Кэти протянула руку — и от прикосновения обугленная ветка рассыпалась в прах.
Она изо всех сил старалась не думать. Было достаточно просто шагать, чтобы как можно быстрее убраться из этого проклятого места. И все же мысли об Эрике и Роберте тревожили ее. Как они могли выжить в огненном аду? А что с Аланией, Валисом и Доу?
Вокруг не было никаких признаков жизни. С тяжелым сердцем она шагала по склону очередного почерневшего холма, на вершине которого стояло одно-единственное мертвое дерево. Воздух вокруг него был все еще горяч; Кэти огляделась и заметила, что далеко на востоке еще полыхает пожар.
— Я видела фотографии Хиросимы и Нагасаки — это выглядит почти так же.
— Фото что?
Кэти не стала объяснять; она и без того едва справлялась с захлестнувшими ее эмоциями. Нет, в пещере было лучше: там хотя бы можно было представить, что Эрику удалось спастись.
— Полдень, — сказала Салит, прерывая ее размышления. — Может, попьем немного?
Кэти и не заметила, как долго они уже идут. Она достала одну из фляжек и протянула советнице.
— Не очень-то ты сегодня разговорчива, Кэтрин.
— А о чем говорить? Все это похоже на один из романов Роберта.
— Я уже как-то говорила: ты не умеешь лгать. Ведь ты думаешь об Эрике, да?
Кэти вздохнула:
— Ну, я думаю о той песне.
Но она, положив его на алтарь,
Ни слезинки не пролила
И, облачившись в звездный доспех,
Вызов Тьмы приняла
За свой родной Мианур.
Она кончила декламировать и пристально посмотрела на спутницу:
— Вот только у меня нет алтаря. И нет даже его тела. Мне страшно, Салит. Страшно, как никогда в жизни.
Советница положила ей руки на плечи, помотала головой, поправила заплечный мешок и зашагала дальше. «Надо же, — подумала Кэти, стараясь отогнать печаль, — она потеряла ребенка, мужа, свой народ — и все же идет вперед». Она облизнула губы и продолжила путь.
Вечером они, к радостному изумлению, увидели первые признаки жизни. Очевидно, в этом месте ветер изменил направление огня, и листья деревьев пожухли, но не сгорели. Женщины присели в тени, съели одну галету на двоих и выпили немного воды.
Вскоре они достигли тех мест, где лес пышно зеленел. Солнечные лучи сквозили в густой листве, приятно пахло мхом и древесной корой. Все это напоминало пробуждение от ночного кошмара. Вот только друзей рядом не было.
Когда солнце повисло над горизонтом, они вышли из леса. Перед ними расстилалась широкая зеленая равнина. Вдалеке виднелись лиловые горы, пронзающие вершинами облака.
— Лурун-Бар, — чуть слышно прошептала Салит. — Горы Страдания. У их подножия — Но-Фериен, но мы не пойдем так далеко.
Кэти почувствовала облегчение:
— Значит, равнина Назрит ближе?
— Да, и все же до нее еще довольно далеко. Давай не будем терять время, пока не стемнело.
Но даже когда наступила ночь, они продолжали идти. Наконец усталость взяла верх. Здесь не было деревьев — вообще никакого укрытия, лишь колышущаяся на ветру трава до колен.
— По крайней мере, здесь довольно мягко, — сказала Кэти, расстилая одеяло и укладываясь на нем. — Прямо замечательно.
В небе появились звезды. Кэти вспомнила, как они с Эриком когда-то лежали вот так в траве и разглядывали созвездия. Он знал их все, а ей было как-то важнее просто находиться рядом с ним.
— Ложись вот сюда.
Салит выглядела неспокойной. С заходом солнца ее настроение изменилось. Советница поставила на землю мешок и осталась стоять, прижимая к груди кристалл.
Кэти села.
— Что с тобой?
Вдалеке завыла собака.
— Он возвращается, да?
Кэти вгляделась в даль, но ничего не увидела. Салит сжимала тонкий кристалл, словно нож. Он начал светиться.
— Запомни, хами. Что бы со мной ни случилось, возьми рубин на равнину Назрит и зарой его в сердце паука.
Кэти откинула прядь волос со лба и поднялась на ноги:
— Давай уйдем отсюда. Я не знала, что он последует за нами.
Салит покачала головой и не тронулась с места.
— Рубин — важнее всего. Это единственная надежда Вистовима и Серых Королевств, а может, и Владений Света. — Она достала сапфир и сняла цепочку. — Возьми это. Может, когда-нибудь научишься пользоваться.
Кэти бросила камень на одеяло и схватила Салит за плечи, резко встряхнув ее.
— Перестань говорить ерунду! А ну давай забирай мешок — и пошли! Обгоним этого сукиного сына.
Призрак снова завыл — на этот раз еще ближе и уже не тоскливо, а угрожающе. Это был вой охотника.
Танадор поднимался в небо, омывая своим светом равнину. Тень Салит проползла по траве.
— Ты не понимаешь. Я слишком устала, чтобы идти дальше. Я не так молода, как ты, и должна отдохнуть.
Кэти отшатнулась, едва не споткнувшись о рюкзак, и пнула его, вымещая ярость.
— Ты знала. Черт, ты специально все подстроила. — Она горько рассмеялась. — Этот кристалл — твое оружие, да? Будешь сражаться с ним?
— От заката до рассвета этот зверь будет преследовать нас. Он может как угодно менять вид и размеры и даже принимать телесную форму. Смысл его существования — выполнить приказ господина. Должно быть, принц узнал меня или понял, какой талисман я несу. В любом случае он попытается меня остановить. Каджин Касст — известный некромант.
Ветер усилился. Призрак неистово выл. Кэти постаралась побороть гнев:
— Разве мы способны с ним сражаться? Не лги себе: у тебя это не получится.
Салит нахмурилась:
— Шанс у нас есть, если я сумею найти этим кристаллом его сердце. Все зависит от качества кристалла и от того, насколько прямы его грани. К сожалению, у меня не было инструментов.
— Ты должна была сказать мне об этом! Я имею право знать.
— Он пришел за мной. Тебя он даже не чувствует. Это ведь не настоящий призрак, а магическое создание.
Ветер разметал волосы Кэти.
— Это неважно. Хами, сестра. Мы вместе разберемся с этим засранцем.
И — тут у нее перехватило дыхание. Огромная черная собака с горящими глазами стояла всего в нескольких футах от них. На шее у нее был золотой обруч с двумя алмазами. Собака угрожающе рычала и скалилась, пригнув острые уши.
— Берегись! — Кэти оттолкнула Салит, когда пес прыгнул на них. Женщины упали, призрак мелькнул у них над головами, приземлился на одеяло и схватил один из мешков.
— Нет! — Салит высвободилась из объятий Кэти и бросилась на чудище с кристаллом. Пес отбросил ее, но она успела выхватить мешок.
Рубин вылетел наружу, ярко сияя. Воздух наполнился странными звуками, словно жужжали тысячи разъяренных ос.
Пес кинулся к рубину, но Салит оказалась проворнее. С отчаянным криком она упала на кристалл, словно мать, защищающая ребенка. Острые зубы сомкнулись у нее на шее.
Кэти тоже закричала и, выхватив из рюкзака фляжку, выплеснула ее содержимое на пса.
Зверь отпустил Салит, задрал голову и завыл в бессильной ярости. Его шкура задымилась, и вот уже призрак растворился в воздухе, оставив лишь эхо своего воя.
Кэти бросилась к Салит. Советница истекала кровью,
— Не двигайся, — прошептала ей Кэти, отчаянно думая, что делать.
— Ему нужен рубин, а не я. — Салит попыталась приподняться на локте и протянула Кэти рубин. Камень сиял и казался больше, чем обычно, больше ее ладони, отбрасывая на лицо раненой жуткие блики, в которых кровь казалась черной.
Кэти завороженно смотрела на осу. Раньше она думала, что это мертвое насекомое, вроде тех, что попадаются в янтаре, но оса потрясала жалом, и крылья ее вибрировали.
— Возьми же его скорее! — Салит вложила камень в окровавленные руки спутницы. — Не выпускай его, сестра моя!
— Да пошел он, — отмахнулась Кэти. — Надо сначала позаботиться о тебе.
— Ты не понимаешь. Призрак не уничтожен, мы лишь прогнали его. Он вернется.
— А что с тем кристаллом? — Кэти уложила Салит на одеяло. Обе женщины были в крови. Слезы стояли в глазах Кэти. — Что делать? Что делать?
Салит слабо улыбнулась:
— Я так и думала, что он окажется недостаточно хорош. — Она протянула кристал сапфира Кэти.
Снова послышался вой.
Кэти резко обернулась и увидела призрак:
— Рубин! Возьми рубин!
Кэти выхватила волшебный камень из-под самого носа чудовища и подумала, что вот-вот погибнет, но внезапно пес заурчал, принюхался и отошел.
— Он тебя не видит. — Голос Салит звучал словно издалека. — А когда ты держишь рубин, камень тоже невидим.
Кэти перекрестила ей лоб, с трудом сдерживая слезы. Положив рубин между собой и Салит, она обняла советницу:
— Равнина Назрит.
— Да. Я помню.
Кэти чувствовала, как жизнь Салит медленно ускользает сквозь ее пальцы. А когда взошел Танадор, она завернула тело советницы в одеяло и голыми руками вырыла ей могилу.
Все это время рубин лежал в рюкзаке у нее за спиной. Когда работа была окончена, она наконец смогла выплакаться.
ГЛАВА ШЕСТНАДЦАТАЯ
Глубоко в недрах Шерен Хиавы день и ночь горели масляные лампы. Люди сновали по подземным коридорам из одного помещения, где вместо двери была завеса из ткани, в другое. Горячий воздух был напитан запахами пыли и химикатов.
Эрик спускался по узкой лестнице. Под глазами у него были темные круги, с лица не сходило угрюмое выражение. В последние дни он почти не спал и не ел и начал забывать, что следует мыться и бриться.
Доу бежал за ним с небольшим светящимся шаром.
Прямо над их головами завеса отодвинулась, и выглянул Валис. Он был без рубашки, волосы свисали мокрыми прядями.
— А я уже собирался искать вас. Пойдем посмотрим, что у нас есть.
Эрик брезгливо поморщился, войдя в большую комнату и тотчас ощутив едкий запах химических испарений. Это была примитивная лаборатория, уставленная склянками самой невероятной формы с еще более невероятным содержимым. Вдоль стен стояли книжные шкафы и висели непонятные карты. В углах дымились треножники.
Это была лаборатория Шерен Хиавы, где ученые создавали парализующие яды для дротиков. Пятеро пожилых мужчин склонились над железным котлом, их худые тела блестели от пота.
Один из мужчин поднял голову, вытер руки о кожаный фартук и знаком подозвал гостей. Эрик вспомнил его имя: Герон. Остальные почтительно поклонились. Герон сиял.
— Думаю, нам удалось добиться желаемого, Эрик Погловски, — сказал он, потирая руки. — Обычное масло, но соответствующим образом обработанное.
Герон взял с ближайшего стола соломинку и зажег ее:
— Отойдите.
Помощники расступились. Он бросил соломинку в котел с зельем, и тут же вспыхнуло голубое пламя. Зелье выгорело до самого дна, и по лаборатории поплыли клубы пара, пахнувшего корицей.
— Завтра мы будем готовы.
Герои усмехнулся. Он явно был доволен своей работой.
— Возьмите вдвое больше людей. Даже втрое, — резко сказал Эрик. — К полуночи подготовьте как можно больше яда.
Валис склонился над котелком, наблюдая, как гаснет последний язычок пламени, оставляя за собой черный след.
— Мы не знаем, сколько у нас есть времени. Каджин Луре готовит атаку на Имансирит.
Герои запрокинул голову и расхохотался:
— Уж мы-то для него постараемся! Павит, Иол! Разбудите всех и соберите здесь. Уж мы-то постараемся — мало ему не покажется!
Эрик и Доу вышли, и Валис опустил за ними полотняную завесу.
— Боюсь, у старины Герона не все дома, — пробормотал он себе под нос.
Эрика же меньше всего заботило душевное здоровье ученого — главное, что работа продвигалась.
— Валис, я иду к Шубалу. Как можно скорее принеси нам образец яда.
— Он называет его «Огнем Хиавы» и носится с ним, как ребенок с конфеткой.
Эрик остановился на минутку и повернулся к старому товарищу.
— У тебя отличное настроение, как я погляжу.
— Ну и ладно. Кому от этого хуже? — Валис покосился на Эрика. — Мы все-таки делаем то, о чем я так долго мечтал.
— Пытаемся плюнуть в Око Тьмы? — отозвался Доу. Оба секурнен ухмыльнулись.
Эрик положил руки на плечи друзей:
— Давайте надеяться, что мечта не превратится в ночной кошмар.
И они зашагали по коридору, но почти сразу же наткнулись на молодую женщину, с трудом волокшую целый ворох сетей. Она поприветствовала их с каким-то особенным почтением, от которого Эрику стало неловко.
— Видишь, Эрик намуе рана секойе? — с гордостью произнесла она. — Все женщины и дети Шерен Хиавы помогают вам. Неплохие сети, да?
Эрик поднял угол крайней сети и нашел, что она намного легче и сработана из более тонкого и прочного волокна, чем сети чолов, — разорвать ее руками было совершенно невозможно.
— Замечательно. Отнеси их прямо на крышу Аланне, хами рана секойе.
— Это великий день для Шерен Хиавы, — пропела женщина, убегая. — Великий день!
Эрик посмотрел ей вслед:
— Доу, ты уверен, что я поступаю правильно?
Юноша опустил голову:
— Ты — намуе рана секойе, Эрик Зеленоглазый, доблестный сын Парадейна. Посмотри, брат мой, — никто в тебе не сомневается. Так откуда же твои сомнения?
Мимо пробежали двое мужчин с ведрами.
— Ну, это не ответ.
Доу нахмурился и пожал плечами:
— Возможно. Однако на твой вопрос можно будет ответить лишь задним числом, когда все окончится.
Шубал уже ждал их в помещении, полном плавильных печей, возвышавшихся, словно сталагмиты.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28
Она изо всех сил старалась не думать. Было достаточно просто шагать, чтобы как можно быстрее убраться из этого проклятого места. И все же мысли об Эрике и Роберте тревожили ее. Как они могли выжить в огненном аду? А что с Аланией, Валисом и Доу?
Вокруг не было никаких признаков жизни. С тяжелым сердцем она шагала по склону очередного почерневшего холма, на вершине которого стояло одно-единственное мертвое дерево. Воздух вокруг него был все еще горяч; Кэти огляделась и заметила, что далеко на востоке еще полыхает пожар.
— Я видела фотографии Хиросимы и Нагасаки — это выглядит почти так же.
— Фото что?
Кэти не стала объяснять; она и без того едва справлялась с захлестнувшими ее эмоциями. Нет, в пещере было лучше: там хотя бы можно было представить, что Эрику удалось спастись.
— Полдень, — сказала Салит, прерывая ее размышления. — Может, попьем немного?
Кэти и не заметила, как долго они уже идут. Она достала одну из фляжек и протянула советнице.
— Не очень-то ты сегодня разговорчива, Кэтрин.
— А о чем говорить? Все это похоже на один из романов Роберта.
— Я уже как-то говорила: ты не умеешь лгать. Ведь ты думаешь об Эрике, да?
Кэти вздохнула:
— Ну, я думаю о той песне.
Но она, положив его на алтарь,
Ни слезинки не пролила
И, облачившись в звездный доспех,
Вызов Тьмы приняла
За свой родной Мианур.
Она кончила декламировать и пристально посмотрела на спутницу:
— Вот только у меня нет алтаря. И нет даже его тела. Мне страшно, Салит. Страшно, как никогда в жизни.
Советница положила ей руки на плечи, помотала головой, поправила заплечный мешок и зашагала дальше. «Надо же, — подумала Кэти, стараясь отогнать печаль, — она потеряла ребенка, мужа, свой народ — и все же идет вперед». Она облизнула губы и продолжила путь.
Вечером они, к радостному изумлению, увидели первые признаки жизни. Очевидно, в этом месте ветер изменил направление огня, и листья деревьев пожухли, но не сгорели. Женщины присели в тени, съели одну галету на двоих и выпили немного воды.
Вскоре они достигли тех мест, где лес пышно зеленел. Солнечные лучи сквозили в густой листве, приятно пахло мхом и древесной корой. Все это напоминало пробуждение от ночного кошмара. Вот только друзей рядом не было.
Когда солнце повисло над горизонтом, они вышли из леса. Перед ними расстилалась широкая зеленая равнина. Вдалеке виднелись лиловые горы, пронзающие вершинами облака.
— Лурун-Бар, — чуть слышно прошептала Салит. — Горы Страдания. У их подножия — Но-Фериен, но мы не пойдем так далеко.
Кэти почувствовала облегчение:
— Значит, равнина Назрит ближе?
— Да, и все же до нее еще довольно далеко. Давай не будем терять время, пока не стемнело.
Но даже когда наступила ночь, они продолжали идти. Наконец усталость взяла верх. Здесь не было деревьев — вообще никакого укрытия, лишь колышущаяся на ветру трава до колен.
— По крайней мере, здесь довольно мягко, — сказала Кэти, расстилая одеяло и укладываясь на нем. — Прямо замечательно.
В небе появились звезды. Кэти вспомнила, как они с Эриком когда-то лежали вот так в траве и разглядывали созвездия. Он знал их все, а ей было как-то важнее просто находиться рядом с ним.
— Ложись вот сюда.
Салит выглядела неспокойной. С заходом солнца ее настроение изменилось. Советница поставила на землю мешок и осталась стоять, прижимая к груди кристалл.
Кэти села.
— Что с тобой?
Вдалеке завыла собака.
— Он возвращается, да?
Кэти вгляделась в даль, но ничего не увидела. Салит сжимала тонкий кристалл, словно нож. Он начал светиться.
— Запомни, хами. Что бы со мной ни случилось, возьми рубин на равнину Назрит и зарой его в сердце паука.
Кэти откинула прядь волос со лба и поднялась на ноги:
— Давай уйдем отсюда. Я не знала, что он последует за нами.
Салит покачала головой и не тронулась с места.
— Рубин — важнее всего. Это единственная надежда Вистовима и Серых Королевств, а может, и Владений Света. — Она достала сапфир и сняла цепочку. — Возьми это. Может, когда-нибудь научишься пользоваться.
Кэти бросила камень на одеяло и схватила Салит за плечи, резко встряхнув ее.
— Перестань говорить ерунду! А ну давай забирай мешок — и пошли! Обгоним этого сукиного сына.
Призрак снова завыл — на этот раз еще ближе и уже не тоскливо, а угрожающе. Это был вой охотника.
Танадор поднимался в небо, омывая своим светом равнину. Тень Салит проползла по траве.
— Ты не понимаешь. Я слишком устала, чтобы идти дальше. Я не так молода, как ты, и должна отдохнуть.
Кэти отшатнулась, едва не споткнувшись о рюкзак, и пнула его, вымещая ярость.
— Ты знала. Черт, ты специально все подстроила. — Она горько рассмеялась. — Этот кристалл — твое оружие, да? Будешь сражаться с ним?
— От заката до рассвета этот зверь будет преследовать нас. Он может как угодно менять вид и размеры и даже принимать телесную форму. Смысл его существования — выполнить приказ господина. Должно быть, принц узнал меня или понял, какой талисман я несу. В любом случае он попытается меня остановить. Каджин Касст — известный некромант.
Ветер усилился. Призрак неистово выл. Кэти постаралась побороть гнев:
— Разве мы способны с ним сражаться? Не лги себе: у тебя это не получится.
Салит нахмурилась:
— Шанс у нас есть, если я сумею найти этим кристаллом его сердце. Все зависит от качества кристалла и от того, насколько прямы его грани. К сожалению, у меня не было инструментов.
— Ты должна была сказать мне об этом! Я имею право знать.
— Он пришел за мной. Тебя он даже не чувствует. Это ведь не настоящий призрак, а магическое создание.
Ветер разметал волосы Кэти.
— Это неважно. Хами, сестра. Мы вместе разберемся с этим засранцем.
И — тут у нее перехватило дыхание. Огромная черная собака с горящими глазами стояла всего в нескольких футах от них. На шее у нее был золотой обруч с двумя алмазами. Собака угрожающе рычала и скалилась, пригнув острые уши.
— Берегись! — Кэти оттолкнула Салит, когда пес прыгнул на них. Женщины упали, призрак мелькнул у них над головами, приземлился на одеяло и схватил один из мешков.
— Нет! — Салит высвободилась из объятий Кэти и бросилась на чудище с кристаллом. Пес отбросил ее, но она успела выхватить мешок.
Рубин вылетел наружу, ярко сияя. Воздух наполнился странными звуками, словно жужжали тысячи разъяренных ос.
Пес кинулся к рубину, но Салит оказалась проворнее. С отчаянным криком она упала на кристалл, словно мать, защищающая ребенка. Острые зубы сомкнулись у нее на шее.
Кэти тоже закричала и, выхватив из рюкзака фляжку, выплеснула ее содержимое на пса.
Зверь отпустил Салит, задрал голову и завыл в бессильной ярости. Его шкура задымилась, и вот уже призрак растворился в воздухе, оставив лишь эхо своего воя.
Кэти бросилась к Салит. Советница истекала кровью,
— Не двигайся, — прошептала ей Кэти, отчаянно думая, что делать.
— Ему нужен рубин, а не я. — Салит попыталась приподняться на локте и протянула Кэти рубин. Камень сиял и казался больше, чем обычно, больше ее ладони, отбрасывая на лицо раненой жуткие блики, в которых кровь казалась черной.
Кэти завороженно смотрела на осу. Раньше она думала, что это мертвое насекомое, вроде тех, что попадаются в янтаре, но оса потрясала жалом, и крылья ее вибрировали.
— Возьми же его скорее! — Салит вложила камень в окровавленные руки спутницы. — Не выпускай его, сестра моя!
— Да пошел он, — отмахнулась Кэти. — Надо сначала позаботиться о тебе.
— Ты не понимаешь. Призрак не уничтожен, мы лишь прогнали его. Он вернется.
— А что с тем кристаллом? — Кэти уложила Салит на одеяло. Обе женщины были в крови. Слезы стояли в глазах Кэти. — Что делать? Что делать?
Салит слабо улыбнулась:
— Я так и думала, что он окажется недостаточно хорош. — Она протянула кристал сапфира Кэти.
Снова послышался вой.
Кэти резко обернулась и увидела призрак:
— Рубин! Возьми рубин!
Кэти выхватила волшебный камень из-под самого носа чудовища и подумала, что вот-вот погибнет, но внезапно пес заурчал, принюхался и отошел.
— Он тебя не видит. — Голос Салит звучал словно издалека. — А когда ты держишь рубин, камень тоже невидим.
Кэти перекрестила ей лоб, с трудом сдерживая слезы. Положив рубин между собой и Салит, она обняла советницу:
— Равнина Назрит.
— Да. Я помню.
Кэти чувствовала, как жизнь Салит медленно ускользает сквозь ее пальцы. А когда взошел Танадор, она завернула тело советницы в одеяло и голыми руками вырыла ей могилу.
Все это время рубин лежал в рюкзаке у нее за спиной. Когда работа была окончена, она наконец смогла выплакаться.
ГЛАВА ШЕСТНАДЦАТАЯ
Глубоко в недрах Шерен Хиавы день и ночь горели масляные лампы. Люди сновали по подземным коридорам из одного помещения, где вместо двери была завеса из ткани, в другое. Горячий воздух был напитан запахами пыли и химикатов.
Эрик спускался по узкой лестнице. Под глазами у него были темные круги, с лица не сходило угрюмое выражение. В последние дни он почти не спал и не ел и начал забывать, что следует мыться и бриться.
Доу бежал за ним с небольшим светящимся шаром.
Прямо над их головами завеса отодвинулась, и выглянул Валис. Он был без рубашки, волосы свисали мокрыми прядями.
— А я уже собирался искать вас. Пойдем посмотрим, что у нас есть.
Эрик брезгливо поморщился, войдя в большую комнату и тотчас ощутив едкий запах химических испарений. Это была примитивная лаборатория, уставленная склянками самой невероятной формы с еще более невероятным содержимым. Вдоль стен стояли книжные шкафы и висели непонятные карты. В углах дымились треножники.
Это была лаборатория Шерен Хиавы, где ученые создавали парализующие яды для дротиков. Пятеро пожилых мужчин склонились над железным котлом, их худые тела блестели от пота.
Один из мужчин поднял голову, вытер руки о кожаный фартук и знаком подозвал гостей. Эрик вспомнил его имя: Герон. Остальные почтительно поклонились. Герон сиял.
— Думаю, нам удалось добиться желаемого, Эрик Погловски, — сказал он, потирая руки. — Обычное масло, но соответствующим образом обработанное.
Герон взял с ближайшего стола соломинку и зажег ее:
— Отойдите.
Помощники расступились. Он бросил соломинку в котел с зельем, и тут же вспыхнуло голубое пламя. Зелье выгорело до самого дна, и по лаборатории поплыли клубы пара, пахнувшего корицей.
— Завтра мы будем готовы.
Герои усмехнулся. Он явно был доволен своей работой.
— Возьмите вдвое больше людей. Даже втрое, — резко сказал Эрик. — К полуночи подготовьте как можно больше яда.
Валис склонился над котелком, наблюдая, как гаснет последний язычок пламени, оставляя за собой черный след.
— Мы не знаем, сколько у нас есть времени. Каджин Луре готовит атаку на Имансирит.
Герои запрокинул голову и расхохотался:
— Уж мы-то для него постараемся! Павит, Иол! Разбудите всех и соберите здесь. Уж мы-то постараемся — мало ему не покажется!
Эрик и Доу вышли, и Валис опустил за ними полотняную завесу.
— Боюсь, у старины Герона не все дома, — пробормотал он себе под нос.
Эрика же меньше всего заботило душевное здоровье ученого — главное, что работа продвигалась.
— Валис, я иду к Шубалу. Как можно скорее принеси нам образец яда.
— Он называет его «Огнем Хиавы» и носится с ним, как ребенок с конфеткой.
Эрик остановился на минутку и повернулся к старому товарищу.
— У тебя отличное настроение, как я погляжу.
— Ну и ладно. Кому от этого хуже? — Валис покосился на Эрика. — Мы все-таки делаем то, о чем я так долго мечтал.
— Пытаемся плюнуть в Око Тьмы? — отозвался Доу. Оба секурнен ухмыльнулись.
Эрик положил руки на плечи друзей:
— Давайте надеяться, что мечта не превратится в ночной кошмар.
И они зашагали по коридору, но почти сразу же наткнулись на молодую женщину, с трудом волокшую целый ворох сетей. Она поприветствовала их с каким-то особенным почтением, от которого Эрику стало неловко.
— Видишь, Эрик намуе рана секойе? — с гордостью произнесла она. — Все женщины и дети Шерен Хиавы помогают вам. Неплохие сети, да?
Эрик поднял угол крайней сети и нашел, что она намного легче и сработана из более тонкого и прочного волокна, чем сети чолов, — разорвать ее руками было совершенно невозможно.
— Замечательно. Отнеси их прямо на крышу Аланне, хами рана секойе.
— Это великий день для Шерен Хиавы, — пропела женщина, убегая. — Великий день!
Эрик посмотрел ей вслед:
— Доу, ты уверен, что я поступаю правильно?
Юноша опустил голову:
— Ты — намуе рана секойе, Эрик Зеленоглазый, доблестный сын Парадейна. Посмотри, брат мой, — никто в тебе не сомневается. Так откуда же твои сомнения?
Мимо пробежали двое мужчин с ведрами.
— Ну, это не ответ.
Доу нахмурился и пожал плечами:
— Возможно. Однако на твой вопрос можно будет ответить лишь задним числом, когда все окончится.
Шубал уже ждал их в помещении, полном плавильных печей, возвышавшихся, словно сталагмиты.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28