Тем временем слуги принесли вино и закуски, после чего Маркайм их немедленно изгнал. На тарелках лежала горячая жареная оленина, завернутая в распаренные виноградные листья; не забыто было и печенье с финиками. В огромных кружках пенился холодный сладкий эль.
Арлин успел позабыть, что когда ешь руками, пища приобретает совершенно особенный вкус, однако на этот раз приторно-сладкая подлива насторожила его. Подняв голову, он перехватил напряженный взгляд Маркайма.
— Тебе не нравится? — спросил он.
— Хорошая еда… просто превосходная. Просто в последнее время я что-то потерял аппетит.
— Это не удивительно. Как не потерять аппетит, если восемь лет подряд питаться пресной виннамирской пищей, — с тенью раздражения в голосе заметил Маркайм. — Почему все-таки ты оставил нас и поселился на севере? Мать очень скучала по тебе, Арлин.
Кусок печенья вдруг стал горьким во рту, и Арлин положил его обратно.
— Я думал, что ты позвал меня к себе, потому что все еще любишь, а ты хочешь, чтобы я оправдывался.
— Нет-нет, ты здесь совсем не за этим, — торопливо сказал Маркайм, но отвел взгляд.
— Да, я был безответственным и неуправляемым, — признал Арлин. — Я компрометировал семью при дворе. Теперь я об этом искренне сожалею, но именно отец дал мне ясно понять, что я не могу больше оставаться в родном доме. Каково мне было после этого оставаться в Занкосе? У меня там не было будущего. Я был недисциплинирован, а твой военный образ мышления тоже мне не давался.
— Зато теперь, похоже, ты наверстал упущенное. И поднял оружие против собственного народа… против своей семьи. Ты пошел за Рыжим Королем и опозорил всех нас.
— Я пошел за другом. Конечно, кроме всего прочего, он и король, и маг, но самое главное — и я чувствую это — это человек, отмеченный судьбой. Виннамир стал моим домом, а его народ — моей семьей. Мы не просили об этой войне — нам ее навязали. Так что в своем позоре будете виноваты вы сами.
— Ну, хватит об этом, — Маркайм взялся за свою кружку. — Давай не будем ссориться, ведь нам осталось так мало времени. Ешь.
Арлин уставился в тарелку. По привычке он попытался потереть кончики бесчувственных пальцев, но ему это не удалось. Он чувствовал себя морально опустошенным.
— Как умер отец? — негромко спросил он.
— От рук жрецов Мезона.
Арлин был потрясен.
— Но почему? Он был верующим человеком, был всегда. Он любил своего бога.
— Это так, но он отказался исполнить требования верховного жреца, —
Маркайм сделал большой глоток эля. — Я же, напротив, охотно ему подчинился.
Арлин нахмурился:
— Я не понимаю.
— Поймешь. Отец умер призывая тебя. Не меня… тебя. Ты ешь, а то будет поздно.
Арлин неохотно откусил еще немного печенья и вдруг заметил, что пища на тарелке брата остается нетронутой. За его спиной захлопал на ветру полог палатки, и Арлин обернулся. Внутрь вошел высокий и худой человек в одежде верховного жреца. Арлин, исполненный дурных предчувствий, даже вспомнил его имя. Тек. Следом за ним вошел полный седой и весьма представительный вельможа. Тидус Доренсон. При виде бывшего главы Совета Арлин испытал нарастающий гнев.
— Он съел очень мало, — извиняющимся тоном сказал Маркайм.
— Но достаточно, чтобы послужить нашим целям, я полагаю, — ответил ему жрец. — Наше снадобье должно сделать его покорным.
— Теперь вы верите мне, Маркайм Д'Лелан? — спросил Тидус.
— Да. — В этом единственном слове брата Арлин услышал горечь и ярость.
— Мой брат умер. Это очень хитрое существо, которое умело пользуется воспоминаниями Арлина, однако это может быть только демон. Клянусь Мезоном, что Гэйлон Рейссон дорого заплатит за свою черную магию?
В сумятице собственных мыслей Арлин едва слышал их разговор. Снадобье, черная магия, Гэйлон…
— Что ты наделал?! — спросил он и обнаружил, что язык с трудом ворочается во рту. — Ты обещал мне безопасность.
— Демоны лживы и хитры, поэтому человеку невозможно победить демона без помощи ответной хитрости.
— Нет, Маркайм, это Тидус хитрит и лжет. Я не демон, я твой брат.
— Довольно изворачиваться и лгать, — перебил его Доренсон, и на губах его появилась тонкая улыбка. — Я был там и видел все своими собственными глазами.
— Ты ничего не мог видеть, старый предатель, — Арлин посмотрел на Тека.
— Поверьте ему, и однажды он воткнет вам нож в спину.
— Я не верю никому, кроме бога, — Тек усмехнулся и трижды хлопнул в ладоши.
В палатку вошли еще двое жрецов. Они были в солдатских юбках и в доспехах белого цвета. Каждый держал в руке обнаженный меч. Арлин нашарил на полу свое оружие и неуклюже выдернул его из ножен, но Маркайм успел перехватить его за запястье.
— Дай мне этот маленький шанс, прежде чем я умру, — взмолился Арлин.
— Они не хотят твоей смерти. Мертвый ты им не нужен.
И Маркайм вырвал меч из бесчувственных пальцев брата, но Арлин собрал все свои силы и ударил его кулаком в лицо. Маркайм опрокинулся на пол, а жрецы ринулись на Арлина.
Страх и ярость помогли Арлину превозмочь дурманящее действие наркотика. Он снова схватил свой меч, затем развернулся и рассек заднюю стену палатки. Клинок проделал в шелке широкое отверстие, в которое Арлин нырнул головой вперед. Яркое солнце, отраженное от миллиардов песчинок и кристаллов соли, на мгновение ослепило его, но потом он увидел близкие стенки соседних палаток и кучки ксенарских солдат.
— Схватить его! — прокричал сзади него Тек. — Он нужен мне живым!
Арлин неловко вскочил на ноги и, пригнувшись к земле, метнулся вправо, в проход между палаток. Ему казалось, что земля медленно раскачивается под его ногами, а далекий горизонт вообще отплясывал какой-то бешеный танец. Кто-то из солдат заступил ему дорогу, и в солнечном свете серебром сверкнуло лезвие длинного меча. Арлин взмахнул своим оружием и вонзил его в незащищенный живот противника, прежде чем тот успел замахнуться. Пронзительный вопль умирающего заставил всех повернуться к Арлину.
Зубчатая стена Серых гор, нависших над Ксенарской равниной, означала для Арлина свободу и безопасность. Там ждал его Мартен, но здесь, в клубах удушливой пыли, Арлин один на один сражался с целой армией, которая преграждала ему путь к спасительным горам. Оглядев ряды надвигающихся на него солдат, Арлин, чувствуя лишь слабое сожаление, набросился на ближайшего.
Его сверкающий меч чуть было не прорубил ему дорогу, но врагов было слишком много и стояли они слишком близко друг к другу. Никто не мог уклониться от яростных ударов южанина, и те солдаты, что стояли к нему ближе всех, изрядно пострадали, прежде чем Арлина удалось скрутить. Когда из его руки вырвали оружие, Арлин продолжал сражаться зубами и коленями. Он боролся даже тогда, когда его повалили на землю. Ему связали руки за спиной, связали лодыжки, но бесчувственные конечности не ощущали боли, одно лишь давление веревок.
В конце концов Арлина, изо рта и из носа которого текла кровь, отнесли к белым павильонам жрецов и привязали там к столбу перед самой большой палаткой. Там они оставили его наедине с пылью, жарой и стыдом. К счастью для Арлина, начало сказываться действие наркотика. Арлин обмяк, глаза его закрылись сами собой, а голова склонилась на грудь. Этот сон спас его от тревоги и страха перед тем, что готовит ему ближайшее будущее.
Мартен терпеливо ждал на скале, разглядывая лагерь. Он заметил переполох, заметил толпы солдат и расслышал сердитые крики, однако в чем там дело не разобрал. Шло время, день поблек, и над равниной стали сгущаться сумерки, но Мартен все еще надеялся и ждал. К вечеру он, впрочем, уже был уверен, что именно Арлин был причиной поднявшейся в лагере тревоги.
Когда стемнело настолько, что едва можно было разглядеть обратный путь, Мартен наконец покинул свой пост. Вскочив на коня, он отправился в обратный путь в лагерь, ведя за собой в поводу коня Арлина. Он казнил себя, но это мало помогало. Настоящий друг не должен был позволять Арлину идти. Настоящий друг пошел бы вместе с ним. Он не сделал ни того, ни другого, и теперь несчастный и беспомощный возвращался в лагерь один.
16
Керил и Ринн прибыли в лагерь вскоре после возвращения Мартена. Оба были с ног до головы забрызганы грязью, исцарапаны и в крови, однако лица их сияли. Они ввалились в палатку Мартена, хохоча и перебивая друг друга, торопясь поделиться с ним славой, а заодно и грязью, так как каждый считал своим долгом обнять Мартена или хлопнуть его по плечу.
— Ну, спроси нас, — настаивал Керил. — Спроси!
Мартен нашарил походный стул и устало опустился на него. Радость товарищей, казалось, не произвела на него никакого впечатления.
— Ну, хорошо. Что там у вас?
— Мы сделали это! — немедленно завопил Керил. — Мы разрушили ветряные насосы!
— Старина Роффо проснется завтра от сильной жажды, — поддакнул Ринн.
— Вот погодите! — Керил исполнил при свете масляных ламп какой-то бесшабашный танец. — Это войдет в легенды и станет достоянием потомков. Четверо против двадцати…
— Четырнадцати, — поправил его Ринн.
— Но двое из них были жрецами Мезона. Каждый из них может считаться за трех обычных воинов. Мы были просто великолепны. Мартен. Я мчался на коне со стрелой в груди… то есть это так казалось, что со стрелой. А потом я упал с коня — на этот раз нарочно, — и они все сбежались посмотреть. Тут-то мы их всех и убили. А потом был еще этот зеленый огненный шар, который…
Ринн, который не спускал с Мартена глаз, вытянул руку, призывая Керила помолчать.
— Что случилось. Мартен?
Четырнадцатый эрл Нижнего Вейлса крепко зажмурился.
— Арлин пошел…
— Куда? — перебил Керил.
— На равнину. И исчез там. Сегодня, после полудня.
Ринн сел.
— Ты хочешь сказать, что он вернулся в Ксенару?
— Нет… не совсем. Его брат пригласил его к себе погостить. Он обещал Арлину безопасный вход и выход из лагеря, и Арлин поверил ему. Но он так и не вернулся.
— Почему ты не остановил его? — удивился Керил.
— Я пытался…
— Должно быть, ты не очень старался! — кузен короля стиснул зубы.
— Оставь его, — оборвал Керила Ринн. — Боги мои, что нам делать? Как нам спасти его?
— Никак, — пробормотал Мартен и закрыл руками лицо. — Наверное, он уже мертв.
— Кто скажет королю?! — простонал Керил. — Я не смогу…
— Оставь это, — Ринн сочувственно положил руку на плечо Мартена. — Милорд эрл, боюсь, перед нами встает еще одна проблема.
— Что еще?
— Вода, которая текла в долину, чтобы попасть в водоводы Роффо, теперь никуда не уходит.
Мартен испуганно посмотрел на Ринна, и тот продолжил:
— Поля, расположенные ниже прочих, уже заливает водой, и наше положение будет ухудшаться. Мне кажется, что есть смысл передвинуть королевских копейщиков на площадку повыше, где-нибудь в предгорьях.
Керил вздрогнул.
— Да-а, — протянул он. — Похоже, что после этого вряд ли кому-нибудь захочется воспеть наши подвиги в балладах и песнях.
И все трое встревоженно переглянулись.
— На мой взгляд, в нем нет ничего демонического, — сказал чей-то голос, показавшийся Арлину знакомым. Звук его спугнул остатки зачарованного сна, и Арлин очнулся. Чья-то рука взяла его за подбородок и слегка приподняла голову. — Если бы это был демон, разве его можно было бы так легко изловить и держать в плену?
— Какое это имеет значение, человек ли он, демон ли или еще что-нибудь?
— зазвучал раздраженный голос Тека. — Мезон уже нашел для него применение.
Арлин разлепил ресницы и попытался сфокусировать взгляд на неясных, расплывчатых фигурах, которые колыхались перед ним. На равнину спустилась темная, ветреная ночь. Полное, усатое лицо придвинулось к Арлину почти вплотную, и он узнал короля Роффо.
— Ты хотел изменить Ксенаре, и будет только справедливо, если теперь ты поможешь победить Рыжего Короля, — в подтверждение своих слов Роффо грубо оттолкнул голову Арлина, затем выпрямился. Арлин слышал, как под тяжестью грузного тела суставы старого короля хрустнули. — Я проголодался, жрец. Где же то чудное угощение, которое ты обещал нам сегодняшним вечером?
Король шагнул в сторону и пропал из поля зрения Арлина. За спиной молодого лорда кто-то хлопнул в ладоши. Затем прозвучал гонг, и его одинокий вибрирующий звук разнесся далеко над палатками лагеря. Из темноты возникло десятка два молчаливых слуг, которые несли тарелки с едой в хорошо освещенный изнутри павильон за спиной Арлина. Запах кушаний был таким соблазнительным, что он сразу ощутил волчий голод, но еще сильнее ему хотелось пить.
Между тем для участия в застолье стали прибывать гости — кто пешком, кто верхом, — но все они носили форму высокопоставленных ксенарских военачальников. Были среди них и предводители других народов, одетые в пышные, диковинные наряды. Большинство из них не обращали на Арлина никакого внимания, даже Маркайм, появившийся позже всех в богатой тунике голубого шелка, ни разу не взглянул на брата.
Арлин, привязанный к столбу так, что не видел ничего, кроме темноты за павильоном, снова уронил голову на грудь и начал дремать, но звон посуды и громкие взрывы смеха всякий раз заставляли его вздрагивать.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49