Кто это?
– Понятия не имею. Это был только сон, глупый сон.
– Но…
– Пожалуйста, забудьте об этом, – произнес он тоном, не терпящим возражений, словно захлопнув дверь прямо у нее перед носом.
Она ласково погладила его по груди, будто так могли стереть эти жуткие шрамы и уничтожить вместе с ними все горькие воспоминания. Мурашки пробежали у Реми по коже, когда она продолжила свое опрометчивое об следование. Ее уже влекли не шрамы, а чеканные линии его груди, рук, могучие рельефные мускулы, легкий пушок золотых волос, которые исчезали за поясом.
Она услышала, как дыхание Реми участилось, и сообразила, что его лицо полыхает вовсе не от смущения. «Я могу затащить его в свою постель, соблазнить его», – вспомнила она свое обещание Екатерине.
Девушка собралась с силами и вынудила себя посмотреть на Реми. Капитан не спускал с нее глаз. Начавшая вырастать щетина на обтянутых кожей скулах придавала ему жутковатый вид. Габриэль поразило выражение его лица. Он был погружен в мрачные раздумья. Его физическое возбуждение легко угадывалось, но оно не менее легко умерялось настороженностью и откровенным недоумением.
Он схватил Габриэль за запястья и отвел ее руки от своей груди.
– Что вы здесь делаете в такую рань, Габриэль? И как вы сюда попали? – вызывающе спросил он.
Габриэль рывком высвободила руки и с виноватым видом спрятала их за спиной.
– Мне очень любезно сообщила ваш адрес Екатерина и даже назвала вымышленное имя, под которым вы сняли жилье. За вами следили, после того как вы покинули дворец.
Реми выслушал Габриэль с удивительной самоуверенностью, его волнение выдавали только напрягшиеся мускулы и сжатые челюсти. Взяв рубашку, он начал медленно натягивать ее через голову.
– Выходит, Темная Королева знает…
– Почти все, дьявол ее побери, – прервала его Габриель. – Она шпионила за нами и все знает о встрече, которую я устроила вам с Генрихом.
Реми просунул руки в рукава и поправил рубашку на плечах. После отвратительной ночи, проведенной в мучительном волнении за жизнь этого человека, его спокойствие взбесило Габриэль. Закипая от гнева, она встала перед ним, уперев руки в бока.
– Реми! Вы меня слышали? Екатерина знает все. Вам нельзя рисковать, оставаясь здесь, в Париже, даже на миг. Было бы лучше, если бы вы оказались сейчас как можно дальше отсюда.
– Лучше для кого? – парировал Реми. – Если Темная Королева знает все, тогда почему я еще жив? Или, по крайней мере, почему я еще на свободе? И вы тоже.
«Потому что я заложила себя этой женщине, да и вас».
– Я, право, не уверена, – увильнула от прямого ответа Габриэль. – Думаю, мне удалось убедить ее, что вы больше не угрожаете ее интересам.
– Вам потребовались бы слишком убедительные доводы, – подозрительно оглядел ее Реми. – Давайте поточнее. Как вы это сумели?
– Я великолепная лгунья. Кроме того, если она сотворит из вас мученика во второй раз, это только подольет масла в огонь и без того напряженных отношений между католиками и гугенотами. Екатерина считает гражданскую войну слишком дорогим удовольствием. Она, вероятно, захочет вернуть вас ко двору, где сможет следить за вами, ни на минуту не спуская с вас глаз. Вы будете в относительной безопасности, но только до поры до времени.
До тех пор, пока Темная Королева будет уверена, что Габриэль держит Николя Реми в сетях своих чар, под своим контролем и в своей постели. Но Габриэль не составляло труда представить реакцию Реми, если она скажет ему всю правду.
Нет, она не станет этого делать. Она протянула к нему руку.
– Реми, умоляю вас. Вы же понимаете, насколько вам опасно оставаться здесь. Вы должны уехать. Тотчас же.
– Я ценю ваше беспокойство, – сдержанно произнес он. – Но я останусь и постараюсь до конца использовать свой шанс.
Проигнорировав протянутую руку, он обошел молодую женщину и продолжил одеваться, зашнуровывая ворот своей рубашки. Габриэль безвольно опустила руку. Когда они расставались с Реми во дворце, между ними возникло нечто напоминавшее былое тепло.
Но сейчас в Реми чувствовалось раздражение, даже враждебность по отношению к ней, и Габриэль решила, что знает причину этой нервозности. Видимо, его попытки уговорить Наварру покинуть двор и вернуться на родину потерпели неудачу. Ее это вовсе не удивило. Генрих, несмотря на внешнюю апатичность, был проницателен и прагматичен. Он и выжил до сих пор от того, что ни разу не воспользовался ненужными шансами.
Генрих, не покидающий Франции, – именно этого желала Габриэль ради достижения собственных целей. Ни она обнаружила, что не в силах радоваться неудаче Реми. Она подозревала, что Реми хотел превратить Наварру во второго короля Артура. Капитан наделял своего короля мужеством легендарного монарха и его благородством. Такому королю Реми готов был преданно служить и следовать за ним до самой своей смерти. Очень похоже на то, как однажды Реми вообразил, будто встретил в ней безупречный идеал, воплощение целомудрия.
Удивительно, что такой солдат, как: Реми, повидавший столько безобразного в этом мире и испытавший все зверства войны, все еще сохранял свои высокие критерии чести и ожидал подобного от других. Это и покоряло в нем, хотя одновременно доводило до белого калении. Ей безумно захотелось взять его на руки, как котенка, и оградить от разочарований, на которые он был обречен. И хотя она сомневалась, что он примет любое ее сочувствие, она осторожно заговорила:
– Итак, по вашему мрачному настроению я могу предположить, что встреча с Наваррой прошла не слишком гладко. Вам не удалось убедить его предпринять попытку бежать.
Реми изучал свою небритую челюсть в маленьком треснувшем зеркале над умывальником.
– Наоборот, он согласился.
– Что?! – Габриэль задохнулась.
– Наварра согласился и позволил мне заняться проработкой плана его бегства, но согласился на определенных условиях. Все условия, естественно, касались только вас. – Он оторвался от зеркала и метнул колючий взгляд в Габриэль. – Примите мои поздравления. Вы совершенно околдовали этого молодого человека. Он не вернется в Беарн, если я не найду способа забрать и вас с нами.
– Этого никогда не произойдет, – оправившись от изумления, едко заметила Габриэль. – Я же говорила вам, мое будущее здесь, в Париже. И Генриха тоже.
– Похоже, у Генриха есть собственные планы на ваше будущее. Он намеревается подыскать вам супруга.
– Супруга?!
– Вот именно. Проклятье, но он внушил себе, что придаст вашей любовной связи с ним больше респектабельности, если подыщет какого-нибудь недотепу, который женится на вас. Законного супруга, повелителя и наставника для вас, но в угоду королевским желаниям. Наварра полагает, что этот муж сумеет заставить вас покинуть Париж вместе с ним.
Габриэль выругалась и взволнованно прошлась по комнате. В ее жизни и так уже предостаточно сложностей. Мало ей удерживать Реми от фактического самоубийства и лавировать среди коварных гадюк при дворе и хитросплетений самой Темной Королевы. Теперь вот Генриху приспичило втемяшить в свою голову эту глупую идею.
Никто не удивлялся, когда дворянин брал в жены любовницу короля взамен щедрого вознаграждения землями, состоянием и титулами. Но Габриэль не имела никакого желания обременять себя мнимым мужем в лице какого-нибудь жеманного осла из придворных лизоблюдов.
– Изумительно, – пробормотала она. – А Генрих случайно не упомянул имя того недотепы, которого он подыскал мне в мужья?
Реми взял бритву в руку, и по тому взгляду, которым он смотрел на эту бритву, Габриэль не решилась бы с уверенностью сказать, что он собирается сделать: приступить к бритью или перерезать себе горло.
– Это я. Король хочет, чтобы я женился на вас.
Габриэль не поверила своим ушам. Но Реми не шутил и не издевался над ней, он говорил серьезно. Она с трудом сдержала безумное желание истерично расхохотаться от явного абсурда всего происходящего. Примерно в то же время, когда Габриэль пообещала Темной Королеве соблазнить капитана Реми, Наварра велел капитану Реми жениться на ней.
Но одного взгляда на угрюмое выражение лица Николя хватило, чтобы у нее отпало всякое желание смеяться. Теперь ей стала понятна его нервозная агрессивность. Он напоминал человека, погубившего честь семьи.
Одно то, что ему предлагали жениться на женщине, запятнавшей себя, послужило для него нестерпимым оскорблением. Габриэль не ожидала, что его реакция так огорчит ее. Но она гордо вскинула голову.
– Он хочет? Какая дикая нелепость! Без сомнения, вы отказались с чувством глубочайшего оскорбления.
Реми ничего не ответил на ее выпад, только отвел взгляд куда-то в сторону.
– Ведь вы же отказались, правда?
Он продолжал молчать, и она раздраженно окликнула его.
– Реми, я вас спрашиваю.
– Нет, я согласился, – вызывающе огрызнулся Реми, отшвырнув бритву. – Я заверил его, что женюсь на вас.
Габриэль от удивления раскрыла рот. Какое-то мгновение она молчала, затем стала кричать на него:
– Вы с ума сошли? Вы хоть понимаете, что вам предлагает Наварра?
– О да, уж это-то я понимаю слишком хорошо.
– Тогда с какой стати вы вообще согласились? – Реми смотрел на нее со смесью горечи и какого-то другого чувства, которое она не сумела разгадать. – И какого дьявола вы посчитали, будто я соглашусь на это?
– Понятия не имею. Наверное… – Реми резко отвернулся, стиснул зубы и стал снова внимательно изучать свое отражение в зеркале. – Мой король приказал мне. Проклятье, для меня этого вполне достаточно. И хватит на этом.
Габриэль судорожно сглотнула. Возможно, когда-то Реми действительно хотел жениться на ней. Когда-то, прежде чем узнал о ней правду, узнал, какова ее суть.
– Вот оно что. Ваша преданность не знает границ, капитан, – ледяным тоном заметила она. – Ради своего короля вы готовы и пронзить себя своей же шпагой, и взять в жены его любовницу. Вам ведь все едино, не так ли?
Реми вздрогнул от ее сарказма, но не стал отмалчиваться.
– Но, Габриэль, ведь это вы настаивали, чтобы я примирился с любым его решением.
– Мы с вами говорили о его решении относительно ваших планов возвращения в Наварру. А не каких-то абсурдных идей связать меня супружескими узами.
– К чему вам так тревожиться? В конце концов, требуются двое, чтобы состоялось обручение.
Габриэль внимательно посмотрела на него. Так вот на что надеялся Реми. Что она откажется и освободит его от обязательства, которое он явно находил чудовищным. Но будь она проклята, если позволит ему так легко выпутаться из этой истории.
– Ладно, почему бы и нет, – протянула она, приклеивая улыбку к своему лицу. – Неплохая идея, если подумать.
Она подождала реакции Реми на свое неожиданное согласие, ожидая увидеть потрясение, уныние или испуг. Но он застыл в позе стоической покорности, вытянувшись во весь рост, словно его позвоночник был выкован из железа. Наверняка этот мужчина точно так же выглядел перед сражением, когда видел перед собой жерла вражеских орудий.
– Всегда неплохо иметь некоторые дополнительные гарантии на тот случай, если король пресытится мной, – продолжила Габриэль, твердо решив для себя спровоцировать его на ответную реакцию. – Хотя я ни за что не допущу подобного. – Она получила дикое удовлетворение, заметив, как крепко Реми сжал губы. – Да и вы тоже не прогадаете, ведь Наварра непременно щедро вознаградит вас. У вас появится и поместье, и титул. Вы согласитесь на рыцарское звание или надеетесь на барона?
– Габриэль… – Угроза в голосе Реми должна была бы заставить ее замолчать, но она только подстегнула молодую женщину, разбудив в ней отчаянную дерзость.
– Подумать только, за все годы преданной службы, рискуя головой на поле битвы, вы не приобрели ничего, кроме звания капитана. А надо было, оказывается, всего-то дать свое честное имя королевской пассии.
– Габриэль, остановитесь, – прорычал Реми.
Она понимала, что разумнее учесть предостережение, прозвучавшее в его голосе. Ей доводилось видеть, как проявляется темперамент Бича. Но она была слишком сердита и расстроена, чтобы проявлять осторожность. Плавным скользящим движением она подошла ближе к нему.
– Как бы вы хотели скрепить нашу помолвку, капитан? Рукопожатием, как двое купцов, подписывающих сделку? Или вы предпочитаете поцелуй?
Она обхватила его шею руками и вызывающе поглядела на него. Его взгляд потемнел, и он тихо выругался.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68