– Ну, и что же я могу тут поделать?
– Ты не будешь так добр передать мне вон ту тарелку с обжаренным боком арктурианского мегосла? – спросил Зафод.
Слартибартфаст вежливо кашлянул.
– Э-э, прошу прощения…
– Да, спасибо, Слартибартфаст, – резко сказал Бенджи, – можешь идти.
– Как? Э-э… ну, прекрасно, – обескураженно проговорил старик, – тогда я пойду и займусь своими фьордами.
– Вообще говоря, можешь их оставить, – сказал Фрэнки. – Очень похоже на то, что нам теперь не понадобится новая Земля. – Он прищурил розовые глазки. Теперь, когда мы нашли обитателя этой планеты, который там был за секунду до ее гибели.
– Что? – Слартибартфаст был сражен. – Возможно ли это? У меня для Африки готова тысяча ледников!
– Что ж, может быть, ты еще успеешь взять отпуск за свой счет и покататься на лыжах до того, как твои ледники вернут на склад, – холодно сказал Фрэнки.
– Покататься на лыжах! – возопил старик. – Мои ледники – произведение искусства! Элегантные контуры, скульптурные ледяные шпили, величественные, бездонные трещины! Это святотатство – кататься на лыжах по высокому искусству.
– Спасибо, Слартибартфаст, – твердо сказал Бенджи. – Это все.
– Слушаю, сэр, – выпрямился старик. – Благодарю вас от всего сердца. Ну что же, счастливо, землянин, – обратился он к Артуру, – надеюсь, наш образ жизни когда-нибудь совпадет.
Коротко кивнув остальным, он повернулся и печально побрел к двери.
Артур смотрел ему вслед и не знал, что сказать.
– Теперь, – сказал Бенджи, – за дело.
Форд и Зафод зазвенели бокалами, и воскликнули: – За дело!
– Прошу прощения? – сказал Бенджи.
Форд огляделся.
– Извините, я думал, это тост, – объяснил он.
Мыши раздраженно заметались в своих стаканах. Наконец, они успокоились, и Бенджи, выступив немного вперед, обратился к Артуру:
– Итак, создание с Земли, – начал он, – ситуация такова. Мы, как ты знаешь, где-то, как-то, по большому счету управляли твоей планетой последние десять миллионов лет, чтобы найти эту чертовщину – так называемый Главный Вопрос.
– Зачем? – резко спросил Артур.
– Нет – мы об этом уже думали, – вмешался Фрэнки. – Не подходит. Зачем? – Сорок два… Видишь, не то.
– Нет, я говорю, зачем он вам понадобился?
– А, ясно, – сказал Фрэнки. – Я думаю, это постепенно просто стало привычкой, если уж смотреть жестокой правде прямо в глаза. Вот тебе – в той или иной степени – причина: мы сыты всем этим по горло, и от мысли, что теперь придется начинать все заново из-за этих полоумных вогенов, я, честно говоря, просыпаюсь ночами с дикими воплями. А потом так и трясусь до самого утра, так что стекла лопаются, понятно? По чистейшей случайности Бенджи и я закончили свою работу, и, к счастью, покинули планету раньше – у нас был короткий день – а потом пробрались обратно на Магратею благодаря услугам твоих друзей.
– Магратея – это вход обратно к нам, – вставил Бенджи.
– А потом, – продолжал его коллега, – нам предложили жирнющий контракт – серия телеинтервью в пяти измерениях и турне с лекциями в нашем родном измереньице, и мы очень намерены принять это предложение.
– Я бы согласился, а ты, Форд? – Зафод искушающе наклонился вперед.
– Руками и ногами бы ухватился, – ответил Форд, – и зубами тоже.
– Но мы, видишь ли, должны иметь результат, – продолжал Фрэнки. – То есть: все равно нужен Главный Вопрос – в любом виде.
Зафод наклонился к Артуру.
– Я вот думаю, – сказал он, – сидят они сейчас этак, можно сказать, нога на ногу, и мимоходом вспоминают: Ах да, мы же знаем Ответ – Жизнь, Вселенная, и Все Такое, – а потом им приходится признать, что это всего лишь Сорок Два… тогда, похоже, свечи гаснут, спектакль окончен. Конец записи.
– Мы должны иметь что-то, что хорошо звучит, – сказал Бенджи.
– Хорошо звучит? – вскричал Артур. – Главный Вопрос, который хорошо звучит? Для пары мышей?
Мыши заволновались.
Фрэнки заявил: – Мы говорим: Да здравствует стремление к идеалу! Да здравствует доблесть чистого поиска! Да здравствует обретение истины во всех ее проявлениях; но тут, боюсь, происходит неожиданный поворот сюжета, и начинаешь подозревать, что если и есть настоящая истина – так это то, что всей многомерной бесконечностью Вселенной, по всей вероятности, управляет кучка безумцев. И если дело идет к выбору: потратить еще десять миллионов лет, чтобы это выяснить окончательно, или, с другой стороны, урвать свой кусок пожирнее и смыться, то я лично выбираю второе.
– Но… – безнадежно начал Артур.
– Короче, землянин, уясни себе вот что, – оборвал его Зафод. – Ты – продукт последнего поколения матрицы компьютера, так, и ты был там как раз до того момента, пока планета не разлетелась в куски, так?
– Э-э…
– А твой мозг был непосредственной составляющей органической конфигурации программы компьютера, – продолжил Форд – как ему показалось, весьма доходчиво.
– Ясно? – сказал Зафод.
– Ну… – протянул Артур. Он не был уверен, что когда-либо чувствовал себя непосредственной составляющей чего угодно. Ему всегда это казалось одной из самых больших его проблем.
– Другими словами, – сказал Бенджи, и подвел свою стеклянную машинку вплотную к Артуру, – существует большая вероятность того, что структура Вопроса записана в твоем мозгу. Так что мы хотим его у тебя купить.
– Что, Вопрос? – спросил Артур.
– Да, – сказали Форд и Триллиан.
– За большие деньги, – сказал Зафод.
– Нет-нет, – сказал Фрэнки, – мы хотим купить этот мозг.
– Что!
– А кто догадается, что у тебя его не будет? – ехидно осведомился Бенджи.
– Вы вроде говорили, что можете прочесть Вопрос в его мозгу электроникой, – возразил Форд.
– Разумеется, – ответил Фрэнки, – но сначала его нужно вынуть. Достать. Приготовить.
– Обработать, – добавил Бенджи.
– Протравить.
– Спасибо, – вскричал Артур, и в ужасе отскочил от стола.
– Его всегда можно заменить, – резонно заметил Фрэнки, – на что-нибудь простенькое.
– Простенькое! – задыхался Артур.
– Ну да, – вставил Зафод, и на лицах его вдруг появилась зловещая ухмылка. – Заложить программу: говорить только «Что?», потом – «Я не понимаю», еще – «Где чай?». Разницы никто и не заметит.
– Что? – взвизгнул Артур.
– Вот видишь, – тут же сказал Зафод, и взвыл от боли, потому что Триллиан что-то сделала в этот самый момент.
– Я замечу разницу, – крикнул Артур.
– Совсем нет, – ответил Фрэнки, – это мы заложим в программу.
Форд встал и направился к двери.
– Вот что, мышата, – сказал он. – Не думаю, что это дело выгорит.
– А мы думаем, что ему придется выгореть! – хором сказали мыши, и из их голосов мигом исчезло обаяние бизнесменов. С пронзительным свистом их машинки поднялись со стола, и ринулись на Артура, который забился в дальний угол, и не мог ни двинуться, ни подумать о возможном спасении.
Триллиан в отчаянии схватила его за руку, и потянула к двери, которую безуспешно пытались открыть Форд и Зафод, но Артур повис мертвым весом – казалось, его заворожили стеклянные снаряды, вьющиеся вокруг его головы. Триллиан кричала на него, но он застыл на месте с открытым ртом.
Еще один удар – Форд и Зафод, наконец, открыли дверь. На пороге появилась группа очень некрасивых людей. В них безошибочно можно было признать магратейских громил. Не только сами они были некрасивы, но и медицинское оборудование, которое они принесли, особой привлекательностью не отличалось.
Итак: Артуру собираются вскрыть череп, Триллиан не может ему помочь, Форд и Зафод стоят лицом к лицу с громилами, которые намного тяжелее их и лучше, намного лучше вооружены.
В общем, необыкновенно удачным в этот момент было то, что вдруг каждая сирена общей тревоги системы защиты Магратеи разразилась душераздирающим ревом.
Глава 32
«Тревога! Тревога!» – вопили громковорители по всей Магратее. «На планету приземлился враждебный корабль. Вооруженное вторжение в секции 8А! Станции защиты, станции защиты!» Мыши раздраженно обнюхивали осколки своих машинок.
– Проклятье, – бормотал Фрэнки, – столько шума вокруг двух фунтов мозгов с гнилой планетки. – Он носился кругами, его розовые глаза горели, мягкий белый мех сыпал электрическими искрами.
– Единственное, что мы можем сейчас сделать, – сказал Бенджи, усевшись на задние лапы, и задумчиво поглаживая усики, – попробовать подделать Вопрос, придумать такой, чтобы сносно звучал.
– Круто, – сказал Фрэнки. Он подумал и предложил: – Как насчет Что желтое и опасное? Бенджи подумал и ответил: – Не пойдет. Не подходит к ответу.
Они еще на несколько секунд погрузились в молчание.
– Ну ладно, – сказал Бенджи. – Что получится, если шесть помножить на семь?
– Нет, нет, слишком явно, слишком буквально. Публике это будет не интересно.
Они подумали еще.
И Фрэнки сказал: – Мысль! Сколько путей должен каждый пройти?
– А! – произнес Бенджи. – Ага, это уже что-то. – Он повторил фразу, прислушиваясь к ее звучанию: – Сколько путей должен каждый пройти? Звучит очень значительно, но не обязывает доискиваться до смысла… Сколько путей должен каждый пройти? – Сорок два. То, что надо! На это они клюнут. Фрэнки, старина, мы спасены!
В восторге они проделали несколько замысловатых па.
Возле них на полу лежало несколько очень некрасивых людей, которым стукнули по головам самыми тяжелыми макетами.
В полумиле от этого вестибюля четыре фигуры неслись по коридору в поисках выхода. Они вбежали в огромный компьютерный зал. Они дико огляделись.
– Куда, Зафод? – хрипло спросил Форд.
– Методом тыка, скажем, сюда, – сказал Зафод и ринулся направо в проход между рядами компьютерных блоков. Остальные двинулись за ним, как вдруг луч лазерного ружья системы Смерть-и-Вужас разрезал воздух и кусочек стены перед самым его носом.
Голос, многократно усиленный мегафоном, раскатился по залу: – Эй, Библброкс, стой, где стоишь. Мы тебя накрыли.
– Фараоны! – в полной панике завопил Зафод и, согнувшись вдвое, обернулся. – Форд, хочешь попытать счастья? Твоя очередь выбирать.
– Ладно, пошли сюда, – сказал Форд, и они метнулись в сторону.
В конце прохода появилась неуклюжая, но очень жуткая фигура в тяжелом скафандре. Она размахивала весьма неприятным с виду смерть-вужасом.
– Ты нам нужен живым, Библброкс! – крикнула фигура.
– Мне тоже! – крикнул в ответ Зафод, и нырнул в широкий проход между двумя огромными блоками. Остальные ринулись за ним.
– Их двое, – сказала Триллиан. – Мы в ловушке.
Они втиснулись в щель между блоком и стеной.
Они затаили дыхание и ждали.
Вдруг воздух вспыхнул смертоносными лучами – оба фараона одновременно открыли огонь. Какое-то время, правда, блок еще мог продержаться.
– Они же стреляют в нас! – крикнул Артур, скорчившись в углу. – Мне показалось, мы нужны живыми.
– Угу, и мне показалось, – согласился Форд.
Зафод на мгновение высунулся из укрытия.
– Эй, – крикнул он, – я думал, вы сказали, что я нужен живым, – и тут же нырнул обратно.
Они подождали.
Через несколько секунд последовал ответ: – Тяжела работа фараона!
– Что он сказал? – пораженно прошептал Форд.
– Он сказал: Тяжела работа фараона!
– Ну, так это его проблема, а?
– В общем, конечно, так…
Форд крикнул: – Эй, послушайте! Вы тут палите в нас, так что нам своих забот хватает. Может, если вы не будете навешивать нам еще и свои, будет легче договориться?
Снова молчание, и опять искаженный мегафоном голос:
– Слушай, парень! Ты встретил не узколобых кретинов – палец на спусковом крючке, нижняя челюсть, глаза с прищуром и все такое прочее, и поговорить с ним не о чем. Нет! Мы – интеллигентные фараоны, душевные, и, может, даже подружились бы с вами – если бы встретились в другом месте. Я не стреляю налево и направо в каждого встречного и поперечного, чтобы потом хвастаться в притонах для космических бродяг – хотя я знаю фараонов и такого сорта! Я стреляю налево и направо в каждого встречного и поперечного, а потом меня долго мучает совесть, и я со слезами признаюсь во всем своей подружке!
– А я пишу романы! – подключился другой. – Но еще ни одного не издали, так что предупреждаю: у меня жу-у-у-уткое настроение!
Глаза Форда полезли из орбит.
– Кто это? – спросил он.
– Не знаю, – сказал Зафод. – Честно говоря, стрельба меня устраивала больше.
– Руки за голову и выходите оттуда! Впереди – двухглавый! – снова послышался голос. – Или вас выкурить?
– А что вам больше нравится? – крикнул Форд.
Микроскопической долей секунды позже снова начался обстрел, и смерть-вужас-разряды вонзились в блок, защищавший их.
Несколько секунд обстрел не прекращался.
Когда он прекратился, на время наступила полная тишина, и только где-то по коридорам еще блуждало далекое эхо.
– Вы еще там? – крикнул один из фараонов.
– Да, – крикнул Форд.
– Все это дело не доставляет нам особого удовольствия, – прокричал другой.
– Мы чувствуем, – ответил Форд.
– Теперь слушай, Библброкс, и слушай внимательно!
– Ну что?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21
– Ты не будешь так добр передать мне вон ту тарелку с обжаренным боком арктурианского мегосла? – спросил Зафод.
Слартибартфаст вежливо кашлянул.
– Э-э, прошу прощения…
– Да, спасибо, Слартибартфаст, – резко сказал Бенджи, – можешь идти.
– Как? Э-э… ну, прекрасно, – обескураженно проговорил старик, – тогда я пойду и займусь своими фьордами.
– Вообще говоря, можешь их оставить, – сказал Фрэнки. – Очень похоже на то, что нам теперь не понадобится новая Земля. – Он прищурил розовые глазки. Теперь, когда мы нашли обитателя этой планеты, который там был за секунду до ее гибели.
– Что? – Слартибартфаст был сражен. – Возможно ли это? У меня для Африки готова тысяча ледников!
– Что ж, может быть, ты еще успеешь взять отпуск за свой счет и покататься на лыжах до того, как твои ледники вернут на склад, – холодно сказал Фрэнки.
– Покататься на лыжах! – возопил старик. – Мои ледники – произведение искусства! Элегантные контуры, скульптурные ледяные шпили, величественные, бездонные трещины! Это святотатство – кататься на лыжах по высокому искусству.
– Спасибо, Слартибартфаст, – твердо сказал Бенджи. – Это все.
– Слушаю, сэр, – выпрямился старик. – Благодарю вас от всего сердца. Ну что же, счастливо, землянин, – обратился он к Артуру, – надеюсь, наш образ жизни когда-нибудь совпадет.
Коротко кивнув остальным, он повернулся и печально побрел к двери.
Артур смотрел ему вслед и не знал, что сказать.
– Теперь, – сказал Бенджи, – за дело.
Форд и Зафод зазвенели бокалами, и воскликнули: – За дело!
– Прошу прощения? – сказал Бенджи.
Форд огляделся.
– Извините, я думал, это тост, – объяснил он.
Мыши раздраженно заметались в своих стаканах. Наконец, они успокоились, и Бенджи, выступив немного вперед, обратился к Артуру:
– Итак, создание с Земли, – начал он, – ситуация такова. Мы, как ты знаешь, где-то, как-то, по большому счету управляли твоей планетой последние десять миллионов лет, чтобы найти эту чертовщину – так называемый Главный Вопрос.
– Зачем? – резко спросил Артур.
– Нет – мы об этом уже думали, – вмешался Фрэнки. – Не подходит. Зачем? – Сорок два… Видишь, не то.
– Нет, я говорю, зачем он вам понадобился?
– А, ясно, – сказал Фрэнки. – Я думаю, это постепенно просто стало привычкой, если уж смотреть жестокой правде прямо в глаза. Вот тебе – в той или иной степени – причина: мы сыты всем этим по горло, и от мысли, что теперь придется начинать все заново из-за этих полоумных вогенов, я, честно говоря, просыпаюсь ночами с дикими воплями. А потом так и трясусь до самого утра, так что стекла лопаются, понятно? По чистейшей случайности Бенджи и я закончили свою работу, и, к счастью, покинули планету раньше – у нас был короткий день – а потом пробрались обратно на Магратею благодаря услугам твоих друзей.
– Магратея – это вход обратно к нам, – вставил Бенджи.
– А потом, – продолжал его коллега, – нам предложили жирнющий контракт – серия телеинтервью в пяти измерениях и турне с лекциями в нашем родном измереньице, и мы очень намерены принять это предложение.
– Я бы согласился, а ты, Форд? – Зафод искушающе наклонился вперед.
– Руками и ногами бы ухватился, – ответил Форд, – и зубами тоже.
– Но мы, видишь ли, должны иметь результат, – продолжал Фрэнки. – То есть: все равно нужен Главный Вопрос – в любом виде.
Зафод наклонился к Артуру.
– Я вот думаю, – сказал он, – сидят они сейчас этак, можно сказать, нога на ногу, и мимоходом вспоминают: Ах да, мы же знаем Ответ – Жизнь, Вселенная, и Все Такое, – а потом им приходится признать, что это всего лишь Сорок Два… тогда, похоже, свечи гаснут, спектакль окончен. Конец записи.
– Мы должны иметь что-то, что хорошо звучит, – сказал Бенджи.
– Хорошо звучит? – вскричал Артур. – Главный Вопрос, который хорошо звучит? Для пары мышей?
Мыши заволновались.
Фрэнки заявил: – Мы говорим: Да здравствует стремление к идеалу! Да здравствует доблесть чистого поиска! Да здравствует обретение истины во всех ее проявлениях; но тут, боюсь, происходит неожиданный поворот сюжета, и начинаешь подозревать, что если и есть настоящая истина – так это то, что всей многомерной бесконечностью Вселенной, по всей вероятности, управляет кучка безумцев. И если дело идет к выбору: потратить еще десять миллионов лет, чтобы это выяснить окончательно, или, с другой стороны, урвать свой кусок пожирнее и смыться, то я лично выбираю второе.
– Но… – безнадежно начал Артур.
– Короче, землянин, уясни себе вот что, – оборвал его Зафод. – Ты – продукт последнего поколения матрицы компьютера, так, и ты был там как раз до того момента, пока планета не разлетелась в куски, так?
– Э-э…
– А твой мозг был непосредственной составляющей органической конфигурации программы компьютера, – продолжил Форд – как ему показалось, весьма доходчиво.
– Ясно? – сказал Зафод.
– Ну… – протянул Артур. Он не был уверен, что когда-либо чувствовал себя непосредственной составляющей чего угодно. Ему всегда это казалось одной из самых больших его проблем.
– Другими словами, – сказал Бенджи, и подвел свою стеклянную машинку вплотную к Артуру, – существует большая вероятность того, что структура Вопроса записана в твоем мозгу. Так что мы хотим его у тебя купить.
– Что, Вопрос? – спросил Артур.
– Да, – сказали Форд и Триллиан.
– За большие деньги, – сказал Зафод.
– Нет-нет, – сказал Фрэнки, – мы хотим купить этот мозг.
– Что!
– А кто догадается, что у тебя его не будет? – ехидно осведомился Бенджи.
– Вы вроде говорили, что можете прочесть Вопрос в его мозгу электроникой, – возразил Форд.
– Разумеется, – ответил Фрэнки, – но сначала его нужно вынуть. Достать. Приготовить.
– Обработать, – добавил Бенджи.
– Протравить.
– Спасибо, – вскричал Артур, и в ужасе отскочил от стола.
– Его всегда можно заменить, – резонно заметил Фрэнки, – на что-нибудь простенькое.
– Простенькое! – задыхался Артур.
– Ну да, – вставил Зафод, и на лицах его вдруг появилась зловещая ухмылка. – Заложить программу: говорить только «Что?», потом – «Я не понимаю», еще – «Где чай?». Разницы никто и не заметит.
– Что? – взвизгнул Артур.
– Вот видишь, – тут же сказал Зафод, и взвыл от боли, потому что Триллиан что-то сделала в этот самый момент.
– Я замечу разницу, – крикнул Артур.
– Совсем нет, – ответил Фрэнки, – это мы заложим в программу.
Форд встал и направился к двери.
– Вот что, мышата, – сказал он. – Не думаю, что это дело выгорит.
– А мы думаем, что ему придется выгореть! – хором сказали мыши, и из их голосов мигом исчезло обаяние бизнесменов. С пронзительным свистом их машинки поднялись со стола, и ринулись на Артура, который забился в дальний угол, и не мог ни двинуться, ни подумать о возможном спасении.
Триллиан в отчаянии схватила его за руку, и потянула к двери, которую безуспешно пытались открыть Форд и Зафод, но Артур повис мертвым весом – казалось, его заворожили стеклянные снаряды, вьющиеся вокруг его головы. Триллиан кричала на него, но он застыл на месте с открытым ртом.
Еще один удар – Форд и Зафод, наконец, открыли дверь. На пороге появилась группа очень некрасивых людей. В них безошибочно можно было признать магратейских громил. Не только сами они были некрасивы, но и медицинское оборудование, которое они принесли, особой привлекательностью не отличалось.
Итак: Артуру собираются вскрыть череп, Триллиан не может ему помочь, Форд и Зафод стоят лицом к лицу с громилами, которые намного тяжелее их и лучше, намного лучше вооружены.
В общем, необыкновенно удачным в этот момент было то, что вдруг каждая сирена общей тревоги системы защиты Магратеи разразилась душераздирающим ревом.
Глава 32
«Тревога! Тревога!» – вопили громковорители по всей Магратее. «На планету приземлился враждебный корабль. Вооруженное вторжение в секции 8А! Станции защиты, станции защиты!» Мыши раздраженно обнюхивали осколки своих машинок.
– Проклятье, – бормотал Фрэнки, – столько шума вокруг двух фунтов мозгов с гнилой планетки. – Он носился кругами, его розовые глаза горели, мягкий белый мех сыпал электрическими искрами.
– Единственное, что мы можем сейчас сделать, – сказал Бенджи, усевшись на задние лапы, и задумчиво поглаживая усики, – попробовать подделать Вопрос, придумать такой, чтобы сносно звучал.
– Круто, – сказал Фрэнки. Он подумал и предложил: – Как насчет Что желтое и опасное? Бенджи подумал и ответил: – Не пойдет. Не подходит к ответу.
Они еще на несколько секунд погрузились в молчание.
– Ну ладно, – сказал Бенджи. – Что получится, если шесть помножить на семь?
– Нет, нет, слишком явно, слишком буквально. Публике это будет не интересно.
Они подумали еще.
И Фрэнки сказал: – Мысль! Сколько путей должен каждый пройти?
– А! – произнес Бенджи. – Ага, это уже что-то. – Он повторил фразу, прислушиваясь к ее звучанию: – Сколько путей должен каждый пройти? Звучит очень значительно, но не обязывает доискиваться до смысла… Сколько путей должен каждый пройти? – Сорок два. То, что надо! На это они клюнут. Фрэнки, старина, мы спасены!
В восторге они проделали несколько замысловатых па.
Возле них на полу лежало несколько очень некрасивых людей, которым стукнули по головам самыми тяжелыми макетами.
В полумиле от этого вестибюля четыре фигуры неслись по коридору в поисках выхода. Они вбежали в огромный компьютерный зал. Они дико огляделись.
– Куда, Зафод? – хрипло спросил Форд.
– Методом тыка, скажем, сюда, – сказал Зафод и ринулся направо в проход между рядами компьютерных блоков. Остальные двинулись за ним, как вдруг луч лазерного ружья системы Смерть-и-Вужас разрезал воздух и кусочек стены перед самым его носом.
Голос, многократно усиленный мегафоном, раскатился по залу: – Эй, Библброкс, стой, где стоишь. Мы тебя накрыли.
– Фараоны! – в полной панике завопил Зафод и, согнувшись вдвое, обернулся. – Форд, хочешь попытать счастья? Твоя очередь выбирать.
– Ладно, пошли сюда, – сказал Форд, и они метнулись в сторону.
В конце прохода появилась неуклюжая, но очень жуткая фигура в тяжелом скафандре. Она размахивала весьма неприятным с виду смерть-вужасом.
– Ты нам нужен живым, Библброкс! – крикнула фигура.
– Мне тоже! – крикнул в ответ Зафод, и нырнул в широкий проход между двумя огромными блоками. Остальные ринулись за ним.
– Их двое, – сказала Триллиан. – Мы в ловушке.
Они втиснулись в щель между блоком и стеной.
Они затаили дыхание и ждали.
Вдруг воздух вспыхнул смертоносными лучами – оба фараона одновременно открыли огонь. Какое-то время, правда, блок еще мог продержаться.
– Они же стреляют в нас! – крикнул Артур, скорчившись в углу. – Мне показалось, мы нужны живыми.
– Угу, и мне показалось, – согласился Форд.
Зафод на мгновение высунулся из укрытия.
– Эй, – крикнул он, – я думал, вы сказали, что я нужен живым, – и тут же нырнул обратно.
Они подождали.
Через несколько секунд последовал ответ: – Тяжела работа фараона!
– Что он сказал? – пораженно прошептал Форд.
– Он сказал: Тяжела работа фараона!
– Ну, так это его проблема, а?
– В общем, конечно, так…
Форд крикнул: – Эй, послушайте! Вы тут палите в нас, так что нам своих забот хватает. Может, если вы не будете навешивать нам еще и свои, будет легче договориться?
Снова молчание, и опять искаженный мегафоном голос:
– Слушай, парень! Ты встретил не узколобых кретинов – палец на спусковом крючке, нижняя челюсть, глаза с прищуром и все такое прочее, и поговорить с ним не о чем. Нет! Мы – интеллигентные фараоны, душевные, и, может, даже подружились бы с вами – если бы встретились в другом месте. Я не стреляю налево и направо в каждого встречного и поперечного, чтобы потом хвастаться в притонах для космических бродяг – хотя я знаю фараонов и такого сорта! Я стреляю налево и направо в каждого встречного и поперечного, а потом меня долго мучает совесть, и я со слезами признаюсь во всем своей подружке!
– А я пишу романы! – подключился другой. – Но еще ни одного не издали, так что предупреждаю: у меня жу-у-у-уткое настроение!
Глаза Форда полезли из орбит.
– Кто это? – спросил он.
– Не знаю, – сказал Зафод. – Честно говоря, стрельба меня устраивала больше.
– Руки за голову и выходите оттуда! Впереди – двухглавый! – снова послышался голос. – Или вас выкурить?
– А что вам больше нравится? – крикнул Форд.
Микроскопической долей секунды позже снова начался обстрел, и смерть-вужас-разряды вонзились в блок, защищавший их.
Несколько секунд обстрел не прекращался.
Когда он прекратился, на время наступила полная тишина, и только где-то по коридорам еще блуждало далекое эхо.
– Вы еще там? – крикнул один из фараонов.
– Да, – крикнул Форд.
– Все это дело не доставляет нам особого удовольствия, – прокричал другой.
– Мы чувствуем, – ответил Форд.
– Теперь слушай, Библброкс, и слушай внимательно!
– Ну что?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21