Желудок Ниивы сжался, скрутился, а затем его пронзила боль. Она не могла поверить, что Агис мертв, что они потеряли Черную Линзу прежде, чем хотя бы раз увидели ее, и что-то внутри ее твердило ей, что это не правда, что все не так. Потом она вспомнила, что сказал Пач: Агис умер в Заливе Горя — что бы это ни было — и Тихиан украл Черную Линзу.
— Я не думаю, что Борс убил Агиса, — сказала Ниива. Она подошла к Виану и сняла голову с валуна. — Где умер Агис? Что случилось с Черной Линзой?
— Агиса убили на островах гигантов, — ответила голова, дрожа в руке Ниивы. — Он и Тихиан украли линзу вместе, но только король ускользнул живым от мести страшных уродов. Он и послал меня сюда.
— А откуда ты взял кольцо Агиса? — потребовала ответа Садира. Она выхватила Виана из руки Ниивы и поднесла печатку Агиса к носу головы.
— Тихиан дал его мне, — объяснил Виан. — Он не думал, что вы ответите на его призыв, поэтому он решил, что будет лучше, если вы подумаете, что меня послал Агис. Король ждет вас в Самарахе — с Черной Линзой.
Синие глаза Садиры полыхнули огнем. Она уставилась на голову, не говоря ни слова. После мучительной паузы она спросила, — Как умер Агис?
Длинный язык Виана облизал треснувшие губы. — Гиганты бросились в погоню за линзой, — сказал он. — Агис пал в последней битве.
— С кинжалом Тихиана в спине, не сомневаюсь, — прошипела Садира.
Волшебница выхватила Кару из ножен Рикуса и одним быстрым движением рассекла Виана напополам. Голова упала каменистую землю, вонючая, коричневая жидкость потекла из двух половинок черепа.
Рикус с удовольствием потоптался на желтых костях, превращая их в труху. — Он не должен был использовать кольцо Агиса чтобы обмануть нас, — проворчал мул. — А когда мы отловим Тихиана, мы сделаем с ним тоже самое, что он сделал с Агисом.
Садира не ответила, она с ужасом уставилась на сломанное лезвие меча, ее челюсть отвисла. В первый момент Ниива не поняла удивление волшебницы, но потом сообразила, что ее подруга была без сознания, когда мул проверял магию Кары.
Наконец Садира бросила на Рикуса обвиняющий взгляд. — Он сломан, — процедила она сквозь зубы. — Как это у тебя получилось?
— Это моя вина, — поспешно вмешалась Ниива. — Когда на нас напали призраки, я попыталась сражаться им и они запятнали его своей магией. Клинок сломался позже, когда Рикус должен был отбить удар огромного валуна, иначе мы бы все погибли.
— И в нем еще полно магии, — торопливо добавил Рикус. — Келум исцелил клинок до того, как вся черная жидкость вытекла из него.
— Черная жидкость? — переспросила Садира.
— Да, она сочилась из сломанного клинка, — сказал Келум, протягивая свою руку к волшебнице. — И вот что случилось, когда я коснулся ее. Мы надеемся, что ты знаешь что-нибудь об этом.
Дварф открыл свою ладонь так, чтобы Садира увидела странные шрамы по краям его руки, а в центре ладони оскаленный рот. Красные губы немедленно заработали, каждый раз принимая все новую и новую форму, а раздвоенный язык показался из черного горла.
— Освободите меня, — прошипел рот, клубы черного дыма поднялись из-под белых клыков. — Придите и освободите меня.
Все еще держа сломанный меч Рикуса, волшебница наклонилась и тщательно исследовала каждый шрам на руке Келума. — Это напоминает мне то, что случается с тем, кто получит рану вблизи Башни Пристан.
— Что это значит? — недоуменно спросила Ниива, всерьез обеспокоенная рукой мужа.
Волшебница внимательно поглядела на воительницу своими янтарными глазами. — Это магия Раджаата.
У Ниивы засосало в желудке. — Так ты не можешь это вылечить?
— Дело тут не в лечении, — сказала Садира. — Но вернуть руку в нормальное состояние достаточно просто.
Ниива вздохнула с облегчением, хотя ее муж, казалось, интересовался всем чем угодно, но только не тем, как избавиться от рожи на своей руке. — Почему он все время просит нас освободить его? — спросил Келум.
— Если бы меня засадили внутри клинка на тысячу лет, я бы тоже захотел освободиться, — сказал Рикус.
Садира покачала головой. — Магия не дух, — сказала она. — И разговаривать она не умеет.
— Тогда кто просит нас освободить его? — спросил Магнус.
— Я не знаю, — ответила Садира. — Возможно, Раджаат.
Ниива почувствовала, как от страха в ее животе все завязалось узлом. — Но Доблестные Воины убили его тысячу лет назад!
Волшебница пожала плечами. — Мы не знаем этого, — сказала она. — Книга Королей Кемалока говорит, что они восстали. Мы думали, что они убили его, так как Доблестные Воины выжили и стали королями-волшебниками. Очень может быть, что мы ошибались.
— Тогда жаль, что мы разделались с Вианом, — сказал Келум. — Я подозреваю, что он должен был знать он судьбе Раджаата.
— Мы ничего не слышали от него кроме лжи и полу-правды, — сказала Ниива.
— И вообще, я не понимаю, почему нас должна волновать судьба Раджаата. Даже если он жив, короли-волшебники где-то заперли его, — сказал Рикус. Одновременно он встал на колени и, набрав полную ладонь земли, скреб с клинка коричневую жижу, которая была мозгами Виана. — Борс — вот наша проблема. Достаточно ясно, что призраки напали на нас, потому что знали, что мы идем по его душу.
— И куда мы идем, — сказала Садира. — Призраки знали достаточно много о наших планах, так как они сказали, что вызвали дух Агиса из Самараха. Я боюсь, что Борс уже мог убить Тихиана и завладеть Черной Линзой.
— Дракон может и знает, куда мы идем, но Черной Линзы у него нет, — сказал Рикус. — Иначе он не подослал бы к нам убийц. Он напал бы на нас сам и все было бы кончено.
— Но если он знает, куда мы направляемся, как может быть, что линза еще не у него? — спросил Келум.
— В сообщении было сказано, что встреча назначена в Самарахе, но не сказано, что линза уже там, — сказала Ниива. — Возможно, Тихиан ждет где-то еще.
— То, в чем я уверен, — в хитрости с ним мало кто сравнится, — сказал Рикус. — У нас нет выбора — надо идти и смотреть. Если мы будем сидеть здесь и ждать, Дракон опять попытается остановить нас.
Ниива кивнула. — Битва началась. Если мы хотим победить, нам нужна Черная Линза — даже если именно Тихиан послал за нами. — Воительница повернулась к своему ополчению и махнула рукой в сторону разоренной фермы за Стеной Мазды. — Наполните ваши меха для воды, — приказала она. — Нам предстоит долгая дорога до Самараха.
Глава 9
Абалах-Рэ
Въючный канк царапал по покрытой белой коркой земле всеми шестью лапами, недовольный приказом Садиры остановиться. Садира не удивилась поведению животного. Бедная тварь жила без воды больше пяти дней, с тех пор, как легион начал пересекать сверкающую соленую поверхность Желтой Пустыни. Сейчас, улавливая своими чуткими антеннами дрожание зеленой, острой травы, желтых лопухов и других растений оазиса, насекомое вероятно чуяло воду, которой оно было так долго лишено. Волшебница была счастлива уже тем, что оно вообще послушалось ее.
Садира остановилась в двух сотнях шагов от округлого бугра, покрытого высокими деревьями седра. Хвойные деревья с длинными иголками широко раскинули свои ветки, напоминавшие руки молящегося солнцу дварфа. Пурпурные лозы с длинными, желтыми шипами крепко обвивались вокруг их стволов, бороды мха свешивались с ветвей.
На вершине холма перед ними две линии вражеских воинов уже стояли, готовые к бою. Большинство из них носило зеленые плащи поверх желтых пеньковых килтов. В руках они держали квадратные деревянные щиты и длинные метательные копья. На поясе у них висели моргенштерны с шипами из заостренного обсидиана. Невооруженные офицеры в светло-голубых тюрбанах стояли перед шеренгами, на равном расстоянии друг от друга.
— Похоже, их тут не меньше двух тысяч, — заметил Рикус, подходя к волшебнице. Как и Садира, он вел на поводу въючного канка, на его могучих плечах сидел юный Ркард. — Мне это не нравится.
Садира кивнула, и мул отошел от нее на пару шагов, прежде чем остановиться. Последние десять дней они не приближались друг к другу ближе, так как волшебница никак не могла простить Рикуса. Когда она сказала ему о смерти Агиса, первой реакцией мула было не горе или сочувствие. Он думал только о том, как они смогут жить без аристократа, а ведь она дала возможность мужу умереть и не дала ему то, что он желал больше всего — наследника, который мог бы сохранить имя Астиклов. Как мог Рикус ожидать, что она будет думать об их будущем в такой момент?
Келум вышел вперед, встав между Рикусом и Садирой. — Это не племя грабителей, — сказал дварф. Он протянул руки и снял своего сына Ркарда с плеч Рикуса. — Это больше похоже на легион.
— Он и есть, — ответил Магнус. — Легион Раама. Когда я был с Бегунами Пустыни, нам приходилось множество раз удирать от солдат этого города.
— Но отсюда до Раама пятнадцать дней ходьбы на юг, с Галгом и Нибенаем по дороге, — запротестовал Сиют Лтак. После битвы с гигантами, Ниива распределила выживших воинов Гранитной Роты среди остальных рот ополчения Кледа, и попросила Сиюта остаться с ней, офицером для специальных поручений. — Что Раамляне делают здесь?
— Их послал Борс, — заключил Рикус. — Держу пари, что он заставил королей-волшебников разослать войска по всей пустыне, чтобы нас найти.
— Как бы то ни было, но они между нами и водой, — сказала Ниива, присоединяясь к группе. — Будем надеяться, что наши воины достаточно сильны, чтобы смести их с дороги.
Садира взглянула назад, чтобы проверить легион. Три роты Кледа стояли во главе колонны, по пять в ряд, тридцатью дисциплинированными линиями. Дварфы сняли свое тяжелое вооружение и привязали его к спине, чтобы не исжариться под полуденным солнцем. Но и это не спасало их полностью от иссушающей жары, их лица обгорели и глаза помутнели.
Люди Тира выглядели намного хуже. Они стояли двоиной колонной за дварфами, тяжело дыша и опираясь друг на друга. Те, у которых было оружие, связали его в узлы и тащили за собой, а многие другие старались создать себе тень, подняв остатки своей одежды над головой. Некоторые воины переступали с ноги на ногу в тщетных попытках предохранить ноги от обжигаюшего тепла, пробивавшегося через тонкие подошвы их сандалей. Большинство, однако, казались уже смирившимися, надели свое оружие и, стиснув зубы, терпели пытку стоя на месте.
Садира увидела и небольшую группу отставших, с трудом ковылявших к легиону, а за ними не было ничего, что возвышалось бы над соляной поверхностью: ни единого камня, тощего ствола колючего кустарника или даже крутящегося вихря воздуха. Пустыня простиралась до самого горизонта, ярко белая, абсолютно ровная поверхность. Пока легион пересекал это отупляющее, ослепляющее пространство, разведчики не нашли ни единого следа помета зверей и не видели ни одного живого существа больше жука, бежавшего по искрящейся земле, не слышали зова ни одного прожорливого кес'трикела, ищущего себе добычу. Здесь не было ничего, ни единого следа какого бы то ни было живого существа.
Садира взглянула на Рикуса и Нииву. — Мы должны драться сейчас, или немного отдохнуть?
Вошебница даже не думала о том, что враги рискнут и нападут первыми. Никакой нормальный командир не оставит выгоднейшую защитительную позицию на склоне холма, чтобы атаковать врага на плоской пустыне, особенно если у него вода есть, а у противника нет. Если бы они захотели, Садира была уверена, они могли бы даже разбить лагерь, а легион Раама стоял бы и ждал их атаки.
Обдумав вопрос колдуньи, Ниива уверенно сказала, — Отдых ничего не даст нам. Чем больше времени мы проведем на солнце, тем больше наши воины будут страдать от жажды, когда бой начнется.
Рикус кивнул в знак согласия и повернулся к легиону. Но прежде, чем он смог что-то сказать, Ркард схватил его руку. — Рикус, Кара!
Мальчик показал на ножны Рикуса, цилиндр из отбеленной кости, на котором была искусно вырезана история жизни Рикуса. Лучший резчик по кости Тира подарил эти ножны мулу в знак благодарности за первый бросок копья в Калака.
Мул нахмурился. — Что с ней?
Ркард поднял ножны. На конце цилиндра зияла дыра, а из нее высовывался короткий кусочек отломанной части меча, необъяснимым образом проткнувший твердую кость.
— Очень странно, — Рикус взял ножны в руки. — Но спасибо, Ркард. Сломанный или нет, я не хотел бы терять кусок своего меча.
Мул вытащил меч из ножен и от изумления забыл вдохнуть. Сломанный меч больше не заканчивался зазубренным сколом. Неровности исчезли, у меча снова появился кончик, а весь клинок стал примерно в две трети своей первоначальной длины.
— Что случилось? — выдохнул мул.
— Он растет! — заключил Ркард.
Рикус потряс головой. — Сталь не растет!
— Зачарованная сталь может, — вмешалась Садира. Она указала на старый кончик, все еще торчавший из дыры в ножнах. — И это объясняет, как сломанный кусок проткнул кость.
Мул задумчиво потер щеку и внимательно оглядел свой оживший клинок.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46