Итак, он решил отправиться к Перси Мжипе и выяснить, что тому нужно,
тем более что ему нечем было заняться в это утро. Феллон принялся
собираться.
- Ты куда? - спросила Гази, убирая со стола.
- Меня хочет видеть Перси.
- А зачем?
- Он не сказал.
Без дальнейших объяснений Феллон вышел, положив приглашение в
кошелек, подвешенный к поясу. Чувствуя, что его кошелек значительно
полегчал по сравнению с прошлым днем, он сел в омнибус, запряженный парой
тяжелых эйасов и шедший по улице Авада к Кхарджу, где на улице
правительственных учреждений помещалось земное консульство. Феллон
подождал, пока Мжипа закончил долгий разговор с каким-то кришнанским
правительственным чиновником.
Когда чиновник ушел, Мжипа провел Феллона во внутренние помещения и
начал своим резким голосом:
- Фредро сказал, что вы собираетесь на прием взять с собой Гази. Это
верно?
- Верно. Но какое отношение это имеет к консульству?
- Вы захватили с собой приглашение, как я просил?
- Да.
- Разрешите взглянуть?
- Пожалуйста, Перси, но надеюсь, вы не совершите никакой глупости,
например, не разорвете его. Потому что это связано с вашим проклятым
предложением. Не будет приема - не будет и Сафка.
Мжипа покачал головой:
- Не говорите вздор. - Он внимательно изучал карточку. - Так я и
думал.
- О чем вы думали?
- Вы внимательно прочли ее?
- Нет. Я свободно говорю по-балхибски, но читаю очень плохо.
- Значит, вы не читали этого примечания: "Приглашается только один
человек".
- Что?
Мжипа указал на надпись. Феллон прочел с упавшим сердцем.
- Черт возьми! - гневно воскликнул он.
Мжипа объяснил:
- Видите ли, я хорошо знаю Кастамбанга. Он принадлежит к дворянам,
лишенным титула. Ужасный способ - даже на вас смотрит свысока, можете себе
представить такую наглость? Я уже видел его приглашения с надписью
"Приглашается только один человек" и подумал, что он не захочет пригласить
Гази, не имеющую братьев женщину низшего класса. Поэтому я и решил
предупредить вас, чтобы избавить от затруднений, когда вы с ней явитесь к
нему в дом и лакей не впустит Гази.
Феллон беспомощно посмотрел в лицо Мжипе. Он не увидел признаков
злорадства. Приходилось признать, что консул действительно хотел сделать
ему одолжение.
- Спасибо, - сказал в конце концов Феллон. - Теперь мне нужно
постараться сообщить эту новость Гази так, чтобы она не сломала мне шею.
Для этого мне понадобится мудрость Анерика.
- Тут я не могу вам помочь. Если уж вы хотите жить с этой огромной
сильной кришнанкой...
Феллон удержался от замечания, что жена Мжипы напоминает слона с ее
родины. Он только спросил:
- Вы там будете?
- Нет. Я добыл приглашение для себя и Фредро, но он решил не ходить.
- Почему? Я думал, он заинтересован в нашем проекте.
- Он слышал, что на подобных приемах устраивают бой зверей, а он
ненавидит жестокость. Что касается меня, то наутро после приемов у меня
болит голова. Я лучше останусь дома и буду читать "Аббек и Данжи".
- На гозаштандском, в оригинале? Все двести шестьдесят четыре песни?
- Конечно, - ответил Мжипа.
- Да, как ужасна судьба интеллектуала! Кстати, вы обещали на
следующий день дать мне необходимые средства для маскировки.
- Хорошо, что вы напомнили мне. - Мжипа порылся в ящике стола и
достал оттуда сверток. - Здесь достаточно для вас обоих: краска для волос,
уши, антенны и прочее. Земляне сейчас уже не используют это в Балхибе, но
вам придется.
- Спасибо, Перси.
Феллон шел по городу, напряженно размышляя. Вначале он подавил не без
борьбы желание напиться так, что когда он протрезвеет, проклятый прием уже
окончится. Затем, поскольку выдался очень хороший день, он решил
прогуляться к городской стене, а не возвращаться сразу домой.
Он не хотел ссориться или порывать с Гази; с другой стороны, будет
буря, если он просто скажет ей правду. Конечно, он совершил ошибку, не
прочитав все на карточке. Он показывал ее Гази, так что она тоже могла
заметить роковую фразу. Но говорить ей об этом сейчас не стоило.
Ближайший участок стены находился на востоке, прямо напротив его
дома, там, где тянется от дворца на холме до ворот Луммиш. Большая часть
пространства между дворцом и этими воротами была занята казармами
регулярной армии Балхиба. Эти казармы были заняты частями, расположенными
в столице, плюс офицеры и военные, откомандированные на другие службы.
Одним из таких военных был капитан Кордак, командовавший отрядом
гражданской гвардии в районе Джуру.
Воспоминание о Кордаке дало ему новую пищу для размышлений. Возможно,
если он будет действовать правильно...
Он направился к баракам и вскоре увидел капитана, протиравшего свои
очки.
- Хэлло, Кордак! - сказал Феллон. - Как живет регулярная армия?
- Приветствую вас, мастер Энтон. Отвечая на ваш вопрос, должен
сказать, что жизнь в армии затруднительна, но это кое-чем компенсируется.
- Новые слухи о войне?
- Эти слухи продолжают летать, как неразумные аквебаты, но их не
больше, чем раньше. Ко всему можно привыкнуть. Человек, выживший после
чумы бамбир, больше не боится ее. Но, сэр, что привело вас сюда, в это
угрюмое помещение?
- Я в затруднении, мой друг, - ответил Феллон, - и только вы можете
помочь мне.
- В самом деле? Я благодарю вас за похвалу, но надеюсь, вы не
взвалите слишком большую тяжесть на мой хрупкий болотный камыш.
Феллон рассказал о своей ошибке и добавил:
- Вы ведь хотели возобновить свое знакомство с миссис Гази?
- Да, сэр, из-за старых воспоминаний.
- Если я заболею и лягу в постель, конечно, Гази будет разочарована.
- Конечно, будет, - сказал Кордак. - Но что за необычная суматоха
из-за приема? И почему просто не сказать ей, что идти нельзя, и не
отправиться с ней в другое место?
- Но я-то должен туда идти. У меня деловое свидание.
- О! И что же тогда?
- Если вы случайно зайдете ко мне домой в одиннадцатом часу, вы
порадуете больного и затем предложите утешить Гази, взяв ее с собой.
- И куда же я должен буду повести эту хорошенькую маленькую шалунью?
Феллон сдержал улыбку, подумав о весе Гази.
- Вечером в Сахи возобновляют постановку "Заговорщиков" Хариана. Я
заплачу за билеты.
Кордак почесал подбородок:
- Не совсем обычное предложение, но... Клянусь Бакхом, я согласен,
мастер Энтон. Капитан Квум задолжал мне одно дежурство, и я пошлю его за
себя. Значит, в одиннадцатом часу?
- Да, пожалуйста. И не торопитесь возвращаться с ней домой. - Заметив
блеск в глазах Кордака, Феллон добавил. - Вы понимаете, я всего лишь хочу
немного развлечь ее.

Придя домой, Феллон застал Гази по-прежнему в приподнятом настроении.
После ленча он прилег с занидской пятидневной газетой "Рашм" (это
мифологическое имя в переводе означало приблизительно "громовой"). Скоро
он начал жаловаться на боль.
- Гази, что было в этой еде?
- Ничего необычного, мой дорогой. Лучший бадр и свежевыловленный
амбар.
- Гм, - Феллон не испытывал обычного для землян отвращения к амбару,
большому беспозвоночному животному, внешне напоминавшему омара. Но явно,
что мясо этого животного быстро портилось и могло послужить причиной
болезни. Немного позже он начал корчиться как бы от боли и стонать,
перепугав Гази. Миновал еще час: Феллон лежал в постели, а Гази с
разочарованием истерически рыдала и била в стену кулаками.
Когда крики и рыдания несколько утихли и она смолкла и смогла
говорить членораздельно, Гази сказала:
- Конечно бог землян лишает нас всех радостей. А мой прекрасный,
вышитый золотом наряд будет лежать, пока не сгниет.
- О, мы найдем случай его использовать, дорогая, - сказал Феллон,
симулируя приступ боли. - Не беспокойся, мне скоро будет лучше.
- Вызвать доктора Квоурапа?
- Не хочу, чтобы ко мне притрагивался кришнанский доктор. Он вырежет
мне легкое, приняв его за аппендикс.
- Ну, тогда вызовем землянина. Тут поблизости есть доктор Нанг. Я
позову его...
- Нет, я не настолько болен. К тому же он китаец и будет лечить меня
какими-нибудь варварскими средствами (это было неверно, но как оправдание
годилось).
Время после полудня показалось Феллону очень долгим, так как он не
осмеливался даже читать, чтобы не производить впечатление
выздоравливающего. Когда подошел час третьей еды, он сказал, что ничего не
хочет. Это встревожило Гази, привыкшую к его аппетиту, больше, чем его
стоны и гримасы.
После бесконечного ожидания свет Рокира потускнел и зазвонил дверной
колокол. Гази торопливо вытерла слезы и отправилась открывать. Феллон
услышал голоса у входа, затем вошел капитан Кордак.
- Привет, мастер Энтон! - сказал он. - Я слышал, что вы заболели, и
пришел подбодрить вас, если позволит мой грубый солдатский язык. Что же
беспокоит моего боевого товарища?
- Я что-то съел. Ничего серьезного - и завтра все пройдет. Вы знакомы
с моей джагайни Гази эр-Доукх?
- Конечно. Раньше мы были друзьями и узнали друг друга у входа, не
без грусти вспомнив, сколько лет прошло с тех пор. Как приятно увидеть ее
вновь после такого перерыва, - капитан замолчал как бы в замешательстве. -
Я хотел пригласить вас на представление "Заговорщиков", но так как вы
больны...
- Возьмите Гази, - сказал Феллон. - Мы с ней собирались на прием к
Кастамбангу, но я не могу идти.
Начались вежливые отговорки; Гази сказала, что не может оставить
больного Феллона, а Феллон при поддержке Кордака настаивал, чтобы она
пошла. Скоро она сдалась и отправилась надевать свой новый наряд.
Когда они вышли, Феллон встал с постели и надел свою лучшую тунику и
накидку. Торопливо поев, прицепив на бок рапиру, сделав глоток квада и
быстро оглядев себя в зеркало, он направился к дому банкира Кастамбанга.

9
Сотни свеч заливали ярким светом вечерние туники кришнанцев и
обнаженные плечи и груди их жен. Сверкали бриллианты, блистали драгоценные
металлы.
Созерцая этот блеск, Феллон, обычно не очень склонный к отвлеченным
размышлениям, спросил себя: эти люди перенеслись из феодализма в
капитализм за несколько лет. Будет ли у них социализм и коммунизм, как это
было у некоторых земных народов, прежде чем повсюду установился единый
смешаный экономический строй? Неравенство в богатстве может послужить
стимулом такой революционной тенденции. Впрочем, подумал Феллон, кришнанцы
слишком агрессивны, романтичны и индивидуалистичны для любого
коллективистского режима.
Он сидел в одиночестве, потягивая квад из кружки, полученной в баре,
и ожидал на небольшой сцене представления. Если бы здесь была Гази, он
отправился бы с ней танцевать в бальный зал, где группа балхибских
музыкантов энергично, но неумело подражала земному джазу. Поскольку Энтони
Феллон не любил и плохо умел танцевать, то одиночество не тяготило его.
На сцене пара, представившаяся как Иван и Ольга, прыгала, скакала и
подбрасывала ноги в танце славянского типа. Хотя их зеленоватая кожа была
выкрашена розовой краской, антенны спрятаны, а маленькие уши замаскированы
(мужчина надел овчинную шапку типа "казак"; а женщина воспользовалась
своей прической), Феллон по незначительным анатомическим деталям видел,
что это кришнанцы. Почему они выдавали себя за землян? Конечно, для
рекламы: по мнению кришнанцев, именно Земля, а не их родная планета, была
символом волшебства и романтизма.
Кто-то притронулся к плечу Феллона. Он оглянулся. Это был Кастамбанг,
сказавший:
- Мастер Энтон, все готово. Пойдемте.
Феллон последовал за хозяином в маленькую комнату, где его ждали двое
слуг: один с маской, а другой с просторным черным комбинезоном.
- Наденьте это, - сказал Кастамбанг. - И ваш собеседник будет одет
так же, чтобы вы не узнали друг друга.
Феллон, чувствуя себя шутом, позволил слугам надеть на себя маску и
комбинезон. Затем Кастамбанг, пыхтя и прихрамывая, повел его через
коридоры, крытые черным бархатом, которые вызывали у Феллона чувство,
будто он пробирается по внутренностям какого-то животного. Они подошли к
двери какого-то помещения. Банкир открыл эту дверь.
Вводя Феллона в помещение, он сказал:
- Никаких трюков и хитростей. Мой человек будет осторожен.
После этого он вышел и закрыл дверь.
Когда глаза Феллона привыкли к полумраку комнаты, то первое, что он
увидел, была маленькая масляная лампадка, горевшая в нише перед маленькой
медной статуэткой злого бога из Зиада у Тройственных морей.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23