Вместо кромионской свиньи на громкое наглое хрюканье из густых зарослей выскочили здоровые бородатые мужики в доспехах, десятка этак полтора.
Увидав других вооруженных до зубов бугаев, незваные гости остановились.
— Какого сатира?! — возмущенно воскликнул высокий чернобородый атлет. — Кто дал вам право вмешиваться в наш подвиг?
— А ты, собственно, кто такой? — нехорошо сощурившись, поинтересовался Эритрон.
— Я Аноитос, сын Ареса! — гордо выкрикнул чернобородый.
— Аноитос в переводе со старогреческого означает «дурак», — захихикал на ухо Тесею Автолик, и значительно громче произнес: — А я Автолик, сын Гермеса. Съел, да?
Аноитос заметно помрачнел.
— Герои? — упавшим голосом уточнил он, хотя это и так уже было очевидно.
— Герои! — подтвердил хитрейший из греков. — Вы, как я вижу, тоже.
— Конкурирующая банда! — неприязненно скривился Эритрон.
Что ж, бывали и такие накладки.
— Ну и как будем решать возникшее недоразумение? — спросил Бинатос.
— А нечего тут решать, — мрачно ответил Аноитос — Мы первые начали выслеживать свинью еще со вчерашнего дня, значит, подвиг наш.
— А в ры не хо? — зловеще поинтересовался, как правило, молчаливый Трегастилион.
— В смысле? — не врубился сын Ареса.
— Рох-рох! — очень не к месту подал голос по-прежнему стоящий на четвереньках Дентос, и все с недоумением уставились на пьяного героя.
— В рыло не хочешь? — спокойно пояснил могучий Эритрон.
— ЧТО? — опешил Аноитос — Наверное, я ослышался…
И сын Ареса повернулся к своим спутникам, желая удостовериться, что и они слышали ужасное оскорбление.
Спутники дружно закивали.
— Мне нанесена страшная обида! — проговорил сын Ареса, по-прежнему не веря, что это произошли — Ребята, за оружие!
Ой, что тут началось! Даже не знаю, как и описать. Греция в тот момент, когда сошлись клинки великих героев, содрогнулась. Пошло-поехало героическое мочилово, рубилово, квасилово, колбасилово, мордобилово (нужное подчеркнуть).
Могучий Дентос каким-то совершенно немыслимым образом ухитрился избежать героической сечи, как и в начале конфликта оставаясь в строго горизонтальном положении и выдавая с завидной периодичностью свое коронное «рох-рох».
— Ви-и-и-и! — истошно разнеслось над долиной, где вовсю рубились могучие мужи Греции, и все замерло.
Первой мыслью было: кто-то ранил пьяного Дентоса.
Но с приманкой все оказалось в порядке. Приманка улыбалась, весело прыгая на четвереньках.
Кто же в таком случае так истошно и натурально завизжал?
И тут герои УВИДЕЛИ.
— Так… — тяжело опустил раскалившийся за время битвы меч Аноитос — Признавайтесь, кто убил свинью.
И все почему-то сразу же посмотрели на старавшегося держаться незаметным Тесея.
— Где же твой меч, дружище? — холодным, как лед голосом поинтересовался раскрасневшийся Автолик.
Тесей в ответ потупил взор.
— Все ясно! — с отчаянием выкрикнул сын Гермеса, и все узнали серповидный меч юноши, торчащий в жирном боку валяющейся в густой траве свиньи.
— Я думал, что это предводитель конкурентов, — попытался виновато оправдаться будущий герой Афин.
— Да-а-а-а… -хохотнул Селий.-В профиль вылитый Аноитос.
Так находчивый Тесей блистательно завершил свой третий подвиг. (Вдвойне фигня!)
Глава шестая
ПОДВИГ ЧЕТВЕРТЫЙ: СКИРОН
Мирно разошлись отряды конкурирующих героев, ибо нечего им (благодаря Тесею) было делить.
Искреннее восхищение и не менее искреннюю зависть вызывал будущий герой Афин у своих могучих собратьев, которые чувствовали себя рядом с Тесеем законченными неудачниками.
М-да, было от чего приуныть.
Но особенно негодовал хитроумный Автолик, ибо наглый юноша играючи сравнялся с сыном Гермеса по количеству совершенных подвигов.
О всемогущие боги, что же будет дальше?
Страшно и предположить.
На этот раз никто из героев не стал радоваться и славить молодого коллегу, все по большей части хмуро отмалчивались и старались с Тесеем вообще не разговаривать.
"Вот же уроды завистливые! — с негодованием думал юноша. — Ни ума, ни расторопности, а все дальше, мне на вас глубоко наплевать. Захочу, в одиночный рейд уйду, и никто меня среди вас не удержит».
Что ж, не очень достойные мысли, однако справедливости ради заметим, что Тесей все-таки прав.
Никто не мешал могучим греческим бугаям опередить сына царя Афин и тем самым засчитать себе очередную победу.
Честная конкуренция, так сказать.
Уж если ты умом слаб да и выпиваешь через день… Кого же потом винить, как не себя, любимого.
— Обмывать твой третий подвиг не будем, — на конец объявил хмуро бредущий во главе притихшего отряда Автолик.
Тесей хотел ответить что-нибудь дерзкое, но вовремя передумал, вспомнив своего рассудительного деда, который сначала хорошенько думал, и лишь затем говорил.
— Обмывать подвиг не будем, — поддержал сына Гермеса Эритрон, — но тем не менее обязательно сегодня напьемся.
— С горя, что ли? — захихикал Бинатос, за что удостоился укоризненного взгляда Автолика.
— Так-то оно так, — усмехнулся Тронос — Но ни один порядочный город не откроет перед нами ворота с этаким вот попутчиком.
И широколобый герой ехидно указал на плетущегося в конце отряда Дентоса.
С Дентосом были серьезные проблемы, ибо могучий греческий муж никак не хотел (или, может, не желал?) выйти из так понравившейся ему роли свиньи.
— Дентос, — осторожно окликнул коллегу Автолик, — ты как себя чувствуешь, нормально?
— Рох-рох… — неопределенно отозвался Дентос, широко улыбаясь.
— В смысле «да» или «нет»?
— Да тронулся он умом, что, сразу не видно? — пробасил Эритрон. — Белая горячка, конечная стадия. Очень скоро он станет опасен для окружающих.
Услышав подобное, прочие герои благоразумно стали держаться от весело вышагивающего коллеги как можно дальше.
— У меня вот брат однажды взбесился, — продолжал с серьезным видом врать Эритрон, который, несмотря на свой угрюмый вид, был в душе страшным (в хорошем смысле) шутником. — Половину семьи перерезал. Из Спарты даже регулярную армию вызывали, дабы его усмирить. Триста отважных спартанцев целые сутки рубились с одержимым у города Фермопилы. Многие полегли от острого меча безумца, а некоторые померли чуть позже, заразившись безумием после многочисленных непродезинфицированных укусов. Таким образом благополучно взбесилась добрая сотня спартанских головорезов, на усмирение которых тогдашний царь Крита послал тысячу эфиопских наемников на сотне боевых слонов!
— Это как же они на этих слонах все поместились? — слегка засомневался в достоверности рассказа Бинатос, но его реплика осталась без ответа.
— И вот сошлись в огромной долине сто обезумевших спартанцев с наемниками царя Крита.
— А как же твой одержимый брат?
— Мой брат лично возглавил войско спартанских безумцев, ибо был наиболее невменяем!
— Яблоко от яблони… — тихо захихикал Бинатос.
— И случилась битва, — продолжал красиво врать Эритрон. — Но вместо того чтобы сражаться с врагами, спартанцы стали кусать за пятки боевых слонов. И вот взбесились могучие животные, и на их усмирение царь Крита выслал свою отборную гвардию в три тысячи голов.
— Ну и ну! — покачал головой Автолик. — Прямо Первая Общегреческая война, а ты, часом, ничего не перепутал, дружище?
— Стали кусать боевые слоны отборных гвардейцев с Крита, — окончательно заврался Эритрон. — И вот именно в тот самый момент мой брат внезапно излечился. Его приступ прошел, и, бросив оружие, сбежал он с поля боя, ужаснувшись плодам деяний своих.
— Полно тебе врать, приятель! — вдруг вполне человеческим голосом заявил Дентос — Я уж и то бы правдоподобней историю выдумал.
— Ба! — воскликнул Автолик. — Так ты больше не желаешь быть свиньей?
— Желаю! — очень воинственно ответил Дентос — Но только после того, как снова напьюсь.
— Так в чем же проблема, братья? — удивился Селий. — Скорее идем в ближайший полис!
— О нет… — тихо простонал Тесей, который чувствовал, что он медленно, но верно спивается.
Однако на мнение зарвавшегося юнца никто внимания не обратил.
* * *
Так уж получилось, что оказались могучие герои на севере Истма у города Мегары.
Местность была унылая, сплошные отвесные скалы, ну и, понятно, бескрайнее море, шумевшее внизу у подножия каменных монолитов. Грозно гремели пенистые морские волны, не предвещая смертным ничего хорошего, захоти те сунуться в бушующую волу.
Герои зябко поежились.
— Ну и местечко, — кисло усмехнулся Автолик, но отступать от задуманного могучие эллины ни за что не собирались.
Дабы второй раз не изобретать колесницу, решили воспользоваться старым проверенным способом, а именно: изобразить похоронную процессию, кто знает, какие ослы проживают на севере Истма? все устроили как полагается.
На сомкнутые щиты возложили дюжего Дентоса, естественно, предварительно переодевшись. Тесей, как и в прошлый раз, взял под руку трясущегося Автолика, изображавшего бесконечно скорбящего немощного отца усопшего героя.
Поначалу все шло как по маслу.
Мрачная процессия медленно приближалась к гостеприимно распахнутым воротам Мегары. Замаскировавшиеся герои тоскливо подвывали и всхлипывали, а «покойный» Дентос даже рот открыл от усердия и слегка выпучил остекленевшие глаза.
Поступок был не очень своевременным, ибо похоронная процессия уже отлично просматривалась из города.
Но положение выручил расторопный Тесей, заботливо подвязавший «умершему» челюсть белой тряпочкой, что особенно, по мнению юноши, должно было умилить застывшую у ворот города стражу.
Однако за несколько шагов до въезда в город ситуация кардинально изменилась. Стражники куда-то поспешно исчезли, а ворота с грохотом затворились.
— Я что-то сделал не так? — шепотом поинтересовался «покойный».
— Ради светлого Олимпа, заткнись! — зашипел на него Автолик.
Процессия остановилась.
— Уважаемые граждане Мегары! — громко выкрикнул Тесей, вглядываясь в высокие бойницы. — Ужасное горе постигло этого уважаемого старца, ибо…
В ответ что-то со свистом рассекло воздух над головой запнувшегося на полуслове юноши.
В деревянный щит рядом с ногой Дентоса вонзилась длинная стрела.
— Е-мое! — истошно заголосил «усопший», спрыгивая на землю.
А с высоких стен уже вовсю летели стрелы.
Разгруппировавшись, герои попрятались по кустам. Но ни одна стрела так никого и не задела, ибо лучники Мегары хорошо знали свое дело, специально сверху ни в кого конкретно не целясь. Ведь многие герои были отпрысками САМИХ всемогущих богов. Ну и что, если они незаконнорожденные? Незаконное рождение дела особо не меняет.
В жилах могучих греческих дармо… то есть мужей течет не какая-нибудь, а божественная кровь! Это только с виду боги в дела своих детишек особо не вмешиваются, но стоит несмышленому отпрыску попасть во всамделишную беду… Ох, берегитесь, безумцы, посмевшие обидеть греческого героя!
Рассредоточившись по кустам, страстно желавшие славно покутить в Мегаре греки принялись держать боевой совет. Лишь один Дентос вел себя по-прежнему странно. Могучий герой то и дело выскакивал из кустов и, издавая коронное «рох-рох», прятался обратно.
— Дружище, ты что тут вытворяешь? — возмущенно спросил Автолик, когда бравые Тикус с Туком силком заволокли разошедшегося приятеля в кусты.
— Я психологически изматываю врага! — гордо сообщил находчивый Дентос — А заодно заставляю его как можно больше потратить боеприпасов.
— Дурацкий план! — скривился сын Гермеса. — Так нам никогда не попасть в Мегару.
— Ну разве что взять город в крепкую осаду, — гулко предложил Эритрон. — Но боюсь, я не дотяну до утра, если в ближайшие пару часов не выпью хотя бы кружку душистого вина.
— Алкоголик! — презрительно бросил лысому герою Автолик. — Все вы, братцы, законченные алкаши…
— А сам-то, а сам… — тут же принялись возмущаться герои, уязвленные до глубины души.
— Лично я знаю свою меру! — значительно потряс над головой указательным пальцем сын Гермеса. — Восемь бочек за раз и ни одной лишней.
У неискушенного в делах пьянки Тесея от подобного откровения глаза полезли на лоб.
— Ладно, что будем делать? — нетерпеливо ударил себя кулаком в грудь Эритрон. — У меня уже руки чешутся с кем-нибудь подраться.
— И у меня, и у меня… — воинственно подхватили могучие мужи.
— Драться сегодня не будем, — рассудительно заявил Автолик, — ну разве что после пьянки, это во-первых. Во-вторых, полагаю, жители Мегары сами откроют нам свои ворота.
— С чего бы? Может, как и в прошлый раз, воспользуемся тараном?
— Нет, таран отпадает, устарел. К тому же под градом стрел особо не разойдешься. Полагаю, жители Кромиона как-то сумели предупредить о нас своих северных соседей. Думаю, они вполне могли воспользоваться голубиной почтой.
— Напьюсь, и перестреляю из лука всех голубей! — кровожадно пообещал Эритрон и снова ударил себя кулаком в защищенную позолоченными (но кое-где уже облезшими) доспехами грудь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34