Полосатики были небольшими зверьками с крепкими острыми зубами и мощными челюстями. Они сбивались стаями и обычно питались падалью, но не отказывались напасть и на теленка или заболевшее животное. Мухи также досаждали охотникам постоянно. На пятый день отела они огромными тучами вились вокруг стада.
— Мне лично милее полосатики, — отозвался Гейл. — Ясное дело, где скот, там и мухи, но от этого не легче. Скорей бы уж разделили стада, и мы могли бы погнать кагг на новое пастбище, а то здесь уже нечем дышать.
Молодые воины числом около десятка охраняли стадо с южной стороны. Здесь повсюду рос дикий кустарник, где могли укрываться хищники, как двуногие так и четвероногие. Сейчас юноши собрались у костра, рядом с которым стояли кувшины с молоком, перемешанным с кровью, а также горшки с медом и протертым зерном. Неподалеку на земле груда ми лежали плоды.
Растительная пища была не в почете у молодых воинов, и потому они торопливо припали к кувшинам с медом, разбавленным молоком и кровью.
С наступлением ночи мухи исчезли, однако на смену им пришли ночные насекомые. То и дело люди обмахивались метелками из хвостов кагг, в отблесках костра напоминая каких-то диковинных животных.
Неожиданно к их огню приблизились воины в одеждах из темного меха мохнатой змеи.
— Котов не видели? — поинтересовался один из них.
— Нет, — ответил Гейл. — А вы?
— В восточной стороне нам попалось место, где мочился большой травяной кот. Совсем рядом.
— Ну, коты особой опасности не представляют, если, конечно, заметить их вовремя, — промолвил второй из вновь прибывших. — Два-три воина, вооруженных копьями, справятся с любым котом. Хорошо еще, что в это время года мохнатые змеи впадают в спячку.
Воины, принадлежавшие к общине мохнатых змей, никогда не упускали возможности напомнить, насколько опасно их животное-тотем, поскольку встречались мохнатые змеи крайне редко, но это и впрямь были очень опасные твари толщиной с ногу взрослого мужчины и длиной в три человеческих роста, с узкой пастью и острыми загнутыми внутрь зубами. Обычно они скрывались в норах, вырытых подземными животными, высовывая наружу лишь чувствительный нос. Затем мохнатые змеи могли одним молниеносным броском сбить с ног, а затем утащить под землю зазевавшегося зверька или даже человека.
— Ну, если уж тебе удалось убить хоть одну змею, значит, не так уж они и опасны, — возразил Ребья. — А вот ночные коты…
Появление гонца прервало его речь. Тот, задыхаясь и с трудом переводя дух, опустился на колени у костра. Похоже, человек бежал очень долго, со всей возможной скоростью. Все молча ждали, пока он придет в себя. Когда гонец все же поднялся на ноги, юноша из общины мохнатых змей протянул ему флягу с водой. Тот прополоскал рот, сплюнул, затем сделал пару небольших глотков, после чего, задыхаясь, проговорил:
— Мое имя Тьюс. Я родом из общины птиц-убийц. — У молодого человека в волосах красовались темные перья этих птиц. — Мы заметили след длинношея. Он движется в этом направлении.
— Я позову старейшин, — воскликнул Люо и стремительно бросился в сторону деревни.
Похватав копья, молодые воины принялись напряженно вглядываться в темноту. Они старались не подать виду, что испуганы до полусмерти.
Длинношей по праву считался самым опасным из всех хищников. Это животное было раз в пять крупнее человека, но, благодаря коротким ногам, могло скрываться в траве, оставаясь незамеченным, покуда не подбиралось совсем близко. Треугольная голова с огромной пастью возвышалась на длинной гибкой шее. Толстым, похожим на хлыст, хвостом тварь была способна наносить смертельные удары, способные переломить хребет крупной кагге. В этой округе длинношеи появлялись довольно редко, примерно раз в десять лет, но тогда они наносили непоправимый ущерб стадам и близлежащим деревням. Но хуже всего то, что их считали священными животными, и убивать их было запрещено, и, поскольку ни одному охотнику до сих пор эту тварь прикончить не удавалось, то не существовало и общины длинношеев.
Четверо встревоженных старейшин в сопровождении старших воинов приблизились к костру. Среди них был и Тейто Мол.
Минда, глава совета вождей, тронул Тьюса за плечо.
— Расскажи нам, что вы видели?
— Нынче днем, когда солнце прошло полпути от зенита, наши стражи заметили, что трава как-то странно колышется, словно в ней крадется какой-то крупный зверь. Но это был не дикий кот, потому что из травы он не выглядывал. И не полосатик или землеед, ведь они не охотятся поодиночке, а только стаями. Наши стражи пошли по следу и вскоре наткнулись на помет, какого никто из нас никогда прежде не видел. Кроме того они ощутили очень едкий запах мочи, а следы были необычайно большие, с глубокими отметинами от когтей: стало быть, зверь не способен втягивать их в подушечки лап. Наши воины сразу смекнули, что это может быть за чудище, но все же позвали старика, что прежде принадлежал племени охотников, а теперь живет в нашей деревне, занимается огненной магией и делает наконечники для копий. Охотник подтвердил, что это следы длинношея. Мы послали самых быстрых гонцов в ближайшие деревни, чтобы предупредить соседей, а поскольку я в нашей общине самый быстрый, то меня отправили именно сюда, ведь длинношей идет в вашу сторону.
Тьюс по-прежнему дышал через силу, а по лицу струйка ми тек пот.
— Тотем моей общины даровал мне особую легкость шага, и все равно всю дорогу я боялся, как бы не попасть в лапы к чудовищу.
— Ты отважный парень, — с этими словами Минда повернулся к воинам из общины ночного кота.
— Кто из вас бегает быстрее всех? Ты, Люо? Тогда поспеши на север и предупреди соседей. Их пастбища совсем близко. Ты увидишь их костры прежде, чем потеряешь из виду наши огни. Лети же подобно ветру!
Без единого слова Люо устремился прочь.
Вождь был явно встревожен.
— Что скажешь, Тейто Мол? Удастся ли нам справиться с длинношеем? Боюсь, зверь взбесится от запаха крови и начнет крушить и убивать всех вокруг.
— Женщины уже завершили свой ритуал, Минда, но отел продолжается. В это время нет священных животных. Табу не защитит никакого зверя, если тот попытается напасть на стадо или на людей, и даже длинношей не исключение.
В любое другое время одна лишь мысль о том, чтобы прикончить длинношея даже ради спасения собственной жизни была бы кощунством. После такого убийства обрядовое очищение могло бы длиться много лет.
— Если длинношей нападет на нас, пока не закончился отел, будь то сегодня или в любой другой день, — его необходимо убить. И тот, кто это сделает, обретет заслуженную славу.
— Вот и отлично! — воскликнул Минда. — Таково и мое мнение, однако я хотел, чтобы все услышали эти слова имен но из твоих уст. Воины, — обратился он к собравшимся. Мужчины в ответ заколотили по щитам кулаками с зажатыми в них копьями. — Ступайте и предупредите людей об опасности. И проследите, чтобы охранники внешнего круга были начеку. Если нападет длинношей, все должны тотчас устремиться на подмогу, только пусть смотрят в оба и не поднимают ложной тревоги, ибо сегодня любая тень им покажется длинношеем. И предостерегите охотников за славой, в одиночку ни кому не под силу справиться с таким чудовищем. Когда я был еще совсем молод, воины из общины травяного кота прикончили длинношея, который напал на женщин у запруды. Воинов было пятеро, и каждый из них нанес меткий удар. Однако, прежде чем издохнуть, длинношей ухитрился прикончить двоих из них. Что касается оставшихся в живых, то их на целый год отправили в изгнание, чтобы они очистились от кощунственного убийства.
— Они еще могли считать, что им повезло, — добавил Тейто Мол. — Говорящие с Духами сошлись во мнении, что большую часть вины можно возложить на погибших, иначе уцелевших ожидало бы наказание куда серьезнее чем годичное изгнание.
Исполняя наказ главы совета, старшие воины разошлись по сторонам, а старейшины продолжали негромко переговариваться между собой. Гонец из соседней деревни уселся на землю, и голый мальчишка с благоговением протянул ему кувшин молока, смешанного с кровью, и, несмотря на то, что Тьюс очень устал, у него все же хватило сил улыбнуться в ответ на восхищенный взгляд ребенка. Гейл подал знак своим собратьям, и все они торопливо направились в сторону своего участка границы.
— Подумать только, длинношей — воскликнул Пенда. — Пусть даже понадобится пять наших копий, чтобы его прикончить, все равно каждому достанется изрядный кусок шкуры на накидку!
— Смотри, глупец, как бы, скорее, с тебя не сняла шнуру эта тварь, — возразил Рейбо без тени насмешки в голосе. — Верно говорил Минда: не то, что в одиночку, но и впятером против длинношея выстоять нелегко. Человек двадцать, вот сколько понадобится, чтобы его одолеть. По мне, так если чудище окажется рядом, я брошу в него копье, а затем кинусь наутек и остановлюсь лишь когда буду уверен, что тварь давно мертва. Что ты об атом думаешь, Гейл?
— Согласен. Осторожность — это самое главное при встрече с такой тварью. Конечно, мы убивали ночных котов, которые тоже охотятся на людей, но по сравнению с длинношеем, ночной кот — это безобидная тварь навроде маленького кота-древолаза, который способен лишь разорять птичьи гнезда. Что до меня, то слава, конечно, вещь хорошая, но лучше обойтись без безрассудства. Если человек, заметив длинношея, вместо того, чтобы поднять тревогу, попытается сразиться с ним в одиночку, то его заслуженно ждет печальная участь.
— Хорошо еще то, что сняли табу, — заметил Ребья. — Досадно было бы отправиться в изгнание только за то, что защищал свое племя.
Разумеется, такой порядок вещей был несправедлив, но сетовать на это юношам и в голову не приходило. В обычаях и не могло быть никакой справедливости, ведь это чисто человеческое понятие, а табу и прочие священные законы относились к миру духов.
Гейл предложил, когда они дошли до своего участка:
— Давайте растянемся цепью, чтобы длинношей не сумел проскочить между нами. Каждый должен встать так, чтобы видеть соседа слева и справа.
Спорить никому и в голову не пришло: все признавали главенство Гейла. К тому же сейчас было не до соперничества. Возможность столкнуться с большим котом или каким-либо иным хищником обычно вызывала азарт у охотников, однако при одной мысли о длинношее их охватывал страх.
Стараясь двигаться бесшумно, юноши расходились в стороны. Костры остались далеко позади, но израненная луна проливала на траву достаточно серебристого света. Порывы ветра доносили от стойбища слабые отголоски песен и мычания кагг. Достигнув границы своего участка, юноши развернулись и пошли назад, затем, через несколько минут, они, не сговариваясь, застыли на месте.
— Света недостаточно, чтобы можно было хоть что-то толком разглядеть, но своему носу даже в полной темноте я могу довериться, — заметил один из них. — Чувствуете эту вонь?
Вместо привычного запаха дыма и каггьего помета дуновение ветра принесло едкий незнакомый запах.
Гейл откликнулся достаточно громко, чтобы все братья могли слышать его:
— Никому из нас не знаком этот запах, так что можно догадаться, кому он принадлежит. Держитесь лицом к ветру, и если кто-то заметит что-нибудь подозрительное, — сразу кричите.
Судорожно стиснув копья и отчаянно напрягая слух и зрение юноши ждали, когда перед ними появится это ужасное существо, которое некоторые из них прежде считали порождением легенд. Запах то пропадал совсем, то внезапно усиливался, словно тварь удалялась и приближалась, никак не решаясь напасть на них.
Сделав над собой усилие Гейл расслабился, как часто это делал, когда стоял на страже у стада кагг. На несколько мгновений юноша словно бы сделался частью луга, ощутил движение всех созданий, мельтешащих вокруг него в вихре короткой бездумной жизни. Это помогло ему избавиться от беспомощных догадок и ложных ожиданий.
Теперь он чувствовал, что сегодня ночью поблизости почти не осталось животных: как видно, ощутив приближение хищника, они поспешили укрыться прочь.
Затем Гейл ощутил его. Длинношей оказался совсем неподалеку — в полусотне шагов впереди и чуть левее. Юноша не улавливал никакого движения, ни единого звука, однако ясно ощущал, что к их шеренге подкрадывается нечто большое и ужасное. С левого края шел Пенду, стало быть, сейчас он со всем рядом с чудовищем. Гейл негромко свистнул. Этот сигнал часто использовался в походах и набегах. Молодой воин с опаской двинулся вперед, туда, где, как он знал, притаился длинношей. Движением копья он подал Пенду знак стоять на месте, а своим собратьям, остававшимся от него по правую руку, условным свистом велел вытянуться широкой дугой. В ответ издалека также донеслось посвистывание: это молодые воины передавали его команду дальше. Наконец, Гейл подал знак остановиться тем, кто стоял слева от Пенду, и теперь их строй стал похож на огромную рогатину, причем Пенду находился в ее основании, а длинношей оказался где-то между остриями рогов.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48