Бейли снова окунулся в нескончаемый гул и запах людей и механизмов, что скоро перейдет за порог сознания. В мягком искусственном освещении не было ничего от меняющейся яркости Снаружи, с его зеленым, коричневым, голубым и белым с вторжением красного и желтого. Здесь не было ни неустойчивого ветра, ни жары, ни холода, ни угрозы дождя; здесь было спокойное постоянство неощутимых воздушных потоков; комбинация температуры и влажности была так подогнана к человеку, что не ощущалась.
Так было всегда. Он снова принял Город как материнское лоно и доверчиво и радостно вернулся в него. Бейли знал, что человечество возникло из такого лона, так почему бы ему не вернуться обратно?
Но всегда ли должно быть так? Всегда ли он будет чувствовать себя дома только в Городе?
Он стиснул зубы. Какой толк думать об этом? Он спросил робота:
- Ты доехал до этого места на каре, парень?
- Да, хозяин.
- Где он сейчас?
- Не знаю, хозяин.
Бейли повернулся к часовому.
- Офицер, это робот приехал сюда два часа назад. Что случилось с каром, который привез его?
- Сэр, я заступил на пост меньше двух часов назад.
В самом деле, глупо спрашивать. Люди в каре не знали, долго ли робот будет искать Бейли, и не стали ждать. Бейли подумал было, не позвонить ли в Управление, но ему наверняка скажут, чтобы ехал экспрессом - это быстрее.
Его смущало только присутствие робота. Ему не хотелось ехать с ним в экспрессе, но и нельзя было допустить, чтобы робот шел пешком через враждебно настроенные толпы. Выбора не было.
Город занимал пять тысяч квадратных километров; свыше четырехсот километров проходил экспресс, еще больше был путь фидера, они обслуживали более двадцати миллионов жителей. Хитроумная сеть движения существовала на восьми уровнях, и там были сотни чередований различных степеней сложности. Как полицейский сыщик, Бейли считал, что знает их все - и он действительно знал. Отвести его с завязанными глазами в любую часть Города, снять повязку - и он, не спрашивая никого, найдет дорогу. Так что не было вопроса, как добраться до Управления. Можно было выбрать одну из восьми подходящих дорог, и Бейли задумался только, где сейчас будет меньше народу.
Думал он не больше секунды.
- Пошли со мной, парень.
Робот послушно зашагал сзади.
Они сели на подходящий фидер. Бейли не стал занимать сидение - ехать недолго - и взялся рукой за вертикальный шест, белый, теплый, приятный для захвата. Робот ждал быстрого жеста Бейли, чтобы взяться за тот же шест. Ему можно было и не держаться - роботу не трудно сохранить равновесие - но Бейли не хотел, чтобы его случайно отделили от робота. Он отвечал за робота и не хотел рисковать своим карманом, если с Р.Джеронимо что-нибудь случится.
На борту фидера было несколько человек, и все с любопытством поглядывали на робота. Бейли заметил эти взгляды, властно посмотрел на одного человека, и тот неловко отвел глаза.
Бейли снова сделал жест, когда сходил с фидера. Фидер как раз дошел до движущихся дорожек, и ближайшая шла с той же скоростью, так что фидеру не пришлось замедлять ход. Бейли и робот спустились по движущейся дорожке до пересечения с дорогой экспресса, а затем вверх, к скоростной дорожке, идущей вдоль экспресса.
Он услышал крик: "Робот!" и точно знал, что может произойти. Выше и ниже движущейся полосы собралась группа молодежи; робот попадет в ловушку и полетит с грохотом вниз. Если появится полицейский, любой юнец будет уверять, что робот налетел на него, и мальчишку, без сомнения, отпустят.
Бейли быстро прошел между первым юнцам и роботом, шагнул в сторону на более быструю полосу и поднял руку, как бы защищаясь от усилившегося ветра; парнишка был каким-то образом столкнут на более медленную дорожку, к чему не был готов, но удержался на ногах и дико закричал:"Эй!". Его друзья остановились, быстро оценили ситуацию и сменили направление.
- На экспресс, парень.
Бейли быстро прошел через толпу стоявших пассажиров, толкая Р.Джеронимо перед собой, нашел более свободное место на верхнем уровне, взялся за шест, крепко наступив на ногу робота, и снова начал пресекать все контакты глаз.
Оба вышли возле Управления. Бейли сдал робота в дверях и получил расписку. Он тщательно проверил дату, время и серийный номер робота и положил расписку в сумку. До конца дня надо будет проверить, чтобы передача была зарегистрирована компьютером.
Теперь он мог идти к комиссару - а он знал комиссара. Любая оплошность Бейли будет причиной для понижения в должности. Он был тяжелым человеком, этот комиссар, и прошлые триумфы Бейли рассматривал как личное оскорбление.
3
Комиссара звали Уилсон Рот. Он занимал этот пост два с половиной года, с тех пор как Джулиус Эндерби вышел в отставку, когда шум, вызванный убийством космонита, утих, и можно было спокойно уйти.
Бейли так и не примирился с этой заменой. Джулиус, несмотря на все свои недостатки, был не только начальником, но и другом, Рот же был только начальником. Он даже не был уроженцем Города. Этого Города. Его привезли извне.
Рот не был ни слишком высоким, ни слишком толстым, но голова у него была большая и, казалось, сидела на слегка отклонившейся вперед от торса шее. Он от этого выглядел тяжелым: тяжелое тело, тяжелая голова. Даже полуопущенные веки казались тяжелыми.
Можно было подумать, что он дремлет, но он никогда ничего не упускал. Бейли заметил это очень быстро. У него не было иллюзий, что он нравится Роту, и не было иллюзий, что Рот ему нравится.
Рот никогда не говорил раздраженно, но слова его не доставляли удовольствия. Он сказал:
- Бейли, почему вас так трудно найти?
Бейли ответил почтительно:
- У меня было свободное время, комиссар.
- Да, это ваша С-7 привилегия. Вы слышали о волновике? Иногда он принимает официальные сообщения. Вас можно вызвать даже в ваш выходной.
- Я хорошо знаю это, комиссар, но нет никаких правил насчет ношения волновика. Нас можно найти и без него.
- Внутри Города - да, но вы были Снаружи, если я не ошибаюсь?
- Вы не ошиблись, комиссар. Я был Снаружи. Но нет такого правила, что в том случае я должен носить волновик.
- Прячетесь за букву закона?
- Да, комиссар, - спокойно ответил Бейли.
Комиссар встал, мощный и смутно угрожающий, и сел на край стола. Окно наружу, устроенное Эндерби, было давно уже заделано и закрашено. В закрытой комнате комиссар казался еще крупнее. Он сказал, не повышая голоса:
- Вы рассчитываете на благодарность Земли, как я полагаю.
- Я рассчитываю на то, что делаю свою работу как могу лучше и в соответствии с правилами, комиссар.
- И на признательность Земли, когда нарушаете дух этих правил.
Бейли не ответил.
- Считают, что вы хорошо поработали в деле об убийстве Сартона три года назад, - сказал Рот.
- Спасибо, комиссар. Демонтаж Космотауна явился, я думаю, следствием.
- Да, и этому аплодировала вся Земля. Считают также, что вы хорошо поработали на Солярии два года назад и - можете не напоминать мне результатом был пересмотр торговых договоров с Внешними мирами к значительной выгоде Земли.
- Я думаю, это есть в записи, сэр.
- И в результате вы стали героем.
- Я ничего такого не требовал.
- Вы получили два повышения, по одному после каждого дела. И была даже гиперволновая драма на основе событий на Солярии.
- Которая была поставлена без моего разрешения и вопреки моему желанию, комиссар.
- Которая, тем не менее, сделала вас героем.
Бейли пожал плечами. Комиссар помолчал несколько секунд и продолжал:
- Но за последние два года вы не сделали ничего важного.
- Земля имеет право спросить, что я сделал за эти два года.
- Точно, и она, вероятно, спросит. Известно, что вы лидер новой причуды бывать Снаружи, возиться с землей и изображать из себя роботов.
- Это разрешено.
- Не все, что разрешено, одобряется. Возможно, многие считают вас скорее странным, чем героическим.
- Может быть, это согласуется с моим собственным мнением о себе, ответил Бейли.
- У публики короткая память. Героика быстро исчезает, заслоненная вашими странностями, так что, если вы совершите ошибку, вам придется плохо. Вы рассчитываете на репутацию...
- Простите, комиссар, я на нее не рассчитываю.
- Репутация Полицейского Департамента, на которую вы надеетесь, не спасет вас, и я не сумею спасти вас.
По лицу Бейли промелькнула тень улыбки.
- Я не хотел бы, чтобы вы, комиссар, рисковали своим положением, спасая меня.
Комиссар пожал плечами и изобразил такую же бледную улыбку.
- Насчет этого не беспокойтесь.
- Но почему вы говорите мне все это, комиссар?
- Чтобы предупредить вас. Я не пытаюсь свести вас к нулю, поэтому предупреждаю сразу. Вы вовлекаетесь в очень деликатное дело, где легко можете совершить ошибку, и я предупреждаю вас, чтобы вы ее не сделали. Его лицо расплылось в явной улыбке.
Бейли не ответил улыбкой.
- Вы можете мне сказать, что это за очень деликатное дело?
- Я не знаю.
- Это касается Авроры?
- Р.Джеронимо было велено сказать вам так, но я об этом ничего не знаю.
- Тогда почему вы говорите, комиссар, что это очень деликатное дело?
- Видите ли, Бейли, вы - исследователь тайн. С чего бы члену Земного Департамента Юстиции приехать сюда, когда вас просто могли вызвать в Вашингтон, как это было два года назад в связи с инцидентом на Солярии? И почему эта особа из Юстиции хмурится, проявляет недовольство и нетерпение, что вас не разыскали мгновенно? Ваше решение, сделать себя трудно достижимым, было ошибкой, но я за это не несу ответственности. Вероятно, это само по себе не является роковым, но я уверен, что вы произвели плохое впечатление.
- Однако, вы задерживаете меня еще больше, - хмуро ответил Бейли.
- Нет. Должностное лицо из Юстиции решило немного освежиться - вы знаете, как они выпендриваются. Закончит - придет. Известие о вашем появлении передано, так что вам остается только ждать, как и мне.
Бейли ждал. Он давно знал, что гиперволновой фильм, поставленный вопреки его воле, хоть и помог Земле, но сильно повредил ему в Департаменте. Фильм показал его в трехмерном изображении на фоне двумерной плоскости организации, и сделал его человеком заметным. Он получил повышение и несколько большие привилегии, но также усилил враждебность Департамента к себе. И чем выше он поднимется, тем легче разобьется в случае падения.
Если он сделает ошибку...
4
Особа из Юстиции вошла, небрежно огляделась, обошла стол Рота и села на его место. Как высокопоставленный индивидуум, должностное лицо вело себя соответственно. Рот спокойно занял второе место. Бейли остался стоять, стараясь не показать своего изумления. Рот мог бы предупредить его, но не сделал этого. Он явно выбирал слова, чтобы не подать и намека.
Чиновник оказался женщиной.
Собственно, в этом не было ничего особенного. Женщина может быть любым чиновником, даже генеральным секретарем. Женщины были и в полиции, одна даже в чине капитана. Но вот так, без предупреждения, в данном случае никто не ожидал бы этого. В истории бывало, что женщины в большом количестве занимали административные посты, Бейли знал это, так как был хорошо знаком с историей. Но сейчас не те времена.
Женщина была высокого роста и сидела в кресле очень прямо. Ее униформа не слишком отличалась от мужской, прическа немодная и не служила украшением. Ее пол выдавали только груди, выпуклость которых она не скрывала. Ей было лет сорок, однако в темных волосах не было седины. Черты лица правильные, четко вырезанные. Она не спросила - сказала:
- Вы следователь Илия Бейли, класса С-7.
- Да, мэм.
- Я заместитель секретаря Лавиния Димачек. А вы совсем не такой, как в фильме.
Бейли часто это слышал. Он сухо сказал:
- Они не могли бы хорошо скопировать меня, если хотели собрать много зрителей.
- Я в этом не уверена. Вы выглядите гораздо сильнее, чем тот актер с младенческим лицом.
Бейли поколебался, но решил воспользоваться случаем - или просто не мог удержаться:
- У вас утонченный вкус, мэм.
Она засмеялась.
- Надеюсь, что так. А теперь - почему вы заставили меня ждать?
- Я не знал, что вы приедете, мэм, а у меня был выходной.
- И вы его проводили Снаружи, как я поняла.
- Да, мэм.
- Не будь у меня утонченного вкуса, я бы сказала - вы один из тех чокнутых; но вместо этого позвольте мне сказать - вы один из тех энтузиастов.
- Да, мэм.
- Вы надеетесь когда-нибудь эмигрировать и найти новые миры в Галактике?
- Возможно не я, мэм. Может, я окажусь слишком старым...
- Сколько вам сейчас?
- Сорок пять, мэм.
- Ну, вы на них и выглядите. Мне тоже сорок пять.
- Но вы на них не выглядите, мэм.
- Старше или моложе? - она снова засмеялась. - Но шутки в сторону. Вы считаете меня слишком старой, чтобы стать пионером?
- В нашем обществе никто не может стать пионером без тренировки Снаружи. тренироваться лучше всего с юности. Я надеюсь, что мой сын когда-нибудь ступит на другой мир.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47
Так было всегда. Он снова принял Город как материнское лоно и доверчиво и радостно вернулся в него. Бейли знал, что человечество возникло из такого лона, так почему бы ему не вернуться обратно?
Но всегда ли должно быть так? Всегда ли он будет чувствовать себя дома только в Городе?
Он стиснул зубы. Какой толк думать об этом? Он спросил робота:
- Ты доехал до этого места на каре, парень?
- Да, хозяин.
- Где он сейчас?
- Не знаю, хозяин.
Бейли повернулся к часовому.
- Офицер, это робот приехал сюда два часа назад. Что случилось с каром, который привез его?
- Сэр, я заступил на пост меньше двух часов назад.
В самом деле, глупо спрашивать. Люди в каре не знали, долго ли робот будет искать Бейли, и не стали ждать. Бейли подумал было, не позвонить ли в Управление, но ему наверняка скажут, чтобы ехал экспрессом - это быстрее.
Его смущало только присутствие робота. Ему не хотелось ехать с ним в экспрессе, но и нельзя было допустить, чтобы робот шел пешком через враждебно настроенные толпы. Выбора не было.
Город занимал пять тысяч квадратных километров; свыше четырехсот километров проходил экспресс, еще больше был путь фидера, они обслуживали более двадцати миллионов жителей. Хитроумная сеть движения существовала на восьми уровнях, и там были сотни чередований различных степеней сложности. Как полицейский сыщик, Бейли считал, что знает их все - и он действительно знал. Отвести его с завязанными глазами в любую часть Города, снять повязку - и он, не спрашивая никого, найдет дорогу. Так что не было вопроса, как добраться до Управления. Можно было выбрать одну из восьми подходящих дорог, и Бейли задумался только, где сейчас будет меньше народу.
Думал он не больше секунды.
- Пошли со мной, парень.
Робот послушно зашагал сзади.
Они сели на подходящий фидер. Бейли не стал занимать сидение - ехать недолго - и взялся рукой за вертикальный шест, белый, теплый, приятный для захвата. Робот ждал быстрого жеста Бейли, чтобы взяться за тот же шест. Ему можно было и не держаться - роботу не трудно сохранить равновесие - но Бейли не хотел, чтобы его случайно отделили от робота. Он отвечал за робота и не хотел рисковать своим карманом, если с Р.Джеронимо что-нибудь случится.
На борту фидера было несколько человек, и все с любопытством поглядывали на робота. Бейли заметил эти взгляды, властно посмотрел на одного человека, и тот неловко отвел глаза.
Бейли снова сделал жест, когда сходил с фидера. Фидер как раз дошел до движущихся дорожек, и ближайшая шла с той же скоростью, так что фидеру не пришлось замедлять ход. Бейли и робот спустились по движущейся дорожке до пересечения с дорогой экспресса, а затем вверх, к скоростной дорожке, идущей вдоль экспресса.
Он услышал крик: "Робот!" и точно знал, что может произойти. Выше и ниже движущейся полосы собралась группа молодежи; робот попадет в ловушку и полетит с грохотом вниз. Если появится полицейский, любой юнец будет уверять, что робот налетел на него, и мальчишку, без сомнения, отпустят.
Бейли быстро прошел между первым юнцам и роботом, шагнул в сторону на более быструю полосу и поднял руку, как бы защищаясь от усилившегося ветра; парнишка был каким-то образом столкнут на более медленную дорожку, к чему не был готов, но удержался на ногах и дико закричал:"Эй!". Его друзья остановились, быстро оценили ситуацию и сменили направление.
- На экспресс, парень.
Бейли быстро прошел через толпу стоявших пассажиров, толкая Р.Джеронимо перед собой, нашел более свободное место на верхнем уровне, взялся за шест, крепко наступив на ногу робота, и снова начал пресекать все контакты глаз.
Оба вышли возле Управления. Бейли сдал робота в дверях и получил расписку. Он тщательно проверил дату, время и серийный номер робота и положил расписку в сумку. До конца дня надо будет проверить, чтобы передача была зарегистрирована компьютером.
Теперь он мог идти к комиссару - а он знал комиссара. Любая оплошность Бейли будет причиной для понижения в должности. Он был тяжелым человеком, этот комиссар, и прошлые триумфы Бейли рассматривал как личное оскорбление.
3
Комиссара звали Уилсон Рот. Он занимал этот пост два с половиной года, с тех пор как Джулиус Эндерби вышел в отставку, когда шум, вызванный убийством космонита, утих, и можно было спокойно уйти.
Бейли так и не примирился с этой заменой. Джулиус, несмотря на все свои недостатки, был не только начальником, но и другом, Рот же был только начальником. Он даже не был уроженцем Города. Этого Города. Его привезли извне.
Рот не был ни слишком высоким, ни слишком толстым, но голова у него была большая и, казалось, сидела на слегка отклонившейся вперед от торса шее. Он от этого выглядел тяжелым: тяжелое тело, тяжелая голова. Даже полуопущенные веки казались тяжелыми.
Можно было подумать, что он дремлет, но он никогда ничего не упускал. Бейли заметил это очень быстро. У него не было иллюзий, что он нравится Роту, и не было иллюзий, что Рот ему нравится.
Рот никогда не говорил раздраженно, но слова его не доставляли удовольствия. Он сказал:
- Бейли, почему вас так трудно найти?
Бейли ответил почтительно:
- У меня было свободное время, комиссар.
- Да, это ваша С-7 привилегия. Вы слышали о волновике? Иногда он принимает официальные сообщения. Вас можно вызвать даже в ваш выходной.
- Я хорошо знаю это, комиссар, но нет никаких правил насчет ношения волновика. Нас можно найти и без него.
- Внутри Города - да, но вы были Снаружи, если я не ошибаюсь?
- Вы не ошиблись, комиссар. Я был Снаружи. Но нет такого правила, что в том случае я должен носить волновик.
- Прячетесь за букву закона?
- Да, комиссар, - спокойно ответил Бейли.
Комиссар встал, мощный и смутно угрожающий, и сел на край стола. Окно наружу, устроенное Эндерби, было давно уже заделано и закрашено. В закрытой комнате комиссар казался еще крупнее. Он сказал, не повышая голоса:
- Вы рассчитываете на благодарность Земли, как я полагаю.
- Я рассчитываю на то, что делаю свою работу как могу лучше и в соответствии с правилами, комиссар.
- И на признательность Земли, когда нарушаете дух этих правил.
Бейли не ответил.
- Считают, что вы хорошо поработали в деле об убийстве Сартона три года назад, - сказал Рот.
- Спасибо, комиссар. Демонтаж Космотауна явился, я думаю, следствием.
- Да, и этому аплодировала вся Земля. Считают также, что вы хорошо поработали на Солярии два года назад и - можете не напоминать мне результатом был пересмотр торговых договоров с Внешними мирами к значительной выгоде Земли.
- Я думаю, это есть в записи, сэр.
- И в результате вы стали героем.
- Я ничего такого не требовал.
- Вы получили два повышения, по одному после каждого дела. И была даже гиперволновая драма на основе событий на Солярии.
- Которая была поставлена без моего разрешения и вопреки моему желанию, комиссар.
- Которая, тем не менее, сделала вас героем.
Бейли пожал плечами. Комиссар помолчал несколько секунд и продолжал:
- Но за последние два года вы не сделали ничего важного.
- Земля имеет право спросить, что я сделал за эти два года.
- Точно, и она, вероятно, спросит. Известно, что вы лидер новой причуды бывать Снаружи, возиться с землей и изображать из себя роботов.
- Это разрешено.
- Не все, что разрешено, одобряется. Возможно, многие считают вас скорее странным, чем героическим.
- Может быть, это согласуется с моим собственным мнением о себе, ответил Бейли.
- У публики короткая память. Героика быстро исчезает, заслоненная вашими странностями, так что, если вы совершите ошибку, вам придется плохо. Вы рассчитываете на репутацию...
- Простите, комиссар, я на нее не рассчитываю.
- Репутация Полицейского Департамента, на которую вы надеетесь, не спасет вас, и я не сумею спасти вас.
По лицу Бейли промелькнула тень улыбки.
- Я не хотел бы, чтобы вы, комиссар, рисковали своим положением, спасая меня.
Комиссар пожал плечами и изобразил такую же бледную улыбку.
- Насчет этого не беспокойтесь.
- Но почему вы говорите мне все это, комиссар?
- Чтобы предупредить вас. Я не пытаюсь свести вас к нулю, поэтому предупреждаю сразу. Вы вовлекаетесь в очень деликатное дело, где легко можете совершить ошибку, и я предупреждаю вас, чтобы вы ее не сделали. Его лицо расплылось в явной улыбке.
Бейли не ответил улыбкой.
- Вы можете мне сказать, что это за очень деликатное дело?
- Я не знаю.
- Это касается Авроры?
- Р.Джеронимо было велено сказать вам так, но я об этом ничего не знаю.
- Тогда почему вы говорите, комиссар, что это очень деликатное дело?
- Видите ли, Бейли, вы - исследователь тайн. С чего бы члену Земного Департамента Юстиции приехать сюда, когда вас просто могли вызвать в Вашингтон, как это было два года назад в связи с инцидентом на Солярии? И почему эта особа из Юстиции хмурится, проявляет недовольство и нетерпение, что вас не разыскали мгновенно? Ваше решение, сделать себя трудно достижимым, было ошибкой, но я за это не несу ответственности. Вероятно, это само по себе не является роковым, но я уверен, что вы произвели плохое впечатление.
- Однако, вы задерживаете меня еще больше, - хмуро ответил Бейли.
- Нет. Должностное лицо из Юстиции решило немного освежиться - вы знаете, как они выпендриваются. Закончит - придет. Известие о вашем появлении передано, так что вам остается только ждать, как и мне.
Бейли ждал. Он давно знал, что гиперволновой фильм, поставленный вопреки его воле, хоть и помог Земле, но сильно повредил ему в Департаменте. Фильм показал его в трехмерном изображении на фоне двумерной плоскости организации, и сделал его человеком заметным. Он получил повышение и несколько большие привилегии, но также усилил враждебность Департамента к себе. И чем выше он поднимется, тем легче разобьется в случае падения.
Если он сделает ошибку...
4
Особа из Юстиции вошла, небрежно огляделась, обошла стол Рота и села на его место. Как высокопоставленный индивидуум, должностное лицо вело себя соответственно. Рот спокойно занял второе место. Бейли остался стоять, стараясь не показать своего изумления. Рот мог бы предупредить его, но не сделал этого. Он явно выбирал слова, чтобы не подать и намека.
Чиновник оказался женщиной.
Собственно, в этом не было ничего особенного. Женщина может быть любым чиновником, даже генеральным секретарем. Женщины были и в полиции, одна даже в чине капитана. Но вот так, без предупреждения, в данном случае никто не ожидал бы этого. В истории бывало, что женщины в большом количестве занимали административные посты, Бейли знал это, так как был хорошо знаком с историей. Но сейчас не те времена.
Женщина была высокого роста и сидела в кресле очень прямо. Ее униформа не слишком отличалась от мужской, прическа немодная и не служила украшением. Ее пол выдавали только груди, выпуклость которых она не скрывала. Ей было лет сорок, однако в темных волосах не было седины. Черты лица правильные, четко вырезанные. Она не спросила - сказала:
- Вы следователь Илия Бейли, класса С-7.
- Да, мэм.
- Я заместитель секретаря Лавиния Димачек. А вы совсем не такой, как в фильме.
Бейли часто это слышал. Он сухо сказал:
- Они не могли бы хорошо скопировать меня, если хотели собрать много зрителей.
- Я в этом не уверена. Вы выглядите гораздо сильнее, чем тот актер с младенческим лицом.
Бейли поколебался, но решил воспользоваться случаем - или просто не мог удержаться:
- У вас утонченный вкус, мэм.
Она засмеялась.
- Надеюсь, что так. А теперь - почему вы заставили меня ждать?
- Я не знал, что вы приедете, мэм, а у меня был выходной.
- И вы его проводили Снаружи, как я поняла.
- Да, мэм.
- Не будь у меня утонченного вкуса, я бы сказала - вы один из тех чокнутых; но вместо этого позвольте мне сказать - вы один из тех энтузиастов.
- Да, мэм.
- Вы надеетесь когда-нибудь эмигрировать и найти новые миры в Галактике?
- Возможно не я, мэм. Может, я окажусь слишком старым...
- Сколько вам сейчас?
- Сорок пять, мэм.
- Ну, вы на них и выглядите. Мне тоже сорок пять.
- Но вы на них не выглядите, мэм.
- Старше или моложе? - она снова засмеялась. - Но шутки в сторону. Вы считаете меня слишком старой, чтобы стать пионером?
- В нашем обществе никто не может стать пионером без тренировки Снаружи. тренироваться лучше всего с юности. Я надеюсь, что мой сын когда-нибудь ступит на другой мир.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47