Все трое с изумлением и страхом смотрели на него.
Егор, ожидавший увидеть как минимум с десяток огнедышащих монстров с полным боекомплектом, слегка растерялся. Он был готов к жестокой драке, сжавшись, как стальная пружина, перед прыжком, но мутузить сухопарых старушонок никак не входило в его кровожадные планы.
— Уи-и-и, — тонко пискнула одна из них и тут же свалилась со стула в обморок.
— К-как же ты, касатик, выполз оттедова? — изумилась другая, часто моргая подслеповатыми глазками.
— Бабоньки, — пролепетала третья, — бяжать надоть, убьёт ить.
Егор мощным прыжком выпрыгнул к столу и со всего маха врезал по нему кулаком, отчего лампочка, висевшая над ним, погасла и снова загорелась.
— Сидеть на месте, старые кошёлки! — яростно проревел он, оглядываясь по сторонам в поисках выхода. — Где тут ваш главный?
Та, что предлагала спасаться бегством, не выдержав напряжения, закатила глаза, и её маленькая головка, закутанная в чёрный платок, с глухим стуком ткнулась лбом о дубовую поверхность стола. Оставшаяся затравленно смотрела на него, сморщенные губы её тряслись, глазки бегали, и, казалось, сейчас дух выскочит из немощной плоти и со страшной силой понесётся прочь, оставив свою хозяйку на растерзание взбешённому парню.
— Говори, стерва старая! — процедил он, занося над ней пудовый кулак.
Та, видимо, потеряв дар речи, только скосила глазки в сторону справа от себя.
— То-то же! — рявкнул он. — И чтоб ни звука.
Бочком, бочком, чтобы не выпускать из виду коварных, в чем он не сомневался, бабок, он подошёл к обитой дерматином двери и дёрнул за ручку. В той комнате тоже горел свет, а на железной кровати у стены мирно посапывал тот самый добросердечный лысый дядька, что так щедро поделился с ним бензином. Идиллия мирного сна насторожила Егора. Что это: беспечность уверенных в надёжности психологического барьера людей или очередная ловушка? Осмотревшись и никого больше не увидев, он подошёл к спящему и, не церемонясь, разбудил его, сломав тому ловким движением мизинец на руке. Тот сразу же открыл глаза, недоуменно посмотрел на него, а потом взвыл, схватившись за повреждённую конечность. Недолго думая Егор заткнул ему рот крепким ударом кулака. Дядя послушно замолк, занявшись выплевыванием выбитых зубов вместе с кровью на подушку.
— Где ваш главный? — опять спросил Егор, схватив его за грудки. — И лучше говори сразу — у меня нет времени на уговоры. Ну?!
— Ну, я главный, — прошамкал тот, не глядя ему в глаза. — Что дальше?
— Врёшь, гад! У тебя голос другой! — затряс его Егор. — В последний раз спрашиваю: где он?
Чтобы доказать, что не бросает слов на ветер, он стал выдавливать большими пальцами глаза лысому, причём так, что почувствовал, как лопаются сосуды под веками.
— Сейчас, падла, и ты будешь ориентироваться в темноте по запаху! — прохрипел Егор.
Бедняга верещал, пытаясь оторвать руки мучителя от лица, но у него ничего не получалось — не хватало силёнок. Тогда он простонал:
— Мы сами не знаем! Отпусти! Он где-то здесь, в этом доме, но найти его никто не может.
Егор ослабил нажим и уже более спокойно спросил.
— Как это? Ну-ка выкладывай все, что знаешь. Мужик всхлипнул и быстро заговорил, шлёпая окровавленными губами — Мы его никогда не видели, мы только служащие фирмы, а он — наш директор Но его никто ещё не видел. Общаемся только по телефону…
— Все с тобой ясно, козёл! — прошипел Егор. — Где моя тачка?
— Во дворе, ключи внутри Не раздумывая больше ни секунды, он схватил своего пленника за шиворот и потащил к противоположной двери — Поедешь со мной, голубчик. По дороге все расскажешь Они вышли на улицу, и он осмотрелся. Это был маленький дворик, окружённый с трех сторон глухими кирпичными стенами каких-то зданий. Дом, из которого они вышли, представлял собою двухэтажное древнее строение, также кирпичное. Над входом красовалась совсем новенькая табличка: «АО „СУДЬБА“.
Прямо у деревянного крыльца с прогнившими ступеньками стоял его ненаглядный «БМВ», явно скучающий без хозяина. Ключи, как и говорил мужик, торчали в замке Бросив пленника рядом с собой на переднее сиденье, он включил зажигание и с удивлением увидел, что бензин действительно в баке есть — Где мы находимся? — спросил он, выезжая в просвет между домами.
— В Жулебино. Сейчас направо, а потом налево и все время прямо — это будет главное шоссе, по нему доедете до Таганки.
— Разберёмся, — буркнул Егор, нажимая на газ — И перестань хныкать, рассказывай все с самого начала.
Не выпуская из руки сломанный мизинец и похрюкивая от боли, мужик послушно заговорил.
— А чего рассказывать? Родился я в тридцать седьмом под Смоленском… — Заткнись, придурок! На хрена мне твоё рождение? Про фирму расскажи.
— Ну вы же сами просили с самого начала… Про фирму так про фирму. Называется она «Судьба», образовалась месяц назад. Сколько человек работает — не знаю. Известно только, что в ней пятьдесят процентов инвалидов, чтобы, значит, налогов меньше платить. Те пожилые женщины, которых вы видели, и я — инвалиды второй группы — Чем же ты, инвалид, меня так огрел, собака?
— Чулком, — охотно пояснил тот. — Одна наша старушка одолжила для такого дела. Я только в него песочку насыпал — и порядок.
— А чем ваша контора занимается?
— А бес его знает. Ходим каждый день на работу, скоро первая зарплата Раньше сидели целыми днями, а где-то неделю назад нам приказали следить за одной девицей. Сказали, что на ней будем зарабатывать деньги. Потом меня попросили съездить в то место, где ждали вы, и привезти вас в офис. Вот и все, молодой человек.
— Как же, так я тебе и поверил! А почему меня не охраняли?
— А зачем? — удивился мужик. — Вас же замуровали на наших глазах. До сих пор не могу понять, как вам удалось выбраться. Может, цемент плохой попался? — пожал он плечами.
— То есть как это — замуровали? — опешил Егор.
— Обычно. Вас старушки занесли в тёмную комнату, куда вообще никто не ходит, потом пришёл Семён Карлович, наш коммерческий директор, и попросил принести со двора кирпичи с раствором. Мы со старушками натаскали это все, и он на наших глазах быстренько заделал проем.
— А зачем?
— А нам какое дело? Лишь бы деньги платили. Между прочим, по тысяче баксов обещали. Плюс ежеквартальные премии.
— А кто такой Семён Карлович? Какой он из себя?
— О, он после директора самый главный. Он нас и на работу принимал, и все приказы директора передаёт. Очень солидный мужчина, видный такой, образованный, в галстуке, седой такой.
— А откуда вы знаете, что директор скрывается в том же здании?
— Да он и не скрывается, просто занят очень. Когда Семён Карлович хочет что-то у него спросить, то идёт куда-то внутрь, по коридору, откуда и вы пришли, а потом возвращается уже с ответом.
Значит, директор где-то там. Но нам по всему офису ходить не положено, с нас и трех комнат хватает.
— А имя его вы хотя бы знаете?
— Конечно. Закревский Иван Моисеевич. В договоре было так написано.
— А про ту девушку, за которой следили, что ещё известно?
— Молодая, красивая, богатая… Но по её части лучше у Бориса Марковича спросить — он её дело ведёт.
— Это ещё кто такой?
— Бухгалтер наш. Это он к вам на фирму заходил. Между прочим, тоже с Самим общается.
— А ты кто по должности? — усмехнулся Егор.
— Менеджер, — гордо засопел мужик. — А женщины — дилеры. Все как положено. А нельзя поинтересоваться, куда вы меня везёте? Если в больницу, то сейчас нужно свернуть налево.
— Не угадал, мужик! — хохотнул Егор. — На кладбище я тебя везу — там твоё место.
Мужик поник и опустил голову, словно услышал о том, что ему снижают зарплату.
— Испугался?
— Да не то чтобы испугался, — вздохнул тот. — Мы все расписку давали при поступлении, что работа связана с риском для жизни.
— Зачем же вы согласились? — удивился Егор.
— А чего её жалеть? Была бы жизнь нормальная — было бы что терять. А так… Нищета и голод, больше ничего. Никто о нас, стариках, не заботится. Вот вам будет жалко её терять.
— Да я пока и не собираюсь…
— Ну как же? — искренне удивился тот и обернулся назад. — Вон, видите, Семён Карлович с Борисом Марковичем едут. За то, что вы у них клиентку отбили, они вас по головке не погладят. Нынче конкуренция, сами знаете.
Егор посмотрел в зеркало дальнего вида и только сейчас обратил внимание на светлый «жигуленок». Ба, так ведь это же тот самый, на котором его перехватили в переулке! Он сидел у него на хвосте уже минут пять, не обгоняя и не отставая. Внутри маячили злые физиономии двух здоровенных мужиков, из-за которых выглядывали ещё две, поменьше и поосмысленнее — А кто те двое, что спереди? — спросил он, нажимая на акселератор.
— Это наши кассир с завхозом, хорошие ребята, добрые такие, отзывчивые.
— Да уж, вижу, — проворчал Егор, понимая, что на городской дороге от них не уйти. — Как они так быстро нас нашли?
— Ну как же? Старушки, видать, сказали. Все ведь на совещании у главного были, там же, в конторе. И потом, я вам длинную дорогу показал, так что они знали, как вы поедете.
Мужичок ехидно хихикнул.
— Сволочь! — похвалил его Егор. — Верно своему хозяину служишь. Ничего, теперь моли бога, чтобы он твои похороны оплатил.
— Куда ж он денется? В договоре все оговорено: гроб, место на кладбище, отпевание в церкви, поминальный банкет и все прочее — все фирма оплачивает. Даже сороковины предусмотрены, — похвастался тот. — Если вы направляетесь домой, — как бы между прочим сообщил он затем, — то не спешите. Ваша квартира опечатана.
— С какой это стати? — опешил он.
— Ну как же? Вас же милиция разыскивает. Ведь вы вчера вечером у себя в офисе уборщицу убили, забыли? Есть случайные свидетели, которые видели, как вы выходили последним, когда, кроме вас и женщины, в офисе уже никого не было. И мотив есть — изнасилование. И орудие убийства — разбитая бутылка водки с вашими пальчиками Что ж вы так нехорошо поступаете, Егор Тимофеевич? — мерзавец укоризненно покачал головой — Напились до потери сознания, не вылезая из кабинета, потом набросились на бедную женщину, а когда та стала сопротивляться — убили бутылкой, воткнув «розочку» прямо в лицо. А уж мёртвую насиловать — вообще последнее дело. Фу, гадость какая! — брезгливо поморщился мужик. — Так что вам теперь только в одном месте можно укрыться — у нас, молодой человек. Разворачивайтесь, пока вас милиция не остановила. Они ведь номер вашей машины уже знают и ищут. Или вы думаете, что, если сейчас раннее утро, так у них пересменка и им не до вас? Не расстраивайтесь, у нашего бухгалтера сотовый телефон в машине. Как только они поймут, что я вас не уговорил, то сразу же сообщат в ближайший пункт ГАИ о вашем местонахождении.
— Они что, слышат нас? — пробормотал Егор, бледнея от волнения.
— Ну как же?! Мы ведь в вашу машину «жучок» установили. На всякий пожарный. Фирма «Судьба» веников не вяжет! — гордо ухмыльнулся тот.
Егор, слушая безумные речи наглого менеджеpa, не верил своим ушам. Если все это правда, то ему деваться некуда. Кроме своих партнёров он никого не знает, к кому можно было бы пойти. Но тех, наверное, уже всех держат под контролем — не рыпнешься. Квартира опечатана. Остаётся только отправиться к какой-нибудь знакомой девушке. Но вряд ли кто-то примет его в шесть часов утра. И потом, он даже не знает их адресов, потому что встречались или в машине, или у него дома. Черт! Ну влетел!
— Да не расстраивайтесь вы так, — усмехнулся ехидно мужик. — На вас прямо лица нет. Если не верите мне, то поезжайте домой и попробуйте только подойти к подъезду — тут же сцапают. Вас ведь ждут. И на работе тоже. И всех ваших подружек обзвонили по записной книжке, которую вы на столе в офисе оставили, и предупредили, что вы убийца и с вами опасно связываться. Ведь всем хорошо известно, что вы большой любитель женщин. Так что послушайте доброго совета, возвращайтесь обратно. Женщины небось уже кофе заварили, пряники достали…
— Заткнись ты! — процедил Егор, пытаясь сообразить, что делать. — И если ещё раз скажешь своё «ну как же» — переломаю все остальные пальцы.
— Ну как же… — начал было тот, но испуганно замолк, отодвинувшись к дверце вместе с пальцами. — Молчу, молчу…
Егор понял, что его повязали со всех сторон, обложили флажками, — как волка, и ждут, когда он выбежит в единственное оставленное для него место. Но где оно, он ещё и сам не знал. На хвосте маячили работники загадочной фирмы, за окном мелькали сонные менты, пока не обращая внимание на его красавицу машину, а в голове были полный хаос и неразбериха. Куда, куда, куда? — пульсировала кровь по всему телу, отдаваясь болезненными толчками в разбитом затылке. Колесить все время по Москве, пока не поймают менты? Глупо. Сдаться и вернуться обратно к тому страшному директору, предав Светлану? Хрен с маслом! Лучше на зону, к друганам, которые не смогли, как он, отвертеться от закона и все-таки сели.
— А кто уборщицу убил? — спросил он, чтобы выяснить все до конца.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26
Егор, ожидавший увидеть как минимум с десяток огнедышащих монстров с полным боекомплектом, слегка растерялся. Он был готов к жестокой драке, сжавшись, как стальная пружина, перед прыжком, но мутузить сухопарых старушонок никак не входило в его кровожадные планы.
— Уи-и-и, — тонко пискнула одна из них и тут же свалилась со стула в обморок.
— К-как же ты, касатик, выполз оттедова? — изумилась другая, часто моргая подслеповатыми глазками.
— Бабоньки, — пролепетала третья, — бяжать надоть, убьёт ить.
Егор мощным прыжком выпрыгнул к столу и со всего маха врезал по нему кулаком, отчего лампочка, висевшая над ним, погасла и снова загорелась.
— Сидеть на месте, старые кошёлки! — яростно проревел он, оглядываясь по сторонам в поисках выхода. — Где тут ваш главный?
Та, что предлагала спасаться бегством, не выдержав напряжения, закатила глаза, и её маленькая головка, закутанная в чёрный платок, с глухим стуком ткнулась лбом о дубовую поверхность стола. Оставшаяся затравленно смотрела на него, сморщенные губы её тряслись, глазки бегали, и, казалось, сейчас дух выскочит из немощной плоти и со страшной силой понесётся прочь, оставив свою хозяйку на растерзание взбешённому парню.
— Говори, стерва старая! — процедил он, занося над ней пудовый кулак.
Та, видимо, потеряв дар речи, только скосила глазки в сторону справа от себя.
— То-то же! — рявкнул он. — И чтоб ни звука.
Бочком, бочком, чтобы не выпускать из виду коварных, в чем он не сомневался, бабок, он подошёл к обитой дерматином двери и дёрнул за ручку. В той комнате тоже горел свет, а на железной кровати у стены мирно посапывал тот самый добросердечный лысый дядька, что так щедро поделился с ним бензином. Идиллия мирного сна насторожила Егора. Что это: беспечность уверенных в надёжности психологического барьера людей или очередная ловушка? Осмотревшись и никого больше не увидев, он подошёл к спящему и, не церемонясь, разбудил его, сломав тому ловким движением мизинец на руке. Тот сразу же открыл глаза, недоуменно посмотрел на него, а потом взвыл, схватившись за повреждённую конечность. Недолго думая Егор заткнул ему рот крепким ударом кулака. Дядя послушно замолк, занявшись выплевыванием выбитых зубов вместе с кровью на подушку.
— Где ваш главный? — опять спросил Егор, схватив его за грудки. — И лучше говори сразу — у меня нет времени на уговоры. Ну?!
— Ну, я главный, — прошамкал тот, не глядя ему в глаза. — Что дальше?
— Врёшь, гад! У тебя голос другой! — затряс его Егор. — В последний раз спрашиваю: где он?
Чтобы доказать, что не бросает слов на ветер, он стал выдавливать большими пальцами глаза лысому, причём так, что почувствовал, как лопаются сосуды под веками.
— Сейчас, падла, и ты будешь ориентироваться в темноте по запаху! — прохрипел Егор.
Бедняга верещал, пытаясь оторвать руки мучителя от лица, но у него ничего не получалось — не хватало силёнок. Тогда он простонал:
— Мы сами не знаем! Отпусти! Он где-то здесь, в этом доме, но найти его никто не может.
Егор ослабил нажим и уже более спокойно спросил.
— Как это? Ну-ка выкладывай все, что знаешь. Мужик всхлипнул и быстро заговорил, шлёпая окровавленными губами — Мы его никогда не видели, мы только служащие фирмы, а он — наш директор Но его никто ещё не видел. Общаемся только по телефону…
— Все с тобой ясно, козёл! — прошипел Егор. — Где моя тачка?
— Во дворе, ключи внутри Не раздумывая больше ни секунды, он схватил своего пленника за шиворот и потащил к противоположной двери — Поедешь со мной, голубчик. По дороге все расскажешь Они вышли на улицу, и он осмотрелся. Это был маленький дворик, окружённый с трех сторон глухими кирпичными стенами каких-то зданий. Дом, из которого они вышли, представлял собою двухэтажное древнее строение, также кирпичное. Над входом красовалась совсем новенькая табличка: «АО „СУДЬБА“.
Прямо у деревянного крыльца с прогнившими ступеньками стоял его ненаглядный «БМВ», явно скучающий без хозяина. Ключи, как и говорил мужик, торчали в замке Бросив пленника рядом с собой на переднее сиденье, он включил зажигание и с удивлением увидел, что бензин действительно в баке есть — Где мы находимся? — спросил он, выезжая в просвет между домами.
— В Жулебино. Сейчас направо, а потом налево и все время прямо — это будет главное шоссе, по нему доедете до Таганки.
— Разберёмся, — буркнул Егор, нажимая на газ — И перестань хныкать, рассказывай все с самого начала.
Не выпуская из руки сломанный мизинец и похрюкивая от боли, мужик послушно заговорил.
— А чего рассказывать? Родился я в тридцать седьмом под Смоленском… — Заткнись, придурок! На хрена мне твоё рождение? Про фирму расскажи.
— Ну вы же сами просили с самого начала… Про фирму так про фирму. Называется она «Судьба», образовалась месяц назад. Сколько человек работает — не знаю. Известно только, что в ней пятьдесят процентов инвалидов, чтобы, значит, налогов меньше платить. Те пожилые женщины, которых вы видели, и я — инвалиды второй группы — Чем же ты, инвалид, меня так огрел, собака?
— Чулком, — охотно пояснил тот. — Одна наша старушка одолжила для такого дела. Я только в него песочку насыпал — и порядок.
— А чем ваша контора занимается?
— А бес его знает. Ходим каждый день на работу, скоро первая зарплата Раньше сидели целыми днями, а где-то неделю назад нам приказали следить за одной девицей. Сказали, что на ней будем зарабатывать деньги. Потом меня попросили съездить в то место, где ждали вы, и привезти вас в офис. Вот и все, молодой человек.
— Как же, так я тебе и поверил! А почему меня не охраняли?
— А зачем? — удивился мужик. — Вас же замуровали на наших глазах. До сих пор не могу понять, как вам удалось выбраться. Может, цемент плохой попался? — пожал он плечами.
— То есть как это — замуровали? — опешил Егор.
— Обычно. Вас старушки занесли в тёмную комнату, куда вообще никто не ходит, потом пришёл Семён Карлович, наш коммерческий директор, и попросил принести со двора кирпичи с раствором. Мы со старушками натаскали это все, и он на наших глазах быстренько заделал проем.
— А зачем?
— А нам какое дело? Лишь бы деньги платили. Между прочим, по тысяче баксов обещали. Плюс ежеквартальные премии.
— А кто такой Семён Карлович? Какой он из себя?
— О, он после директора самый главный. Он нас и на работу принимал, и все приказы директора передаёт. Очень солидный мужчина, видный такой, образованный, в галстуке, седой такой.
— А откуда вы знаете, что директор скрывается в том же здании?
— Да он и не скрывается, просто занят очень. Когда Семён Карлович хочет что-то у него спросить, то идёт куда-то внутрь, по коридору, откуда и вы пришли, а потом возвращается уже с ответом.
Значит, директор где-то там. Но нам по всему офису ходить не положено, с нас и трех комнат хватает.
— А имя его вы хотя бы знаете?
— Конечно. Закревский Иван Моисеевич. В договоре было так написано.
— А про ту девушку, за которой следили, что ещё известно?
— Молодая, красивая, богатая… Но по её части лучше у Бориса Марковича спросить — он её дело ведёт.
— Это ещё кто такой?
— Бухгалтер наш. Это он к вам на фирму заходил. Между прочим, тоже с Самим общается.
— А ты кто по должности? — усмехнулся Егор.
— Менеджер, — гордо засопел мужик. — А женщины — дилеры. Все как положено. А нельзя поинтересоваться, куда вы меня везёте? Если в больницу, то сейчас нужно свернуть налево.
— Не угадал, мужик! — хохотнул Егор. — На кладбище я тебя везу — там твоё место.
Мужик поник и опустил голову, словно услышал о том, что ему снижают зарплату.
— Испугался?
— Да не то чтобы испугался, — вздохнул тот. — Мы все расписку давали при поступлении, что работа связана с риском для жизни.
— Зачем же вы согласились? — удивился Егор.
— А чего её жалеть? Была бы жизнь нормальная — было бы что терять. А так… Нищета и голод, больше ничего. Никто о нас, стариках, не заботится. Вот вам будет жалко её терять.
— Да я пока и не собираюсь…
— Ну как же? — искренне удивился тот и обернулся назад. — Вон, видите, Семён Карлович с Борисом Марковичем едут. За то, что вы у них клиентку отбили, они вас по головке не погладят. Нынче конкуренция, сами знаете.
Егор посмотрел в зеркало дальнего вида и только сейчас обратил внимание на светлый «жигуленок». Ба, так ведь это же тот самый, на котором его перехватили в переулке! Он сидел у него на хвосте уже минут пять, не обгоняя и не отставая. Внутри маячили злые физиономии двух здоровенных мужиков, из-за которых выглядывали ещё две, поменьше и поосмысленнее — А кто те двое, что спереди? — спросил он, нажимая на акселератор.
— Это наши кассир с завхозом, хорошие ребята, добрые такие, отзывчивые.
— Да уж, вижу, — проворчал Егор, понимая, что на городской дороге от них не уйти. — Как они так быстро нас нашли?
— Ну как же? Старушки, видать, сказали. Все ведь на совещании у главного были, там же, в конторе. И потом, я вам длинную дорогу показал, так что они знали, как вы поедете.
Мужичок ехидно хихикнул.
— Сволочь! — похвалил его Егор. — Верно своему хозяину служишь. Ничего, теперь моли бога, чтобы он твои похороны оплатил.
— Куда ж он денется? В договоре все оговорено: гроб, место на кладбище, отпевание в церкви, поминальный банкет и все прочее — все фирма оплачивает. Даже сороковины предусмотрены, — похвастался тот. — Если вы направляетесь домой, — как бы между прочим сообщил он затем, — то не спешите. Ваша квартира опечатана.
— С какой это стати? — опешил он.
— Ну как же? Вас же милиция разыскивает. Ведь вы вчера вечером у себя в офисе уборщицу убили, забыли? Есть случайные свидетели, которые видели, как вы выходили последним, когда, кроме вас и женщины, в офисе уже никого не было. И мотив есть — изнасилование. И орудие убийства — разбитая бутылка водки с вашими пальчиками Что ж вы так нехорошо поступаете, Егор Тимофеевич? — мерзавец укоризненно покачал головой — Напились до потери сознания, не вылезая из кабинета, потом набросились на бедную женщину, а когда та стала сопротивляться — убили бутылкой, воткнув «розочку» прямо в лицо. А уж мёртвую насиловать — вообще последнее дело. Фу, гадость какая! — брезгливо поморщился мужик. — Так что вам теперь только в одном месте можно укрыться — у нас, молодой человек. Разворачивайтесь, пока вас милиция не остановила. Они ведь номер вашей машины уже знают и ищут. Или вы думаете, что, если сейчас раннее утро, так у них пересменка и им не до вас? Не расстраивайтесь, у нашего бухгалтера сотовый телефон в машине. Как только они поймут, что я вас не уговорил, то сразу же сообщат в ближайший пункт ГАИ о вашем местонахождении.
— Они что, слышат нас? — пробормотал Егор, бледнея от волнения.
— Ну как же?! Мы ведь в вашу машину «жучок» установили. На всякий пожарный. Фирма «Судьба» веников не вяжет! — гордо ухмыльнулся тот.
Егор, слушая безумные речи наглого менеджеpa, не верил своим ушам. Если все это правда, то ему деваться некуда. Кроме своих партнёров он никого не знает, к кому можно было бы пойти. Но тех, наверное, уже всех держат под контролем — не рыпнешься. Квартира опечатана. Остаётся только отправиться к какой-нибудь знакомой девушке. Но вряд ли кто-то примет его в шесть часов утра. И потом, он даже не знает их адресов, потому что встречались или в машине, или у него дома. Черт! Ну влетел!
— Да не расстраивайтесь вы так, — усмехнулся ехидно мужик. — На вас прямо лица нет. Если не верите мне, то поезжайте домой и попробуйте только подойти к подъезду — тут же сцапают. Вас ведь ждут. И на работе тоже. И всех ваших подружек обзвонили по записной книжке, которую вы на столе в офисе оставили, и предупредили, что вы убийца и с вами опасно связываться. Ведь всем хорошо известно, что вы большой любитель женщин. Так что послушайте доброго совета, возвращайтесь обратно. Женщины небось уже кофе заварили, пряники достали…
— Заткнись ты! — процедил Егор, пытаясь сообразить, что делать. — И если ещё раз скажешь своё «ну как же» — переломаю все остальные пальцы.
— Ну как же… — начал было тот, но испуганно замолк, отодвинувшись к дверце вместе с пальцами. — Молчу, молчу…
Егор понял, что его повязали со всех сторон, обложили флажками, — как волка, и ждут, когда он выбежит в единственное оставленное для него место. Но где оно, он ещё и сам не знал. На хвосте маячили работники загадочной фирмы, за окном мелькали сонные менты, пока не обращая внимание на его красавицу машину, а в голове были полный хаос и неразбериха. Куда, куда, куда? — пульсировала кровь по всему телу, отдаваясь болезненными толчками в разбитом затылке. Колесить все время по Москве, пока не поймают менты? Глупо. Сдаться и вернуться обратно к тому страшному директору, предав Светлану? Хрен с маслом! Лучше на зону, к друганам, которые не смогли, как он, отвертеться от закона и все-таки сели.
— А кто уборщицу убил? — спросил он, чтобы выяснить все до конца.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26