Хэмиш просветлел:
– Хранитель нас накормит?
– Обещал накормить. Я показал ему золото, и он изогнулся, как ивовый прут. – Рори вздохнул и искоса посмотрел на отца Лахлана. – Не судите обо всех святых людях по Мюррею, ребята, отец Лахлан куда более типичный.
Священник вздохнул:
– Но от этого не более достойный. Он посвятил всю свою жизнь служению духу. Одиночество – тяжкое бремя.
– Он с самого начала был изрядно не в себе! – Рори распрямился. – Сколько вреда принес такой хранитель духу? Какой извращенной логике научил? Какой сомнительной морали? Ответьте мне!
– Дух знал множество хранителей прежде и узнает множество других потом.
Рори не стал спорить:
– Ладно, давайте одеваться. Потом зайдем за леди Эстер и посмотрим, что приготовил нам наш хозяин.
Остальные тоже встали и, с трудом передвигаясь от усталости, принялись заворачиваться в сырые пледы.
– Единственное, что отрадно, – продолжал Рори, – это то, что мастеру Хэмишу не грозит наступающей зимой смерть от скуки. Преподобный Мюррей никогда еще не давал ничего и никому добровольно, но я не сомневаюсь, что своему любимому кузену он найдет более чем достаточно работы, чтобы тот не разгибал спины до той поры, пока не зацветет вереск. Что же до его расценок…
– Я здесь не останусь! – взвыл Хэмиш.
– Но ведь такова была воля твоего отца, разве не так?
– Да, но…
– Родителей надо слушаться! – твердо заявил Рори. – Во всяком случае, мои всегда говорили мне так. Раз уж ты сюда попал, придется тебе здесь и остаться.
– Ты ведь не боишься тяжелой работы? – усмехнулся отец Лахлан. – Но шутки в сторону, сын мой. Мастер Рори прав. Наша миссия сопряжена со значительным риском. Здесь ты будешь в безопасности.
Хэмиш с отчаянием и мольбой посмотрел на Тоби.
Проклятие! Тоби давал обещание Коптильщику, но не Учителю. Собственно, забота о мальчишке – не его дело, и старшие правы: в их походе не место подросткам. С другой стороны, он сам имел неосторожность наобещать Хэмишу всякой ерунды. Он не рассчитывал на то, что Хэмиш все примет всерьез, но сказанного не воротишь. Теперь мальчишка имел полное право потребовать, чтобы он сдержал данное им слово. Хэмиш мог воззвать к их дружбе.
Но где здесь честь? Где дружба? Настоящий друг стиснул бы зубы и посоветовал парню быть разумным. И потом, разве Хэмиш ему друг? У пего нет друзей. Ему не нужны друзья, верно? Уж во всяком случае, ему не нужен Хэмиш, а Хэмишу не нужен он сам со всеми его неприятностями, что бы там он сейчас ни думал.
Однако мужчина должен держать слово, а выражение лица паренька заставило бы прослезиться и демона.
– Отец? – спросил Тоби. – У хранителя много книг?
Священник удивленно посмотрел на него:
– Не помню, чтобы я видел хоть одну. А что?
– Раз так, у нас могут быть неприятности! Если мастера Кэмпбелла держать без книг хотя бы два дня, у него начинаются припадки. Он дергается, у него пена идет изо рта.
– Это ужасно! – фыркнул Рори. – Он может истечь пеной.
– Правда? Мастер Гленко, когда вам было пятнадцать и если бы кто-нибудь сказал вам, что крепкому молодому хайлендеру вроде вас надо держаться подальше от опасности, поселиться на краю света и батрачить задаром на выжившего из ума скрягу – что бы вы на это ответили?
Рори нахмурился, посмотрел на Хэмиша, потом на отца Лахлана, потом на Тоби:
– Я бы вырвал ему кишки и удавил его ими! Чего спрашивать? – В глазах его снова сверкали знакомые серебряные искры, но на этот раз он смеялся имеете с Тоби, а не над ним, и был почти симпатичен.
Тоби улыбнулся в ответ:
– Так, простое любопытство. Почему бы нам не пойти и не посмотреть, что на обед?
Хэмиш облегченно вздохнул и благодарно улыбнулся своему герою.
Представление хранителя об обеде свелось к краюхе черствого хлеба, сырому луку и яйцам вкрутую – по одному на каждого. Соль он распределил крошечными щепотками между гостями самостоятельно. Рори попридержал язык, но бросил в огонь чуть не всю поленницу и добавил на стол еще луку из свисавшей со стропил сетки. Будь На виду еще что-нибудь съестное, он, возможно, похитил бы и это, однако ничего съестного не обнаружилось. Отшельник только испепелял его взглядом.
Его обиталище размерами не превосходило домик бабки Нен, только было хуже обставлено и несравненно грязнее. Хозяин восседал на собственном шатком стуле, Мег – на соломенном тюфяке, остальные устроились, как могли, у огня. Единственный свет исходил от очага книг не было видно вообще. Маленькая комнатка быстро заполнилась дымом. У Тоби слипались глаза. Мег задремала на своем тюфяке.
Хранитель явно терпеть не мог Рори – возможно, не без оснований – и боялся его. Он с почтением относился к отцу Лахлану, игнорировал юнцов и ни разу не посмотрел в сторону Мег. Когда стих наконец хруст луковиц, он выпрямился на стуле и поинтересовался, чего просителям надо от духа Ширы.
Отец Лахлан посмотрел на Тоби, как бы испрашивая разрешения. Тоби сонно пожал плечами. Священник рассказал всю историю от начала и до конца, но ни разу не обмолвился о том, каким образом оказались замешаны в ней он и Рори или откуда они пришли.
На протяжении всего рассказа костлявое лицо Мюррея Кэмпбелла постепенно приобретало пунцовый оттенок. Когда рассказ завершился описанием чудесного избавления от погони, он уже не скрывал своего гнева.
– Вы привели зло в это святое место! – От волнения он брызгал слюной. – Вы подвергаете риску даже самого духа Ширы! Четверка демонов, вы сказали, во главе с чернокнижницей…
– Мне кажется, вы клевещете на духа! – резко оборвал его Лахлан. – Он наглядно продемонстрировал, что способен одолеть ее могущество.
Отшельник перевел свой пылающий взор на Тоби:
– Если это только было его рук дело! Но если этот человек тоже одна из креатур этой колдуньи, каким-либо образом вырвавшаяся из ее власти, тогда он… она… мог подстроить это избавление, не святой дух Ширы.
Голос его зазвучал неожиданно сильно и гулко. Голос отца Лахлана был куда более пронзительным и срывающимся, и все же в нем звучало больше уверенности.
– Вашим опасениям недостает логики, брат мой. Сначала вы боитесь, что четверо демонов колдуньи могут угрожать духу, потом вас пугает то, что один демон сильнее четырех других. Я твердо верю, что здесь, в своем святилище, дух Ширы непобедим. Я не верю в то, что этот молодой человек одержим демоном. Я готов поручиться в этом своим телом и душой. И не забывайте, воинство Вальды находится в расстройстве. Двое из ее креатур – точнее, их тела – мертвы, так что ей необходимо как можно скорее найти новые тела, новые жертвы. Если она хочет получить как можно больше демонических сил, она должна, напротив, заключить их в камни, даже всех четверых. На это уйдет время – надеюсь, несколько дней.
– И пока она не проделает всего этого, она уязвима для духа, – добавил Рори, который все это время необычно тихо держался на заднем плане.
Мюррей свирепо повернулся к нему:
– Вы должны покинуть святилище тотчас, как навестите духа, милорд!
– О, нет! Мы же уничтожили половину вашего запаса дров на зиму. Моему мускулистому слуге потребуется два или три дня, чтобы нарубить дров взамен этих, – правда ведь, Лонгдирк?
Тоби решил, что юмор мятежника ему, пожалуй, даже правится, если только мишенью не является он сам.
– Я не решаюсь спать, так что могу рубить дрова и ночью.
Отшельник нахмурился, словно отнесся к этим словам серьезно.
– Я уверен, сын мой, что здесь ты можешь спать спокойно, – заметил отец Лахлан. – Кстати о сне – неплохая мысль.
И впрямь, Хэмиш уже клевал носом. Рот Тоби то и дело непроизвольно открывался в неудержимой зевоте. Сегодня его устроил бы и сырой плед на грязном полу. И пусть дождь барабанит по протекающей крыше! Пусть поленья трещат и дымят. Он будет спать без задних ног, даже если Вальда вздумает плясать нагишом вокруг дома и дуть в рог у него над ухом…
– Подождите, – негромко проговорил Рори. В первый раз с начала ужина его серебристые глаза казались совершенно серьезными. – У меня-есть один вопрос. Возможно, святые отцы смогут ответить. Но прежде… Тобиас, ты говорил, что женщина в твоем сне обращалась к тебе как к своему возлюбленному?
Тоби перестал зевать. Он с опаской покосился в сторону тюфяка, но Мег, похоже, крепко спала. Он кивнул.
– И она звала тебя по имени, но не твоим именем?
– Это правда. Я не помню каким.
– Женским именем? Случайно не… не Сюзи?
Холодная дрожь пробежала по спине Тоби, и он вдруг совершенно проснулся.
– Да! Да, кажется, именно так!
Рори нахмурился. Все ждали продолжения, даже Хэмиш.
– Тогда вот мой вопрос, святые отцы. Когда в человека вселяется демон, что происходит с его душой?
– Душа остается в его теле, – ответил отец Лахлан, – потесненная демоном.
– Всегда?
Хранитель со священником переглянулись.
– Возможно, и не всегда. – Отец Лахлан поправил очки. – Я слышал о случаях, когда демона изгоняли, а телесная оболочка оставалась неодушевленной и вскоре погибала, словно бессмертная душа тоже покинула ее. Я не знаю, что это означает. Возможно, ее изгоняют в момент вселения демона или, напротив, одновременно с демоном в процессе экзорцизма. Мне трудно судить об этом. Я не знаю даже, как это можно выяснить. Но при чем здесь это? На что вы намекаете?
– Придется вам потерпеть мой рассказ. – Рори потянулся и уселся поудобнее, подобрав колени и опершись на них локтями. – Может эта «Сюзи» быть именем демона?
Священник начал выказывать признаки раздражения.
– Все что угодно может служить именем демону – кто вообще говорит с ними? Вообще-то их принято называть по местам, где их предположительно подобрали, но я уверен, что это но большей части лишь догадки. Говоря простыми словами, утверждать, что ты знаешь имя демона, означает, что ты знаешь, как подчинить его себе, но это не имя в обычном смысле слова, а своего рода формула, которой управляется этот демон, слова команды.
– Я понял, – прервал его Рори, явно довольный ответом. – Ладно… рассказ. Он выйдет долгим, но, может, с ним лучше подождать и до завтра? Нет? Как вам угодно. Так вот, когда я был еще совсем щенком, симпатичнее даже, чем я сейчас, меня отвезли на юг – заложником. Я знаю, что говорю, как сассенах. Я ничего не могу с этим поделать – детство свое я провел в Англии. Вот почему я так ненавижу этих убл… гадов. Часть этого времени я даже жил при дворе. Я знаком с леди Вальдой.
5
Никто не произнес ни слова. Трещал огонь, шумели на ветру деревья за стеной, но все молчали.
Рори зевнул, наслаждаясь их реакцией.
– Не близко, конечно, не настолько близко, как мне… Я ни разу не говорил с ней, и я уверен, что она даже не подозревала о моем существовании. Я знал ее только как одну из высших придворных дам и самую красивую женщину в стране. Мужчины пускали слюни, когда она проходила мимо. Дворцовые полы не просыхали. Ковры гнили. Увы, я находился тогда в самом впечатлительном возрасте. Клянусь, благодаря ей усы начали расти у меня года на два раньше, чем положено. Вы даже представить себе не можете, как я страдал.
– Поближе к делу! – буркнул старый Мюррей и придвинулся к гостям.
Рори поднял на него невинный взгляд – правда, эффект был испорчен отблесками золотого пламени в его серебристых глазах.
– Почему? У нас впереди еще целая ночь для разговора.
Отшельник протянул к огню свои длинные, костлявые ноги.
– В таком случае я поведаю всем подробности вашего прошлого визита к духу.
– Демоны, нет! Не при этих невинных юных джентльменах! – Впрочем, Рори не очень-то и забеспокоился. Он встал, зевнул, подошел к лежанке и накрыл Мег одеялом. Он вернулся к очагу, уселся на пол рядом с остальными, но на этот раз ближе к огню. Он ухмыльнулся, не скрывая того, что играет с их терпением.
– Ладно! Перехожу к делу. Суть заключается в том, что я был при дворе, когда Вальду изгнали. Воистину это было очень странное дело! Оно так и не получило мало-мальски внятного объяснения.
Несколько лет я провел, получая уроки бальных танцев в поместье под Гилдфордом, в Суррее. Нас было несколько – тех, кого в марте тысяча пятьсот девятого года доставили ко двору в Гринвич, с тем чтобы обучить кое-каким изящным манерам. Королем тогда был еще Эдвин. Эдвин был большой человек. Не такой большой, как наш приятель – кулачный боец, хотя и он был достаточно мускулист. Большой в смысле властности. Он мог быть жестоким и беззастенчивым, но он никогда не был подлым. Эдвин запросто мог втоптать тебя в землю, но никогда бы не всадил в спину нож. Он был человек-рог – громкий, властный, заглушающий всех вокруг. В начале правления он был некоторое время сюзереном, и мне кажется, сумел неплохо ублажать татар, не доставляя при этом излишних страданий европейским крестьянам. Он пал жертвой каких-то политических интриг. Хан сместил его и назначил на его место бургундского короля, но я не думаю, что виной этому было то, как Эдвин исполнял свои обязанности.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52