Когда по трансляции объявили, что минут через десять поезд достигнет Берлинского вокзала, Геннадий поинтересовался, — и какие у нас планы?
— Ну, сначала заглянем в нашу комендатуру, отметим командировки. Штаб РГВЕ по старой памяти разместился в Вюнсдорфе, это в двадцати километрах от Берлина. Но нам там пока делать нечего. После комендатуры устраиваться на квартиру поедем. От армейского гостеприимства придется отказаться, нам нужна свобода рук. Я заранее подсуетилась и арендовала в городе небольшую квартирку, на чужое имя естественно. Вот в нее мы и отправимся.
— Конспиративная квартира? Неплохо, неплохо, зная тебя, я уверен, что это шикарные апартаменты.
— А вот и не угадал! — засмеялась Сима. — Квартирка скромненькая, обстановка спартанская, зато в удобном районе. Впрочем, никто не заставляет нас там жить на самом деле. Но какой-то реальный адрес нужен.
— А что за район?
— Район Фридрихсхайн — любимое обиталище неформалов, радикалов, студентов, бунтарей, гомосексуалистов и прочей слабой на голову богемы. Раньше эта публика предпочитала район Кройцберг, но после объединения его здорово перестроили и они переместились в Пренцлауэр-берг. А когда и он, по их мнению, обуржуазился, то перебрались в этот самый Фридрихсхайн. Там они все и обитают в настоящее время. Это в восточном Берлине. Практически центр города, собственно говоря.
— Веселое надо думать местечко, — задумчиво проговорил Геннадий.
— Не то слово, — заверила его Сима, — вертеп еще тот, центр ночной жизни и тому подобное. Но именно такое место и нужно. В этом гадюшнике никто не обратит на нас внимания, да и с нужными людьми встречаться легче будет.
Визит вежливости в Комендатуру много времени не занял, и уже часа через полтора они выходили из станции метро Франфуртер-Тор на Карл-Маркс-Аллее.
— Похоже на Кутузовский проспект в Москве, — заявил Геннадий, оглядевшись по сторонам.
— Ничего удивительного, — кивнула Сима. — В свое время эта улица носила имя Сталина, ну и архитектура соответствующая. Пойдем, тут недалеко, метров триста в сторону Берзарин-платц.
— Берзарин-платц? Это в честь советского коменданта Берлина назвали, или как?
— В честь него, почетный гражданин города как-никак. После падения стены переименовали, но потом одумались и переиграли назад.
Подъезд дома был на кодовом замке. Сима набрала нужную комбинацию и открыла дверь. — Прошу, сначала заглянем к управляющему и предъявим наши верительные грамоты. Чтобы не возникало проблем, если он потом увидит наши симпатичные физиономии в коридоре.
Управляющий оказался желчно-мрачным немцем лет пятидесяти. Определив в визитерах иностранцев, да еще и русских, он разразился длинной лекцией о правилах цивилизованного общежития. Видимо опасался, что новые жильцы засолят в ванной огурцы, сигареты будут тушить о полированную и мягкую мебель, а водочные бутылки начнут выбрасывать прямо в окно. Лекция Симе не понравилась, особенно та ее часть, где запрещалось приводить в дом разного рода гостей. Не для того она арендовала квартиру, чтобы в ней нельзя было встречаться с интересными людьми. Халдея пришлось поставить на место. Сима сразу заявила ему, что для господ офицеров российской армии все эти правила не указ. И если им будет благоугодно, то управляющий лично будет вызванивать девочек или мальчиков по вызову, встречать и с почетом провожать до дверей квартиры. А если не захочет, то пусть пеняет на себя. Управляющий стух, взял ключи и, что-то ворча про себя, повел их к лифту. Квартира была на пятом этаже. Три комнаты, довольно большая кухня, раздельные удобства. Довольно чисто, уютно, но без претензий.
Когда управляющий показал все необходимое и покинул квартиру, Геннадий с удовлетворением вздохнул и опустился на диван в гостиной. — Неплохое местечко. Мне нравится. И управдом симпатичный, зря ты его так.
— Этим типам только дай волю, они сразу на голову сядут, — возразила Сима. — Оккупанты мы, в конце концов, или нет?
— А мы оккупанты?
— Ну, две трети местных газет пишут что да. Нельзя их разочаровывать. Ладно, будем устраиваться. День уже к вечеру клонится, ничего полезного сделать уже не успеем. В душе сполоснемся, переоденемся и пойдем по улицам погуляем.
— Есть хочется, — сообщил Геннадий. — Мы в последний раз еще в Любеке на вокзале перекусили. А в холодильнике шаром покати….
— А что ты там обнаружить надеялся? Черную икру в трехлитровых банках? Не волнуйся, мы найдем, где перекусить. В этом районе полно разных баров, кафе, харчевен и прочих забегаловок. С голоду не умрем.
Искать подходящее заведение долго не пришлось, ближайшее обнаружилось уже в соседнем доме, в полуподвале. Они с аппетитом уплетали местное дежурное блюдо — тушеную капусту со свининой и запивали его пивом. — Когда покончим с ужином, — предложила Сима, прожевав очередной кусок, — можем для моциона прогуляться по Карл-Маркс-Аллее до телебашни.
— Угум, — с набитым ртом согласился Геннадий.
Сима вернулась, было, к еде, но краем глаза поймала чей-то неприязненный взгляд и инстинктивно проследила его источник. За соседним столиком сидел
парень лет двадцати в поношенном прикиде «унисекс», перед ним стояла одинокая кружка с пивом. Он-то и сверлил ее злобным взглядом. Сима посмотрела ему в глаза.
— Пауль Шлегель, — немедленно откликнулся Контактер, выполняя мысленный приказ, — двадцать два года, студент Берлинского Технического Университета, активный член организации «Молодежное землячество Восточной Пруссии».
— Это те, что Калининград вернуть тщатся? Наследники, так сказать? — Сима с новым интересом посмотрела на недоброжелателя.
— Да, его родственники происходят из Восточной Пруссии. Прадед бы одним из основателей организации «Союз Изгнанных», отец долгое время работал в редакции газеты «Остпройссенблатт», а мать в информационном центре «Восточная Пруссия».
— Дурная наследственность, понятненько. А чем сейчас это «молодежное землячество» занимается?
— В последнее время они провели ряд акций против российских войск расквартированных на территории Германии. Большей частью это демонстрации у военных баз, мелкие акты вандализма, оскорбления военнослужащих на улицах. Четыре месяца назад два члена этой организации устроили взрыв у здания военной комендатуры в городе Саарбрюкен, там, в окрестностях расположен один из укрепрайонов прикрывающих границу. Люди не пострадали, но в здании были выбиты окна.
— Мелкие пакостники, значит, — с пониманием усмехнулась Сима.
Она приветливо улыбнулась незадачливому потомку восточных пруссаков и жестом предложила ему пересесть за их столик. Тот сделал вид, что не заметил этого предложения и отвернулся. — Ну, если гора не идет Магомету….
Сима поднялась. — Сиди, Геннадий, я не надолго. Только вон с тем парнем потолкую, — остановила она своего спутника. Прихватила с собой кружку с пивом и уселась напротив потомственного борца за возвращение Кенигсберга.
— Привет! Меня зовут Серафима. Можно узнать, чем мы вам не угодили, что вы смотрите с такой злостью?
Парень скривился. — Вы русские. Вы оккупанты.
— Четко и ясно, сразу видно техническое образование. Но российские войска находятся в Германии по просьбе вашего правительства. Если бы не они, то тут были бы другие оккупанты. Сомневаюсь, что они понравились бы вам больше. Мы вам больше союзники, чем враги.
— Какая разница? Что одни, что другие. Но вы забрали у нас Восточную Пруссию, да еще передали полякам и чехам большие куски, а теперь и их себе оттяпали и население депортировали. Верните все это, тогда и будем говорить о союзе.
— Как передали, так и забрали. Действительно, сейчас и Данциг и Штеттин и Бреславль под нашим контролем. Все балтийское побережье до самого Калининграда. Действительно, население пришлось согнать с мест и выставить за границу. Превентивная мера безопасности, чтобы потом не мучиться. А что было делать, если у нас с поляками отрицательная комплиментарность? Но передавать эти области мы не собираемся никому. С какой стати? Это наш военный трофей, да и права Германии на эти территории достаточно спорны. Так что мы сами собираемся там отныне жить, программа переселения уже запущена. Сами же знаете, что большая часть наших сельскохозяйственных угодий в России — сплошная зона рискованного земледелия. А тут такой подарок судьбы. Нет, ребята, ничего вы назад не получите. И не мечтайте….
— Вот, вот, а завтра вам и остальные немецкие земли понадобятся. Тогда вы и нас депортируете?
— А это как себя вести будете. Вообще-то мы предпочли бы видеть Германию своим стратегическим союзником. Но если тон в ней будут задавать умники вроде тебя, то можем и передумать. Бросайте это тухлое дело пока не поздно, вы действуете во вред своей стране. Это мой дружеский совет. — Сима доброжелательно улыбнулась, встала и вернулась за свой столик. Ее недавний собеседник остался сидеть в некотором остолбенении.
— О чем ты с ним говорила? — поинтересовался Геннадий.
— Разъяснительную работу среди местного населения проводила.
— И получается?
— Посмотрим…. — Сима неопределенно пожала плечами. Пойдем, прогуляемся?
— Так ты половину недоела.
— Я сыта, тем более что это блюдо для меня жирновато. Фигуру надо блюсти.
— Ну, если так, то пошли.
На улице уже был поздний вечер. Отсутствие солнечного света, правда, неплохо компенсировалось обилием неона. Улица имени бородатого основоположника была заполнена пестрым народом. Нонконформисты (многие весьма экзотического вида) передвигались по ней и в одиночку и небольшими группами. На Симу с Геннадием никто внимания не обращал. Кроме, разумеется, штатных зазывал многочисленных сомнительных заведений, которые хватали их за рукава, суля незабываемые впечатления.
— Что-то непохоже, что у них в стране энергетический кризис, — заметил Геннадий. — Огней-то, огней…. И народу….
— Я же говорила, что это центр ночных развлечений. В других районах города такого не увидишь, не везде и фонари горят. И вообще давно замечено, что чем хуже ситуация в стране, тем больше народу ударяется в подобный разгул. Готовы отдать последние деньги, чтобы хоть немного отвлечься от малоприятных реалий бытия. Как говаривала моя бабушка, готовя праздничный стол: «Мри душа неделю — празднуй один день».
— Хм. Хотел бы я с ней познакомиться. Колоритная, судя по твоим рассказам, женщина.
— Это точно! Я тебя еще познакомлю, если случай выдастся.
Они не торопясь, дошли до Александер-платц, полюбовались телебашней и церковью святой Марии. Потом повернули назад. Домой добрались без приключений. Привлеченный стуком закрывающейся двери из своей берлоги выглянул управляющий. Оглядел их брезгливо-недовольным взглядом и канул обратно, ничего не сказав. — Он, наверное, подумал, что с какой-то оргии возвращаемся, — тихо заметила Сима.
— Он ошибается, оргия у нас еще впереди, — усмехнулся Геннадий, обнял Симу за плечи и повел ее к лифту. — Пошли, нам теперь терять нечего. Репутация все равно безнадежно испорчена.
Проснулась Сима от надоедливого зудения в голове. — Сима? Сима? Ты где? Отзовись! Отзовись, черт тебя побери!
— Светка? Это ты? Отстань, дай поспать человеку. Ты хоть представляешь, сколько у нас тут времени?
— Наплевать! Просыпайся и давай быстро ко мне, у меня неприятности!
Сима застонала, — А эти неприятности до утра подождать не могут?
— Не могут! Если ты сейчас не встанешь, то я заявлюсь к тебе в реале и устрою побудку «мечта садиста». Ты меня знаешь. А если у тебя в постели мужик то и ему достанется. Давай, двигай.
Сима снова застонала, с титаническим усилием спустила ноги на пол и попыталась сообразить, а где она собственно находится. — Ага, я же в Берлине. Как говорится: «Спать на новом месте — приснись жених невесте!». Черт бы побрал эту Светку. — Она встала, и начала быстро одеваться. Тихо одеться не получилось — зацепленный спросонья стул с грохотом повалился на пол. Геннадий проснулся и сел в постели. — Сима, ты куда собралась?
— Срочный вызов. Постараюсь вернуться побыстрее. А ты пока по городу погуляй, на людей посмотри. В обстановку вживайся одним словом. Удачи!
— Стой! Объясни толком…. — Но Сима уже открыла портал. — Потом, некогда….
Как и обычно она оказалась в личном Светкином кабинете. Подруга ее уже дожидалась. — Наконец-то! И суток не прошло.
— Привет! Теперь-то можешь объяснить, ради чего ты выдернула меня из постели?
— Влипла я, — лаконично ответствовала Светка. — Требуется силовое вмешательство, а у меня к Контактеру ограниченный доступ: информационная поддержка, безопасность да еще транспортировка. А у тебя полный, вот и давай, вытаскивай меня из дерьма.
— А что случилось-то? Объясни поподробнее.
Светка вздохнула. — Ладно. Если вкратце, то на сегодня у нас назначен очередной переворот. Король наш человек интеллигентный и социалист изрядный.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14